Самоубийство – удел не способного к покаянию.

Почему повесился Иуда? Не от глубокого раскаяния, а от тяжелого отчаяния, не от стыда, а от безудержной злобы, от неимоверно возросшей гордыни. Не перенес своего краха, боясь разоблачения и обличения, сгорая от обиды на мир за свою слабость, так отомстил Богу. Самоубийство вместо покаяния - это отказ от вечной жизни, от покорного искупления греха, бунт против Бога и преклонение перед дьяволом. Потому смерть через повешение – Иудино удавление – является позорнейшей из всех видов казни.

Грядут выборы Президента, как очередное испытание русского духа. Что делать православному человеку?

Церковная власть призывает голосовать за Путина. Происходит постепенная сакрализация власти "золотого тельца", постепенное облачение ее в православные одежды. Те, кто является прямыми наследниками антихристианского Октябрьского переворота, продолжатели дела бунтарей, цареборцев и цареубийц, которые никогда не скрывали своего истинного лица богоборцев, имеют открытую поддержку со стороны власти церковной.

Это явление сопровождается попытками сакрализация личности Путина – величание его сначала в полушутку и между делом «царем», затем вполне серьезно – «богоизбранным президентом», «национальным богохранимым лидером», «отцом нации» и «вождем» по всем каналам, включая и многие православные Интернет-ресурсы.

Тем временем будущий Президент России завершает свою предвыборную компанию статьей о вопросах международного сотрудничества, из которой понятно, что Россию, как ящик соли, он планирует растворить в пресном море соседних стран, образуя проходной двор, рваную улицу, веселую дорожку из гнилой Европы в голодный Китай и Японию.

Размывание границ, устранение пределов, разжижение, растворение в чужих водах, обезличивание – зыбкая почва для Путина. Статья показывает, что для написавшего ее - Россия – не Дом Богородицы, не Подножие Престола Господня, не Империя, не Третий Рим и потому, выходит, – не для Бога она.

Никогда ранее не было так уютно, так удобно, выгодно и перспективно как сейчас, исповедовать православие. Комфортное православие – опасное явление. Комфорт, как область наименьшего психологического и физического напряжения, можно прямо назвать кладбищем духа.

Человек не может стремиться к тому, чтобы жить без расходования своих сил, не может желать себе смерти еще при жизни. Человек всегда будет стремиться к напряжению, не боясь его, потому что комфорт – это духовный самораспад, гниение заживо.

Мир и покой в душе, лад и любовь в сердце человек может сохранять и во время войны, и голодая, и болея, и мучаясь, потому что он призван и обязан жить не ради себя, а ради Бога, ради победы над своей слабостью, над врагами Христа, над бедой, ради общей Победы над смертью.

Спаситель не обещал нам комфорта, Он учил, как жить счастливо, как научиться на земле жить вечно: в поте лица добывать хлеб свой, а не медленно и удобно умирать без боли и мук.

Нет более разрушительной силы в мире, чем благополучное, удобное православие. Это - самая страшная измена Христу. Россия не имеет права пребывать в нем - потому и получает испытание. Люди, пришедшие в церковь из безбожного периода истории не знают подлинного христианства, не видят живых примеров.

Не стоит Государство без Государя, нет суда без судьи, прокуратуры без прокурора, больницы без главврача, поэзии без поэта, а России без русского народа.

Но если умирает поэт, это не значит, что упраздняется поэзия. Если погибает судья, и становится пустым здание суда, то это здание все равно является судом. Если увольняется главный врач, больница не закрывается, если убивают Императора, жизнь Империи продолжается в ожидании нового Помазанника.

Пока остается хотя бы один русский человек, который молится Господу о даровании России Русского Царя и восстановлении богоустановленной Царской власти взамен золотого тельца – Россия остается Домом Богородицы, Подножием Престола Господня, Третьим Римом, и никакие законы не будут иметь силы на территории ее духа.

Н.В. Гоголь в повести «Тарас Бульба» писал: «Но у последнего подлюки, каков он ни есть, хоть весь извалялся он в саже и в поклонничестве, есть и у того, братцы, крупица русского чувства. И проснется оно когда-нибудь, и ударится он, горемычный, об полы руками, схватит себя за голову, проклявши громко подлую жизнь свою, готовый муками искупить позорное дело».