Девушка открыла глаза. Над ней склонились какие-то лица. То исчезали, то вновь появлялись. Не понимала ничего.

- Похоже, пришла в себя,-донеслось до её сознания.- И как дальше? Понесём на руках?

Тогда в лесу её нашли местные сельчане, грибники. А не доставь они вовремя девушку в больницу, неизвестно, осталась бы она живой.

* * *
Теперь о том событии в с.Синьковичи Рава-русского района Львовской области ей напоминает только оставшийся шрам на затылке и потаённая душевная боль.

Они - немое свидетельство злобы, человеческой люти, неприятия существующего порядка вещей на хуторе Кушты в многодетной семье хозяина с этой же фамилией.

Откуда было знать молодой девчонке, пионервожатой местной восьмилетки, приехавшей на учёбу в Западную Украину, что не в далёком прошлом, а в в 70-е годы 20-го века здесь жили те, кто не принял ни строя, ни его идеалов ?! Ей было невдомёк, что в сёлах есть дети, которых родители прячут от советской школы, запрещают пользоваться советскими учебниками, да и просто посещать занятия "той москальки"...

А директором той школы была Курчина Ирина Васильевна, преподаватель русского языка и литературы. Заочница, ей нужно было ехать на защиту диплома, встал вопрос о подмене на время её отсутствия. Ни один из работающих в заведении опытных учителей не принял предложение заменить на время "русиста".

Так по решению районо юная пионервожатая временно стала на стезю преподавания русского языка и литературы. Благо, была Золотой медалисткой, знания имела неплохие, тем более, что готовилась
к поступлению на факультет журналистики. Но не об этом сейчас речь.

* * *
Узнав, что школу не посещают трое детей некого Кушты, не говоря уже о том, что они боятся пионерского галстука так, словно на шею одеваешь им не лоскут атласного сатина, а настоящую змею,
пионервожатая решила сходить на хутор и поговорить с родителями отсутствующих на уроках учеников. Сказала об этом вслух в учительской. Все молчали.

- Ну, как же это так можно, в наше время, запрещать детям учиться?- возмущалась девушка.

- А вы приехали свои порядки здесь заводить?- иронично спросил математик.

- Идёмте выйдем,- подошёл к девушке преподаватель физкультуры, скромный, неприметный внешне мужчина.

Уже на крыльце он мягко сказал:

- Вы тут человек новый, и , как я наслышан, приехали со столицы, тут своя жизнь, особая. Мы не привечаем столичные порядки.

- При чём тут столичные? Советские, что ли ? - недоумевала собеседница.

- Можно и так сказать. Под кем мы только не были. А все твердят одно: никчемные, быдло, бандеровцы. И сейчас тоже.
Разве у нас из местных не было кому стать директором школы? Так нет же, прислали "москальку", из России родом.

- А меня почему москалькой зовут? Я же из Украины.

- Из восточной, "ороссийщеной", а это две большие разницы.

- Чем же вам так насолила Россия? Я учила историю.

- У нас своя история.

- Да слышала я, с бандеровцами связанная. Тут банда орудовала... Советских солдат убивали ...

- Постой-постой, милая, будем считать, что я этого не слышал. И никому, слышишь, никому, подобного в школе, в селе не говори.
И на хутор не ходи. Кушта за это отсидел солидный срок. Он сам себе хозяин. Никто ему не указ. Не ходи туда...

* * *
Но девушка не послушала этого совета.

День был солнечный, по- весеннему свежий, какой-то зазывный. Каких-то три километра лесной тропой она прошла, как ей казалось, очень быстро.

На пороге добротного деревянного сруба её встретила высокая женщина, как сейчас видит, с ножом, большим кухонным резаком.

- Добрый день.- Поздоровалась.- Я из школы. К Вам можно?

Женщина посторонилась, брезгливо смерив взглядом непрошенную гостью.

Та прошла в коридор и вошла в открытую дверь комнаты.

- А тебя разве мы звали? - донеслись глухие звуки мужского голоса откуда-то из глубины помещения.

Девушка вгляделась пристальнее туда, откуда отозвался мужчина. Он лежал на спине одетый, в сапогах, наискосок кровати, от чего казался очень уж большим, длинным.

- Не звали, я сама пришла. Дело в том, что ваши дети не посещают школу...

- Иди по добру-по здорову отсюда,- не дал продолжить гостье хозяин.- Это мои дети, и твоя школа мне не указ...

- Но...

- Иди-иди, и забудь сюда дорогу, оккупантка чёртова...

Такой брани она ещё в своей жизни не слышала...

* * *

С разными мыслями, в сомнениях и недоумении, девушка возвращалась домой.

Как потом оказалось, это старший хозяйский сын из-за кустов бросил в девушку камень.

Потом много было разговоров в селе и районе. Подбивали на всякое.

Но пионервожатая не стала обращаться в суд, простила:

- Жива осталась и спасибо.

* * *

А шрам остался на всю жизнь. Не только на затылке. Но и на сердце. Зло в тех людях сидит глубоко. Неприятие России давнее, передающееся из поколения в поколение.

Думая о современных его проявлениях, уверена, что сколько волка ни корми, он всё равно в лес смотрит. Оскал потому-что у него такой, кровавый, человеконенавистнический, оставляющий незаживающие раны, боль в душе и сердце.