У НАТАЛЬИ ХАРЛАМПЬЕВОЙ - ЮБИЛЕЙ!

ГосСМИ Якутии переживают трудные времена. Кто лучше других разбирается в этом вопросе, как не первый редактор-женщина сахаязычной республиканской газеты, человек искренний и бесстрашный? Сегодня народный поэт Якутии Наталья ХАРЛАМПЬЕВА в гостях у ИА SakhaNews.

– Органы власти не должны быть владельцами заводов, газет, пароходов, заявил в 2010 году тогдашний президент России Дмитрий Медведев. Наталья Ивановна, как вы оцениваете нынешнюю ситуацию со СМИ в Якутии?

– Вы задали больной для меня вопрос... Да, я начинала свою работу в газете корректором газеты авиаторов «Северная трасса», ну, и закончила эту веху в жизни главным редактором газеты «Саха сирэ». Была в свое время главным редактором молодежной газеты «Эдэр коммунист», завотделом культуры газеты «Кыым», главным редактором книжного издательства.

В «Саха сирэ» я работала в общей сложности почти 22 года – с самого начала создания газеты. Была очень хорошая, творческая команда во главе с Василием Васильевичем Кириллиным. Газета становилась на ноги в условиях жесткой конкуренции — в 1991 году партийная печать была еще в силе. «Саха сирэ» – это одно из изданий, которое в 90-ые годы помогло селянам выжить, не потерять духовные и нравственные ориентиры. Тогда еще вера в печатное слово у населения была велика. Работая в газете, я начала издавать первый женский журнал на якутском языке «Далбар хотун». От государственных структур его поддержали Альбина Поисеева и Анастасия Божедонова, а в творческой работе – Нина Иннокентьевна Протопопова, Аита Шапошникова, Татьяна Маркова... Это были годы увлеченной творческой работы — на второй год выхода журнала, подписка достигла девяти тысяч экземпляров! Журнал был нацелен на сохранение нравственных ценностей в семье и обществе. Героями его были простые семьи и обыкновенные женщины, без намеков на звездность и гламурность.

Как видите, я человек не чужой для печати республики и могу иметь свое, собственное мнение по поводу развития государственной печати в республике, особенно национальной печати. Кстати, я была первой женщиной-редактором сахаязычной республиканской газеты, до поры до времени это считалось сугубо мужским делом. Я работала рядом с такими аксакалами журналистики, как Савва Томский, Григорий Нынныров, Прокопий Караканов, Лука Колесов, Дмитрий Кустуров… Им и в страшном сне не могло присниться, что главная государственная газета будет выходить раз в неделю в таком формате, как сейчас, да будет месяцами не доходить до читателей…

Те реформаторы, которые пришли пять лет назад в руководство госСМИ, проводят свои реформы без учета особенностей национальной печати. Желающим меня обвинить в национализме сразу скажу — программы развития национальной печати имеются почти во всех национальных республиках России: это важно для создания тех самых духовных скреп, о которых мы вспомнили недавно, и даже больше — это важно для безопасности страны. Облик газеты «Саха сирэ» видоизменен под макет известной российской газеты, но это сделано без учета менталитета читателя, традиций национальной печати. Снижены периодичность и объемы почти вдвое, а по тиражам много сомнений. Словом, возможно, я слишком пристрастно сужу, но, знаю, что и такая газета просто не доходит до читателей, особенно до отдаленных улусов. Я не говорю голословно — была и Момском, и в Ленском районах нынче весной. Читатели не видят ее месяцами, а то и по полгода. Уж не знаю, насколько правдивы рапорты о бесплатной подписке, во всяком случае, вопросы доставки не проработаны. Реформаторы и их послушные исполнители тешат себя тем, что читатели их находят в Интернете. Как будто не знают, что Интернет во многих улусах нормально работает с пяти до шести утра. Я пессимистически смотрю на будущее — при таком раскладе национальной печати придется худо. Мой пессимизм подпитывает разговор с одним из реформаторов государственных СМИ — на мое замечание по поводу того, что надо думать о будущем народа, касаемо освещения проблем литературы и языка в национальной печати, он ответил: «Гомер написал «Илиаду», а древнегреческий язык все равно вымер...» Как говорится, спасибо за перспективу! По данным ЮНЕСКО, якутский язык находится в числе подверженных исчезновению, это мы все знаем, но разве государственные СМИ не должны быть озабочены этим обстоятельством?!

Про частные и корпоративные издания ничего не скажу, они руководствуются другими критериями.

– Семь лет назад вы дописали поэму по фольклорным мотивам «Таас Уллунгах» («Каменная пятка»). Таас Уллунгах – сын Тыгына Дархана, который, как гласит легенда, был убит самим отцом. В вашем произведении Таас Уллунгаха убивают враги Тыгына, это политическое убийство, предательство народа для достижения личных интересов. «Думаю, что эта тема достаточно актуальна и сегодня», – сказали вы тогда в интервью SN. Как соотносится главная идея поэмы с нынешней действительностью?

– Поэму «Таас УллуІах» я опубликовала пять лет назад. По сути это поэма-плач, плач трех женщин, сестры-удаганки, матери и возлюбленной. Плач по несостоявшемуся сильному, доброму, мудрому правителю, вождю народа. Это моя версия, моя трактовка известной легенды. Она имеет прямое отношение к современным делам – иллюстрация того, к чему может привести жажда власти, как коварны политические интриги, как подобные злодеяния могут ломать национальный характер, менталитет и взаимоотношения родов, улусов… Тот древний черный пиар и донес до нас версию, что Тыгын сам хотел смерти сына. Современные якуты не должны принимать эту версию за правду, иначе кара и позор за это убийство так и будут висеть над нами…

Конечно, поэтическое, философское видение истории устраивает не всех. Я долго работала над этой поэмой, с ней связаны некоторые мистические вещи в моей жизни… Думаю, что я должна была ее написать! Она достаточно тяжелая вещь в восприятии, в ней трагедия переплетена с вполне современными раздумьями об улусном местничестве, взаимоотношений отцов и детей, о будущем народа. Я не читаю ее на встречах с читателями, она не для сиюминутного восприятия, над ней надо сидеть, вчитываться и размышлять. Особенно перед выборными баталиями, шучу, конечно… Хотя, как раз в предвыборных делах мы четко видим все элементы этого древнего черного пиара – совершаемые не очень-то добрые дела приписываются конкурентам, проводятся продуманные акции дискредитации… Так что «Таас УллуІах» злободневное и вполне современное прочтение легенды.

– На днях в одном из книжных магазинов города я увидела книгу нашего земляка Владимира Федорова, изданную «Вече» в серии «Сибирские писатели». Это единичный случай или что-то изменилось за прошедшие годы, и книги писателей из разных регионов, лучшие образчики национальных литератур стали доступны широкой общероссийской читательской аудитории?

– Что касается Владимира Федорова – он уже москвич, постоянно проживает в Москве, крутится в столичной литературной и издательской среде, и вполне понятно, что возможностей у него больше. Тем более, что Владимир Николаевич остается верным якутской тематике, а это сегодня интересует издателей. Поэтому выход его книг в московских издательствах я бы не считала проявлением системного явления. Мы, конечно, рады за него, он не порывает связей с якутскими писателями, много переводит, печатает в своей газете.

Национальный писатель может издаться в Москве только в переводе, но перевод теперь - личное дело каждого писателя. Мало найти хорошего переводчика, так и платить ему надо из своего кармана. Государство сегодня не озабочено проблемой перевода с национальных языков, хотя это и есть создание тех самых духовных скреп, о которых мы вспомнили. Правда, Федеральное агентство массовых коммуникаций встрепенулось в Год литературы и утвердило программу издания переводных книг. Поручено это издательству «ОГИ», которое выпустило антологию поэзии народов России. Огромный фолиант весом в пять килограммов. На мой, взгляд, это конечно, неплохо; надо когда-то начинать, но, согласитесь, это не массовое издание, не для рядового читателя. А ведь были времена, когда имена национальных поэтов были известны по всему Советскому Союзу – Расул Гамзатов, Давид Кугультинов, Мустай Карим… С ними в одном ряду был и наш народный поэт Семен Данилов.

Но мне кажется, что все-таки происходит понимание того, что если народы России будут читать друг друга, знать писателей и литературу других народов, то это укрепит взаимопонимание, уважение, а в конечном счете – безопасность страны.

– Доступны ли книги местных авторов, выходящие в Национальном издательстве «Бичик» читателям в разных уголках Якутии?

– Проблема книгораспространения – это очень большая проблема, учитывая наши расстояния и расходы на транспортировку такого тяжелого груза, как книги. «Бичик», если честно, сегодня в одиночку бьется в этом вопросе, на самом деле, это не функции издательства – радеть за доставку и продажу книг в районах республики. Но они вынуждены этим заниматься, поскольку, грубо, говоря, неликвид мешает их развитию. Есть частные книжные магазины, но их владельцы не берутся за невыгодный бизнес, слишком высоки затраты на транспорт. Существует вполне разумный порядок, установленный в свое время правительством республики, определенная часть книг уходит в районы через министерство образования в школьные библиотеки и через Национальную библиотеку в районные, наслежные библиотеки. Но и эти структуры с трудом находят средства для отправки книг в районы. В связи с этим падают тиражи – если мои первые книги стихов издавались тиражом до десяти тысяч экземпляров, то сегодня моя новая книга стихов в прекрасном полиграфическом исполнении будет издана тиражом около двух тысяч… Это явление касается всех якутских писателей. Тем самым создается ситуация искусственного отторжения читателя от литературы – в Моме или Оленьке читатели просто не видят новинок литературы, не имеют возможности знакомиться с новыми произведениями писателей. Я вижу решение проблемы в возрождении сети государственной книготорговли, возможно самоокупаемой…

– С появлением Интернета графоманы получили небывалые возможности для самовыражения. Мне кажется, это очень портит читательские вкусы. Одни пишут сущую ересь, другие ее читают и искренне полагают, что это и есть литература. Что этому можно противопоставить?

– Да, графоманы сегодня на коне! Но и графоманы тоже нужны, они способствуют развитию литературы, как правило, они – внимательные читатели. За исключением каких-то клинических проявлений. А то, что вкус читателя портится на глазах, – это верно. Отчасти и от интернетовских публикаций, там ведь можно быстро прославиться, получить ответную реакцию от читателей, да и держатели таких литературных сайтов заинтересованы в каждом авторе. Возможно, я рассуждаю слишком консервативно; но как человек, всю жизнь занимавшийся не литературой, в одночасье может превратиться в писателя, только потому, что десяток его произведений опубликованы в Интернете? Писательство – это долгий путь, причем с младых лет надо подчинять жизнь творчеству, жить литературой. Как солдат, таскающий в котомке генеральский жезл. И еще не факт, что долгое пребывание в литературе даст на все сто процентов возможность называться писателем…

Противопоставить дилетантам можно только настоящую литературу, русскую, якутскую классику и произведения тех современных писателей, которые работают в русле этой классической литературы.

Это трудно, особенно тогда, когда заходишь с внуком в книжный, а там на одной полке Пушкин и Рубальская, причем в одинаковом переплете с золотым тиснением…

– Литература в Якутии создается на пяти языках, однажды заметили вы. Есть ли новые звездочки в национальных литературах республики? Появились ли критики или бал по-прежнему правят литературоведы?

– В литературе Якутии заметен приток новых имен. Союз писателей Якутии системно и серьезно работает с молодыми авторами – это проведение республиканских совещаний молодых писателей, семинары, мастер-классы. Помогаем им в творческих командировках, издании книг. Только в этом году мы приняли в члены союза писателей России талантливых авторов – Лену Парыгину из Ленска, Любовь Винс из Мирного, Аграфену Кузьмину, Ангелину Васильеву, Степана Сивцева… В прошлом году мы провели в Якутске фестиваль русскоязычной поэзии, в нем принимали участие как молодые, так и известные читателю поэты – Ольга Пашкевич, Сергей Москвитин, Елена Овчарова, Андрей Шушминцев.

По-прежнему радуют читателей новыми произведениями народные писатели Андрей Кривошапкин, Николай Лугинов, Семен Тумат, драматург Василий Харысхал, прозаик Николай Калитин, прозаик и поэт Елена Слепцова-Куорсуннаах, прозаик Айысхаана, молодые поэты Гаврил Андросов, Рустам Каженкин, Елизавета Мигалкина, Александра Попова… Плодотворно работают Николай Курилов, Анатолий Старостин, Саргылана Гольдерова, Владимир Пестерев. Словом, читателю есть, что почитать, над чем поразмышлять. Впервые за последние 20 лет якутянин сам, по своей инициативе поступил на учебу на Высшие литературные курсы - это талантливый писатель Анатолий Слепцов, мы ожидаем от него многого.

Что же касается критики, то тут есть некоторая подвижка, выросла новая плеяда молодых ученых-литературоведов, которые живо реагируют на литературные новинки, системно интересуются творчеством своих ровесников – молодых писателей. Это – добрый знак, ведь без критики, рецензий литературный процесс замедляется.

– Какие из событий в вашей творческой жизни, произошедших за эти семь лет, вы считаете для себя самыми важными?

– С 2012 года по моей инициативе раз в два года проводится международный фестиваль поэзии «Благодать большого снега». Нынче он будет проходить в четвертый раз, его поддерживают глава республики Егор Афанасьевич Борисов и ректор СВФУ Евгения Исаевна Михайлова. Мы очень благодарны им за это, ведь в новой экономической ситуации проще всего сэкономить деньги на таких мероприятиях. Я рада, что фестиваль не сгинет, продолжится. Это не просто тусовка поэтов, это – живое общение, в ходе которого рождаются новые проекты по переводам, по изданиям, по поездкам. Сегодня развитие литературного процесса во многом связано с такими фестивалями. Это – мое детище, каждый фестиваль для меня - большое событие. Мы издали антологию польской поэзии в переводе на якутский, а поляки издали нашу на польском. Переводы якутских поэтов были опубликованы в Болгарии, Турции, Монголии, Казахстане, Бурятии, Татарстане… Это все по итогам фестивалей.

За эти годы мои поэтические сборники были изданы в переводах в Лондоне, Казани и Кызыле. Пожалуй, это и есть главные мои достижения, даже не только мои, а в целом якутской поэзии.

Я рада, что моя книга «Признание в любви», написанная на русском о русских поэтах, удостоена премии «Литературной газеты» имени Антона Дельвига… Очень хорошо о ней отозвался Юрий Поляков, главный редактор «Литературки».

– Каким вам видится будущее литературы Якутии и в целом России?

– Я, конечно же, с оптимизмом смотрю в будущее, ведь литература – главное дело моей жизни. Хотя прекрасно вижу, что идет девальвация литературы, наступление коммерческой составляющей, вкус читателя портится, он не умеет уже отличить настоящее от графоманского, дилетантского… Но когда я нахожу новое хорошее, добротное произведение своих коллег, то думаю – не пропадет литература!

– Сакраментальный вопрос: каковы ваши планы на будущее?

– О планах писатели особо не любят говорить, боимся сглазить. Скажу, что к юбилею у меня выходят три небольших поэтических сборника, один уже увидел свет, это мини-книга, составленная из коротких стихотворений. Кстати, ее очень хорошо раскупали на недавно проходившем в Якутске «Печатном дворе». Вторая – книга новых стихов, называется «Мой балаган – мой корабль». И третья – выйдет в приложении к журналу «Полярная звезда» о своих друзьях-писателях. Вадим Дементьев, Светлана Вьюгина, Равиль Бухараев, Александр Навроцкий, Турсынай Оразбаева… Неплохая книжка получилась.

– О чем я не догадалась вас спросить?

– Вы не спросили о том, как я себя чувствую после ухода с должности советника главы республики. Мой уход был предрешен и связан с предельным сроком нахождения на госслужбе, я пережила его нормально – останется больше времени для Союза, для творчества. Просто сейчас я вижу, как изменилось отношение ко мне некоторых чиновников, и не только их: дескать, уже можно и не замечать этого человека… Это меня не ранит, а смешит. Когда-то один из моих друзей сказал: «Пройдет время и имена сегодняшних мальчиков во власти никто не будет помнить, а имя писателя останется»... Тогда это мне показалось заносчивым заявлением, но сегодня я на сто процентов согласна с этим!

– Наталья Ивановна, а вы счастливая женщина?

– О-о, многие журналисты подводят меня к откровениям на эту тему! Вероятно, с точки зрения обывателя, у меня счастье должно быть неполным, поскольку я из тех женщин, которые не были замужем и тем не менее родили ребенка и воспитали. Поверьте, в жизни часто случается такое, и я знаю хорошо, что значит любить невпопад. Большего я не скажу, пожалуй… Спасибо судьбе, что дала испытать и любовь, и материнство! Дочь моя закончила МГИМО, вернулась в республику, выбрала себе работу по душе, вышла замуж. Зять у меня серьезный, ответственный человек, растут два внука. Когда-то я написала стихи, в них есть такие строчки: «Я буду счастливой старухой, с кипой стихов под подушкой»… Так оно и есть! Семья, любимое дело, что еще нужно человеку для счастья?

– Да, помню эти замечательные стихи, читала в переводе Ирины Дмитриевой. Спасибо, Наталья Ивановна. Новых творческих успехов вам и пусть сбудется все то лучшее в литературе, о чем вы сказали!

Ольга СЕРГЕЕВА, ИА SakhaNews

На фото: Н.И.Харлампьева; поэтический вечер, посвященный XXXI Якутской областной комсомольской конференции; книжная выставка на Красной площади, слева направо: чеченский поэт Адам Ахматукаев, нивхский писатель Владимир Санги, Н.И.Харлампьева; на презентации cборника стихов «Праматерь Азия» в Лондоне, слева направо: издатель Марат Ахмеджанов, переводчики Солви Фаннэр и Дэвид Пэрри; литобъединение «Хомус» при редакции газеты «Эдэр коммунист», 1976 г.; прием в посольстве РФ в Великобритании, вторая слева одноклассница Светлана Егорова-Джонстон, Н.И.Харлампьева, крайний справа скульптор Даши Намдаков и британские друзья России.

Наталья ХАРЛАМПЬЕВА

Наталья Ивановна Харлампьева - народный поэт Якутии. Родилась 1 сентября 1952 г. в Магане.Окончила историко-филологический факультет Якутского государственного университета. Работала в многотиражной газете «Северная трасса», главным редактором молодежной газеты, главным редактором республиканского книжного издательства, главным редактором республиканской общественно-политической газеты «Саха сирэ» и редактором журнала «Далбар Хотун». С 2003 г. — председатель правления Союза писателей Якутии. Ею изданы на якутском языке двадцать поэтических книг. В русском переводе — «Ночной полет» (1980), «Красный подснежник» (1988), «Кумыс счастья» (2004).

*** Я сильная женщина. Я из якуток. Никто не торил для меня               первопуток. Никто именитый                 иль знатный в дорогу мне посоха не дал... И Слава-то Богу. Сама проявила однажды я волю, Сама себе в жизни и выбрала долю. Себя сохранила от мысли я дикой Возвыситься, заживо стать мне великой. Ну да, я наивна. По чьим-то рассказам Короче волос вдохновенный мой разум. Ну да, я всего лишь простая якутка. Я чутко все слышу. Мне сладко и жутко Жить так, словно рана во мне ножевая, Сто раз умирая, Сто раз оживая... Перевод Николая Рачкова СОН В ГОБИЙСКОЙ СТЕПИ Горит костер в ночи, в разгаре лета. Сижу я, головешки вороша, освещена его огнем, согрета. Так отчего печалится душа? Ах, совладать с горячей гулкой кровью я, юная, сумею ли сама? Как молнией, незваною любовью озарена вокруг ночная тьма. Любовь онгем нам душу очищает! Зачем же сердце бедное дрожит? Дух черной злобы мой народ смущает и, опьяняя, головы кружит. О, говорят, есть повод мстить без меры врагам с другого берега реки. Там ядом злобы смазывают стрелы, копье вражды касается руки. Я жеребенка глупого искала вчера — до ясной ночи при луне. На берегу чужом у краснотала возник батыр на белом скакуне. Он молча вырос в ивняке прибрежном, под ним, как в землю врос, прекрасный конь! И взгляд батыра, пристальный и нежный, во мне зажег невиданный огонь. А нынче утром, воздух разрезая, летели стрелы с визгом над рекой. Дух смерти хохотал, наш слух терзая, и я навек утратила покой. О, где твой белый конь, батыр прекрасный! Где мчится, закусивши удила? Не сможет мне поведать ветер праздный куда теперь летит твоя стрела! Кто имя назовет твое? И снова увижу ли тебя на скакуне? Я плачу, сидя у костра степного, Ах, в незапамятных веках — в глубоком сне. …........................................................................ В земле гниют обломки грозных копий, над ними ветра заунывный вой. Я вижу сон в степной бескрайней Гоби: любовь сильней междоусобных войн! Перевод Лидии Григорьевой

*** Мой дед олонхосутом был. В нём всё призванью отдавалось. Сплелось в стихах — что он любил, И пелось то, о чём мечталось. Соседи слушали его, Красивой сказкою влекомы, И оживала средь снегов Жизнь предков зримо и знакомо. Богатыри сражались в ней И мерились друг с другом силой, И никогда, кто был сильней, Не обижал больных и хилых. От этой сказки хорошо Всем было необыкновенно Просили тихо: «Спой ещё...» – Дед снова пел самозабвенно... А между прочим, между тем В сыром и дряхлом балагане Старуха извелась совсем С утра в привычной деду брани, Не приспособлен ни к чему, Дед эти выносил укоры И молча двигался в дому, Голодные встречая взоры. И проливалось молоко Сквозь пальцы, словно через сито, Витали мысли далеко, В том мире, где тепло и сыто. И как-то раз он у стола Упал, в руке зажавши шашку. … На тридцать лет пережила Его моя бедняжка бабка. Ходила с внуками она На место старого подворья И гневом все еще полна, Вновь распалялась вдруг в укорах. С колен поднявшись нелегко, Она с обидой говорила: «А жизнь совсем не олонхо, Ему я сколько раз твердила!». Когда обратно молча шли, Дорогой бабка остывала И будто видела вдали То, что недавно вспоминала. Была довольна без затей; Словосложения наука Не тронула её детей, Искусом не легла на внуков. Ошиблась бабка. Как и где — Не ведаю, но знаю с детства: То ль к радости, то ли к беде Досталось мне его наследство. Перевод Ариадны Борисовой

Вверх

Комментариев: