В России закрываются школы и больницы, бегут от низких зарплат учителя и медсестры, чиновники хотят обложить налогом безработных и отобрать у военных пенсии, Крым не знает, где взять газ на зиму. Но нам не до этого — мы ломаем копья из-за памятника Ивану Грозному. Не имея поводов для гордости в настоящем, мы ищем ее «месторождения» в 16 веке. И правда, зачем развивать страну, если «деды воевали»? Политизированные слои российского общества увлеченно спорят, правильно или нет Иван Грозный убил митрополита Филиппа. Был ли Рюрик норманном, или это немцы выдумали, чтоб нас унизить? За дело ли Николай I повесил декабристов? Может, все наши беды оттого, что князь Владимир принял не ту версию христианства? Или стоит вернуться к вере предков — в Перуна, Сварога и Даждьбога? Обо всех этих актуальных и первоочередных событиях 16-го века и ранее спорят так агрессивно и истово, будто от этого зависит уровень жизни спорщиков или светлое будущее их детей. Участники этих безумных дискуссий в СМИ и соцсетях готовы порвать друг друга в клочья. И все чаще в таких холиварах звучат еще непривычные россиянам, но уже до боли знакомые украинцам нотки: «Лучше бы вас всех не было», «Жаль, что Сталин вас в свое время не додушил». Нетерпимость и готовность убить человека, думающего иначе, стереть его в порошок и вычеркнуть из дискурса порой, зашкаливает. Размышления о природе этого странного феномена привели меня к мысли о том, что в погружающемся в архаику и мракобесие обществе по-другому и быть не может. Еще каких-то полвека назад предки этих яростных спорщиков провождали Гагарина в космос, а сегодня их потомков СМИ на голубом глазу кормят советами отца Чаплина остерегаться контактов со злыми духами на Хеллоуин. Взять хотя бы последнюю историю с увековечиванием Ивана Грозного в Орле. Она заставляет переосмыслить известный анекдот. Помните — кто же его снимет, он же памятник? Но — нет: очередь желающих плюнуть и развенчать, длиннее, чем в Мавзолей. И вызывает в памяти недобрые ассоциации с разоблачительным зудом времен перестройки. Сыноубийца, женоубийца, внукоубийца, кощунство, позор и несчастье России — это из реальных заголовков в реальных российских СМИ. Люди создают петиции, пишут президенту и Патриарху. Осталось только в Спортлото написать и в ООН. Между тем, позор и несчастье России — вовсе не умерший 500 лет назад Рюрикович. Позор и несчастье — это закрывающиеся школы и больницы, это бегущие из них от низких зарплат учителя и медсестры. Позор — это планы отобрать пенсии у военных и обложить налогом безработных. Позор — это то, что в Крыму не знают, где взять газ на зиму. Казалось бы, ну оставьте, наконец, историю историкам. Увы. Это выяснение с пеной у рта, кто кого правильно или неправильно убил в шестнадцатом веке — свидетельство того, что общество, в котором такие вопросы становятся частью актуальной политической повестки, тяжело, возможно, неизлечимо больно. И ведь это не сугубо российский феномен. В той или иной форме и стадии этим недугом поражен весь бывший СССР. Не имея никаких поводов для реальной, несимулятивной гордости в дне сегодняшнем, люди усиленно копаются во все более далеком прошлом, надеясь отыскать там золотую жилу неиссякаемой национальной гордости, своего рода духовный Газпром. Так ресурсная экономика, в полном соответствии с марксистскими представлениями о базисе, порождает ресурсную же надстроечную сферу. Зачем что-то развивать, если «деды воевали» и можно не напрягаясь, проедать созданную ими ренту? Бывшие советские люди перестали смотреть в будущее: его, как некоего плана и проекта, у них просто нет. И даже если бы был, они бы не знали толком, что с ним делать. Потому как дорого, да и ни к чему. Идеи, объединяющей все слои распадающегося на атомы общества тоже нет. Зато есть всеобщая уверенность в том, что вчера будет. Но лучше и надежнее, если сразу позавчера.
Парадокс однако в том, что прошлое, рассматриваемое в таком ключе, становится ненастоящим. Ведь мы хотим видеть его не таким, каким оно было на самом деле. Наш идеал будущего — идеализированное прошлое. И утверждения, что оно не было идеальным, вызывают лишь агрессию. Такова защитная реакция архаизированного сознания. Между тем, у бесплодных баталий о прошлом в обществе без будущего есть вполне конкретные выгодоприобретатели. Это как раз те, кто, контролируя СМИ, снова и снова набрасывает известную субстанцию на вентилятор общественного мнения. Ведь, согласитесь: куда безопаснее, если массы обсуждают не итоги реализации программы импортозамещения или степень выполнения «майских указов» президента, а итоги правления какого-нибудь Царя Гороха. Недаром еще Оруэлл констатировал: тот, кто контролирует настоящее, контролирует и прошлое. А контролирующий прошлое контролирует и будущее. Даже если с будущим у страны большие проблемы. https://clck.ru/AJAAt Алексей Блюминов - политолог, один из идеологов "левого разворота" Украины. Жил в Киеве. Вынужден был эмигрировать из страны |
||
