БЕЛАЯ ИГЛА
Беловодье, Белогорье,
Рыба с царского стола.
Как святое богомолье,
Русь старинная светла.

Тут снега и то льняные;
Покрывалом юных дев,
Кручи кроют меловые
Под берёзовый припев.

Я седой, и ты седая;
Я хорош, ты хороша,
Как Россия молодая,
Оглашенная душа.

Белогорье, Беловодье,
Белорыбица к столу.
Одолжил Господь угодья,
Будто белую иглу.
23 августа  2018

РАВНАЯ МОСКВЕ
Конь каурый, рыжая корова
По траве гуляют и листве.
Снимки возвращают меня снова
В глушь родную, равную Москве.

Зеленя гривастые на взгорье,
Грядки, будто брови, сбоку хат.
Чем моя земля не Подмосковье,
Чем столичным я не сват и брат.

Тут дорогу тянут руки в гору,
Что цветёт всё гуще предо мной.
Я ищу на родине опору
Для своей  поэзии земной.

Проезжаю с горечью разлуки
Мимо мест, исхоженных пешком.
Друга детства городские внуки
Бродят за вечерним молоком.

Глядя на старинные доспехи
Башни, их встречающей кивком,
Думают, что можно сделать селфи
Рядом с той бурёнкой и коньком.

Да хоть так кровинка сохранится
Разошедшихся, как швы, родов.
Одинокая летает птица,
Разгоняя тени холодов.

Местные не зябнут помидоры,
Что красней томатов на  тиви.
Никогда тесовые заборы
Душу не отделят от любви.

Всё посконное пока посконно
После многочисленных утрат.
Ведь не хуже, чем у Подмосковья,
У моей провинции талант.
28 октября  2018

ЛАДАН
В этом мире не разгаданном,
Дух смущая до глубин,
Пахнут утренники ладаном
И прощанием рябин.

Не пойму, чего с Успения
Больше думаю про рок.
Может быть, от песнопения
Что приносит ветерок.

Мама в царствии невиданном;
Я – без изгороди куст.
В храме вместе с панихидами
Заказал сорокоуст.

До чего же там ритмичная
Стихотворная стопа.
Август, жнивень с рукавичками,
Ставит душу на попа.

Вновь без имени, без отчества;
Сирота в седых годах.
Привкус горький одиночества,
Как рябина на губах.

В этом мире, на дом заданном,
От купели до седин.
Пахнут утренники ладаном
И прощанием рябин.
31 августа  2018

КЕРОСИН
Липой  цвинтарь пах и керосином,
Что томился в бочке под горой.
Приходил сюда зав магазином,
Выгнув грудь по пьяни, как герой.

Он с Горыныча сбивал засовы;
Змей шипел и полз до груб* и ламп.
Дабы хату, распаляя дро́вы,
Вырвать когтем из морозных лап.

Наверху порой трубили горны,
Вдоль брели под пугами стада.
И никто не говорил о горнем,
Процветавшем в лучшие  года.

Неизвестно, как перемещалась
Между лип могильная плита,
На себя принявшая всю тяжесть
Совесть потерявшего труда.

Некогда у храма возлежала
И помещицы хранила прах.
Что же ты, деревня, оплошала
На своих низинах и буграх.

Где акафистами сыт был клирос,
Души в сети попадали и футбол.
Здесь порушенная церковь снилась
Тем, кто бил в твердыню, как соќол **.

Небо затянулось парусиной,
Дух давно подземный у полей.
Столько лет пах цвинтарь керосином,
Забивавшим ладан и елей.
31 октября  2017

ОКОПКИ
Убрав под лошадь огород к обеду,
Набив отборной бульбой мешковину,
Веду с семьёй душевную беседу
Про дом, судьбу, любовь и половину.

Соседствуют в деревне кнут и пряник,
Готовые друг с другом обниматься.
Пора отведать из новины драник,
Поджаренный со шкварками на смальце.

Сестра разогревает сковородку;
Окопок* накрахмалены смотрины.
Пригубим сотку красную за сотку,
Лишённую ботвы, как пуповины.

В селе любая знающая тётка
Всему на праздники отыщет место.
Смеясь, из клубня выжимает тёрка
Картофельное, с пряностями, тесто.

Я мог бы вам подробности рецепта
Тут описать, да сам глотаю слюнки.
И на клеёнке новой до обеда
Рассматриваю яркие  рисунки.

Все в ожидании добра и блюда
Вновь рассуждают на родные темы.
Коль улеглись до считанного пуда
В бурты и в подпол летние проблемы.

Одолевает ароматом драник,
Что славится в селе под Стародубом.
Аж свой дощатый рот раскрыл омшаник,
Блистая флягой с квасом, будто зубом.

Грачи снуют на пахоте за садом,
Истоптанным подковой и кирзою.
Люблю село с его простым укладом,
Очерченным картофельной стезёю.
28 октября  2018

ЛЕСНАЯ ДЕРЕВНЯ
Берёза домашняя. Старая верба.
Стон яблонь и груш благородных кровей.
Какая тебя удушила потреба,
Деревня лесная, среди купырей.

Мечтала страна, что поднимется в гору,
Повесив  селенья на шею осин.
Иду по скрипящему я коридору
Меж призраков  спелых  хатён и домин.

Вздохнёшь, перекрестишься, молвишь словечко
При  родичах светлых себе самому.
Конечно, всё в мире весёлом не вечно,
Но жалко убившую сёла страну.

Сентябрь золотится, за праздником праздник;
Любой календарный листок как жених.
Деревня лесная  приют и заказник
Для птицы и зверя, и русских святых.
 
Не хочется плакать и петь уж тем боле,
И даже стихами своими играть.
Ещё обожжётся о русское поле,
Вокруг зародившись, болотная гать.

Берёза домашняя. Старая верба.
Мне видеть ушедшее невмоготу.
Мужик до второго пришествия Хлеба
Деревню лесную  имеет в виду.
9 июля  2018

МЕХА
Закусив, как удила, винцо,
Чувствуя пылающий огонь,
Выходил Василий на крыльцо,
Растянув плакучую гармонь.

От высокой ноты и до баса;
В пляс пускался кольцами табак.
Заливал шофёр второго класса
Спирт первостепенный в бензобак.

Люди  мимо трезвые спешили,
Кто домой с баулом,  кто в булдырь.
Никогда меха не согрешили,
Чуть ли не протёртые до дыр.

Даже петь под градусом пытался,
Раскачав скрипучую ступень.
Самой лучшей женщине достался
Чародей коленец и колен.

Уж никто не думал о пропаже
Лет своих, любовей и забот.
Жаль, что не умею я вот так же
Услаждать гармошкою народ.

Жёнка по дороге улыбалась,
Морща губы и в ромашках лоб.
Что сказать, она ведь просто баба,
Гармонисту верная по гроб.

Спелая отборная пшеница,
На току истомой вороха.
Коль сумел  на любушке жениться,
То умей растягивать меха.

Вся любовь в деревне налицо,
Будто ости колоса и бронь.
Выходил Василий на крыльцо.
Растянув улыбку и гармонь.
2 ноября  2018

РОЗОВАЯ ПТИЦА
Листьев цата, розовая птица,
Меж небес раскрытая ладонь.
Яблоня мечтает породниться
С песней заповедной и младой.

С солнцем не разлей-вода поляна,
К домику калиновый подъезд.
Никогда не поздно и не рано
Выбирать на родине невест.
Где-то рядом загуляла стая,
Что никак на юг не улетит.
Словно веко голубое, ставень
Окон прикрывает алый стыд.

То мелькнёт, то снова затаится
Сладость каравая и лица.
Вот и эта утренняя  птица
Учит на прощание птенца.

Куст шиповника кивает травам
В платьях из улыбчивых цветов.
Подражая всем садовым нравам,
Ждёт тут девка сватов и свато́в.

Что-то запозднились, хоть поспели
Яблоки, вскормившие девиц.
Ничего нет выше колыбели
Под молитвы розовые птиц.
30 октября  2018

КОБЫЛИЦА
Вздымаются вселенские бока
У кобылицы с гривой золотою.
Ночные городские облака
Глядят на мир глазастою звездою.

Ей  чуден каменный резной вольер
И огоньки дорожного манежа.
Катает королеву кавалер
Из свадебного пьяного кортежа.

Вращается там с дуру на кону
Уж жизнь своя, а заодно чужая.
Что ржёт кобыла своему коню,
Земным утратам сопереживая.

А для меня звезда горит пока
И освещает дивные картины.
Вздымаются вселенские бока
Объевшейся созвездий животины.

Глазеет  удивлённо на людей
Из облаков гривастых кобылица.
Гоняют табунами лошадей,
Коль на земле им негде притулиться.
14 августа  2018

ГАЛОШИ                         
          Актрисе  Елене Драпеко, блестяще сыгравшей
          главную героиню в  фильме «Безотцовщина»
Отступал от себя и опять возвращался
От кого-то другого к себе.
Всё надеялся, что наконовано счастье
На моей непутёвой судьбе.

Сколько пережил я, до чего дотянулся,
Не один не окупится грош.
Я столицы бросал, оставлял захолустья,
Ради новых и старых галош.

Как в пословице, в них я привычно садился,
Хоть заранее видел, что жмут.
Уходил без скандала и не матерился,
Лишь молился, что снова разут.

Привыкала душа, мчались ноги босые
За стихами своими вдогон.
Чуял я, что на главном вокзале России
Ждёт меня мой последний вагон.

Там стояли две пары родного калибра
Белых тапок и красных галош.
Догадайтесь, какую обувку я выбрал,
Под загаданный громом галдёж.

Удивляюсь, коль в пору пришлись те галоши,
Что блистали в глазах, будто хром. 
Мне вдобавок издатели и книгоноши
Подарили стихов моих том.

Отступал от себя и опять возвращался
От кого-то другого к себе.
Если было мне всё ж наконовано счастье,
То оно отразилось в судьбе.
9 сентября  2018

ССЫЛЬНЫЙ КЛЁН
Малая народность только клон
Золотого русского сеченья.
Средь неё шумит, как ссыльный, клён,
Сам себе нашедший приключенья.

К палисаднику почти привык,
Гладит кисти гордые рябины.
Понимает северный язык
До какой-то круглой половины.

По ветру нос держит и листву;
Семенами разнося обиды.
Не желая явно никому
Желтизны замученной планиды.

Будущие клёны-племена
Доберутся сквозь виры и броды.
Где-то там родимая Двина
И другие ласковые воды.

Жаль, у клёна лишь одна нога,
На которой не дотащишь ношу.
Шьёт уже иголками тайга
Белую последнюю порошу.

Малая народность только клон
Золотого русского сеченья.
Я на Севере, как ссыльный клён,
Слушаю рябин нравоученья.
2 сентября  2018

ШИШКАРИ
Леший над бором всю ночь как пастух
Ветер гонял, не давая присесть.
Вышла с мешками толпа молодух
Утром за шишками в бронзовый лес.

Трое охотников сбоку, кордон
Против железных зубов и когтей.
Спрятан в заимке из брёвен байдон* ,
Кедр не балует горячих гостей.

Ну, собирайте, шумит исполин,
Бросьте лишь под ноги лучший орех.
Много ещё по Сибири долин,
Где не хватает осенних утех.

Заговор слышен с искусанных уст,
Бабы сильны на намёк и зарок.
Леший, усевшись за редкий здесь куст,
Ищёт у женщин хоть в чём-то порок.

Что откопает такого у баб,
Честно блюдущих семейный завет.
Даже коль встретился муж – баобаб –
Толстый, зато урожайный как кедр.

Ходит с ружьём, улыбаясь, вокруг;
Просится зверь дорогой на обед.
Птица ласкает охотничий  слух,
Да на неё не положен билет.

Вечер стекается тихо в мешки,
Шишки уж собраны все до одной.
Щедрые были у бронзы вершки,
Лишь бы добраться с поклажей домой.

Кедр то ж устал, как его не качай,
Только уснувших спугнёшь глухарей.
Выплеснул леший малиновый чай
На загулявших в бору шишкарей.
12 ноября  2018

ОХОТА
Всё дальше молодость и лето,
Всё ближе осень по летам.
И грохот первого дублета
Охот утиных по утрам.

Когда в малиновые глотки
И в малахитовый покров
Вопьётся дробь, перегородки,
Взорвав меж скрученных миров.

Убийство дичи ненавижу,
Поскольку с детства не стрелок.
И уж давно заброшен в нишу
Мой восхитительный манок.
Зато с успехом созерцаю
С ловитвой  видеоряды.
В забавах тех вприглядку к чаю
Большой не чувствую беды.

Чужие были и былички
Роднее собственной вины.
Всё чаще мирные привычки
Зову на кислые блины.

Мне ближе всякая сердечность,
Чем ружья, утки, камыши.
Охота – древняя погрешность
Нечеловеческой души.
10 августа  2018

СИМВОЛ
                 Жене Вере Николаевне
Из Арктики мы в центр России едем;
Вокруг огни большого перевала.
Торгует сёмгой, лосем и медведем
Палатка у московского вокзала.

Стиль ярлыков, собрания ошибок,
В окне краса, влюблённая в соблазны.
Ей наплевать на всяких там талибок,
Сигающих на улицу из плазмы.

Столица и сама давно пиратка,
Освоившая хватку абордажа.
Москва одна торговая палатка,
Где озверели купля и продажа.

Деликатесы стали земляками,
Достойными горластого спецназа.
С широкими, по брови, козырьками,
Спустился с гор он в кожанках с Кавказа.

Что брать нам медвежатину в дорогу,
Не спящую всю жизнь под бубенцами.
Сейчас на стол вприкуску бы картоху
С хрустящими от дуба огурцами.

Витрину озирать невыносимо
Под гиканье коммерческой оравы.
На части режет продавщица символ
Подстреленной охотником державы.
2 сентября  2018

СКОРНЯК
Вот говорили мне, что жить умеет
И даже ставили  его в пример.
Ну, а меня, видать, считал Емелей
Любой сопливый милиционер.

Когда был шум на этом свете белом;
Заделался  коллега скорняком.
Смеялся, что, горбатя зав отделом,
Не обзавёлся я особняком.

Считался журналистом, стал удавом,
Сдирая с кроликов по десять шкур.
Предпочитал он всем другим забавам
По вечерам домашний самодур.

Порою в гости заходили лычки
И даже рыночные пацаны.
Вращались рюмки, как отмычки,
Вокруг процента, крыши и цены.

С утра, опохмелившись, шил треухи,
И угодил по пьяни под забор.
Он обдирал Россию до разрухи
И сам попал под шапочный разбор.

Кормилица вчерашняя, газета
Дала, смущаясь, тонкий некролог.
Он жить умел до скорбного обеда,
Где за здоровье выпить уж не мог.

Его жена, линотипистка Клава
Ходила  месяц на базар с мешком.
И продавала шапки от удава,
Что журналистом был и скорняком.

Зачем та популярность и сноровка,
Ведущие себя как торгаши.
Вся жизнь моя одна командировка
В глубины человеческой  души.
10 сентября  2018

ИДЕНТИЧНОСТЬ
Свой в городке и Лондон, и Париж,
Но нет Москвы и даже Петербурга.
Тут никогда не переубедишь
Строителей из циркульного круга.

Ввысь шоколад умчался и бисквит,
И прочая кирпичная наличность.
Здесь ничего уже не утолит
Отверженную нашу идентичность.

Не дует город в свой хрустальный ус,
Раскрашенный пугающим неоном.
С каких-то пор я вовсе не боюсь
Ругаться с мэром и синедрионом.

Любой из них обманщик и магнат,
Скупивший  тыщи душ и магазины.
Там спрятанный на всякий случай мат
Из продуктовой зыркает корзины.

В сияние упёрлись этажи,
Рискуя  прямо в бездну провалиться.
Как в ипотеку проданной души,
Которой некогда и помолиться.

Париж бисквит, а Лондон шоколад;
Такая вот таёжная столичность.
Нормальный русский бродит наугад,
Теряя по дороге идентичность.
3 сентября  2018

ИСКУШЕНИЕ
Искушал меня один еврей,
Коими богаты хутора,
Чтобы я, лирический борей,
Охлаждал течение Днепра.

А не то крутой водоворот
В пасть свою затащит всю страну.
В Украине уж рождён  народ,
Полюбивший с люльки белену.

Понял я, что сын степей, как мог,
Бедствие своё предотвращал.
Ученик любимый синагог,
Им судьбу лихую обещал.

Он, конечно, не святой Андрей,
Сквозь века прозревший купола.
Просто умный хуторской еврей,
Между дел имеющий дела.

Ради них меня он искушал
Нечто между строчек начертать,
Дабы сдуру киевский кагал
Не обидел собственную мать.

Сочинил; наверное, не то.
Грянул на Крещатике майдан.
И осталось мокрое пятно
От аккаунта в инете Дан.
3 сентября  2018

КОМБАТ
Уселся за столом мордоворот
И жрёт домашнюю чужую ковбасу.
Освобождает собственный народ
От заготовок в погребах и на базу.

Мол, атаман он, батька; добробат
Его на полк похож из-за возов добра.
И не один кавун не виноват,
Что тыквы пьяные крошит из винтаря.

Пришли бандиты хутор защищать,
Учить науке незалежности хохлов.
За пляшкой и за шматом не видать
Пока что всех раздробленных голов.

По шляху гусеницы расползлись,
Капусту, слопав до последнего вилка.
Подозреваю, как звучит девиз
На батьковщину вдруг напавшего полка.

Не часто так бывает, чтоб солдат
Тащился в дом родной  как вор и оккупант.
Сидит за сулеёю психопат,
Уставший от себя и Киева комбат.

Украйна  снова скачет по кольцу,
Заговорённое кружит веретено.
И молится кровавому отцу,
Кому то ль имя, то ли прозвище дано.

Я знаю, что опомнится народ,
И проморгает на глазу своём слезу.
Жуёт законченный мордоворот
Страну родимую, как будто колбасу.
18 ноября  2018

СЮЖЕТЫ
Ещё не все глаголы-самоцветы
Огранены мной  в скобки и тире.
К чему в ударе сочинять сюжеты,
Коль все они толкутся во дворе.

Я выхожу; просушиваю куртку
И голубем к ноге слетевший текст.
Желает снова муза не на шутку
Отправить стихотворца под арест.

Приходится с собой таскать колодки,
Похожие на ручку и блокнот.
Как в зеркале, в лиричном околотке,
Глядится  многое наоборот.

Соседям фокус сей не интересен;
Им плюнуть раз, слух запустить и сглаз.
Уж на меня в одном журнале плесень
Пародии зелёной завелась.

Играть все первую желают скрипку,
Смычком, касаясь струн и пирога.
Прыть вызывает лёгкую улыбку,
Как брыль в очках, скупающий рога.

Я вслед ему чуть не воскликнул: «Бендер»!
Да каждый третий ныне тут Остап,
Россию пропустивший через блендер
Своих мохнатых загребущих лап.

Ещё не все глаголы-самоцветы
Сотворены из магмы и солей.
Я выхожу, слетаются сюжеты
Для книги Голубиной и моей.
9-10 августа  2018

ПЯТИСТЕНКИ
                 Николаю и Марии Ивановым
От Климова резного до Суземки,
Со звонкими янтарными лесами.
Меня не раз встречали пятистенки
Своими золотыми образами.

Особый  быт родного пограничья
Соседствовал с припрятанной винтовкой.
Мне нравилась семейная привычка
Мирить сноху весёлую с золовкой.

Жгли канделябры к вечеру каштаны,
Парил орёл над гордою дрофою.
И мускулы накачивали страны,
Живущие под общею стрехою.

Тут до поры до времени от лиха
Дол укрывал раскрывшийся подсолнух.
А новый князь, отчаянный как Игорь,
Сушил на печках цезиевый порох.

Народ нырял от напастей в малинник
И от души братался под горилку.
Старался каждый бросить свой полтинник
В советскую разбухшую копилку.

Вдруг в склепе мрачном застонал Мазепа,
Поднять, пытаясь, веки у Бандеры.
Пока к нам тучи ядерного пепла
Не ворвались в распахнутые двери.

Осталось вроде всё на прежнем месте,
Лишь холст и грунт прострочен изотопом.
И постучались женихи к Невесте,
Скитавшиеся в папстве по окопам.

От Климова-Погара до Суземки
Жизнь славится двойными полюсами.
Томятся у кордона пятистенки
С печальными всё больше образами.
18 октября  2018

ДОБРОТА
О Господи, ведь я природный лирик;
А ты велишь писать о родине канон.
О том, что дед мотал свой срок, как клирик,
Отец ловил в боях свинец, а не ворон.

Я знаю – у страны  найдётся уйма
Одежд, протёршихся постыдно до прорех.
Замучила  народ  распятый дума,
От коей дуба дал уж не один стратег. 

Всё те же мы; хотя слабей набойки,
Тусклее цвет волос, очей и даже скул.
И праздник от восторга до попойки
В ружьё на всякий случай держит караул.

Пить научили русских угро-финны;
В жестокости повинна ханская пята.
Мужицкая усмешка – с Украины,
Своя осталась только доброта.

А с нею все просвиры и кагоры,
И все издержки громкой славы и хулы.
Мы русские татары и монголы,
И русские, до глубины души, хохлы.

Куда с таким наследством всем деваться;
В пылу пришельцы нам свою дарили кровь.
Привычно доброту для тех данайцев
Из погребов мы доставали и гробов.

В душе крещёной я давно пустынник;
Страдаю чуть не посредине Колымы.
О Господи, родившийся, как лирик,
В дни искусов готов я сочинять псалмы.
3-5 августа 2018

СХИМА
               Памяти Николая Мельникова
Его нашли держащимся за сердце
На остановке утром, у калитки.
Приходят к людям, чтобы обогреться
В последний час поэты, как калики.

Гонцы святые со старинным духом,
Не нужные ни власти, ни прохожим.
А только лишь острогам и катухам* ,
За то, что промыслом владели божьим.

Пропольщики душевной повилики,
Брели они неслышно за стадами.
И проявлялись промеж нас как лики,
Потом уже, с посмертными годами.

В жестоких приступах мужской печали,
Всё чаще за душою без полушки,
Они для женщин песни сочиняли,
Позолотивших в жизни их опушки.

Как ни крути, стихи не караваи;
А тяжкий груз, к планете гнущий спину.
Поэты носят в потайном кармане
Свою судьбу, похожую на схиму.

Никто при жизни не увидит рая;
Туда и книги наши – не билеты.
Живут кой-как и, ярко умирая,
Становятся  народными поэты.
8 августа  2018

СВОЙ САД
Отболев есенинской разлукой,
Позабыв рубцовский тихий лад,
Я шагаю пушкинской излукой
В некогда мной высаженный сад.

Вновь смирившись с участью изгоя
Из лощёных барственных хором,
По пороше зимнего покроя
Я спешу на поезд и паром.

Вон холмы, похожие на горы;
По колени край мой в них обут.
И через открывшиеся поры
Родники берёзовые бьют.

Вижу, мне оставили в наследство
Классики сияния свои.
Жаль, что умер в Питере  инвестор,
С кем гонял по случаю чаи.

Всё равно пишу стихи, надеясь
На благословенье высших сил.
Никуда от Господа не денусь,
Как и от России Измаил.

Лучшие мне образы  знакомы,
Никогда душой их не предам.
Строю обновлённые паромы
К уходящим в небо поездам.

Отболев есенинской разлукой,
Ощутив рубцовский тихий лад,
Я шагаю пушкинской излукой
В свой, привитый только мною сад.
8 ноября  2018

Вверх

Комментариев: