| |
КРЫМСКИЙ МОСТ
Водою отшлифованные камни
Вросли в песок… Их в пыль сотрут века.
Как бабочка с ажурными крылами,
Вознесся Крымский мост под облака.
То легких волн таврическая пляска,
То песен ветра южный колорит.
И, прилетев к нам из пустыни Наска,
Космическая бабочка парит.
* * *
Отсоловьились и отсенокосили,
Наслушались жужжанья пчел сполна.
Планета наклонилась ближе к осени,
В туманной дымке – скользкая луна.
Все в космосе и мире изменяется –
Планета на межзвездном рубеже.
И так она опасно наклоняется,
Что зреет чувство холода в душе.
* * *
Отцу Анатолию (Денисову)
Скользит по небу утреннему взгляд,
Земля в округе – для меня святая.
Кресты блестят и маковки блестят,
И ласточки над церковью летают.
Жужжат в цветах вдоль фресок два шмеля
Там, где сюжеты Нового Завета
Слова молитв, струясь из алтаря,
Сияют в прихожанах божьим светом.
* * *
Памяти Федора Тютчева
Восток и Запад… Здесь дилемма
Не подойдет… Что чернь – что знать!
Россия – это теорема:
Россию надо доказать.
Есть для России Божья мера
И к этой мере я привык.
Россия – это наша вера.
Россия – это наш язык.
* * *
Иеромонаху Александру (Фауту)
На рассвете барханы свершают намаз
И бредут караваны тропою заветной.
Не похож на араба – я голубоглаз,
Борода моя с возрастом стала трехцветной.
На рассвете в пески босиком ухожу,
Звезд арабская вязь с неба в солнышко схлынет.
Жизнь – хождение от миража к миражу.
И лишь храм православный – оазис в пустыне.
* * *
Словно вожжи, нервы натянули,
Крепко закусили удила…
Не сбылись надежды – обманули
Русских… И Россия запила!
Кончим пить – пройдет и это, братцы.
Не бывает вечною беда.
Русские, конечно же, проспятся,
А вот европейцы – никогда!
* * *
Все выпито, хотя не все пропито.
Устал! Все суета и суета.
Но встал над бытом, как встают над битвой,
И все вернулось на свои места.
Был пьян не от вина – от дела в деле,
Построил из проблем мемориал.
Но вот прошло тяжелое похмелье –
Мир, словно в день рожденья, засиял.
* * *
Соловьи поют, а сердцу снится
Школа, трель последнего звонка.
Словно миниюбка выпускницы,
Ночь в конце июня коротка.
И уже внучата ходят в школу.
Горн умолк. Уменьшилась страна.
Юбки носят бабушки – до пола,
Жизнь, как ночь декабрьская, длинна.
* * *
Читай былины: твой кумир –
Чужой! Он пришлый и поганый.
Не только Русь Святую – мир
Спасали русские Иваны.
Полынь, что половцы, в полях.
Как Змей Горыныч, дышит море.
Но, словно три богатыря,
Иваны русские – в дозоре.
* * *
Николаю Лугинову
Я крепко спал. Был мир вокруг не прост –
Тонул и в лицемерье, и в гордыне.
И снилось: шел босой Иисус Христос
Ко мне в весенней тундре – не в пустыне.
Хотелось жизнь прожить в миру простом,
Молиться и светло о людях думать.
И снилось: осенял святым крестом
Меня Иисус Христос в якутском чуме.
Господь – в молитве думаем о Нем
И ждем с надеждой нового явленья.
Наверно, со спасительным огнем
Христос приедет в тундру на оленях.
* * *
Где туча деревням дождем грозила,
Уснул в озерах дождик навсегда.
Одна в другой при солнце отразилась
Земная и небесная вода.
* * *
Известно всем: не будешь мил
Насильно… Да и есть ли прок.
У одного – библейский мир,
А у другого – свой мирок.
Когда во власти дураки
И на Камчатке, и в Твери,
То надуваются мирки,
Как дождевые пузыри.
Но перестает править грех
Страной – мамоне вопреки.
И справедливый мир – для всех! –
Затмит порочные мирки.
* * *
Воробышек, привычный к дракам
За зернышки, дрожит слегка.
Он одинаково накакал
На Ленина и Собчака.
Тому, кого котом стращают,
Ни Ленин, ни Собчак не свят.
Чего воробышку прощают,
Обычным людям не простят.
* * *
В. С.
Хотя с похмелья пишется, но мне бы
Кваску глоток – чему я был бы рад.
С похмелья Марк Шагал гулял по небу
И рисовал Малевич свой квадрат.
Не забывайте, где у вас заначка,
Но вместо водки покупайте квас.
Иначе Музой белая горячка
На долгий срок поселится у вас.
* * *
Крапива в буреломе отцвела.
На пасеке жужжат цветные ульи.
И лилии во все колокола
Звенят под золотым шатром июля.
Свет ярок, но заполнен тенью ров
По самые края. Притихла трасса.
День в зное от земли до облаков
Изящен, как фарфоровая ваза.
Ты тихо дремлешь, завернувшись в тень,
А над тобой на ветке дремлет птица.
Будь осторожным: разобьется день –
На мелкие кусочки разлетится.
* * *
Мир погряз в слепоте страстей –
Много буйных и мало кротких.
Люди прячутся от людей
За заборы и за решетки.
Злобно борются за права
Зверя, выпив дурное зелье.
А свобода еще жива
В храмах и монастырских кельях.
* * *
Пиво – радость старика.
Что ему до барных стоек!
Дождь толчется у ларька,
Как знакомый алкоголик.
Каплют слезы с бороды –
Пьет в мирке своем счастливом.
Дождь дольет ему воды
Прямо с неба в кружку с пивом.
Тот и день, и год далек.
Было диво – сплыло диво.
Теплый дождь. Пивной ларек.
Век двадцатый. Кружка пива.
|
* * *
Владимиру Пискулову
Вопросы. Ответы.
Трудись – не ленись.
Короткое лето.
Короткая жизнь.
Открой-ка секреты.
Возьми да женись!
И новое лето.
И новая жизнь.
* * *
Ловите миг,
Летящий к славе.
Жизнь – это ринг:
Бои без правил.
Без правил – право.
Спор – без спора.
За мигом славы –
Миг позора.
* * *
Ахматову читает лесбиянка.
Она вертлява, словно обезьянка.
Манерно курит. Нервно пьет вино.
Есть имя. Есть в поэзию окно.
Есенина читает педераст,
Читает и визгливо, и жеманно.
И это неестественно и странно,
Как все, что происходит возле нас.
Кривляются и барабанят бойко
И классику, и местный авангард.
В поэзию несут, как на помойку,
Плохую прозу и отборный мат.
* * *
Становлюсь и терпимей, и строже
Ко всему, что придумала власть.
Конкуренции нет в мире Божьем,
В мире дьявола – эта напасть.
Ночью каркают черные птицы.
Дом сожжен. Ветер носит золу.
Тот, кто учит безумцев молиться,
Собирает мозги на полу.
* * *
Оцените и анфас, и профиль,
Отгадайте, кто моя родня.
Ночь темна, как будто черный кофе
В чашке у меня.
Зиму печь соединила с летом,
Под окном снег падает с куста.
Расплылись на стенах силуэты,
Понял я, что вечность – темнота.
* * *
Простынями улеглись метели
В поле. Обесснежела пурга.
Вылупился вечер – полетели
По небу скорлупки-облака.
Дверь открыв, застынешь на пороге.
Время для души и для ума.
И мечтать, и подводить итоги
Помогает юная зима.
* * *
Проталин утренняя оторопь
И слезы деревенских окон.
Спустилась мартовская оттепель
С небес на поле, как сорока.
Капели солнышком согрело –
Звучат и звонче, и напевней.
И это поле черно-белое
Стрекочет сочно за деревней.
Могилы дремлют за оградами,
О виражах стрекоз тоскуя.
Но скоро, стариков обрадовав,
Река кукушкой закукует.
* * *
Владимиру Морозову
Загорелись на люпинах свечи,
Время погрузилось в красоту.
Зрелый возраст – поздний майский вечер:
Щебет птиц и все вокруг в цвету.
Солнышко за горизонт заходит
Не спеша. Высок стрижей полет.
Зрелый возраст – равновесье плоти:
Ты стареешь, а душа поет.
РОДИНА
Двадцатый век. И на его роду
Отметины от пуль, как междометья.
Расстрелян Кремль в 17-м году,
Совет Верховный – в 93-м.
Век подожжен с начала и с конца,
Чтоб от страны остались сказки-были.
Но в двадцать первом смыла гарь с лица,
Восстав из пепла и архивной пыли.
* * *
СССР – это день вчерашний:
Стал святым не святой человек.
Коммунизм – Вавилонская башня,
Воплощался ущербный проект.
К Мавзолею стекались дороги,
Где их ждал и тупик, и крах.
Если люди забудут о Боге,
Все вокруг превращается в прах.
* * *
Легко сменить фамилию да имя,
И даже изменить надменный лик.
Вы навсегда останетесь чужими,
Внедрясь во власть и выучив язык.
Вы стаями кружитесь возле трона,
Как хищники… Совет со стороны:
Чтоб стать своими, нужно чтить законы
И уважать историю страны.
* * *
Николаю Коняеву
Выстрел – дурные мысли.
Ветра свист. Вой проводов.
Словно из боя, вышли
Из девяностых годов.
Рады, что еле живы –
Не сосчитать костей.
Словно у бога Шивы,
Множество рук у властей.
Эти гребут налоги,
Эти трясут анашой.
Сколько вокруг убогих
Телом, да и душой.
Каждый из нас унижен
Под пирамидой лжи.
Праведным трудно выжить
И невозможно жить.
Вместо поселков – погосты,
Смотришь – и слезы из глаз.
Раны из девяностых
Не зарубцуются в нас!
* * *
Горько – смотреть не могу!
В чем подражаем Европе?
Вместо извилин в мозгу
Татуировки на жопе.
* * *
Здесь все всерьез. Здесь нет игры.
И если криво – значит криво.
Кладбищенские комары
И надмогильная крапива.
Встают кресты за рядом ряд –
Им все равно весна иль осень.
А над могилами парят
Под облаками кроны сосен.
Печаль сменяется тоской –
Здесь не найдешь себе подобья…
И вечность, тишина, покой
Просеяны через надгробья.
За добрый взгляд и злую речь
Сполна в чистилище заплатят.
Жить надо так, чтоб в землю лечь
Легко – с веселой благодатью.
* * *
Александру Шабаеву
На землю падает звезда –
Ей некому помочь.
Как в шлюз – холодная вода,
Течет в квартиру ночь.
Хотя царит без чести честь,
Не надо жизнь крушить.
Ведь крыша есть и стены есть,
А значит – нужно жить. |
