Дмитрий ХАНИН (Ростов-на-Дону)

Из новых стихов

О ГОЛУБЯХ
Ко мне под окно опускались счастливые птицы,
Готовые истиной неба со всеми делиться.
А я, усмехаясь, твердил отчуждённое «кыш»,
Поскольку считал их рассказы придумками крыш.

Балкон, точно памятник, был голубиным насестом,
Хоть вешай плакаты,
                                 что здесь воркованью не место.
И я ненавидел тот вкрадчиво-трепетный гам,
Который до срока меня поднимал по утрам.

…в заботах о вечном досада утихла с годами.
Гляжу на карниз и любуюсь теперь голубями.
В душе нарастает осенне-тревожная грусть –
А вдруг не разбудят? 
А вдруг я тогда не проснусь?

БРУСЧАТКА
Люблю, отвергнув крик вокзальный,
Забыв о бреднях рядовых,
Блуждать по городу печально
Маршрутом старых мостовых –

Россия в них, как боль, упряма.
И я, пройдя свою черту,
В брусчатку, лёгшую у храма,
Немым булыжником врасту.

А после – может, на рассвете –
Среди сомнений и теней
Прохожий, горбясь, не заметит
Неровность уличных камней...

Позволь, Господь, мне быть негладким,
Но упаси – в часы обид
Стать камнем, поднятым с брусчатки,
Который в Родину летит.

АБРИКОСЫ
              Советской пехоте 1941 – 1945 годов, 70 лет спустя
Никакого подобия дзотов,
У дороги – сады и уют.
Здесь когда-то сражалась пехота,
А теперь абрикосы растут.
 
И такая на сердце отрада,
Будто Век не готовит беды,
Будто лёгшие в землю снаряды
Превратились в живые плоды.
 
Наполняется полдень дремотой –
Лишь гудят безмятежно шмели…
…сколько смерти познала пехота,
Чтоб в садах абрикосы росли!
 
Сколько боли впитала дорога,
Наблюдая отвагу и риск…
Видно, каждое дерево Богом
Здесь поставлено как обелиск.

ФОНАРИ
Данко умер. И ночи голодные
Чернотой упиваются всласть.
Слишком часто сердца путеводные
Погибают, наивно светясь…
Тем – кто, бросив инстинкты и правила,
Заключил с темнотою пари,
Я не бюсты гранитные ставил бы,
А в садах зажигал фонари…

ТЕРМОС
Сонный город – не Лас-Вегас.
Лишь луна едва светла.
Не огонь душа, а термос
Для вселенского тепла.

Он в груди. Его бандитам
Не отнять, как серебро.
С детства в термос этот влито
Материнское добро.

Усмехается эпоха,
Вьюгой мечется беда.
Но не всё, пожалуй, плохо,
Если термос – хоть куда!
 
Я озябшими ночами
В парке ветреном стою.
Подходите, выпьем чая –
Всем из термоса налью.
 
Жить с оглядкой на ненастье
В одиночку – холодней…
Я наполню термос счастьем
Отогревшихся людей.

КОСМИЧЕСКОЕ                                         
                      А.
Любовь не надо отлучать
От списка дел остросюжетных.
Друг другу мы инопланетны.
Нам время – космос изучать.

Одной звездой вдохновлены
Все наши улицы-орбиты,
Но вновь тревог метеориты
Горят, пронизывая сны.
 
Когда поверх моих забот
Ты смотришь в небо отрешённо,
Застывший облик телефона
Напоминает луноход.

Окликнув именем моим,
Ты разбуди его, как прежде –
Радиоволнами надежды
И чутким голосом земным.

ЛАМПОЧКА 
Неумолимы сущности законы,
Пересказать бы физику тебе.
Я прикипел, как лампочка к патрону,
К твоей, слегка оплавленной, судьбе.
 
Мы сами в этом деле виноваты,
Не сможет нас электрик разлучить.
И счётчики мотают киловатты,
Как будто мы надумаем платить.
 
Опасно накаляться до предела,
Накрывшись простынёю потолка…
За окнами давно уже стемнело,
Но там не зажигают огонька.
 
Давай с тобой поправим освещенье,
Рассеем полуночную печаль,
Пока у нас – от перенапряженья –
Не лопнула доверия спираль…

 

* * *
    Я романтиком, поверь, был
    И вот циником теперь стал.
                В. Третьяков
Романтика – вид атавизма,
Отчасти сравнима с хвостом.
Душа зарастает цинизмом
Точь-в-точь будто статуя – мхом.
 
Брожу за судьбой по квартире,
Во мне вдохновенья – по грудь.
Надежда, как лампа в сортире,
Вполне освещает мой путь.
 
Известны сарказма причины –
Закаты, рассветы, долги,
Развязно-дешёвые вина,
Друзья, незнакомцы, враги.
 
Я похотью напрочь обглодан,
Но знаю, что в криках страстей
Ищу продолжение рода,
Как бегство от смерти своей…
 
…всё утро орёт кофемолка –
Размелет и мой недосып.
Мне спиртом бы снять втихомолку
Тревог бесконтрольную сыпь.

Пускай же сгниют катаклизмы,
Истлеют, как в азбуке «ять».
Душа зарастает цинизмом...
 
Мне нечем её оправдать.

ТОПОР
Топор безразличен к понятию зла и добра,
Поднявший топор –
                    к благодати нисколько не ближе.
Но если бы в добрых руках не нашлось топора,
Наверно б, не высились церкви на острове Кижи…
 
Топор согревает дровами
                                     заснеженный дом,
Где можно у печки забыть о всемирной разрухе.
Но помнится мне, что таким же точь-в-точь топором
С избытком Раскольников отдал проценты
                                                                  старухе…
 
Я думаю, ум человека – сродни топору,
Я думаю, ценность рассудка – в его примененьи…
Как хочется мне научить свою душу добру
И ум отточить, прорубая дорожку к спасенью…

ЗАРИСОВКА О РОДИНЕ
В погоде смута: гроза да ветер,
Но я и в бурю гулять не прочь.
Не зря случилось мне жить на свете
В краю отцовских аллей и рощ.

Когда повсюду – ненастий знамя
И против зла человек не дюж, –
В саду деревья, как свечи в храме,
Стоят во здравие наших душ.

Ах, не задуть бы их свет неброский,
В котором совесть и век слились!..
Крест-накрест тучи, подобно доскам,
Загородили от взора высь.

Но гвозди молний кривы́ и ржавы –
Вновь синь появится над людьми.
В стране Рубцова и Окуджавы
Нельзя без неба и без любви…

…наш день тревогой навьючил спину,
Провисла вечность, как будто нить.
И лишь Юродивый зонт раскинул,
Пытаясь Родину заслонить.

ФЛЕШКА
Печаль сменил я на усмешку:
Наш мир –  компьютер, а не дом.
Судьба, похожая на флешку,
Едва протиснулась в разъём –
Пролезла, вклинилась в систему, 
Хотя осталась ей чужой.
В груди – сжимаю микросхему
С микроскопической душой.
Не жду от техники подвоха,
Но знаю, сущность не виня, – 
Возможно, новая эпоха
Отформатирует меня…
Весь опыт с бредом вперемешку
Перемещу в архив «обман».
Но выйдет срок – достанут флешку
И бросят Вечности в карман – 
Тогда нас, видимо, по чести
Разложит время по местам…
Но перед этим на «винчестер»* 
Я вирус счастья передам.
_________________________
* «Винчестер» – жёсткий диск, устройство для хранения информации, 
основной накопитель данных в компьютере

УЛИЦА БОГА
…а я бы назвал эту улицу – улицей Бога.
Хоть ангелов, даже на Пасху, пока не встречал.
Здесь церковь снесли, а пивная – грешна и убога.
Но первый фонарь от угла – как начало начал.
 
…и я бы развесил таблички – «Вот улица Бога».
Пусть редким прохожим не так будет страшно идти…
Пусть между акаций священною станет дорога
И каждый бредущий почувствует ценность пути…
 
А если в безумье отвергну наивность прогулок,
То в паре кварталов отсюда куплю себе дом
И жизнь проведу, ощущая, что мой переулок
На улицу Бога выходит последним окном…

Дмитрий Ханин – ростовчанин, родился в 1989 году. Член Союза писателей России и литературного объединения «Дон». Лауреат международной литературной премии имени Сергея Есенина «О Русь, взмахни крылами...» в номинации «Русская надежда» (2012). Выпускник мехмата ЮФУ. Подборка составлена на основе новой книги «Весенний привал» (издательство «Донской писатель», 2015, 64 стр.).
Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"
Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев:

Вернуться на главную