Роль адыгского этикета в художественной структуре
романа Любы Балаговой «Царская любовь»

Ни один писатель, избирающий объектом своего художественного внимания жизнь адыгов, не может обойти такие понятия, как «адыгство», «адыгэ хабзэ» (адыгский этикет), обозначающие не столько национальность, сколько «сложнейший комплекс духовно-нравственных, культурно-бытовых и этических правил жизни, регламентирующих взаимоотношения народа между членами семьи, детьми и родителями, старшими и младшими, гостями и хозяевами, простыми людьми и князьями, а также охватывающих понятие родины, чести, веры, благородства, славы, достоинства и других жизненно-важных категорий существования народа в мире и истории» [5; 5].

В основу художественной концепции романа «Царская любовь» кабардинской писательницы Любы Балаговой также положена идея адыгства, адыгского кодекса чести, являющаяся стержневой в духовно-нравственной проблематике романа. Роман-драма в стихах «Царская любовь» посвящена трагической истории любви кабардинской княжны Марии Темрюковны Идаровой и царя московского княжества ХVIв. Иоанна IV, прозванного в истории Грозным. Действие романа охватывает период с 1560 по 1568гг. т.е. время пребывания кабардинской княжны Гошаней в супружестве с царем Иоанном Грозным.

То, что роман в стихах Л. Балаговой выходит за пределы жанра традиционного исторического романа, становится очевидным для читателя уже с первой главы. Лиро-эпическое повествование часто перебивается авторскими монологами, репликами, комментариями. Во 2-ой главе, повествующей о поездке посланников Иоанна IV в Кабарду, поражает обилие лирических отступлений автора: «Притча о юном герое», «Сказка старой няни», «Слово о воде», «Слово о материнском молоке»- представляющих гимн, возвышенную оду адыгству, адыгскому кодексу чести, адыгскому образу жизни, обычаям и традициям.

Но даже в тех главах, где автор рассказывает о смутных 60-х годах на Руси, о кремлевской жизни, ей не изменяет взволнованная лирическая интонация. Принципиально отрешившись от традиционной точки зрения на излагаемые исторические события, Л. Балагова излагает свою, взволнованную, страстную летопись о делах давно минувших дней. И излагаемый материал настолько глубоко пережит ею, пропущен через сердце, что мало чем напоминает отстраненное повествование традиционных летописцев.

Многое уточняет послесловие автора, в котором Люба Балагова признается, что замысел романа ею долго вынашивался: «Следующее, что случилось со мной, - это то, что ко мне явилась моя великая соотечественница, о которой я много думала, много размышляла и много плакала…. Я, словно сошедшая с ума, бредила ею, пока она мне не явилась. Она воскресла в моей душе, как Великий Ангел, позволяющий мне увидеть неисчерпаемую глубину духовного плана адыгов и дарящих бесконечную любовь ко всему русскому…. Ее судьба родиться кабардинкой, затем стать великой Русской Царицей, быть принятой, любимой и возвеличенной, а затем быть забытой и униженной, возвышает ее до таких высот, что ее имя смело произносится рядом с именами святых. Чем сильнее искажают ее светлый образ, тем ярче и чище становится ее Душа».[1; 176-177].

В центре повествования романа-судьба кабардинской княжны Гошаней, в крещении нареченной Марией, которая, по верному выражению Н. Переяслова, переведшего роман на русский язык, была принесена в жертву «как невинный жертвенный агнец, возложенный кабардинским народом на алтарь своего служения России»[5; 4].

Образ главной героини предстает в романе в качестве связующего мостика между двумя мирами, двумя культурами, представленными весьма колоритно. С одной стороны, смутные 60-е годы, период укрепления Московского княжества, расширения его владений, с другой - своеобразный национальный мир адыгов, представляющих южные ворота на Кавказ, а потому - заинтересованность обеих сторон в их укреплении. Мир адыгов автор описывает глазами московских бояр, членов делегации, которую послал в Кабарду Иоанн Васильевич, чтобы сосватать младшую дочь князя Темрюка Идарова. Гости с удивлением наблюдают за обычаями и традициями этой южной страны, их непревзойденным гостеприимством. Автор вдохновенно, возвышенным стилем описывает великолепные пейзажи, быт, нравы горского народа, изображает хачещи, называемые в романе по праву народной Сорбонной, воспроизводит все тонкости проведения ритуалов, особенности проведения праздничных игрищ, единоборств, и т.д. Необходимо отметить, что воспроизведение мира адыгов осуществляется не только через яркие зарисовки этнографического плана, но и через возвышенное лирическое повествование о духовном мире адыгов, их менталитете, глубинной философии их мировидения. И здесь нравственным стержнем воспроизведения духовного мира адыгов и главной героини становится адыгагъэ, неписанные законы адыгства, адыгского этикета.

История семьи Идаровых, взаимоотношений Темрюка и его братьев, Темрюка как мужа, как отца, предстает в романе как образец удивительно добропорядочных взаимоотношений, где все регламентировано в соответствии с адыгэ хабзэ. Известному кабардинскому князю Темрюку Идарову, узнавшему о цели приезда московской делегации, нелегко дается решение – выдать свою любимую младшую дочь за русского царя. Но этот мудрый адыгский правитель прекрасно понимает весь политический контекст этого сватовства, призванного упрочить дружбу между адыгским и русским народами. Удивительной является и реакция юной Гошаней, оказавшейся в той же ситуации, что и древнегреческая героиня Ифигения из одноименной трагедии Еврипида ( греческое войско, отправившееся на войну с Троей, должно было принести ее в жертву богам ради попутного ветра). Сердце Гошаней к тому времени уже было отдано молодому князю Касиму, но, узнав о решении отца, она, бесконечно доверяя ему, всецело вверяет свою судьбу в его руки. Гошаней не сомневается, что отец, как и отец Ифигении Агамемнон, оказавшись перед выбором между интересами семьи и целого народа, остановится на последнем. Юная девушка, всеобщая любимица, росшая как вольный ветер, любившая часто скакать на лошади, одновременно проявляла признаки сильного характера еще в детстве, подчиняя своей воле «и кошку, и собаку, и коня» в равной степени. Воспитанная в строгом соответствии с адыгагъэ, она понимает всю ответственность, которую возлагает на нее судьба в связи с этим замужеством.

Как признается сама Л. Балагова, при описании образа и составления характера своей героини Гошаней Темрюковны Идаровой «единственным источником истины для меня служила правда том, что заложено в картине внутреннего мира и мировосприятия кабардинцев 16 столетия». Писательница отстраняется от «истории, написанной победившей стороной» и воспроизводит свою историю, вернее, историю своей великой соотечественницы, в соответствии со своим восприятием, ощущением, женским и писательским чутьем. Вместе с тем сложно утверждать, что это сугубо субъективный взгляд автора на произошедшие три с половиной века с назад события, уж очень достоверно, близко к архивным источникам и историческим событиям они воспроизведены, поражает воссоздаваемая политическая и историческая атмосфера того времени, верность личностных характеристик многих именитых бояр, приближенных Иоанна Грозного: Андрея Курбского, Михаила Черкасского, Семена Мякинина, Данилы Юрьева, Федора Вокшерина, Иван Бельского, митрополита Макария, дяди первой жены Анастасии Захарьиной.

Вот как описывает свои впечатления от чтения известный русский писатель Гарий Немченко, великий сподвижник и поклонник кавказских, и, в том числе, адыгских литератур, давно испытывавший заветное желание написать о черкешенках: «Прочитал взахлеб… И сильно поколеблено было вроде бы честно заработанное здесь самоуважение, и стало зашкаливать стрелку самокритичности: настолько четче, чище, эмоциональней, возвышенней оказался явленный кабардинкой Балаговой как бы зеркальный, а на самом деле глубоко внутренний, сокровенный, озаренный не то что высоким – поистине горним светом, образ черкешенки… Да еще в каких обстоятельствах» [4;182].

Образ Марии-Гошаней в романе предстает как очень юной, но мудрой, воспитанной в строгих рамках адыгства женщины, что позволяет ей легко адаптироваться к правилам придворного этикета. Примечательно напутствие, которое дает Гошаней перед венчанием ее старшая сестра Алтынчач:

И пусть во всем ты сделаешься русской –

Лишь лучик Хабзэ в сердце б не погас!

Закон отцов – для самых разных вер

Несет источник неких общих мер,

И тем – дает нам выбор жить по вере

В Христа или в Аллаха, например [1;89].

«То, что Гошаней обладала мощным потенциалом быть великой царицей, была цельной и духовной натурой, верой и правдой служившей своей новой стране и новому народу в лице своего супруга князя московского Иоанна IV, для меня неопровержимая истина, - пишет Л. Балагова в послесловии к своему роману.- В ней просто по самой ее природе не могло быть натуры предательской, так как взрастивший ее народ, кровь которого текла в ее жилах, издревле жил и умирал в строгих рамках идеалов Чести Адыгэ Хабзэ и Адыгагъэ.»[1;177].

В романе содержится много размышлений об адыгстве, адыгском этикете:

Пусть ты – адыг, пусть в жизни не грешил,

владеешь саблей и объездил лошадь,

но нет адыгства – значит будет ложью

все, что бы ты в судьбе не совершил! [1; 42].

Недаром автор апеллирует к трудам ученых и древних европейских путешественников, описывавших историю, культуру и быт кабардинцев, сравнивавших Адыгэ хабзэ и Адыгагъэ «с самурайским кодексом чести» и «европейским рыцарством».

В тексте приводятся такие критерии адыгства, как «чистая совесть, душа», а для истинно адыгского мужчины неотъемлемыми чертами считаются «сердце чистое, гордость и честь», он всегда руководствуется принципом: «со щитом, или – на щите». Истинный адыг и внешне должен соответствовать критериям красоты, «чтоб – когда он на бок лег – под ним прошла свободно кошка», «широк в плечах, силен в руках», он должен уметь видеть ночью» и «слышать тихий шепот ветерка» и т.д. А целомудренных и грациозных девушек с детства учат « на талии тугой корсет/ Затягивать из толстой кожи…/ И лишь жених его снять может!».

О демократичности адыгов, умении строить равноправные дружелюбные отношения с другими свидетельствуют строки:

Адыги учат не делить

людей по роду и богатству,

а призывают всех – любить

весь мир, словно большое братство! [1;.49]

Свод адыгских законов автор сравнивает со священным материнским молоком, вскармливающим народ, дающим необходимые жизненные ориентиры. Героиня романа Гошаней-Мария также впитала адыгство с материнским молоком. И по авторской концепции, именно адыгагъэ позволило ей в экстремальной для юной девушки ситуации сохранить силу духа, достоинство и вселило в нее мудрость, чувство такта. О силе характера молодой девушки свидетельствует то, что она, вынужденная поменять все: и привычный уклад семьи, родину, веру, не только не сломалась, не затерялась в чуждой для не социальной и культурной среде, но смогла пронести достойно, мудро, тактично крест великой русской царицы. И силы для этого она черпала именно в адыгском этикете.

Примечательно, что этнографы указывают на пять составляющих постоянств адыгской этики: человечность(ц1ыхугъэ), почтительность (нэмыс), разум(акъыл), мужество(л1ыгъэ), честь(напэ) [2;16]. Модель поведения Марии-Гошаней свидетельствует о том, что она неукоснительно придерживается всех этих принципов. О ее человечности, сердечности свидетельствуют слова митрополита Макария и царя Иоанна, неоднократно подчеркивающих, что светла душой: «Никто с Марией не сравнится/ Своим сиянием души». По словам Иоанна Мария сердобольна и принимает близко к сердцу тяготы и боль всех страждущих россиян: «Ты любишь - всех. И в церкви – никого/Не забываешь отмолить у Бога [1;143].

Мария сама мужественно переносит нападки и перемены в настроении царя, неприятие народом «иноземки» и гонения со стороны родственников первой жены Анастасии Захарьиной, их попытки отравить ее, ее детей. Вопреки устоявшемуся в исторической литературе мнению, что Мария Темрюковна была «дикой нравом, жестокой душою»[3; 310], в романе дается образ молодой, но мудрой женщины с высоким чувством ответственности за возложенную на нее миссию. Л. Балагова убедительно доказывает всей логикой повествования, что воспитанная по законам адыгства Гошаней-Мария не была способна на предательство, не могла изменить чувству долга жены и царицы. Об этом свидетельствуют многочисленные монологи и диалоги между Марией и Иоанном IV. Обратимся к одному из них:

Ты мне и мать, и родина, и друг,

Все, что мне в жизни дорого и свято.

Коль мы вдвоем –моя душа крылата!

Вот что такое для меня супруг. [1; 154].

Героине не изменяет высокое чувство ответственности за свою миссию перед двумя народами, русским и адыгским:

Взяла я в сердце всю страну твою.

И если в ней исчезнут вдруг солдаты-

Я сброшу платье и надену латы,

Чтобы чтоб защитить тебя и Русь в бою.

Иль рухну мертвой – или устою! [1;154].

Из романа явствует, что Мария часто являлась для мужа мудрой советчицей, именно она подала царю идею создать войско опричников из преданных ему дружинников –черкесов. Царь не мог не видеть благородства души Марии, будучи весьма подозрительным и мнительным, и чувствуя себя бесконечно одиноким во дворце, он только ей одной доверял и поверял свои мысли и сомнения. «Того не зная, я искал тебя, / Одну тебя – в любой из встречных женщин![1;154].

Но Иоанн Грозный не смог уберечь от врагов Гошаней-Марию, которая «недолговечной яркой звездочкой просверкнула на небосклоне российской политической жизни ХVI века и сгорела в костре жесточайших придворных интриг» [5; 4]. Непонятая и одинокая, потерявшая двух своих младенцев, уставшая от подозрений мужа и гонений его окружения, Гошаней-Мария тихо угасает, уходит из жизни в 23 года. И только после ее смерти Иоанн Грозный понимает, кем она была для него. Так трагически завершается повествование об удивительной судьбе юной кабардинки, которая по велению судьбы в пятнадцатилетнем возрасте стала царицею всея Руси и восемь лет правила рядом с Иоанном Грозным.

Итак, в основу художественной концепции романа Л. Балаговой положена идея адыгства, адыгского кодекса чести, как стержневой элемент духовно-нравственной проблематики романа. Именно воспитание соответственно этому кодексу чести позволило молодой женщине из кабардинской княжеской семьи войти в высшую аристократическую среду Московского княжества, на самом его высоком уровне, и не только адаптироваться в ней, а высоко, с достоинством пронести свою миссию царицы, супруги царя всея Руси, разделить с ним все тяготы великой ответственности за державу.

 

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Балагова Л.Х. Царская любовь. - М., 2007. - 182с.

2. Бгажноков Б.Х. Адыгская этика. – Нальчик, 1999. – 96с.

3.Карамзин Н.М. История государства Российского. В 4 книгах. Книга третья. Ростов-на –Дону: Феникс, 1994.- 544с.

4.Немченко Г. Откровение // Национальный интерес. – М., 2008.- №2.-с.180-184.

5. Переяслов Н. На краю истории и правды / Предисловие к кн. Л. Балаговой: Царская любовь.- М., 2007.-с. 3-7.

Кутас Паранук, г. Майкоп

Вернуться на главную