* * *
Как на метель наскочившее судно,
Сердце стонет в усталой груди,
И душе сиротливо и трудно,
И просвета не ждёшь впереди.

Пусть не греет обычное бремя.
Пусть сегодня в тревоге живу.
Пусть всё так… Но какое-то время
Я покамест ещё на плаву.

Пусть в прошедшем остались дороги,
Надо жить до последнего дня.
А итоги… Ну что же, итоги
Подведёт кто-нибудь за меня.

* * *
Я смерти не боюсь, дойдя до края.
Мне некого встречать и провожать.
И мне не страшно, мать – земля сырая,
С ушедшими в одном ряду лежать.

Настанет день такой и час такой,
Когда неслыханным доселе словом
Нас очарует сладостный покой
И соблазнит подобьем жизни новой.

И позабудется в тот самый час,
Как под неведомой анестезией,
Небесный цвет любимых женских глаз,
Берёз сиянье и поля озимых.

Но – главное! – останется душа,
Она в тебе страдание разбудит,
Что жизнь была без меры хороша
И в будущем, пожалуй, лучше будет.

Вот потому оставшиеся дни
Дороже, краше серебра и злата.
И горечь глубже спрячь, что и они
Окончатся, совсем уйдут куда-то.

* * *
Сколько дней схоронил я ночами!
Сколько дней по ночам утекло!
Как стремительно, как печально
Уходило из комнат тепло!

Отоплял пятистенное царство,
И добрело помалу жилье.
Мне береза была как лекарство,
Шелестела береста ее.

В утепленном под вечер уюте,
Где хотелось не спать, а творить,
В малой капельке –
В краткой минуте
Удавалось мне день повторить.

И при свете полуночной спички
Оборачивались стихи
Голубым куржаком электрички,
Красной варежкой у щеки.

Но наваливалась устало
Полоса городов, деревень.
Наливалось опять,
Проступало:
День прошел,
День прошел,
День…

* * *
Не верю в Музу. В прежние века –
И то
     жила та барышня едва ли!
Бессонный труд – и вот уже строка
Пришла, как будто бы ее
И звали.

Но был однажды сон, как забытье,
В нем кто-то мне сказал, неясно брезжа:
– Открой мне душу. Не возьму ее,
Я только покажу ее
                 тебе же…

ПРОБУЖДЕНИЕ В ЯНВАРЕ
Поверх черновиков лежат очки,
Серьезно смотрят две стеклянных линзы.
Не вздумай сослепу бубнить капризно:
Бумаги-то мои, очки вот чьи?

Твои! А коли так, очки воздень,
Поди к окну, открой на воздух фортку –
Там – возликуй! – опять сияет день
И куча ребятни штурмует горку.

* * *
…Цветы шиповника нам пахли розами
Там, в самой лучшей из всех земель!

Скрипели розвальни для нас морозами,
А в кошенине, в кошовке – шмель!

У молока родной Бурёнушки
Был вкус полыни – но только раз!

Избы отеческой желтели брёвнышки,
Свет этих сосен нас в детстве спас!

Ловилась нельма, язи горбатые
На перемёты шли; цвела сирень!

Снег на подворье большой лопатою
Я не вчера ли сгребал весь день?

И не вчера ли на пару с батею
Мы конопатили наш баркас?

И жёлтой, шёлковой, волшебной скатертью
Иртыш раскинулся весной для нас!

Служила матушка на шумной пристани,
На жёлтых пуговках – якорьки!

И с ней здоровались все плечистые,
Её товарищи – речники!

Ещё жила тогда одна девчоночка,
Её юбчоночка цвела в лугах!

А с нею рядышком ходил мальчоночка,
Ещё не знавший о стихах!

Учила исподволь земля окрестная:
Живи, да дров не наломай!

А песня? Песня нас тоже пестовала
Баяном батиным – на Первомай!

…Ушли из юности лугами росными,
Ударил в головы весенний хмель!

Но есть за грозами и за морозами,
Есть в мире лучшая из всех земель!..

* * *
Хороша молодая жена!
Та, что пышки печет в воскресенье,
За водою кидается в сени…
Хороша молодая жена.

Что делить со сварливой свекровью –
Только дрогнет пугливою бровью
Да румянцем займется она…
Хороша молодая жена.

В этом чистом и праздничном теле –
И жара, и туман, и метели,
И вечерняя тишина…
Хороша молодая жена.

Только разве дорога одна?
Может, бросит? Разлюбит, быть может,
Или снегом растает… И все же
Хороша молодая жена.
- - -
Под его небом
Она живет
Под его фамилией,
Как под его небом.
Травы пожухли,
От солнца вылиняв,
К вечеру пахнет снегом.

И над деревнею птицы тянутся
По хмурому небу к югу.
Она с дежурства идет, со станции,
Ветер полощет юбку.

Торопится женщина,
Хрупкая, милая.
В глазах смешинки засели.
Ей –
Под его неказистой фамилией,
Как под небом весенним.

А он – загорелый, темноволосый –
Спешит от калитки к любимой.
Небом ему быть, конечно,
Непросто,
Но просто
Необходимо.

ВЕРШИННЫЙ ШУМ БЕРЁЗ
Завещание
Добра и широка
Душа моей России
И, видя ясный свет
Прекрасного лица,
Немало пышных слов
О ней произносили,
Божились дружбой с ней
До самого конца.

Да вот беда – божба
Подчас была притворной
И клятвы вместе быть
Давались не всерьёз,
О чём предупреждал
Могучих, непокорных,
Простых сынов её
Вершинный шум берёз.

Знал этот древний шум
Нашествие Батыя,
Ливонскую «свинью»,
Французов мерный строй, –
Да разве всех сочтёшь
Врагов твоих, Россия,
Что смерть тебе несли
В веках любой порой!

И шум не утихал,
Звучал с тревожной силой
Во всех краях Руси,
На всём её пути,
Казалось им, берёзам –
Дочерям России,
Что дружный шум беду
Поможет отвести.

И нынче слышен он,
Волшебный шум древесный,
Хоть в инее стволы,
Хоть зелена листва,
И чем-то он сродни
Молитве неизвестной
Да потеряли мы
Священные слова…

Спасите отчий край
От дикой распродажи,
Храните кров родной
От дьявольских угроз,
Чтобы всегда шумел
Над головою вашей
Вершинный шум берёз –
Бессмертный шум берёз!

БОРЬБА
«Иных времен татары и монголы» –
Им верится: мы скоро будем голы
И нищи духом, а земля не пухом –
Каменьями нам будет, все мы ляжем
Под ними, каменюками, не скажем
Ни слова укоризны, ни обиды...
На всех на нас у них такие виды!

Так укрепляйся духом, крепни телом
И занимайся правоверным делом
Так, чтоб очистили леса и долы
«Иных времен татары и монголы».

Поборет солнце дьявольскую ночь –
Любое горе можно превозмочь.
И верить надо каждому из нас,
Что он не за горами, этот час!
Борьба за Правду для людей труда,
Она одна спасет нас, как всегда!

* * *
Среди теней родных людей
Ты бродишь, им внимая,
Мир, что с годами всё лютей,
Руками обнимая.

Мы видим в небесах тебя,
А ты нас – в снежной дымке.
И, дальние черты любя,
Глядим, как невидимки.

С твоих высот нас не видать.
Твоей душе тревожно,
Что долг житейский не отдать
Всей суете ничтожной.

Но знаем мы, и веришь ты
Душой своей богатой –
Тебя спасут от суеты
Небесные пенаты.

И ты поможешь всем своим,
Кто от тебя далёко,
Кто, безысходностью томим,
Тоскует одиноко.

* * *
Душа разрывается… Песню заслышу –
И снова увижу родное село
И дом наш, где голуби сели на крышу,
И стало от них, белоснежных, светло.

Душа разрывается… Розовой ранью
Мальчишкою в стадо корову гоню,
И юношей нежным иду на свиданье,
И первые строчки на сердце храню.

Душа разрывается… Кнопки баяна
Я трогаю пальцами в отчем дому,
И русская песня рождает нежданно
Печаль, что понятна лишь мне одному.

Душа, успокойся… От прожитой, милой
Поры золотой – и сегодня тепло,
Ведь всё это было, ведь всё это было,
Хотя и прошло, слишком быстро прошло.

* * *
Черты лица отяжелели,
И оживить их не смогу.
Но так же зеленеют ели
На фиолетовом снегу.

Забыто многое с годами,
Порой дорога нелегка.
Но все же кажутся садами
В январском небе облака.

На смену праздничным заботам
Пришли обычные дела.
Но в горсаду, за поворотом,
Сирень в снегу белым-бела…

И если не придет удача
В решенье собственных задач,
То это все-таки не значит,
Что нету на земле удач.

* * *
Очень важно,
Чтобы ты жил, как утром, свежо.

Обоняй запах январского мороза,
С удовольствием влезай
В больничный халат,
Торопясь на планерку;
С состраданием входи в палату,
Где тебя ждут девять разных людей;
Назначай свидания
Строгой медсестре Ольге
Из второй травматологии;
Читай Пруста и журнал «Хирургию», -
Живи…

Не думай о вечности,
Это пустое занятие.

Впрочем,
Может быть, она заденет тебя
Своим крылом.

* * *
Переплели мы с тобой наши руки,
Молча стояли в закатной поре –
Перед видением вечной разлуки,
Под облепихой на дачном дворе.

Ты мои руки губами согрела,
Я твои руки губами согрел.
Наша вечерняя радость сгорела,
Словно вечерний костёр догорел.

И у судьбы одного ты просила –
Как бы прожить мы ещё бы могли…
Вот и глядим, набираемся силы
У окоёма бессмертной земли.

Памяти поэта (10 лет со дня смерти)