К поэтическому наследию Николая Ивановича Поснова относятся циклы лирических стихотворений, в которых образно представлены времена года нашей необозримой России. За окном январь 2014 г., но совсем не такой, каким его знал поэт в 1975 году:

* * *
Бело-белыми стали луга.
За деревней просторно и тихо
Опустились большие снега,
Чисто поле цветёт, как гречиха.
Белый цвет охватил полземли,
Накатился разливом волнистым,
Брызги солнца, как будто шмели,
Над полями летят золотисто.
Это день меня сводит с ума,
Он, как кровь с молоком, бело-розов.
Наконец-то настала зима
Со снежком, с ветерком и морозом.

Ожидание счастья с приходом зимы, а ещё и души торжество с появлением первого снега:

* * *
И снег пошёл. Вначале робкий,
Мерцая, отблески бросал
На лиловеющие тропки,
На потемневшие леса.
Каким-то тайным силам внемля,
Как будто птичьи голоса,
Скользил легко с небес на землю,
И вновь с земли на небеса.
Он шёл, смелел, не суетился.
И, словно праздник,
Молодел.
Он – не мерцал уже – светился,
Он мрак растапливал, как день.
И тусклый свет теряли лужи,
И степь светлела перед ним.
Снег шёл.
Он знал, что людям нужен,
Что он земле необходим.

Здесь свет как щит: он против мрака, чтоб жил как надо человек.

Восприятие снега вот так, потому что зимою родился? Или тайна сокрыта в названии той деревни, где вырос поэт? Изморознь!

* * *
Пушит деревья изморозь,
Метели пляшут вслед.
Стоит деревня Изморознь
Какую сотню лет.
Живёт деревня Изморознь,
Верша извечный труд.
Пусть мелко сеет изморось,
Пусть дождики метут.
Примчатся ветры из моря,
Найдут приют от бед.
Но почему же Изморознь?
Никто не даст ответ.
То изморось, то изморознь,
То жаркий летний свет, -
Живёт деревня Изморознь,
Её роднее нет.
С ракитами да вязами,
С работною судьбой.
Вся жизнь моя увязана
С её простой судьбой.

Десятое января из дня рождения перешло в день светлой памяти, и образ белого ветра напоминает нам о неуёмном характере Н. Поснова:

* * *
Ах, как взвился белый ветер,
Снег в спирали закрутил,
И помчался в блёклом свете
«Без руля и без ветрил».

Даль померкшая в тумане,
Даль тревожная гудит.
Ветер мчит, куда – не знаем.
Но летит,
Летит,
Летит.

По просёлкам, как по залам,
По тропиночкам глухим…
Крутим, мчим, -
Куда, - не знаем.
Но прекрасно, что летим.

Образ белого снега, не похожий на саван, всё вместил, чтобы пела душа:

* * *
Я понял,
Понял, в чём тут дело!
Пусть далеко до зимних вьюг,
Но выпал снег,
И посветлело,
Повеселело всё вокруг.

И обновилась вся природа
В вечерней слякотной глуши.
И сразу это время года,
Как песня,
Стало для души.

На рассвете рождаются песни и дети, а ещё белый снег. Белый снег!

* * *
Мягкий, доверительный, отрадный,
Не спеша окутывая сад,
Снег летит, как будто бы на травы
Сказочные лебеди летят.

В этот час плохого не отыщешь,
В это утро – снега торжество –
Ты и сам доверчивей и чище,
Словно в пору детства своего.

В этот час, распахивая двери,
Веришь – в откровенности своей
Люди все становятся добрее,
Радостней, внимательней, теплей…

И вокруг просторнее и легче,
Снег летит, мерцая, чуть дыша,
И ложится пухом на крылечки
На потеху звонким малышам.

Он идёт, улыбчив и доверчив,
К каждому порогу и двору,
И душа, душа летит навстречу
Ласковому свету и добру.
(Первый снег 1970)

Снег как неосуществлённая мечта лирического героя или её воплощение:

* * *
Я нынче снегопадом
С рассветом в тишь сойду
И буду, буду падать
На яблони в саду.

Гляди, я белой стаей
Несу тебя в снегу,
В твоих ресницах таю,
Твоих касаюсь губ.

Пальтишко растревожив,
Могу к ногам припасть.
Мне нынче всё возможно –
Я нынче – снегопад.

Рождение белого снега первой любви подобно:

* * *
И падает лохматый снегопад.
И, как малыш, невнятное лепечет.
Ни перед кем ещё не виноват,
Ложится он на крыши и на плечи.

Его паденья отсвет голубой
Застыл в глазах восторженной девчонки.
Идёт снежок, как первая любовь,
Мечтательный, загадочный и робкий.

Есть в Брянской области город невест, где жил поэт и видел чудо:

* * *
А день так празднично высок,
А день так радужен, как терем!
От сосен вглубь, наискосок,
Легли причудливые тени.
В снегах купается январь,
И в белом пламени Карачев,
И полдень звонкий, как янтарь,
Лучится солнечной удачей.

1968 год! Смотрю на эту дату, и оторопь берёт: я помню такие метели и словно наяву их вижу пред собой:

* * *
Ах, белые кони метели!
С горы, по оврагу и в лог!
И рвут загустевшую темень,
И мчатся, храпя, напролом.
Как снежные конники, с свистом
И гиканьем сабли летят
По чистому полю в погоне.
В ушах только ветра сигнал.
Несутся гривастые кони,
И тонет Россия в снегах…

Снег нашей памяти сродни и круговерть истории:

* * *
Наотмашь, душою отчаясь,
Как будто вожжами коня,
Ударило солнце лучами
По крупу морозного дня.

Рванулся, заржав неспокойно,
Весь в розовых яблоках конь.
И видно, как сыплют подковы
В снега отголоски веков.

Что такое метель? Сильный ветер со снегом. А быть может, борьба двух начал?

* * *
Метель шуршит морозным шёлком,
Свистят, как птицы, подреза.
Танцуют вихри за кошёвкой,
Как будто чёртики в глазах.
И краснотала гнутся ветви,
И за верстой летит верста,
И кони стелются, как ветры,
Как кони, стелются ветра.
И белый снег не кажет милость,
Покрылись пеной трензеля,
И будто всё вокруг сместилось,
Смешались небо и земля.
И снег кружится беспокойно,
И посреди степной глуши
Несутся ветры, мчатся кони,
Шуршат тревожно камыши.

Минуло 43 года, и строки в мечту превратились:

* * *
Ну, вставай, упрямая!
Брось сердиться зря.
За двойными рамами
Плещется заря.

Снег разостлан розовый
У истоков дня.
Эх, сейчас бы в розвальни
Резвого коня…

Снег взметнулся веером,
Растерялась грусть.
И на нас повеяла
Дедовская Русь.

Говорят давно в народе, что февраль возьмёт своё. У Поснова видится иное: есть любовь, а значит – быть добру:

* * *
И снова целую неделю
В заросшем вербами логу
Танцуют белые метели,
Как бабы в свадебном кругу.

Играет ветер на раздолье.
Тонки, узорны и легки
Кружат широкие подолы,
Взлетают белые платки.

Позёмки мчатся по дорогам,
Как захмелевшие сваты,
Что колокольцы под дугою,
Звенят промёрзшие кусты.

И песни льются на усладу,
И всё вокруг белым-бело.
Февраль с пургой справляют свадьбу,
Как раньше шумное село…

А там, где свадьба, есть семья, есть дети непременно:

* * *
Широко. Белоснежно. Просторно.
Стали зимние дали ясней.
Мы несёмся лыжнёю неторной
С дорогою дочуркой моей.
Через поле, густой перелесок,
А с горы – на крутую гору.
И дымятся далёкие веси,
И шуршат камыши на ветру.
И берёзы, как белые струнки,
Голубою звенят тишиной,
И сияют глаза у дочурки
На просторе России родной.

И вновь возникает вопрос: метель даёт возможность человеку выплеснуть горе своё или радость явить в эйфории?

* * *
Эх, метель! Поёт по нотам.
Завывает диким псом.
По лугам, лесам, болотам
Кружит белым колесом.
Завивает дни в недели,
Мчит с увала на увал.
Я давно такой метели
Не слыхал и не видал!
Вон как вьётся канителью,
Как гуляет за стеной…
Вместе с этою метелью
Сообразно настроенью,
Хочешь вой, а хочешь – пой.

Желание бальзамом вдруг на душу ложится:

* * *
Сквозь эти мрачные чащобы
Прошло бы ведьмы помело,
Чтобы расчистило сугробы,
Что ночью вьюгой намело.
Но вот и вышел на опушку,
Тревогу выдохнув, и зрю:
Стоит спокойно деревушка,
Дымками тыкаясь в зарю.

Любовь и нежность к бабушке своей с волшебным хочется сравнить клубочком:

* * *
Бывало, надломятся силы,
Свет белый сойдётся на нет.
Но бабушка тут же лечила
И сразу давала совет.

Не надо, голубчик, томиться,
Поправим дела не спеша.
Испей родниковой водицы
И враз просветлеет душа.

Ах, бабушка! Сколько по свету
Носило, как листики, нас.
Мне к мудрому снова совету
Пора обратиться сейчас.

Тяжёлыми мыслями скован,
Брожу, как полуночный тать.
Водицы б испил родниковой,
Да где твой родник отыскать?!

Задан вопрос, и ответ тут же найден – «Родник на Подаре»:

* * *
Пробиваясь к зимней речке,
Неглубок и невелик,
Вьёт затейливо колечки
Несмолкающий родник.

Дышит властно и сурово
Опаляющий мороз.
Но сквозь белые сугробы
Он бежит, смеясь до слёз.

Стынут в инее ракиты,
На дубах искрится лёд.
Родничок же деловито
Кольца вьёт,
Бежит,
Поёт.

Бьёт со дна, как жизнь неистов,
Рассыпая хрустали,
Светлый, радостный
И чистый,
Словно пульс моей земли.

Родник – Родина – чистая душа поэта – космос:

* * *
Лунный, высокий, лучащийся свет.
Снежные дали на тысячу лет.
Глухо темнеет загадочный лес.
Звёзды торжественно смотрят с небес.
Грустно и больно. И хочется мне
В даль, в беспредельность, к висящей Луне,
Чтобы высокий волнующий свет
Душу заполнил на тысячу лет.

«Зимняя ночь в деревне»… Многие помнят её?!!

Тихо, тихо. Снег да поле.
Месяц выше – свет ясней.
И повизгивает полоз,
Как собака у саней.

Тает выдох белым клубом,
Опершись о передок
И закутавшись тулупом,
Призадумался седок.

В меховые дышит полы,
В воротник запрятал нос.
Тихо, тихо.
Снег да поле.
Звёзды, месяц
Да мороз.

А такое разве не знакомо?

* * *
Нынче в праздничный четверг –
Царство холода и нег.
Нежный, звёздчатый, лохматый
За окошком валит снег.

За звездой слежу звезду –
То ль на счастье, на беду?
Я, конечно, сам не знаю,
Как на землю упаду.

Буду ль нежностью объят,
Буду ль так же я крылат?
Или, может, в тихом поле
Промерцаю на закат?

За окошком белый свет.
Ни на что ответов нет.
Снег валит густой и чистый,
Засыпая жизни след.

Снег валит. Гляжу в окно.
А душа твердит одно:
Подожди ещё немного –
Полетим мы всё равно…

Если память жива – значит жив, значит с памятью нам по дороге:

* * *
Январь нынче тих и морозен.
Утра, проявляя восторг,
Лучи рассыпают, как розы,
На белый искрящий простор.

И, может, поэтому
Сани,
Дорога, берёзы,
Дымы – всё в розовом чистом сиянье,
Как в лёгком румянце зимы.

И, может, поэтому любы
Мне дни вот таких январей,
Похожие на красногрудых
Весёлых друзей – снегирей.

Подборку стихотворений Николая Ивановича ПОСНОВА
подготовила Нина ВОЛЧЕНКОВА