* * *
Прощайте все, кто жил
Со мной в моей Отчизне.
Мне ангел протрубил.
А, значит, хватит жизни.
Прощайте навсегда.
Я ухожу в закаты.
Прощайте, города,
И сёл родные хаты.
Какая всё же боль!
Какая перегрузка!
Прощайте... Видит Бог,
Как нелегка разлука.
Плакучая верба́
У синеглазой речки...
Окончена борьба
За жизнь. Теперь навеки...
Вот-вот в последний миг
Пройдут по сердцу токи,
И сузится мой мир
До страшной адской топки.
В помин моей души,
Чтоб легче на том свете,
Спасибо, кто решит
Хоть раз поставить свечку...
* * *
Быть поэтом, к тому же быть русским,
(А поэзия – вся! - мёд богов),
Тяжелее нет в мире нагрузки,
Как дороже нет божьих даров.
* * *
Дай мне, о Господи, слово,
Чтоб, как Пасхальный огонь,
Не обжигало живого,
А исцеляло его.
* * *
Все умрём. Кто – сегодня, кто – завтра.
И не стоит об этом страдать.
Невозможно прожить без азарта,
Коль азартна живая среда.
Вот и я по дорогам разбитым,
По неблизким от дома местам,
Будто атом, сорвавшись с орбиты,
В неизвестность свой путь начертал.
Испытав недоверие к слухам,
Я ответить сейчас не готов:
Почему вся энергия духа
Превращалась в энергию слов?
Отчего, чуть поднялся на ноги,
Жизнь, как вихрем, меня понесла?
Всё дороги, дороги, дороги
На которых энергия зла.
Я покинул свою Батькивщину,
Где поля, и леса, и луга.
До сих пор не пойму я причину, -
Отчего она так дорога?
Отчего это снова и снова
Я пытаюсь посредством пера
Превратить всю энергию слова –
Всю! – в энергию только добра?
* * *
Осень. Серые тучи. Больница.
Можно здесь и тужить и мечтать.
О душа, огнекрылая птица,
Подожди, не спеши отлетать.
Видишь, ливни летят на дорогу,
Слышишь, сердце стучит у виска.
Не спеши на свидание к Богу:
У тебя ведь в запасе - века.
Вот окончатся синие ливни,
Да затянутся дали в снега,
Поглядишь - и прибавится жизни,
Потому как она дорога.
Поглядишь и оценишь, как ярко
Сухопутные движутся дни.
Жизнь, - ценнее нет в мире подарка, -
Но попробуй её удлини.
Флаг поэзии... Я его древко
На пределе пытался держать.
Врач-онколог профессор Щербенко
Не позволил мне пальцы разжать.
Коль ненужная боль отступает -
Луч надежды в глазах не дрожит.
Человеку легко, если знает:
Кто-то где-то тобой дорожит.
Не спеши, огнекрылая птица,
Пополнять караван райских птиц.
Мы с тобою успеем проститься,
Чтоб вовек тебя не возвратить.
5 октября 2013 г.
* * *
Для себя жить совсем не умели,
Ни стяжать, ни копить, ни хватать…
Неожиданно все поумнели –
В облаках перестали витать.
Неожиданно жизнь усложнилась,
Воспылал мировой непокой.
Родословная ветвь надломилась,
Обнаружив дешёвый прокорм.
Общий дом разобрали на щепки.
Напряглись молодые умы:
Мол, не то вы построили, предки,
А вот «то» создадим только мы.
Засвистели метельные речи,
Забродило сознанье толпы.
Перестроились. Долго ль, умеючи.
Стали все – для себя – не глупы…
Эту землю легко разбазарить
Под жестокий словесный погром,
Чтоб потом к неразумным хазарам
Собираться идти на поклон.
О таком мы и думать не смели,
Охраняя родные края.
Для себя жить совсем не умели,
Умирая за други своя.
* * *
О жизни, о жизни, какая ни есть,
О жизни всегда разговор.
О тихих печалях, которых не счесть,
О счастье, которое где-то, Бог весть,
Никак не отыщет наш двор.
О жизни, о жизни и только о ней,
О том, что в душе не светло
От этих, в холодных лучах, фонарей,
От этих горящих и жгущих речей,
Но не побеждающих зло.
О жизни, в которой хитрят и ловчат,
И падают, крест свой неся,
И всё же которой терять не хотят,
Которую только случилось начать
И вдруг неожиданно – вся!
О, как от заката пылает река.
В беспечности близость и даль…
О жизни, которая так нелегка,
В которой удача настолько редка,
А беды идут по следам.
Пылают сердца, обжигая зенит.
А душам легко ли парить?
Ну где тот источник, ну где тот родник,
Которого влага нас всех породнит,
Заставит жалеть и любить?
Осенние дни – сверхпрекрасные дни.
Но как же они коротки.
Как их не храни и как их не цени,
Но гаснут и гаснут живые огни.
Уходят твои корешки.
О жизни, которая не удалась
Ни мне, ни тебе, ни ему,
О том, как продали советскую власть,
О том, как мечтаем побольше украсть,
Не зная зачем и к чему.
Что память у нас, как круги по воде,
Проходит и – синяя гладь.
Что многим теперь по нутру беспредел,
И это везде по России. Везде!
И всё же мечтаем про лад.
О том, что у нас «вся страна дураков»,
И сказки в сплошных дураках,
Что рыбка для деда – строитель дворцов,
Что в проруби щука – добытчица дров,
О как же умны мы в мечтах!
О жизни, о жизни, какая ни есть.
О жизни всегда разговор.
О том, что на долю нам выпала честь
Все наши обиды и боли стерпеть
И смыть нерадивых позор.
И всё же народ наш и чист и умён.
Тянуться к нему и расти.
И коль не видать нелукавых времён,
К народу осталось лишь в сердце моём
Последнее слово: «Прости!»
СТРАНУ РАСЧЛЕНИЛИ МЕЧОМ САТАНЫ
Пытливый казах, необидчивый чукча,
Весёлый грузин и душевный бурят
Друг к другу питали прекрасные чувства…
О, как я ценил в нашем взводе ребят!
Ну как не ценить, когда все мы в заботе:
Одна у нас цель, - не пустячная цель, -
Ни в танке, ни в лодке чтоб, ни в самолёте
Никто не решился нас взять на прицел.
Кому-то застойно, кому-то застольно,
Но всем безопасно в раздольной стране.
И всё потому, что служили достойно.
Судить ту эпоху ни мне, ни тебе.
Она - отдалилась. Для многих – исчезла.
А многие после уже родились.
То – наша эпоха. Сплотить нас - умела,
Хоть ей и не крикнешь: «Ты снова вернись!»
За деньги теперь продаются отсрочки
От бед и вражды охранять матерей.
И как бы ни больно писать эти строчки,
Но нету других под рукою моей.
Кому толерантность, кому нетерпимость,
Но стоит прислушаться, - страсти бурлят, -
Покончить со злом выражают решимость
Все: чукча, грузин и казах, и бурят...
Мой взвод… Он растает в пучине столетий…
Да что там столетий! На наших глазах
Уже покрывается коркою сплетен, -
Как это ни странно, – в верхах и в низах.
Мой взвод… Только в чём бы его не винили,
Исполнил свой долг на виду у Страны,
Которую, - ведь после нас! - расчленили, -
Кто мог бы подумать? - мечом сатаны.
* * *
На этом жадном, невесёлом
Костре, где чудом длится жизнь,
Не покрывай себя позором,
Позором подлости и лжи.
Не каждому даётся словом
Отвесть от ближнего беду.
Не покрывай себя позором
При всех, на людях, на виду.
За все деяния расплата
Придёт – живи иль не живи.
Для лжи не надобно таланта,
Талант – для подвига любви.
Не радуйся чужим невзгодам
И ран чужих не тереби.
Но в судный час перед уходом
Любовь живущим воструби. |
* * *
Усталый, после долгих дум,
в свое село, в свое спасение
вернуться мне пришло на ум.
А так ли надо возвращение?
К кому приду? Зачем приду?
Там нет ни хаты, ни сарая.
Покой в любой земле найду.
Она везде, земля, сырая...
* * *
Не обыватель, но уклад
остался, видимо, от предков.
Родному очагу я рад
и рад я колыбели детской.
Мне Родина - родная мать.
Я дом ее люблю, не тамбур.
Россия - не цыганский табор,
и это надо понимать.
ЗАЖРАВШИЕСЯ
"Я не люблю жестоких судей,
Но вывод страшен и велик,
Гляди, зажравшиеся люди
Теряют человечий лик."
Владимир Павлинов.
Длинна скамейка подсудимых,
А в тюрьмах нет свободных мест...
Настолько неисповедимы
Пути, где Русь несёт свой крест.
Казалось, вырвалась из бойни
Гражданских войн и мировых
И осенила всех любовью
Кому досталось - быть в живых.
Казалось, будет хлеб насущный
Всяк добывать трудом своим,
Народ наш законопослушный
И дьявол с ним несовместим.
Казалось... Только оказалось -
И из трущоб, и из дворцов
Явив невиданную жадность,
Полезла свора подлецов.
И не кончаются разбои
За жёлтый дьявольский металл,
И расширяются заборы
В неотдалённых столь местах.
Потерян человечий облик.
Поди, ищи его в тюрьме.
От спасшегося в битвах, отпрыск
Зажравшийся, с душой в дерьме.
* * *
В местах вот этих, облюбованных
Издревле предками осевшими,
Так много стало обездоленных,
Так мало стало преуспевших.
А если точно: преуспевшие
Давно свои края покинули.
Они давно уже - нездешние,
У них теперь другие стимулы.
И фуры понабив товарами,
Они в беззвёздье ли, в безлунье
Своё село пронзают фарами,
Где с каждым годом всё безлюдней.
Звенит отлитый новый колокол,
Оповещает богомольных
О том, что общество расколото:
Горсть - преуспевших,
Тьма - бездольных.
* * *
То ли метели к нам нагрянули,
Скользя по льдам озябших речек,
То ли пространство протаранили
Избранников российских речи,
То ль сотни соловьёв-разбойников
Свистят, как будто сопла "Боингов",
Но стало слишком неуютно
Под прессингом стихийных сил...
И непонятно абсолютно
То, что творится на Руси.
* * *
В затмении или в прозренье,
в ночах ли белых, в черных днях:
любовь - друзьям, врагам - презренье,
России - верное служенье
на всех ветрах, на всех огнях.
О, сколько нами ни написано
о зорях, радугах, глазах! -
но ведь ракет вокруг напичкано,
но ведь убийц вокруг воспитано -
уйдем с поста, и нас сразят.
И все ж мы о себе расскажем,
пока с орбиты не сошли,
пока не вырыто двух сажен,
двух сажен собственной земли.
* * *
Все реже слышу - родина поет.
Все чаще слышу - родина рыдает.
Как будто ждет кого, кто к ней придет.
Надеется, авось не опоздает.
Отдали мы, ограбив, оскорбив,
как мать родную в дом для престарелых,
но ждет она и ждет, нам все простив -
от грабежей и до речей незрелых.
В какой угар мы кинули себя!
Какой разгул ввезли из-за кордона!
Ах, сколько было злата-серебра!
Мы все его повынесли из дома!
Все больше гарь летит из-под колес.
Все меньше долы светлые струятся.
Все мельче души, как все мельче плес,
где родники уже не серебрятся.
Все ниже, ниже, ниже мой полет.
Все выше, выше чей-то стон взлетает.
Как сладко слышать, если мать поет.
А я все слышу, как она рыдает.
* * *
Что только с нами не вытворяют!
То к коммунизму идти заставляют,
То к коммунизму идти не дают.
Вот оттого мужики наши пьют.
* * *
Счёт потерям вести?
Нет, я понял, конечно,
Все ошибки в пути
Спишет каждому вечность…
Близ родного села
Застываю устало:
Жизнь суровой была,
А теперь беспощадною стала...
Многих нету друзей,
Многим нынче в друзья не подходишь.
От горячих речей
Ты в себе теплоты не находишь.
И в притихших ночах,
Что одна другой тише,
Буду долго молчать:
Надо сердце расслышать…
НАС ПРОДАЮТ
«От никеля ожидается прибыль
282 тысячи долларов в месяц».
Объявление в Интернете.
Кипр предлагает Москве
банки и месторождения в обмен на деньги.
«Мои люди денег не едят.»
Пётр I
Зачем вам никель тут искать?
Зачем здесь вышки буровые?
Как будто в точки болевые
России иглами втыкать!
Мы тут столетия живём –
Земля, как мать, нас всех вскормила.
Пусть будут вам все деньги мира –
А нам – центральный чернозём!
* * *
На всё не хватало ни сил, ни здоровья.
Стремительность дней, быстротечность ночей…
Спасибо судьбе – избежал празднословья,
А скольких сманило на лёгкость харчей!
На раннюю жажду чинов и почёта,
На муторный поиск сомнительных благ,
На внутренний холод пустого расчёта,
На руки чужие, знакомства и блат.
Ах, где же вы, други? Куда запропали?
Ушли в диван-дэки, в сервизы отца.
В квартиры столичные вас прописали,
Но как прописаться в людские сердца?
Спасибо судьбе – воздала за скитания
Хоть тем, что врываясь, как в пустошь, в ваш быт,
Ни злобы, ни грусти – одно сострадание,
Что этого быта ничем не пробить.
Работы по горло. И в ней задохнуться
Однажды придётся. Но лишь бы успеть
До юных, до звонких сердец дотянуться,
Пока не пристали к ним холод и спесь.
У ПОГОСТА
Тут всё осталось, как и прежде,
В соседстве звёзды и кресты.
Вороны в траурной одежде.
Полуистлевшие цветы.
От тихих вод плывут туманы.
От тихих хат струится дым…
Настолько в мире мы случайны…
Какая роскошь – быть живым!
Тут всё осталось… Тут остались…
И ты свидетельствуешь сам:
Там чья-то юность… чья-то старость…
А души живших – в небесах!
Невдалеке в расцвете вишни.
И росы молодят траву.
Пока не призванный Всевышним,
Ребёнком годы доживу.
Вороны траурные перья…
Сороки праздничный наряд…
Пошли мне, Господи, терпенья
Допить смиренно жизни яд.
* * *
В центральной полосе
В бездождье ли, в бесснежье,
Горят во всей красе
Созвездия Медвежьи.
А звёзды, будто ртуть,
Рассыпаны по небу.
Стекают в Млечный Путь,
Словно слова в поэму.
Старинный лунный диск
Над всей земною сушей,
Видать, за тем следит,
Чтоб ясно было душам…
Не суждено нам знать
О собственном бессмертье,
Где восклицанья знак
Нам метеор начертит.
Смотрю во все глаза.
И всё же верю слепо
В то, что Христос сказал:
Другое ждёт нас небо.
|
10 января 2014 года в Воронеже скончался замечательный русский поэт Николай Ильич Малашич.