|
Можно ли было решить проблему иным путем? Некоторые исследователи считают, что можно, для такого решения был предложен, например, товарообмен между городом и деревней, т. е. крестьянин сдает зерно и получает в обмен товары и материалы. Но товарообмен был задушен в зародыше, и тут нельзя исключать нежелание центрального руководства поддерживать именно сибирского мужика, которого Ленин называл сытым и потому особенно опасным для советской власти. И тогда предлагается продовольственная разверстка. Кстати, Владимир Иванович Даль трактует это слово как «условие, соглашение, уговор, полюбовную сделку». Какая к черту любовь, когда урожай двадцатого года стали выгребать под голик, шерсть с овец стригли в декабре, яйца увозили по сорокаградусному морозу. Делали все, чтобы загубить крестьянина. Речь шла о выживании диктатуры большевиков, потому про народ, как всегда, никто не думал. К теме крестьянского восстания 21-го года обращались многие писатели, могу назвать одну из первых повестей на эту тему журналиста Виктора Васильева «Пора февральских метелей», опубликованную «Тюменской правдой» в 1966 года, далее «Красные петухи» Константина Лагунова, его же «И сильно падает снег», потом «Ни креста ни камня» и «Заговор обреченных» омского писателя Михаила Шангина. Меня сроднил с теми событиями образ Григория Атаманова, с которым я встретился благодаря работе над очерками истории Бердюжского района и знакомству с создателями альманаха «Коркина слобода». Вы только посмотрите, что это за человек. Ему 23 года, красавец, в селе его звали «Беляна», выходец из семьи успешного предпринимателя села Смирное ныне Казанского района Тюменской области Дениса Богдановича Атаманова, участник империалистической и гражданской войны, служащий Ишимского уездного военкомата. В январе 21-го года возглавляет смирновский повстанческий отряд, далее избирается командующим Ишимской народной армией и Ишимским фронтом. Ему отведено было только сто дней борьбы за свою правду, а когда начались поражения повстанцев, Григория Денисовича обвинили в измене и расстреляли в селе Уктуз Бердюжского района. Я не скрываю своей любви к этому человеку, я писал повесть «Гриша Атаманов» с сердечной болью за свой истерзанный революциями и перестройками народ, и Григорий у меня не жестокий мститель, а одержимый вечной мукой о правде человек, которому дана власть и с которого многое спросится. Он любит свою землю, свою не совсем законную жену, верит в свою правду и горько отвечает на обвинения: «У меня по рождению одна партия, это русская партия, но вам этого не понять». Примечательно, что полный антипод Атаманова Гирша Самуилович Инденбаум, губернский продовольственный комиссар, ведущий идеолог разверстки, почти ровесник Григория, а какие разные судьбы! Он не пахал землю, не кормил вшей в окопах, он Россию не знал и не любил, он прибыл из Америки вместе с небезызвестным Троцким-Бронштейном разжигать мировой революционный пожар. Он так отвечал на вопрос крестьян, а как же им жить, если все заберут: «Жрите траву, ройте корни». Вот такие силы столкнулись в этой страшной буче.
Род Атамановых понес жесточайшую кару за родство с народным заступником. Уже в списках избирателей 1936 года по Смирновскому сельсовету нет ни одного Атаманова. В Казанском районе есть три семьи Атамановых, но это от других корней. Удалось найти старшего брата командарма Ивана Денисовича, рождения 1895 года, арестованного 25 ноября 1937 года на станции Матай Алма-Атинской области и расстрелянного через пять дней по статье 58-10, а так же его сына Василия Ивановича, рождения 1919 года, взятого там же 29 июля 1938 года и приговоренного к 20 годам лагерей. Его и возможных родственников сейчас пытаюсь найти. Я могу считать себя счастливым человеком и писателем, судьба свела меня с земляком Григорием Атамановым. Неуместной летней зарницей вспыхнул он в январских морозах и мартовских буранах 21-го года, чтобы озарить малый кусочек нашей трагической истории и навсегда уйти в небытие. Повесть «Гриша Атаманов» дорога мне возможностью попытаться вглядеться в душу, в сердце, в совесть людей, сознательно вставших в полный рост против власти большевиков, которая не ценила их, не любила и не щадила. Называют несколько классических причин сибирского мятежа. Это бездарная политики картавого ленинского Совнаркома по крестьянскому вопросу. Это безжалостная продовольственная разверстка, равная грабежу завоевателей, руководимая и проводимая в большинстве своем нерусскими людьми. Это животная ненависть вождей мирового пролетариата к русскому крестьянству, особенно к сибирскому крестьянству, которое Ленин называл сытым и потому особенно опасным. Так ли неизбежно было сибирское восстание, равно как и Тамбовское и прочие? Я искал на это ответ и смею предположить, что фатальной неизбежности кровавой развязки не было. На мой взгляд, исследователи не придают должного значения несостоявшейся попытке превратить союз рабочего и крестьянина из затасканного лозунга в надежную реальность. Такой шаг власти рассматривали и даже декларировали, но он так и не был сделан, не вырос до спасительного единства. Речь идет о товарообмене между городом и деревней, когда крестьянин сдавал бы хлеб и другие продукты в обмен на жизненно необходимые керосин, мануфактуру, железо и прочее. Не исключено, что такой путь, такой способ заманить хлеб в город и тем самым снять напряжение в отношениях с деревней, не устраивал кое-кого из Совнаркома, конфликт с крестьянином был необходим для его полного уничтожения как самодостаточной личности. Потому товарообмен в самом зародыше был скомпрометирован, еще более уронив власть в глазах обстоятельного и порядочного сибирского хлебороба. Меня сейчас упрекают, что в названии повести использовал малую, ласковую форму имени героя – Гриша. Был соблазн назвать повесть «Буча»», по Далю это свара, драка. Но меня манил Григорий Данилович. Я пытался найти хоть что-то в селе Смирное, где он родился и вырос, в документах и исследованиях. Признаюсь, что я воспринял этого юношу как сына, как символ доблести, патриотизма и русскости. Потому Гриша, а не Григорий. Это от любви, от сердечной жали, от преклонения. Двадцатый век начался насилием над крестьянством и закончился таким же насилием. В ходе очередной, теперь уже демократической революции, как всегда без учета мнения крестьян сломали только-только сложившуюся социально-экономическую структуру деревни, жирные куски коллективной собственности расхватали суетливые и смышленые ребята, а деревни обречены на вымирание. Как жить? Снова этот вопрос в глазах в одночасье ставших безземельными и безлошадными сибирских мужиков. Рабочих мест стало в 20 раз меньше. Отечественных продуктов производится в разы меньше. Неумелая власть вновь играет с лозунгами, теперь уже современными: модернизации, компьютеризации, национальных проектов, материнского капитала. Чем дальше, тем больше громких слов и тем ниже уровень жизни простого человека. Сегодняшний крестьянин по своему материальному и социальному положению ничем не отличается от своего прадеда 1921 года. Но он духом ниже, в нем вытравлена гордость, он не умеет, не хочет и, похоже, не будет вставать в полный рост за себя, за своих детей, за будущее. Пусть светлый образ Гриши Атаманова будет для нас вечной памятью о наших великих предках, о той России, которую мы потеряли и которую теперь уже никогда не обретет. Гражданская война всегда трагедия, в ней нет, и не может быть победителей, потому сегодня мы оплакиваем и восставших, и жертвы этого восстания. Но мужество и самоотреченность таких людей, как Григорий Атаманов, всегда будут восхищать русского человека, будут примером борьбы за честь и достоинство, и пусть его героический образ станет молчаливым упреком сегодняшнему униженному и бессловесному крестьянству. На фото:
|
||
