| Григорий Блехман | 15.12.13 21:17 |
| Размышления Василилия Дворцова обычно глубоки и нестандартны.
С его выводами можно соглашаться или спорить. Но они всегда заставляют думать. И часто - о сокральном. А это - главное. За что всегда благодарен Василию Владимировичу. |
| Нина ВОЛЧЕНКОВА | 14.12.13 21:30 |
| Василий, спасибо Вам за Достоевского. Хорошо сказали.
С уважением, Нина Волченкова. |
| Светлана Демченко | 11.12.13 23:42 |
| Спасибо, уважаемый Василий, что напомнили эту тобольскую страницу жизни Ф.М.Достоевского.
Она действительно примечательна, ибо открыла писателю "лучшие мысли" о "самом себе", привела к осознанию того, что духовность человека - это ничто иное, как свидетельство бытия Божьего. По Ф.М.Достоевскому рациональное знание о Боге невозможно. Только наличие духа в человеке утверждает бытие Бога, который есть смысл и истина жизни. Вера раскрывает потенциал и задает смысловые ориентиры для духа - смирения или творчества. И здесь религия принимается человеком в акте свободного выбора, не обусловленного ничем, кроме воли личности. Правда, распятия на кресте, как писал Н.А.Бердяев в книге "Миросозерцание Ф.М.Достоевского, - никого не насилует, никого не принуждает. Ее только свободно можно обличить и принять. |
| Алексей | 11.12.13 23:37 |
| Достоевский не священник, он светский писатель. Он показал веру и неверие. Его Легенда о Великом инквизиторе - это то, что уже трагически сбылось в западной Европе.
У Вас, уважаемая Любовь Галицкая, слишком смелое доверие к антидостоевскому - Фрейду и его окружению. |
| Любовь Галицкая | 11.12.13 14:50 |
| Бесспорно, что страдания и потрясения, пережитые писателем, подняли из глубины его души на поверхность таившиеся глубинные чувства и привели к вере.
"Тот, кто прочтет его поверхностно, конечно будет утверждать, что он наиболее религиозный писатель двадцатого столетия. Но разве выставил какой-нибудь писатель или философ более сильные доводы против существования бога и против религии вообще? Опровергается ли неверие, даже кощунство его положительными воззрениями? И можно ли вообще назвать религиозным человека, создавшего Кириллова в "Бесах", или легенду о Великом Инквизиторе в "Братьях Карамазовых"? И тот же вопрос, который задаст Шатову Ставрогин, можем мы задать писателю, да верит ли он вообще в бога? И так же как и вымышленный им образ, должен бы ответить и писатель: "Я верю в Россию, я верю в ее православное учение, верю в тело Христово, верю в будущее России, которое еще придет, верю..." Ставрогин же настаивает: "Но в бога? в бога?" И Шатов с поникшей головой отвечает: "Я, я поверю в бога". Во всяком случае эта вера стоила ему тяжелой душевной борьбы и с таким трудом добытая уверенность в боге часто колебалась и, если сам Достоевский не хотел этого признавать, неверие он знал слишком хорошо. Уже после заключения, следовательно после знаменитого перехода к вере, он пишет жене одного декабриста: "Я должен вам сказать о себе самом, что я дитя нашего времени, дитя неверия и сомнения, и по всей вероятности (я знаю это наверное) останусь им до конца моих дней. Как ужасно мучает меня (и сейчас еще) стремление к вере, которое тем сильнее, чем больше доводов против. Это признание в частном письме из далекой Сибири, но и его официальные писания, направленные как раз против неверия и отрицания бога, содержат подобные же места. Например, в дневнике писателя он говорит, что отрицателям бога и не снилось о той силе, с которой он отрицал бога. ..." Из книги "Достоевский" психоаналитический очерк Иолана Нейфельда по редакцией профессора Зигмунта Фрейда. Перевод с немецкого Я.Друскина 1925 год Издательство "Петроград" |
| ГЕННАДИЙ | 11.12.13 13:58 |
| Спаси Боже, Василий! |