Олег ТРУШИН
На высоком берегу Оки…
Рассказ – очерк

«Я люблю родину,
Я очень люблю родину».

С.А.Есенин

 

С Оки потягивало легким холодным ветерком, перемешанным с сыростью, ветерком, который бывает в майскую пору, когда, успокоившись вешние воды, входят в свое размеренное течение, оголяя пойменные луга, еще совсем недавно залитые водой, и пробивают природу черемуховые холода. В снеговом цвету была вишня. Малахитовым, нежно – зеленым нарядцем приоделись березовые рощи, и не унимались по черемуховым зарослям неугомонные соловьи. В воздухе стоял терпкий, ни на что не похожий запах тронутой пахотой земли.

Деревня спала. Темные окна домов устало смотрели на широкую деревенскую улицу.Сергей, широко наотмашь открыв плотную тесовую дверь амбара, вышел во двор. Ломала бессонница. Уже давненько догорел фитиль керосиновой лампы – ночь пробралась и в амбарчик. Все окружающее утопало в золоте лунного света. По саду, перекидываясь с земли на строения, гуляли причудливые тени. В пойменных лугах было тихо. Сергей прошел за околицу и по тропке гумном вышел на большак. Где – то вдалеке, в Кузьминском слышались разговоры, смех и кто-то робко пробовал меха тальянки. Сергей не спеша пересек деревенскую улицу и, свернув к барскому дому, побрел к Оке. За высоким бревенчатым забором возвышался барский дом. В окне мезонина горел свет, слышались людские голоса, мелькали чьи - то фигуры. Сергей остановился. Ветерок, налетевший с Оки, теребил кроны деревьев усадебного парка. Неизвестный, но такой манящий к себе дом. Хозяйку дома Лидию Ивановну Кашину Сергей знал с раннего детства – частенько видел ее с детьми в деревне, или спускающейся с крутого берегового вала к реке, прогуливающуюся верхом на лошади в заокских лугах. И сейчас, стоя у дома, хорошо улавливал ее голос, временами доносившийся из открытого окна.

За церковью залаяла собака, и эхо разнесло этот полуночный лай по всей округе. Сергей быстрым шагом сошел вниз, на ходу запахивая накинутый на плечи пиджак и подойдя к светелке у которой так любил бывать, любуясь рекой, спустился по крутому валу к Оке. Водная гладь играла лунным светом, переливаясь тысячами тысяч искрящихся бликов. Иногда на воде слышались всплески – гуляла занерестившаяся рыба.

Мысль об оставленном сыне Юрии не давала покоя, терзала, травила молодую душу изо дня в день. Отвлекала лишь работа наедине с собой день деньской в наглухо зкрытом амбаре, что стоял за домом.

«Завтра схожу к отцу Иоанну. В гости звал», – вдруг неожиданно для себя подумал Сергей. «– Обязательно завтра,» – добавил он вслух и постояв немного на берегу Оки, стал подниматься к деревне. Обычно в поповском доме Сергей бывал каждый день, пропадая порой до утра. Невысокий дом священнослужителя стоял рядом с церковью, утопая в разросшихся кустах акаций. От дома до самого подгорья рос огромный сад. Уж больно любил отец Иоанн Сергея. «Татьяна, твой сын отмечен Богом» - сказал он однажды матери Сергея. И Сергей, знавший о сказанном церковным настоятелем, всегда помнил об этом. У отца Иоанна в доме всегда было многолюдно. Любил этот гостеприимный дом и Сергей.

Чуть позже в письме к своему давнему другу В.С.Чернявскому Сергей напишет «… От воинской службы меня до осени освободили. По глазам оставили. Сперва было совсем взяли. Стихов я написал много. Принимаюсь за рассказы. Два уже готовы…» На конверте отправленного письма будет стоять адрес: «Кузьминское п. от., село Константиново. Рязан. г. и уезд.»

20 мая 1915 года Сергей Есенин получил отсрочку от воинской службы и выехал в село Константиново Рязанской губернии. Тут на родине с мая по сентябрь им будут созданы многие стихотворения, в том числе и повесть «Яр», где прототипом села станет родное Константиново.

Это был последний приезд Сергея в родительский дом перед отправкой в солдаты. Ну, а потом… Потом будет служба медбратом – санитаром в Царскосельском санитарном поезде, фронт и недолгие десять лет жизни, полные тревог и надежд крестьянина Сергея Александровича Есенина.

 

* * *

Мещерский край. Междуречье Оки и Вожжи. Село Константиново. Сколько светлых лирических строк написано Есениным тут на родине и сколько таких же строк посвящено этим окским просторам, в общем – то, неброским с виду! Мещерская природа, словно прикрытая «березовым ситцем», таит в себе особую красоту. Светлые березовые рощи и тенистые дубравы, окские просторы, с дивным видом на мещерские леса.

Село Константиново находится на рыбинской земле Рязанского края, на высоком берегу русской реки Оки. Небольшое, как и многие российские селенья, с двурядьем домишек, с широкой улицей, с церквушкой, оно сливается с сельцом Кузьминское да так, что порой и трудно определить границу этих двух сел.

Можно смело сказать - образ Сергея Есенина в селе Константиново, в природе этого края. Края, с которого он начал свой недолгий, но такой яркий земной путь. «О край разливов грозных/ И тихих вешних сил, / Здесь по заре и звездам/ Я в школу приходил..» - напишет Сергей Александрович в одном из своих стихотворений. Эта земля стала для него «школой» в светлый мир поэзии.

Мне посчастливилось, я приехал в село Константиново в пору вешних вод, когда река Ока вырвавшись из оков берегов, залила собой луга, и над этими лугами один за другим тянулись караваны перелетных птиц, направляясь в «отчие» края. Когда едва вздохнули освободившиеся от снегов поля, когда тут и там слышался грачиный гомон вернувшихся на родину черных, как смоль, птиц. Это была пора, когда еще не припустилась первая листва, и березовые рощи, светясь белоствольем, утопали в фиолетовой дымке.

Есенинская земля, - та, о которой так восторженно писал поэт - начинает угадываться, как только пересекаешь реку Вожу. «Долгие» поля, березовые рощи и перелески, и вот оно - село Константиново. Издалека видны церковный купол и колокольня сельской церкви храма Иконы Божьей Матери, той, в которой когда -то в далеком 1895 году, на третий день после рождения, был крещен маленький Сережа, и там же тайно он был отпет отцом Иоанном, который, к слову, никогда не верил в великий грех, совершенный Сергеем в ленинградской гостинице «Англетер». И где – то там, рядом с сельским храмом и старым кладбищем, стоит есенинский дом, в котором долгие годы после смерти поэта жила его мать – Татьяна Федоровна Есенина.

Сегодняшнее село Константиново все больше приобретает вид села дачного. Меньше и меньше можно теперь увидеть зимними вечерами свет в окнах изб. Но все - таки село дышит, и к весне «оживают» оставленные на зиму домишки. Константиново - это и крупный музейный центр, открытый тут к 70 – ти летию со дня рождения Сергея Александровича. Особо радует то, что музейный комплекс не отгорожен от жизни деревни, а наоборот, органично вписан в нее. Во встречающихся на сельском большаке людей без труда угадываются местные жители, спешащие по своим делам и заботам. Улица села заповедна – спокоен от шумного транспорта константиновский большак. И в есенинскую пору так было.

К дому Есениных ведет неспешная тропка мимо выстроившихся в ряд крестьянских изб, похожих с «лица» друг на друга. Хорошо видна церковь. Восстановлена. А еще совсем недавно, она, разрушенная, сиротливо «вглядывалась» в окскую даль, словно ждала своего заступника. И дождалась! Засверкал новой кровлей церковный купол, и поднялась ввысь новая колокольня. Александра, сестра Сергея Есенина, вспоминала: « С церковью, колокольным звоном была тесно связана вся жизнь села.» А как же еще? Без храма и нет села!

А вот и есенинский дом смотрит тремя оконцами на сельскую церковь. «Ветхая избенка/ Горя и забот» - скажет Есенин о родительском доме. Небольшой, в тринадцать венцов рубленных «в лапу», с легка кажущийся приземистым, с ложным мезонином в узорах пропильной «по – русски» резьбы. Вообщем – то, ни чем не отличим от многих других Константиновских домов, если бы не старый плетень огораживающий палисадник дома, мемориальная доска да группы посетителей – прошел бы мимо. Да, таких плетней сегодня уже не встретишь, - этот восстановлен точь в точь по образу того «старого покосившегося» есенинского плетня. За домом, как и положено в деревнях, крытый двор. Он в плотную, примыкает к дому, образуя с ним единое целое – все живое жило под одной крышей. Сразу же вспоминаю деревенский дом своего деда, очень похож, даже «выставлен» одинаково.

С улицы у входа в палисадник и по ныне растет огромный тополь посаженный Сергеем Александровичем в один из его приездов в Константиново в мае 1924 года. Этот тополь еще «юношей» видел Сергея Александровича и в его последний приезд в родное село осенью 1925 года, и был свидетелем горьких материнских слез по погибшему сыну. И еще долгие, годы жил вместе с матерью поэта, словно бережно охраняя и без того зыбкий покой домашнего очага. «Над окошком месяц./ Под окошком ветер./ Облетевший тополь серебрист и светел…» - напишет Сергей Александрович в одном из своих последних стихотворений, с грустью обращаясь к своему молодому тополю.

Сегодняшний есенинский дом третий после того дома Никиты Осиповича Есенина, двухэтажного, с холодным, амбарным первым этажом, выстроенным не на «рязанский лад», в целях экономии земли. В том дедовском доме 21 сентября 1895 года и родился Сергей Есенин. Дом тот сгорел в 1910 году и вскорости, на «старом корне» появился новый ладно срубленный дом. Но и его не пощадил пожар 1922 года, унесший много деревянных строений села Константиново. Сергей Александрович помогал родителям восстановить дом: присылал деньги. Так в одном из своих писем к А.А.Берзинь, датированном 14 августа 1924 года Сергей Александрович так пишет о своем пребывании в Константиново: « Анна Абрамовна! Я думаю несколько дней задержаться еще в деревне, что бы уладить постройку дома. Мне очень нужны деньги, а посему я посылаю к Вам с этим письмом Екатерину… Погода в деревне неважная. Удить из – за ветра невозможно, поэтому сижу в избе и дописываю поэму. Ночи у нас бывают чудные, лунные, как ни странно, при близкой осени – безросые …»

И вот тот есенинский дом, о восстановлении которого так заботился Сергей Александрович сегодня встречает гостей. Не высокие ступеньки крыльца поднимают нас в сени – холодная стройка с чуланом – вышкой. На бревенчатых стенах крестьянская утварь – то без чего не мыслилось не одно крестьянское хозяйство – серп да коса, стиральная доска да коромысло с ведрами.

Переступая порог есенинского дома нет ощущения того, что ты находишься в музее. Буд то бы ты гость званный. Открываю плотную дверь из сеней в переднюю и вот он покой домашнего очага. Тихо. Только беспокойный маятник часов «нагоняет» время. Часы те самые «есенинские», бой которых слышал поэт, навещая родителей – часы удалось спасти в пожаре 1922 года. Словно время не остановилось в доме, оно идет, и бег его ощутим с каждой секундой «жизни» старых есенинских часов.

Что скажешь о внутреннем убранстве дома! Кто вырос в деревне и тот кто видел обстановку деревенского дома, тот хорошо представит себе и убранство есенинского дома. Нет крестьянской избы без чисто выбеленной печи. В есенинском доме их две – русская печь с права, а «столбок», что топили для тепла с левой стороны. Русская печь занимает «доброе» место в доме разделяя собой небольшую кухню с нехитрой поварской утварью и спальню Татьяны Федоровны. Протоп русской печи дело каждодневное – без нее обед не приготовишь. А вот для тепла, если схолодает и столбок пригодится – не большая печурка, но тепло быстро дает.

У входной двери на вешалке простенькая одежонка – шуба, да доха на быстрый выход во двор; деревянная кровать у окна.

Горница избы – особая атмосфера деревенского дома. Именно горницей создается уют домашнего очага. Тут и радовались и грустили, тут встречали дорогих гостей и коротали вечера. Особый уют придают дому чистые бревенчатые стены, от которых веет особым теплом. Простенькие занавески на окнах, подвесная лампы, типа «летучая мышь» У стены дубовый стол из старого дедовского дома с настольной лампой. Именно за этим столом работал Сергей Александрович наведываясь к родителям. И вот эти венские стулья тоже из того старого есенинского дома. «Наша горница хоть и мала, Но чиста». – говорил поэт о «главной» зале своего дома. На стене семейные фотографии (как и положено в деревенском доме), похвальный лист с которым Сергей Есенин закончил в 1909 году Константиновскую начальную школу. В рамочку Похвальный лист поместил отец поэта – Александр Никитич, очень гордившийся успеху сына. На полу самотканые цветастые дорожки – в нынешнее время большая редкость. Вытканные в ручную они хранят в себе теплоту рук того мастера, который их выткал.

Находясь в есенинском доме ни на минуту не покидает тебя ощущение того, что вот – вот откроется дверь и с охапкой березовых дровец зайдет в дом Татьяна Федоровна и заиграет пламя в печном столбке наполняя дом теплом; заработает на углях самовар «подгоняя» чаевничать. Простенький, не хитрый уют крестьянской избы, а такой близкий и родной. Такой, что не хочется его покидать. Мне посчастливилось, я был в есенинском доме один. Но вот дом наполнился голосами посетителей, – пришла очередная группа туристов и в доме стало тесно. Я поспешил удалиться. Вышел во двор под сень березовой рощи. За годы пока существует музей, на усадьбе выросла березовая роща, и среди этой рощи «березового ситца» стоит ныне из белого мрамора бюст Сергея Есенина и удивительно красив он на фоне белоствольных берез, которые он с такой любовью воспел в своей лире. В кронах берез галдели грачи. Кто – то из служителей музея заметил: « Одно время решили всем скопом бороться против грачиного племени – снимали гнезда. Да вот только с каждым годом гнезд становилось все больше и больше. Решили бросить это занятие. И теперь грачиная колония у дома Есениных «своя» достопримечательность.

Трудно дался Есениным новый дом. Хозяин дома Александр Никитович только один год прожил в доме. Сергей Александрович этот дом так и не увидел. А вот Татьяна Федоровна – мать поэта прожила в этом доме до 1955 года.

Я сошел с крыльца и направился в глубь усадьбы – чистой, ухоженной. Еще «молчит» яблонево – вишневый сад. Но еще немного и покроется он «снегом» цветов.

Ближе к усадебному дому Есениных постройка под соломенной крышей. Изба времянка. Выстроена она была после тога как в пожаре 1922 года сгорел дом. Служила она родителям поэта несколько лет главным домом, покуда, не был выстроен, тот, что мы теперь видим сегодня. Порог избы времянки Сергей Александрович переступил после того, как вернулся из своей длительной заграничной поездки – Константиновский пожар застал его за границей. Обстановка этой избы еще проще нежели обстановка усадебного дома: массивный обеденный стол, лавка, деревянная кровать, печь – и тут без нее ни как нельзя. Тогда возвратившись после пожара на родину Сергей Александрович напишет полные тоски строки: « Здорово, мать! Здорово! -,/ И я опять тяну к глазам платок./ Тут разрыдаться может и корова,/ Глядя на этот бедный уголок.»

Не сохранилась до нашего времени та старая изба – времянка – сгорела в 1943 году по неизвестным причинам. Но та, что сегодня стоит на усадьбе Есенинского двора точная ее копия.

Несомненно, самой дорогой постройкой есенинской усадьбы, стены которой «помнят и видели» Сергея Александровича Есенина является амбарчик, что стоит по одаль от избы – времянки, чуть не доходя риги. Время его постройки 1913 год. Неказист с виду и слегка завалившийся в углах усадебный амбарчик немой свидетель есенинской поры. Бывая в родительском доме Сергей Александрович любил проводить время в амбарчике, тут он отдыхал, тут и работал, уединившись от бытовой суеты. Амбар хранит в себе тепло прикосновения рук Сергея Александровича. Полностью воссоздана та обстановка что была при Есенине: деревянная кровать на ней теплое одеяло, (в амбаре не было печи и оно было к стати в прохладные ночи), сундук, подвесная лампа. Словно поэт вышел отсюда нанесколько минут и вскоре вернется. Один из близких друзей Сергея Александровича, Сергей Николаевич Соколов вспоминал о поэте: «… Укроется в своем любимом амбарчике и пишет. Работал он, когда приезжал в Константиново, с увлечением…» Много своих стихотворений поэт написал именно тут в амбарчике, в том числе и повесть «Яр». Будете в Константинове, у Есенина, не пройдите беспечно мимо этой усадебной постройки, коснитесь ладонью старых бревен помнящих Сергея Александровича и вы незримо «подадите» ему руку.

 

* * *

Есть в Константинове еще один дом ставший «своим» для Сергей Александровича Есенина. Помните в поэме «Анна Снегина»: «Приехали./Дом с мезонином/ Немного присел на фасад./ Волнующе пахнет жасмином/ Плетневый его полисад…».

Мимо этого «дома с мезонином» нельзя пройти – его обязательно увидишь, - стоит особняком в березовой роще, рядом с Казанской церковью, и совсем не далеко от дома самого Сергея Александровича. Своим фасадом дом обращен к Оке. Перед ним сад, цветники, парк, спускающийся по предгорью. Зайти на усадебную землю можно и с широкой Константиновской улицы и со стороны окского раздолья, поймы реки, поднявшись по высокому склону, через разросшийся сад к парадной лестнице.

Дом Кулакова – Кашиной – о нем знают далеко за пределами Константинова. В этом доме долгое время жила Лидия Ивановна Кашина ставшая прототипом Анны Снегиной в одноименной поэме. Лидия Ивановна Кашина была образованным человеком своего времени. Даже тот факт, что она владела десятью иностранными языками уже говорит о ее природной даровитости. А еще.. она была молода и красива. Лидия Ивановна была несколько старше Сергея Александровича. И тем не менее притягательность души хозяйки дома завладела молодым поэтом. Воспоминания Есенина о своей ранней молодости и неразделенной любви и легли в основу поэмы «Анна Снегина».

Лидия Ивановна Кашина пережила Есенина на 12 лет всегда храня в своем сердце память о нем. И спустя годы они вновь «встретились» на Ваганьковском кладбище в Москве – их могилы совсем рядом друг от друга.

Да и дом Лидии Ивановны сохранился благодаря Сергею Александровичу – это он своим присутствием на сходе крестьян, убедил односельчан открыть в доме амбулаторию или школу, тем самым спас дом от разорения и хаоса. И дом «обрел» новую судьбу, что сохранила его нам. В 1919 году в доме Кашиной была открыта амбулатория.

По воспоминаниям современников поэта, Сергей Александрович впервые попал в дом Кашиной в 1916 году, уже, будучи известным поэтом. В каминном зале дома на старом рояле лежит первая Есенинская книга «Радуница». На книге есть надпись сделанная рукой Георгия Николаевича – сына Кашиной, о том, что эта книга из библиотеки его матери. Эта первая книга Сергея Александровича есть подарок хозяйки дома, к которой питал нежные чувства. Может быть, именно с ней молодой Есенин пришел в дом Лидии Ивановны и преподнес свое первое творение в качестве дорогого подарка.

Сергей Александрович часто бывал в доме Лидии Ивановны. Сестра поэта Екатерина вспоминала: « Барский сад с двухэтажным домом занимал у нас часть села и подгорье почти до самой реки. Вся усадьба была огорожена высоким бревенчатым забором, и ничей любопытный глаз не мог увидеть, что делается за высокой оградой. Высокие деревья росшие по краям ограды, делали усадьбу красивой и таинственной….

При молодой барыне усадьба стала гораздо интереснее. Каждое лето Кашина с детьми приезжала в Константиново…. К молодой барыне все относились с уважением….

… Матери нашей очень не нравилось, что Сергей повадился ходить к барыне.

… Какая она ему пара? Она замужняя, у нее дети.

- Ты нынче опять у барыни был? – спрашивала она.

- Да, - отвечал Сергей.

- Чего же вы там делаете?

- Читаем, играем, - отвечал Сергей … .

Сергей молчал и каждый вечер ходил в барский дом».

В будущем Сергей Александрович посвятит Лидии Кашиной одно из своих самых замечательных стихотворений «Зеленая прическа…» проникнутое глубоким чувством не разделенной любви, где будут такие строки: « И так, вздохнувши глубко,/ Сказал под звон ветвей:/ «Прощай, моя голубка,/ До новых журавлей». Стихотворение было написано 15 августа 1918 года, в год, когда Лидия Ивановна Кашина навсегда покинула свою усадьбу в Константиново.

Сегодня дом Кашиной это литературный музей «Поэмы Анна Снегина». Где в представленной экспозиции тесно переплелась судьба автора поэмы и ее образов. В доме воссоздана та обстановка, которая была в есенинское время, когда поэт бывал в доме. В каминном зале Сергей Александрович читал свои произведения собравшимся гостям. А вот старый рояль «помнит» как за его клавиатуру усаживался сам Есенин.

В доме много вещей «знавших» Есенина. Но, наверное, особое внимание привлечет к себе простой карандаш - карандаш Сергея Александровича которым была написана не одна поэтическая строка.

В доме хранятся личные вещи Лидии Ивановны, многочисленные фотографии, все то, что в должной мере может рассказать о том времени воспетом Сергеем Есениным в знаменитой поэме.

…. И словно манит, притягивает взор Ока, от дома Кашиной хорошо виден простор окской поймы и невольно вспоминается есенинское: « Я иду долиной. На затылке кепи,/ В лайковой перчатке смуглая рука./ Далеко сияют розовые степи./ Широко синеет тихая река».

Тропка через сад выводит прямо на крутой берег Оки, к светелке, что и поныне стоит на высоком взгорье, у которой так любил отдыхать Сергей Есенин. Всматриваюсь в далекую голубую даль реки, на широкий простор лугов и полей страны «березового ситца». Есенинская природа мещерской стороны осталась той, которую видел поэт. И эта природа, может быть, и есть, то самое большое богатство, что дошло до нас с той есенинской поры. Без нее бы, наверное, и не было бы поэта – Сергея Есенина.

 

* * *

… Сошедши на платформе Дивово Сергей Александрович не спеша направился по Константиновской дороге, - до дома было всего двенадцать верст. Стояла золотая осень. Занялись золотом березовые рощи и просияли нежно голубым цветом небеса. Наступала пора листопада. На душе было тягостно и тревожно. Что будет завтра? Последние несколько верст Сергей Александрович проехал на дрогах – возничий, узнав в путнике давнего знакомого, подсадил к себе - было по пути. За разговорами не заметили, как вдалеке показались очертания села, строгий вид церковной колокольни. Сергей Александрович спешил попасть в родное село на свой день рождения. Не получилось. Опоздал на два дня. На календаре было 23 сентября 1925 года.

…И ударил на церковной колокольне большой колокол, то ли в знак приветствия, то ли в предчувствии скорого расставания. И гулким эхом разнесся его благовест по сельской округе …


Комментариев:

Вернуться на главную