Анна ГАГАНОВА-ГРАНАТОВА, литературовед, писатель, журналист

В ГЛУШЬ, В САРАТОВ! ХОЧУ

В Саратовском национальном исследовательском государственном университете прошла всероссийская конференция молодых ученых, посвященная памяти профессора М.Б.Борисовой "Филология и журналистика в XXI веке".

Конференция носила оригинальный характер, отличаясь от большинства филологических мероприятий для молодых ученых. Для участия в конференции необходимо было направить заявку в Саратовский Университет. И, если Университет давал "добро", то  можно было рассчитывать на многое: и на недорогую, высокого качества научную гостиницу, и на публикацию в журнале "Филологические этюды", и, кроме того, на "культурную программу". Незадолго до конференции, ее участникам была разослана программа работы музеев, театров и кино. Кроме того, была возможность съездить из Саратова  на уникальный Фестиваль Тюльпанов в Калмыкию.

 

Фестиваль Тюльпанов

Конференция, начавшаяся с экскурсии, - более чем необычно! Однако, даты проведения в Калмыкии Фестиваля Тюльпанов  устанавливали "на самом высшем уровне", - в  министерстве культуры и туризма республики Калмыкия, конечно же, с учетом природных особенностей произрастания занесенного к Красную Книгу дикого тюльпана Геснера (Шренка), который стал генетической основой для большинства  легендарных голландских сортов. Калмыкия, - единственный регион России, где тюльпаны произрастают в естественных природных условиях, а когда они цветут, калмыцкая степь словно вспыхивает красными фонариками. Кстати, любители тюльпанов, нередко замечают, что если разноцветные виды "голландии" (желтые, белые, розовые, лиловые) посадить на дачном участке вместе с красными, то переопылившись, они на будущий год, все становятся красными: велика сила природного гена.

 Вряд ли в России можно найти столь же эклектичный регион как Калмыкия: исчезающие  с лица Земли антилопы - сайгаки,  домашние верблюды,  дающие жирное, как сливки, молоко и мясо. Песчаные барханы и пахнущая полынью, степь. Золотые ахалтекинские кони, шоколадно- бурые быки-буйволы  и длинношерстные мериносные овцы. Горловое пение и шаманские ритуалы Тенгрианства. Тибетский буддизм и пагоды, увенчанные головами китайских драконов, красные, в золотом санскрите "барабаны счастья". Жемчужина Калмыкии- крупнейший в России, и один из самых крупных в Европе, выстроенный менее чем за год и открытый в 2005 году храм Будды с девятиметровой золотой статуей,  окруженный беседками учителей религии, красными барабанами с тибетской молитвой, и оленями, вращающими колесо Учения над входом в храм. 

 Заслуживает внимания национальная кухня, известная традицией плотного, подобного европейскому обеду, завтрака, лепешками, бараниной, и соленым, как бульон "калмыцким чаем". Драматичная история калмыцкого народа, уникальна наслоением разных культур   - ойраты, выходцы из Монголии, однажды покинули свои земли,  и пошли искать лучшие пастбища и лучшую жизнь... в Китай. Затем, была власть Чингисхана и новая культура. В Советские годы, после Отечественной войны  Калмыкия была стерта с географической карты Союза, будучи ликвидирована по обвинению "в сотрудничестве с немцами". Возродившись, как Феникс из пепла, Калмыкия обрела новый облик и новое имя столицы - Элиста.

Калмыки в шутку говорят, что многие дороги ведут к ним. Иногда- неожиданные.  Есть  исторические данные, что Ленин был отчасти калмык, наверно именно поэтому на центральной площади Элисты стоит бронзовый Ленин, с любопытством изучающий стоящую поблизости красную китайскую Пагоду Семи Дней. Своеобразие красоты калмычек отметил даже А.Пушкин, как в "Путешествии в Арзрум", так и в отдельных стихах: Прощай, любезная калмычка! / Чуть-чуть, назло моих затей, / Меня похвальная привычка / Не увлекла среди степей / Вслед за кибиткою твоей.". 

Заметим, что несмотря на свою достаточно "дикую" и первозданную культуру, в 1998 году Калмыкии проходил Всемирный турнир по шахматам, в рамках 33 Всемирной шахматной Олимпиады, специально для этого был выстроен городок Сити-Чез, а тогдашний президент Калмыкии, Кирсан Илюмжинов, отличившись незаурядным чувством юмора, прописал его в официальных документах как Нью-Васюки и предложил поставить возле городка статую Остапа  Бендера, - любимого нынче места для фотосессий. А московская бизнес-леди Елена Батурина добавила к этому оригинальному проекту Православный храм Георгия Победоносца, правда, простой, деревянный...  

Рассказывать об Элисте можно много, но лучше побывать там и прочувствовать этот город, с его эклектичной культурой и образом жизни. Кочевые традиции сохранились в Калмыкии много веков и дошли до наших дней, что нашло отражение в концертной программе "Фестиваля Тюльпанов", проходящей в калмыцкой  степи. Погода выдалась прохладной и ветреной, и, к сожалению, к нашему приезду многие дикорастущие тюльпаны уже успели увянуть и облететь, однако, знакомство с кочевыми народами, с их овцеводческими хозяйствами, и с их тенгрианским фольклором  мало кого оставляло равнодушным.

Теперь, с новыми впечатлениями и хорошим расположением духа, можно было перейти уже и к самой конференции.

Памяти Мары Борисовой

Открытие конференции молодых ученых в Саратовском Госуниверситете началось с пленарного заседания. Его открыл профессор, научный руководитель ИФиФ СГУ, - Прозоров Валерий Владимирович.

В своем вступительном слове он, в частности, сказал:

- Скоро нашему Саратовскому университету исполнится сто лет. Эта конференция посвящается итогам научно-образовательного года. Будут секции, посвященные лингвистике, журналистике и языкознанию. Традиционно, каждую из конференций мы посвящаем памяти наших учителей. Эта конференция посвящается памяти Мары Борисовны Борисовой. Она была великим мастером слова и постоянно демонстрировала нам образцы великолепного словесного искусства. Она была человеком абсолютно неподражаемым. Кроме того, ее облик дополняется особым умением хвалить учеников и коллег. Она знала цену похвале, это целительная похвала, которая окрыляла. Во всех наших жизненных перипетиях и коллизиях, Мара Борисовна была непревзойденным и уникальным оптимистом. Она верила в людей, в предлагаемые жизнью обстоятельства. В черном квадрате жизни она видела свет и стремилась заразить этим оптимизмом окружающих. Это ей отлично удавалось. и сейчас нашему  Университету ее очень не хватает.

Литературный портрет Мары Борисовны Борисовой дополнила профессор, проректор по учебной работе,  Елина Елена Генриховна.

-  Мара Борисовна приехала в Саратовский Университет после окончания аспирантуры в Ленинграде, где она была ученицей легендарного  профессора  Б.А. Ларина. Красавица с ярко-рыжей гривой волос, она всегда была всегда в окружении поклонников. Коллеги отмечали, что Мара Борисовна сочетала  в себе обворожительность, яркость и пламенность речи, коммуникабельность и подчеркнутую доброжелательность по отношению ко всем людям без исключения. Мара Борисовна была  замечательной дочерью своих родителей, с которыми она прожила всю жизнь, до самого их ухода из жизни. Ее мать, Ева Адамовна поражала не только библейским именем но и спокойной покорностью  и мудростью в любых жизненных передрягах. Ева Адамовна передала дочери свои житейские таланты, а рецепт ее "Наполеона" был непревзойденным. Отец Мары Борисовны - Борис Лазаревич, инженер-строитель, человек широких интересов и гуманитарного склада ума.  Он, будучи "технарем",  собрал потрясающую библиотеку художественной литературы, живописи и графики. До глубокой старости он был заядлым филателистом, гордился своим знанием математики.

Мара Борисовна была счастливой женой своего мужа. легенда об их знакомстве гласила,  что однажды ехала Мара Борисовна в поезде, и обратившись к соседу по душному вагону, воскликнула: "Полцарства за стакан воды!". Сосед пошел за водой, и принес два стакана. Многие годы он работал начальником Саратовской геофизической экспедиции нижневолжского НИИ геологии и геофизики. Мара Борисовна и  Анатолий Михалович с удовольствием принимали гостей, со взрослыми обсуждали жизнь. а детей развлекали детей фокусами и переодеваниями. Эта семья впечатлила многих коллег-гостей динамичным и азартным словесным поединком с использованием  цитат классики и риторических фигур.  Нередко они устраивали  литературный турнир, цитируя стихи, в которых следовало немедленно установить авторство.

Мара Борисовна и факультет воспринимала как свою семью. Она умела видеть хорошее не только в хорошем, но и в тяжелом, что довольно редко встречается среди филологов, - людей, отягощенных филологическими знаниями, поскольку жизненные впечатления перебиваются идеальными литературными образами. У Мары Борисовны не было плохих учеников, нерадивых коллег, авторитарного начальства. Все люди у нее были априори талантливы, умны  и образованы. Казалось, что она подтягивает каждого человека до той высокой планки, которую она когда-то установила для себя.

Мара Борисовна закончила Ленинградский Университет, причем училась она в самые тяжелые годы, - Отечественной войны, и, затем, она никогда со своей Альма - Матер не теряла контактов. Она была ученицей выдающихся филологов: акад.В.В.Виноградова, проф. В.В.Маровдин, акад. И.И.Мещанинова, проф. Б.А.Ларина. Золотым вкладом в науку стала докторская диссертация Мары Борисовны, - в ней  есть много открытий в отношении стилистики Максима Горького. Эта работа, опубликованная еще в 1970м году, не потеряла актуальности для современной стилистики.

После пленарного выступления был показан фильм о Маре Борисовне Борисовой, подготовленный студентами Саратовского Университета, и началась работа по секциям (программа здесь).

 

На трибуне и в кулуарах

Определенные выводы о работе современных молодых филологов  позволяла сделать секция "структурно-семантические особенности поэтического текста" под  руководством профессора, д.ф.н. Ирины Юрьевны Иванюшиной.

Выступления докладчиков* носили противоречивый характер. Встречались как высокопрофессиональные литературоведческие работы, отличающиеся точностью формулировки поставленной исследовательской задачи и глубоким анализом материала, так и наивные "первые шаги в науке" новичков.

Соискатели и магистранты уделяли огромное внимание терминологии, что само по себе, похвально. Однако, иногда, изобилии терминов усложняло понимание мысли, а иногда соискатели, желающие придать "весомость" своему докладу, использовали лексику из смежных дисциплин, которая не только не разъясняла ключевых выводов, но, напротив, маскировала эти выводы в словесном нагромождении функционально неоправданной лексики. Порадовало,  что студенты Университета, заметив "наукообразный стиль"  доклада, задавали выступающим ироничные  и меткие вопросы. Так, например, оказалось, что малопонятный и взятый из театральной  культуры термин "экспликация" в тексте доклада об Э.Багрицком  совершенно не нужен, поскольку сама докладчица видела в нем...  синоним слова "выражение".

Студенты и молодые ученые Саратовского Университета, достаточно критично (видимо, призмой видения материала и  критичностью ума они обязаны своему руководителю - И.Иванюшиной) отзывались о работах своих коллег из других ВУЗов страны. Замечания коллег были точны и по существу. В самом деле,  как можно анализировать поэтический текст... по его переводу? (Именно это и пыталась сделать в своей "научной" работе докладчица из Москвы, предлагая одновременно и неакадемическую лексику: "Полупрозрачность образов" в поэзии Т.Транстремера. Хочется думать, что критические замечания, что были предложены со стороны зала, пойдут на пользу  молодым ученым  и будут  способствовать  совершенствованию их системы знаний.

В кулуарах многое говорили и обсуждали современную филологическую науку. Увы, сегодня академическая наука во многом превращена в "услугу" наравне с бытовыми, вроде парикмахерской и ремонта квартиры. Такова тенденция нашего государства, касающаяся сегодня не только системы образования, но и медицины: во всем поставить прейскурант. В ВУЗах наметился разрыв поколений и дефицит молодых кадров. Одновременно, процесс подготовки самих кадров стал процедурой   крайне сложной в бюрократическом плане  и финансово затратной. Так, молодые филологи из Волгограда, где несколько лет назад решением ВАК был закрыт диссертационный совет по филологическим  наукам, попытались найти новую площадку для публичной защиты своих трудов. Однако, выяснилось, что это можно сделать только за немалые деньги. (Назывались суммы от 100 тыс и выше лишь за процедуру защиты).

Возникает закономерный вопрос, "а нужна ли в нынешней России наука? Или же наука. к которой относится и процедура защиты диссертации превращена в систему поборов? При этом, создается впечатление, что качество самой работы, новизна и оригинальность выводов, гипотеза и методика проверки данных, - все это  никого не интересует. Диссертационные советы столичных ВУЗов обеспокоены лишь одним, чтобы  было "уплочено" в их кассу, за то, что они будут помогать аспиранту "получить корочку".  В итоге, молодые ученые из провинции  вынуждены идти работать в непрофильную сферу, вплоть до Макдональдсов и салонов красоты: там платят больше, чем в системе образования. Утешают себя тем, что продав определенное количество гамбургеров и биг-маков,  будущие ученые накапливают капитал на ту процедуру, что вообще-то должна быть (и была!)  бесплатной. Искаженные социальные и политические ориентиры диктуют нелепое человеческое поведение. Надо же молодому ученому  каким-то образом заработать на процедуру защиты, - раз в нашей стране теперь  такие правила игры.  И еще не известно, получится ли эта схема и сработает ли она в принципе. А предложило ли государство этому абсурду разумные варианты? Или наука России больше не требуется?  

 

Саратов - культурная столица русской провинции.

Саратов, где прошла конференция молодых ученых, приятно изумляет культурной публикой, общение с которой доставляет удовольствие.  После агрессивно-хамовитых жителей столицы, искренне радуешься   спокойному и доброжелательному обхождению.  Если в наших мегаполисах на простой вопрос о том, как пройти на ту или иную улицу нередко можно получить пренебрежительное "я спешу! извините!", то в Саратове совсем иная ситуация. Как только я в поезде, идущем в Саратов обмолвилась, что надо бы до гостиницы добраться на такси, мне тут же стали искать варианты служб такси. Более того, моя попутчица в поезде, музыковед,  (я ее имени даже не спросила!)   проводила меня буквально до машины, и объяснила шоферу куда ехать.

В те же дни, когда проходила конференция филологов, в Саратове проходил конгресс виолончелистов и фестиваль музыки, посвященный С.Прокофьеву. И , как бы не уступало в наши дни благородно сдержанное  классическое искусство по своей популярности шумной и блестящей эстраде, но  залы консерватории не были пустыми.

Многое мне приглянулось и расположило к себе в этом городе. Например, сеть кафе "Яблонька" с  недорогими салатами, ароматными круассанами, "венскими стульями" и культурной атмосферой: в кафе установлены диванчики, где можно сидеть и... читать очень добрые книжки, сказки и рассказы из нашего детства, они находятся тут же, на полках. Понравилась ухоженность парков и скверов, побеленные деревья, и разноцветные петунии, высаживаемые руками местных жителей (не гастарбайтерами и нелегалами!) возле памятника великого реформатора  и государственного деятеля, губернатора  Петра Столпина, имя которого носит Саратовская областная Дума. Симпатичны девушки за рулем  автобусов и троллейбусов,  а также бодрые студентки-кондукторши, да и сами цены на проезд: в  три раза ниже чем в Москве.

В парках и скверах отдыхаешь душой и телом, в на Музейной площади, где находится храм Троицы,  можно полюбоваться красивым ландшафтным садиком, с можжевельниковыми пирамидками, маленьким озерцом и деревянным мостиком, почти в японском стиле и поиграть с почти ручными золотыми рыбками (кормить запрещено!).

Но более всего порадовало, что в Саратове ( жаль, что в его жителях чувствуется   "комплекс провинциала", напрасно!)  выставлены адекватные и правильные социальные ценности. В торговых центрах целые этажи отведены детским товарам. Нет пивных ларьков и броского алкогольного бизнеса, как в мегаполисах и некоторых депрессивных городках, вроде Петрозаводска. Забота о юном поколении чувствовалось по городско архитектуре. Много детских творческих центров, много художественных,  и развивающих школ и студий. Центр города - зеркальное  здание театра юного зрителя. В этом ТЮЗЕ, кстати говоря, идут отнюдь не детские пьесы. С удовольствием сходила на спектакль "Самоубийца" по пьесе Николая Эрмана. Центр зала, 4-й ряд, и билет всего за 300 рублей. Верите ли? Стоит ли добавлять, что зал был полон, и за такие деньги каждый житель Саратова просто обязан быть культурно и театрально образованным? Москва может только завидовать и учиться у российской провинции.

Да,  есть, чем гордиться Саратову перед Москвой -  первая космическая гавань, именно здесь в техникуме учился первый космонавт мира - Юрий Гагарин. Самая знаменитая и самая поэтически популярная  река России - Волга, и второй  в Европе по протяженности мост через эту реку. Величественный храм Кирилла и Мефодия. Красивый и спокойный  парк работников образования. Консерватория в необычном "готическом" стиле.  Бульвар им. Кирова -  не хуже, а напротив, спокойнее и культурнее московского Старого Арбата. В Саратове можно бродить и по этому бульвару и по другим  улочкам вечером, и чувствовать себя в безопасности.  

Саратов - это земля, хранящая русскую историю.  Земля знаменитого автора русской утопии - Н.Г. Чернышевского. Земля, связанная с именем губернатора П.А.Столыпина. земля, связанная с именем А.Н.Радищева и его талантливого внука -  художника, профессора Академии Художеств, Алексея Петровича Боголюбова, передавшего коллекцию своих живописных картин городу лишь на условии, что будет открыт музей, носящий имя его легендарного деда.   Теперь это - музей изящных искусств им А.Н.Радищева., где проходят различные сменные выставки (Сейчас там организована  любопытная выставка ортодоксального художника Рене Магритт, знаменитого  сюрреалистическими литографиями, например, "Сын человечески" и "Преодоление пустоты")

 А когда я возвращалась в Москву, то здесь ждало погружение в прежний бешеный ритм и агрессию мегаполиса. Первое что я увидела, перебравшись из поезда в метро, так это склоку между пассажирами.  Молодая, ярко размалеванная девица "популярно объясняла" культурного вида средних лет женщине, что та, оказывается ее задела своей сумкой, и могла бы вести себя поосторожнее...  Гастарбайтеры с загорелыми лицами, забившись в углы вагона, молчаливо смотрели на эту склоку. И весь вагон, видимо, развлечения ради, пристально  наблюдал, как хамовитая красотка отсчитывала ни в  чем, в общем-то не виноватую соседку по вагону, так что та в итоге поднялась со своего места и перешла  в соседний вагон. Стало противно от дикарской столичной "культуры" и захотелось обратно, "В ГЛУШЬ, В САРАТОВ!"

* От редакции "РП": На конференции наш постоянный автор Анна Гаганова сделала доклад "Производственный очерк: от «натурализма» к «социальному портрету» " (Научный руководитель – проф. Б.А. Леонов). Позже она преобразовала доклад в статью, которую мы и предлагаем вашему вниманию.

Анна ГАГАНОВА

ПРОБЛЕМА ХУДОЖЕСТВЕННОСТИ ДЛЯ ПРОИЗВОДСТВЕННОЙ ТЕМЫ В ЖАНРЕ ОЧЕРКА

Для "темы труда", амбициозно претендовавшую  с трибуны первого съезда советских писателей 1934г на " ведущую роль в советской литературе"1    характерен жанровый  и стилистический синкретизм публицистики и художественной прозы, а также значительное влияние очерковой специфики на создание художественного образа  особого жанра, получившего условное название "производственного романа" 2 . Мы неоднократно писали об этом литературном феномене3 .

Настоящая статья посвящена новому ракурсу  исследования  публицистических элементов внутри "темы труда" , а , именно, изучению художественно репрезентативных видов очерка.

Очерк  относится к особой словесно-образной форме и может рассматриваться как единственный художественный жанр журналистики4 . Для очерка характерно многообразие тематических форм. Сегодня очерк практически исчез с газетных полос, однако, для прессы советского времени  были характерны: биографические, географические, социальные, и др. виды очерка, среди которых особое место отводилось и очерку производственному. 

Очерк представляет собой повествовательный вид литературы, и границы, отделяющие очерк от других литературных форм, весьма условны. Жанровые признаки очерка являются  достаточно аморфными, каждый из них, рассмотренный отдельно от других, не чужд и другим повествовательным жанрам5 . Маленькие "очерки нравов" могли становиться основой для последующих психологических повестей и даже романов, как, например, это произошло с циклом "Человеческой комедии" Оноре де Бальзака. (Знаменитая повесть "Гобсек" выросла из очерка "Ростовщик). Именно в эти годы сложился "физиологический" тип очерка в России, и критик  В.Белинский высоко отзывался о французской литературной школы  "очерка нравов" для России, ставшей ориентиром для издания альманаха "Физиология Петербурга" под ред. Некрасова.  Элементы "физиологического очерка"  присутствуют  в ряде очерков Гл. Успенского, Ин.Омулевского, Н.Лазарева -Темного, и других русских писателей, поднимавших до революции 1917 года тему труда и жизни рабочего.  Традиции "натуральной школы" 40-гг XIX вв, практически стирающие грани между рассказом и очерком (что отчетливо видно на  примере "Записок охотника" И.Тургенева), были унаследованы писателями начала XX века.  Очерки и рассказы этого периода, обладающие  психологической проблематикой, достаточно трагичны, таков, например "Случай из практики" А.П.Чехова.  Однако, революционный 1917 год, и кардинально новые художественные стили,  как например, "русский футуризм", способствовали появлению в постсоветской  России очерка  психологически нового типа, и, в первую очередь, это проявилось на материале темы труда. 

У советской  "производственной прозы" также был зарубежный пример, как на уровне малой, так и крупной формы в лице "производственных очерков" и "производственных романов", под общим заголовком "Страда человеческая" французского писателя и общественного деятеля Пьера Ампа. Однако, под влиянием соцреалистического канона, советский производственный очерк приобретает своеобразную стилистику и п проблематику. Фактически, именно материал индустриализации страны послужил не только основой для советского производственного романа, но и для очерка нового типа: у  его истоков стояли Л.Рейснер, Д.Фурманов, М.Шагинян. Для  советского производственного очерка этого периода характеры: оптимизм, эмоциональный образ борьбы, нового времени, динамика повествования.

В спорах о том, каким именно должен быть "советский очерк" особенно выделялась позиция группировки а "ЛеФ", ядро которой составили бывшие футуристы ( в т.ч. и В.Маяковский). Лефовцы  противопоставляли "литературу факта" всякому художественному вымыслу, и тем самым неоправданно приписывали "фактографическому очерку"  ведущую роль в постреволюционной  советской прозе,  как жанру, в котором документальная основа является самоценностью, и превалирует по своей значимости над художественно-изобразительными методами 6 .

Лабораторией советского очерка были газеты, а в 1929г начал выходить журнал "Наши достижения" (организованный М.Горьким) , ставший трибуной советских очеркистов. Многие писатели, пробовавшие свое перо в "производственной теме",  одновременно, известны, как очеркисты. Для очерка и "производственного романа" (повести) авторы используют разные языковые средства. (М.Шагинян - "Гидроцентраль", И.Эренбург - "День Второй", Л.Леонов - "Соть", В.Катаев - "Время, вперед!", А.Малышкин - "Люди из захолустья", К.Паустовский, - Кара - бугаз", А.Бек- "Новое назначение"). Некоторые очерки, как например, "Люди Сталинградского тракторного"7 , написанные на материале первой пятилетки, и серия очерков В.Овечкина "Районные будни" (50-е годы XXв) для темы труда  имеют  самостоятельное значение.

В наиболее типичных производственных очерках ярко проявилась публицистическая функция журналистики, -  перед нами "род произведений, посвященных актуальным  проблемам и явлениям текущей жизни общества ... выполняет функцию влияния на деятельность социальных институтов, является средством общественного воспитания, агитации и пропаганды, а также организации и передачи социальной информации"8/sup> .

К типичным публицистическим очеркам можно отнести, например, производственные очерки под общим заголовком  "Канал" Александра Нежного о строительстве оросительной системы  в Туркменистане 9 .  Эти очерки публикуются в честь 50-летия Октября и завершения строительства Каракумского канала. Стилистика "Канала" насыщена социальным пафосом, экспрессивно-возвышенной лексикой, эпическими метафорами, портреты героев выписаны плакатно, рельефно, героически. Обозначен и ведущий сюжетный конфликт: мифологически - богатырская борьба человека с природой, характерный для производственной темы еще в первой трети XX столетия. "Здесь перед ликом пустыни, под жарким и безумным взглядом бледного солнца, рождается в человеке неистребимое желание доказать, что сильнее - он.  (...) Недаром говорят туркмены, что их в краю родин нее земля, а вода. ... И нет ничего сильней объединяющей человеческой воли"10 .

Художественная специфика этого очерка детерминирована публицистической функцией журналистики, задачами агитации и пропаганды. Роль авторской индивидуальности в этой "системе координат"  минимальна, искреннее эмоциональное восприятие увиденного журналистом - скрыто, нивелируется социальным пафосом, а языковые штампы не считаются стилистическим огрехом.

В  период  литературного осмысления "темы труда" , появляются многочисленные очерки, в которых художественный образ будет превалировать над информационным компонентом. Они будут публиковаться на протяжении всей эволюции "производственной темы", т.е. в  течение всего XX  столетия. Эти очерки представляют собой самостоятельную словесно-образную стратегию жанра малой литературной формы, развивающуюся параллельно наряду с "производственным романом".  Композиционно- функциональной доминантой такого рода очерка является образ человека труда, - задача создания  психологически реалистичного литературного портрета превалирует над "воспитательными" и "агитационными" задачами журналистики.

Важнейшая жанровая специфика очерка состоит в анализе методами художественной прозы различных проблем современности и различных пластов общества, и в этом состоит смысл горьковского афоризма о том, что "очерк стоит на грани рассказа и исследования. ... Очерки не должны быть иллюстрациями к  уже добытым положениям. Очеркист подчеркивает типичное в портретах живых современников. .. Факт это еще не вся правда, а только сырье, из которого надо выплавить произведение искусства. Очеркист это, безусловно,  - документалист, но он имеет право и на преувеличение, и даже на локальный вымысел, если тот не деформирует документальную основу, достоверное наблюдение"11 .

Наиболее  художественно репрезентативные производственные очерки характеризуются соотношением двух  литературных пластов: психологического и социального. Если психологический "полюс" очеркового стиля тяготеет к  рассказу, и к "натуральной школе" XIX столетия,  (авторское отношение к документально изложенной картине - минимально),  то "социальный" очерк , скорее, соответствует, стилистическому канону советских газетных "передовиц": факты отобраны и интерпретированы строго в соответствии с жизнеутверждающим соцреалистическим каноном.

Для первой трети XX века для  русского "производственного" очерка характерна документальность, подобная той, что наглядно  изображена в рассказах "Люди" французского  идеолога "производственного романа" Пьера Ампа. Мы видим эту натуралистическую документальность, к примеру, Якова Ильина в серии промышленных очерков "Жители фабричного двора" 12 .  Принципиально, что в предисловии к своему сборнику фабричных рассказов, автор подчеркивает приоритетность психологии героев перед своим личным мнением. "Посмотрим на мир, хоть на несколко часов, глазами заурядных живых людей, глазами тех, для кого собственно только и должна вестись вся наша беготня и работа"13 . Писатель выполняет беспристрастную изобразительную работу,  так, что читатель видит все социальные  недостатки и моральные изъяны, слабости и пороки человеческой души,  подобно тому, как работали дореволюционные очеркисты, напр. известнейший из них- В.Гиляровский.  

Если внимательно приглядеться к персонажам очерков Я.Ильина "жители фабричного двора",  то  мы увидим не мифических героев, а бедных, изнуренных работой людей.  В очерке, посвященного заводскому общежитию  "Палата номер два" создана по - чеховски трагичная реалистичная картина. "Раньше пытались одергивать людей, разлагающих и грязнящих общежитие, но решимость отдельных жильцов быстро иссякла, натолкнулась на жестокий, давящий на всех жилищный кризис, административную расхлябанность и неубывающее равнодушие в рядах своих же сожителей, уже привыкших к сутолке и нечистоплотности... "  (...) "В общежитии стали порпаадать вещи. Обвинили в этом Исая Финкельштейна. Он отрицал, он клялся и божиля, что никогда чужого не возьмет. "И лучше бы мне умереть, - кричал Исай, - чем стать вором". Ему не поверили, или не хлтели поверить. Ночью его несколько раз принимались бить. В первый раз били втроем, два коммуниста и один беспартийный. Потом к ним на подмогу стали присоединяться другие. Житье Исая стало невыносимым... Ночами его продолжали бить, тащили три раза в милицию и доводили до исступления. Исай взял расчет и сбежал в другой город"14 .

Подобная тональность идет вразрез с производственным романом того же автора  - Якова Ильина, - "Большой конвейер",  который отвечает канону жизнеутверждающему  соцреализма.  Материалом для этой книги послужил материал начала индустриализации, та же фактура, что и для серии очерков "Жители фабричного двора".  Внимание автора сфокусировано на истории запуска конвейера Сталинградского тракторного завода, и в предисловии к книге  от имени "Группы товарищей" на "протокольной", насыщенной канцеляризмами, стилистике, утверждается  "Пристально пригляделся Ильин к тем новым процессам, которые вскоре стали животрепещущими для всей страны. ... Книга Якова Ильина- книга больших и сложных проблем, отвечающих  мыслям, запросам, настроениям нашего читателя. Как достойный собрат она входит в семью тех произведений пролетарской художественной литературы, которые наиболее полноценно отражают великие дела  и показывают великих людей нашей эпохи"15 . .  

В романе "Большой конвейер" мы видимо  идеализированных персонажей. "Ксении казалось, что все она отдала бы, только быть бы при пуске завода и видеть, как сходит с конвейера первый трактор. Каждый день в газетах она искала вестей с завода, а когда получила письмо, то перечитывала его несколько раз и все представляла себе подробно, как снимали трактор и какое было торжество (...) В августе она вернулась из Крымского санатория на завод и была назначена в гараж. Ее выучили шоферить на маленьком легковом черном "форде". Кроме того, она записалась в вечернее отделение  Автотракторного института. Она решила стать инженером. Жили они теперь уже не в бараке. Они переехали втроем, - Ксения, Таня и Маня - в отдельную комнату в новом доме"16 .    

Мы видим, что в зависимости от выбранного автором  художественного метода, один и тот же материал мог давать совершенно разную  литературно-образную картину. Для  производственной темы как на страницах газет, так и литературных произведений, ключевое значение в н. 30-х годов XX века стал играть соцреалистический изобразительный канон. Впервые термин "соцреалистический канон"  появился в "Литературной газете"  23.-5.1932 года, где принципы "соцреализма" предлагаются наркомом просвещения А.В.Луначарским, и этот термин поддерживает председатель Оргкомитета   советского  Союза Писателей И.Гронский. Соцреализм обещал стать уникальным явлением в искусстве, поскольку его художественные образцы задавались правящей политической партией... разрушалась методологическая основа искусства, в живописи, скульптуре и литературе из категории "цель" художественный образ смещался в категорию "средство"17 .

Влияние изобразительного канона соцреализма было  достаточно велико и проецировалось  как на малую, так и на крупную прозаическую форму.  Если в н. XX века можно встретить  много примеров реалистичного очерка, близкого к рассказу, то с течением времени эта тенденция будет "сворачиваться" под влиянием целого ряда социальных институтов. Так, например, в "Постановлении о создании Главлита", и в приложениях к нему (см. инструкцию "О мерах воздействия на книжный рынок")   отражена политика действующей партии, в т.ч. заседания Политбюро 06.05.1923г  - "цензура наша должна иметь педагогический уклон... нужно работать с авторами...  не запрещать книгу реакционного автора безоговорочно, а предварительно свести с товарищем, который сможет ему объяснить реакционные элементы его произведения" 18 .

О том, как следует "правильно"  создавать литературные произведения, мы узнаем, например, из публикаций автора производственного романа "Гидроцентраль" -  Мариэтты Шагинян. Она разъясняет, например, молодым авторам, в своей серии очерков "По дорогам пятилетки"  разницу между рассказом и очерком: "В противоположность рассказу, где люди и положения выдуманы с наивозможным приближением к правде, очерк дает людей и положения не выдуманные. Но если рассказ передает "мораль" в самом образе, то очерк оголяет вывод, бросает его читателю непосредственно, и этим умением вывести мысль из факта, поднять ее над фактом, весомую, ясную, мо стрелкой, указывающую для читателя направление- куда, этим и определяется задача очеркиста и особенность жанра советского очерка... Миллионные массы советских людей были на стройках, талантливые вожаки движением за новую, более высокую производительность труда поднимали голос то в одном, то в другом месте, перекликаясь, перекидывали мостики друг к другу, создавая то новое и необыкновенное, что мы называем культурой социалистического труда"19 .

 Главной "мишенью"  для очерка  соцреалистического типа является психологический портрет человека. Если в очерках и рассказах, восходящих к "натуральной"  литературной школе, к стилистике В.Гиляровского, психологический портрет человека может восприниматься отдельно от окружающей обстановки, от профессиональной  принадлежности, то для соцреалистического  очерка это становится невозможным. Время первой трети XX века - было эпохой литературных экспериментов как в крупной, так и в малой форме. Однако, уже в этот период начинается критическая дискуссия об "очерке нового типа", который бы не только констатировал действительность, но и переделывал бы ее, а людей- перевоспитывал. Многие социальные очерки, созданные незадолго до и после Отечественной войны, уже отличаются определенной "унификацией стиля",  который подчеркивает социальные достижения человека и его моральные достоинства, и ставит психологию человека в зависимость от потребностей коллектива.

Психологический очерк начала XX века находит  перекличку с реалистичными произведениями крупной формы. Например, если мы обратимся к образу "человека труда",  то увидим психологически и стилистиченски близкие художественные  образы: в серии очерков А.Бек "Доменщики" и в повести "Доменная печь"  Н.Ляшко,  в серии очерков  "Жители фабричного двора" Я.Ильина и в романе "День второй" И.Эренбурга.  Некоторые очерковые характеры оказываются "списаны с действительности"  и обращают внимание читателя  в силу трагикомичного повествования: подобные приемы изображения действительности использовали  в своих рассказах С.Моэм  и О.Генри (У.Портер).

Из сборника очерков "Жители фабричного двора" (Я.Ильин).

"Проспав ночь в милиции, он на другой день зашел в красильный цех в Лельке:

- Иди за меня. Хошь не хошь, заставлю.

А потом жалобно стал говорить, что не может больше жить без нее и наложит на себя руки, если она не согласится.

Поле работы они вместе гуляли, - он умиротворенный лаской, она- смущенная такой сильной привязанностью.  (..._)

После собрания Конкин подошел к Васютину, отвел его в соседнюю комнату и глухо сказал:

- Зачем губишь меня и Лельку?

- Да ведь она не любит тебя. Ведешь себя как подлец. Бросать надо эту волынку.

- Эх, сволочи, всюду цепляетесь, - пробормотал Ванька и бустро отвернувшись, двинул к выходу (...)

- Не пойдешь, нет, не пойдешь? - Бормотал Ванька, - Ты попомнишь меня, сука! - И, отбежав в угол двора,  он лег на землю , опрокинув в рот какую-то склянку и минуты через две завопил истошным голосом

-        Ой, спасите! Жжет! Лель, спаси, беги за доктором!(..)

Промотавшись две недели в клинике, Конкин, похудевший и почерневший вернулся на фабрику.

Долгое время, чураясь всех, он ходил угрюмый и скрытный. Раз только, когда в клубном буфете ему подали чай, пахнущий керосином, он перегнувшись через стойку, выплюнул в лицу буфетчику грязную ругань.  (...) Со всех сторон неслись выкрики и смех, переходящие в конское ржание.

- Да как же быть, если чай с керосином?

- Да уж травленый, чего бояться. Сулему пил, а тут керосину испугался. Ваня, чего куражишься?"20

Трагикомизм этого эпизода перекликается с реалистичным направлением в "производственной теме" жанра романа. Так, например, в "Соти" Л.Леонова мы видим, как жертвой собственных чувств  и желания "приворожить мужа", становится Наталья Увадьева.  Эпизод  с покраской волос Натальей Увадьевой  выглядит в "Соти" трагикомичным.

"Наталье захотелось стать такой же рыжей, как Сузанна. Нет, ряжее и прекраснее ее! Химик ютился на окраине. На примусе кипела ароматическая пакость. "Вам для волос или для домашнего платья?" -  Зловеще спросил хозяин. (...) Намазав голову, Наталья напевала, ходила по комнате  и три часа просидела у окна, за которым взволнованно  угасал летний день. (...) Наталья плескала себе на затылок, ей даже не посрамления Сузанны хотелось, а только лишь скромного равенства, допускающего борьбу. Жирная, слипшаяся прядь , свисающая на лоб, показалась ей зловеще-зеленой, переходящей в лиловость. (...) "Вишь, Щегол, какой стала, - зеленая, как лужайка!" 21

Можно привести много примеров психологически реалистичного изображения героя как в очерках, так и в производственных романах начала XX века. Однако, "соцреалистическая школа" очерка приводит к тому, что социальный портрет героя начинает превалировать над психологическим. Персонажи очерков 50-60 годов  XX века неотделимы от рабочей обстановки. Простой эксперимент:  мысленное "вынимание" литературного портрета из рабочей атмосферы наглядно демонстрирует стереотипность портрета, при разнообразных профессиональных видах деятельности мы видим перед собой всего два-три похожих друг на друга психологических типажа.

Парадоксальным образом, многие герои производственной темы и в жанре "крупной формы" (повесть и роман) окажутся галереей безликих имен. На рубеже 60-70гг XX века издательство "Правда"  в серии "Библиотечка Комсомольской правды" печатает сборник очерков "Социальный портрет"22 ,  куда включены материалы лучших очеркистов современности, - В.Аграновского, В.Овечкина, и др, объединенные темой "человека труда".  Независимо от профессии, у "человека труда" много общего в плане образа жизни, ценностей и привычек. При этом, все персонажи  - жизнерадостны, трудолюбивы, уверены в своих силах и своем будущем.

Заметно, что журналисты, создающие эти очерки, руководствуются не принципом поиска необычного проявления человеческой психологии, как это происходило во времена В.Гиляровского и в начале XX века, а, изобразительным решением дилеммы "высокого" и "низкого", "героического" и "обыденного" в человеке. Эти немногочисленные грани человеческой личности диктуют очеркисту отбор человеческого материала, и, в итоге, приводят к стереотипности самих портретов.

К проблематике "низкого" и "заурядного" можно отнести изображение обеда и отношения к деньгами.

В социальном очерке "Легко ли быть шофером" известного советского очеркиста В.Аграновского,  два эпизода посвящены деньгам - "долг"  (С.11-12)  и "бюджет семьи" (С. 15-16). Пером очеркиста проблеме заработка придано "политически правильное русло", деньги- не самоцель  в труде для советского человека.  

"В воскресенье сижу дома у Пироговых. Мы рассчитываем бюджет семьи. С чего начнем? С еды? Нет, Пирогов предлагает иную систему подсчета. Давайте, говорит он, прикинем все траты за минувший год, а все что останется - и есть еда. Я догадываюсь, что так они и живут, в основном, экономя, если уж приходится экономить на пище. Именно поэтому есть в доме и холодильник, и телевизор и радиоприемник, и ковры на стенах, и швейная машина. Живут Пироговы "со всеми удобствами"23 .

Очерковую зарисовку " корабельного обеда", также можно отнести к теме "заурядного", "обыденного", "низкого". Автором   очерка "Рыбак"  стал журналист Л.Плешаков.

"В сложной корабельной жизни особняком стоит столовая. Это не просто помещение, где завтракают, обедает, полдничает, ужинает рядовой состав. Это не просто кинозал и место, где проводят собрания и политбеседы. Это своеобразный барометр настроения экипажа. Столовая все знает заранее по одним ей знакомым приметам. Продлят ли рейс, будет ли сменен район промысла, какие уловы у "тропиков"  и каков промысел  в других океанах. По всем вопросам столовая имеет свое мнение, выверенное ее опытом в предыдущих рейсах." 24

Заметим, что подобные художественные акценты характерны и для современников этих социальных очерков - писателей В.Липатова (см. повесть "Капитан "Смелого"), Г.Владимова (см. повесть "Три минуты молчания").

Отметим, что взаимопроникновение художественных приемов социального очерка и производственной повести характеризуется не только созданием образа социально "позитивного трудового героя", но и, напротив, героя с уничижительной "бытовщиной".  

Однако,  социальный очерк, как вид публицистики, обязан был в первую очередь показывать в человеке "высокое". Подлинный психологизм возможен лишь в ситуации высокого драматического напряжения, экстремальной ситуации, требующей от человека мобилизации всех сил,  интеллекта и умения быстро и грамотно принимать решения. Но для журналиста, выехавшего по заданию редакции на очередную советскую стройку середины XX века, это оказывалось невозможным: везде боролись с "штурмовщиной",  стремились к "ровному рабочему ритму", к "плану". Так появляется галерея "героев  труда", для создания литературных портретов которых, используются однотипные художественные приемы.

Появляются очерковые портреты "неприметных лидеров", в описании жизни и привычек которых многое идеализировано, подчинено "социальному лекалу" ударника труда.  В очерке А.Нежного о строительстве оросительного канала в Туркменистане, в главе "Жизнь победителя"  читаем:

"Я снова живу здесь под одной крышей с человеком, чей образ жизни всегда казался мне странным. Назвали его жителем песков, - кумли. О нем писали: на виду, а невидный! Склькор нимбов возникло над его седой головой!  (...) В общепризнанном понимании человек он не одинокий, живут в Ашхабаде жена и дочь, но сколько я знаю его, сколько о нем слышал, он всегда один. Утром он уходит на работу, в трест. Случается, и нередко, уезжает или улетает в строительное управление на трассе канала. Вечером, часу в седьмом, слышны на ступеньках его мягкие шаги. Ополоснув руки, он выходит в гостиную и долго  сидит за общим овальным столом, прихлебывая из пиалы зеленый чай. Чай он заваривает собственноручно, утверждая, что не всякий добьется такого ровного зеленого тона. - "Вы в отпуске-то были хоть раз"? -  "Как же!- Возмутился он. - Конечно,  был!". И посчитал, пошевелив губами... - "Три, нет, позвольте, четыре раза!" (...) Почему вы стали инженером? Отец-то ваш- врач. - Прельстило меня... Возможностью  делать то, чего до меня не делали. И в хорошем масштабе". - Передо мной был редкий пример  абсолютного осуществления желаний. Церетели был первым, кто рискнул строить канал по-своему, пренебрегая укоренившимися нормами и традициями"25 ,

В эти годы, когда социальный очерк вроде бы переживает свой взлет: работы самых ярких очеркистов издаются отдельными книгами, выходят сборники социальных очерков, а для сами очерков в журналах резервируется  по пятьдесят страниц ( цитируемый очерк "Канал" опубликован на 63-х журнальных страницах), в литературной критике возникает беспокойство относительно судьбы этого жанра.

В журнале "Нева" 1973 года, в большой критической статье "Крупным планом" мы  видим обозначенную художественно-изобразительную  проблему: как сочетать психологизм литературного портрета персонажа  и "воспитательную" функцию социального очерка. Вне "воспитательной функции"  советского социального очерка не существует. Однако, эта роль нивелирует психологический портрет героя.

" Есть проза иного рода, ближе всего стоящая к жизненному истоку, приближенная к самому предмету литературного исследования, проза, особенно популярная в наши дни, которую вошло в обыкновение назвать "документальной". Не потому, что в ее основе лежит изучение исторических документов, а потому что она сама своего рода, - документ, на котором как бы присутствует гриф "с подлинным. верно". Это- документалная повесть о современных людях и современных делах, писаная "с натуры", но это и старый знакомый - очерк. Это  и литературный гибрид,  рассказ-очерк, рассказ-воспоминание, рассказ-зарисовка, где имена бывают иногда придуманные, а все остальное- как есть. Документальные жанры, похоже, сегодня имеют некоторое преимущество перед "большой прозой". Далее авторы  этой публикации,  довольно к негативно  говорят о "Заводском романе", ссылаясь на "Заметки литератора"  писательницы Веры Пановой. "Хороший фотограф - пишет В.Панова - не посадит перед собой двести человек, но отберет из нескольких, которые ему покажутся наиболее характерными для данной группы и снимет их впереди всех- крупным планом... Именно эту задачу, - показать рабочего человека крупным планом и преследует прежде всего документальная проза"26 .

Однако, несмотря на масштабность развернувшейся  литературно-критической дискуссии о "документалистике", для  обозначенной проблемы не было найдено конструктивных решений, именно потому, что изобразительный канон социального очерка апеллировал...  к поиску и изображению типического крупным планом. Вот только, типического не в психологическом плане, (как это делали последователи "натуральной школы" в жанре малой литературной формы), а типического в профессионально-должностном ракурсе. Продолжая аналогию с "хорошим фотографом" В.Пановой, следует добавить, что для удачного фоторепортажа недостаточно отобрать типичных людей из группы, необходимо еще правильно выбрать акцент, решить,  что показывать зрителю: глаза, руки, одежду, предметы обстановки. Проблема художественности социального очерка упиралась именно в выбор ракурса.  


1   Горький А М, Заключительная речь на первом всесоюзном съезде советских писателей 1 сент. 1934г// собр.  соч в 30т, т 27. Статьи доклады речи приветствия ( 1933- 36) Госиздат Худ Лит, 1953, - СС.337-354

2    Определение производственного романа как особого жанра:  см: Гаганова  А.А., Производственны роман: кристаллизация жанра. Научная Монография. М: изд. "Спутник", 2015г. - 246с. , см. СС.41-42.

3   напр.: Гаганова, А.А. Влияние публицистики на художественность производственного романа. СС.31–38. //Вестник ЛГУ им. А.С.Пушкина, серия "филология". – 2013. – № 1 (Т. 1) – 244с.

4 Словарь литературоведческих терминов, под  ред. Л.И.Тимофеева и С.В.Тураева, М, "Просвещение", 1972, - 510с, см. С.253., - "Очерк".  

5   Словарь литературоведческих терминов. см статья "Очерк"- С.253

6 Литература факта. Первый сборник материалов работников ЛЕФа, - М: "Захаров", - 2000, - 288с,.

7 Люди Сталинградского тракторного. Первый том "Истории заводов", // М. Горький. Собрание сочинений в тридцати томах. М., ГИХЛ, 1953. - Т.27. Статьи, доклады, речи, приветствия (1933--1936) //  Впервые очерк опубликован: газета "Комсомольская правда", 1933, No 164, 17 июля.

8 Советский энциклопедический словарь, см. "публицистика",  С.1146, кол.3.   - М, Сов Энциклопедия, 1989, - 1630с.  

9 Нежный А. Канал:  Очерк. / жур. Знамя, - 1972, -№ 10, СС. 134

10 см. С.137 -   Нежный А. Канал:  Очерк. / жур. Знамя, - 1972, -№ 10, СС. 134-165

11 цит по: Словарь литературоведческих терминов, С. 255

12 Ильин Я.  Жители фабричного двора, М, Молодая Гвардия, 1928.

13 там же. Ильин. С.4.

14 Ильин Я. Жители фабричного  двора. М, Молодая гвардия, 1928, см С 21

15 Ильин. Большой конвейер, ОГИЗ Молодая Гвардия, 1934,   предисловие к роману, С.6. 

16 Ильин Я . Большой конвейер, - ОГИЗ Молодоая Гвардия, 1934, - см С.108

17 Гаганова А. Производственный роман: кристаллизация жанра. Монография, М, Спутник, 2015, - С.88

18 ЦГАЛИ, СПб, фонд 31, оп. 3 дело 1, лист 17  

19 Шагинян М, По дорогам пятилетки, очерки. Профиздат, 1047 -  С.6. ,

20 Ильин Я. Жители фабричного двора, рассказ "Ваня Конкин", -  СС. 32- 34

21 Леонов Л. Соть, роман . // Леонов Л.М., собр. соч. в 9 т, см Т4, Л, Гослитиздат, 1961- 394с, см.  С.82

22 Социальный портрет. – М. : Правда, 1967. – 80 с. – (Б-ка «Комсомольской правды» ; № 10

23 Аграновский, В. Шофер : [очерк ] / В. Аграновский // Социальный портрет. – М., 1967. – С. 5-22

24 Плешаков, Л. Рыбак : [очерк ] // Социальный портрет. – М., 1967. – С. 67-79.

26 Нежный Александр, Канал, - изд.  Правда, жур Знамя,  № 10, 1972, СС 134-- 217. , см СС.154-155

26 Г.Цурикова, В.Кузьмичев, Крупным планом. Рабочая тема в современной документально-художественной прозе. Статья первая. -см С.172 / жур Нева, 1973-№9. Литературная критика.  СС 172- 179. Продолж.  в №10.

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"
Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев:

Вернуться на главную