* * *
Крыльцо родное, как престол.
На царстве бедственного края.
Я в детстве на него взошел
И до сих пор не отрекаюсь.
И верой-правдою служу
Ему, чужие взяв столицы,
А нашу старую межу
Я охраняю, как границу…
ЯЗЫК ВСЕЛЕННОЙ
Через греховный шум берез,
Через голодный вой метели,
Через огонь мятежных гроз
И скрипы сонной колыбели.
Через разбойный свист ветров,
Через тревожный гул антенны
Я слышу голоса миров,
А через них - язык Вселенной…
* * *
Болезненный озноб столбов.
Я видел, как обрывки ветра
Сорвали с черных проводов
Серебряные капли света.
То морось. То ленивый снег.
У власти - серая погода.
Ну, где ж ты, светлый человек?
Молчит народ. Молчит природа…
* * *
Сиротливо сгорбились в деревне
Избы, пережившие века.
С ними только верные деревья,
Да сторожевые облака.
Радуга над нею держит своды.
Теплит ночь над крышами звезду.
Из последних сил громоотводы
Отвести пытаются беду…
* * *
Ноябрьская ночь глубока.
Студеные ветры упруги.
Звенит на каменьях река
Воинственным звоном кольчуги.
Стекается тьма в закутки,
И ветер в разгульном угаре
Хватает меня за грудки,
Как будто бы хочет ударить.
ПАМЯТИ БЕЛОВА
Он землёю был возвышен,
И унижен был на ней.
Что ему открылось свыше
На исходе сил и дней?
Глубока ты скорби чаша.
Мгла царит, где правил свет.
Он ушёл, не всё сказавши,
Не на всё найдя ответ.
Грешным, нам не отмолиться.
Всё больней, тесней в груди.
Он предвидел, что случится,
Знать бы нам, что впереди?..
* * *
День сер, но с моросью белёс.
Свет тьму ночную точит.
А черно-белый цвет берёз
Совсем, как цвет сорочий.
На окнах храма свет лампад –
Таинствен и безмолвен.
Душа настроилась на лад,
Чтоб воплотиться в слове…
* * *
Лип вековых золотое убранство.
Брошенный парк – расколдованный миг.
Клюшкою, как паутину, пространство
Тихой аллеи нарушил старик.
Завтра и я, настигаемый прошлым,
Сам на таинственный призрак похож,
Буду листвою шуршать на подошвах
Старых ботинок в оправе галош…
* * *
Отключусь от телефонной связи.
На бугре часовня без креста.
Гибельный ольшаник у моста
Весь в коросте пожелтевшей грязи.
Надо мною хаос облаков.
Ухожу...
Вокруг светло и голо.
Но не с камнем — с думою тяжёлой,
И не в омут чёрный — в глубь веков...
* * *
Сельская площадь. Гуляет корова.
Флаг у правления, поднятый в честь
Механизатора Славки Седова.
Дальше размыто дождём — не прочесть...
Площадь почёта, волнений и казни.
Скорбный свидетель побед и невзгод.
Так отчего же здесь даже на праздник
Не собирается нынче народ?
Взмыли грачи над берёзовой рощей.
Село на изгородь вороньё.
Пусть и не Красная — сельская площадь,
Но и державной не быть без неё... | * * *
Не плач прощальный журавлей
Сведет с ума – не ветер резкий –
Сиротство брошенных полей,
Веселье буйных перелесков.
Безмолвье ягодных болот,
Тоска смертельная погостов,
Задумчивость стоячих вод
И бесшабашность перекрестков…
У ОМУТА
Нарушила река обет молчанья,
Где каждый камушек — большой порог.
Где и журчанье, словно заклинанье
От скользких тропок и кривых дорог...
И всё ж, наивно доверяясь чувству,
Иду, как пленник грусти и тоски,
По берегу, не изменяя руслу,
До гибельного омута реки...
* * *
Чем реже гости ходят к нам,
Тем чаще, празднуя свободу,
Сижу на кухне у окна,
Не дни перебираю – годы…
Лущу их, как на грядке лук,
От грязи, шелухи и гнили.
И чувствую – глаза не вдруг
И не от лука заслезились…
* * *
Снег утренний голубоват.
Оранжев свет у зимней зорьки,
Как апельсиновые дольки
На небе облака горят.
А я опять к врачу иду.
Опять свернул с дороги к храму.
Назначена кардиограмма –
Вновь сердце с миром не в ладу…
* * *
Живем, цепляясь друг за друга,
Чтобы в беде не сбиться с круга,
Чтобы в дороге не упасть,
Не затеряться, не пропасть...
Живём бедово и бескрыло.
Одним - и суматошным днём.
И тем, что есть, и тем, что было
Пока живём. Пока живём…
* * *
На завалинку, сощурясь, сяду.
«Беломором» в сладость затянусь.
Пусть плывет над гребнем палисада
Табачком приправленная грусть.
Пусть на час душе полегче станет.
Отдохну я от больших дорог.
Пусть закат, паря, как после бани,
У моих босых остынет ног…
* * *
Здравствуй, моя чистая река!
Шел к тебе сквозь грозы и метели.
И так рад, что мы с тобой пока
В жизни и в любви не обмелели.
Потому, усталый и седой,
Я прошу тебя, горя ознобом,
Душу освяти живой водой
И очисти до высокой пробы…
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Не прошел – проехал пол-Европы
И теперь с повинной головой
По родным иду, заросшим тропам -
Дикой торжествующим травой.
Не открыл в дали от них Америк,
Но всерьез подумал о себе
И вернулся на пустынный берег
Речки -
верной руслу и судьбе…
* * *
Москва встречает суетой
У Ярославского вокзала.
И будь ты грешник иль святой –
Первопрестольной дела мало.
Когда в кармане ни рубля
И к ночи валит с ног усталость,
Поплачь у древних стен Кремля,
Но не рассчитывай на жалость…
* * *
Самолет завис над океаном.
Берега теряются во мгле.
Здесь, над облаками, как ни странно,
Мне спокойнее, чем на земле.
Не боюсь, пристегнутый ремнями,
От земных освободясь оков,
В небе жить секундами – не днями ! –
С ощущеньем глубины веков…
ВЕСНА НА РОДИНЕ
Холодный до озноба свет
Течет от свадебных черемух.
Но ни души в округе нет –
И тишина подобна грому.
Сады, как белые венки,
На месте вымершей деревни.
Но слышу, смерти вопреки,
Трель соловья в кустах сирени…
|
28 июня ушел из жизни замечательный русский поэт и прозаик Владимир Кудрявцев. Он не дожил несколько месяцев до юбилея - 60-летия. Это большая утрата для Вологодской писательской организации. В понедельник 1 июля пройдёт отпевание Владимира в Богородице-Рождественском кафедральном соборе Вологды, прихожанином которого он был. 
