Вячеслав САВАТЕЕВ, доктор филологических наук, главный научный сотрудник ИМЛИ РАН, член Союза писателей России
Право на эксперимент
Культурный шок и его последствия

В последние два десятилетия в русской культуре все больше внедряется секс, жестокость, насилие; масскультура стала основным брендом, мейнстримом. Эротика, откровенная порнография все больше проникает во все жанры – будь то детектив, женская проза, фэнтези.

Самый последний пример – роман «Цветочный крест» вологодской писательницы Е.Колядиной, получившей к тому же Букеровскую премию. Самый «шик» и шок,как видно, состоит в том, что столь откровенная проза написана представительницей «прекрасного пола», матерью двух детей, благонамеренной женой, призванной хранить основы семейного очага в обществе…Да к тому же не жительницей «развратных» столиц», коим по чину допустимо сквернословить, а из самой что ни на есть «глубинки» – Вологды, города тихого и богобоязненного …

Понятно , что в литературе не должно быть ограничений по половым либо географическим признакам. И все же есть некие границы дозволенного… И ведь что обидно – автор явно не графоман, у нее есть чутье и знание отечественной истории, языка ,так что премия , присужденная Колядиной, возможно, в какой-то мере и понятна. Однако следует признать, что читателей уже приучили, что отныне без мата и сквернословия будто бы не может быть литературы. А иначе зачем бы писателям, прежде всего, конечно, мужчинам «сексуально озабоченным, прибегать к ненормативному русскому языку . Писатели приучают нас, а мы, в свою очередь, приучаем их пользоваться «сором», без явной необходимости и художественного резона. Вот и выходит, что без шока сегодня уже не обойтись, до читателя не достучаться. Каков писатель – таков и читатель, но и наоборот. Рынок диктует. Сегодня уже недостаточно писать «просто», нужно, чтобы продавалось , и как можно лучше. Рынок требует непременно «новизны», «шока», «эксперимента» – любой ценой. Не удивишь – не продашь. Этот закон коммерции действует почти бессознательно, даже на тех, кто как будто не подчиняется ему. Е.Колядина здесь не самая первая и не самая «продвинутая».

Давно секс, мат, языковой блуд использует В.Ерофеев – вспомним, например его «Энциклопедию русской жизни». Его герой, а с ним и автор всячески критикует Россию, ее народ, ни к чему не способный, глупый, ленивый и т.д. Одна из тем писателя –«унитазная». Прямо-таки с каким-то вдохновением он возглашает: «Мы все – космонавты общественного толчка (унитаза)», мы «вышли в открытый сортирный космос», и, наконец: «Я бы повесил перед в ходом в каждый общественный сортир андреевский стяг». Откуда эта стойкая- сказать трудно, скорее всего она заимствована у схожих авторов (западных и отечественных), но воспитанию общественной морали и нравственности , особенно у молодежи, она не способствует.

А в недавнем романе В.Пелевина «Т» («наше все» поколения «П») матерные слова шокируют даже не сами по себе, а потому, что они неожиданно появляются в тексте, в котором «обыгрывается» тема Толстого, идеи, разнообразная «домашняя» философия ( правда, не знаю, что так уж заинтересовало в этой философии Пелевина И. Роднянскую) и проч. Пелевин грубо вторгается в ауру Толстого, которая предполагает высокую духовность, нравственную чистоту. Скажут, новаторство, эксперимент; да, но эксперимент более чем сомнительный. Одно дело, эксперимент, скажем, Л.Леонова в романе «Пирамида», со сложным поиском смысла и слова, с лучшими традициями русской культуры. И совсем другое – «эксперимент» со всякого рода «пустотой» – в прямом и переносном смысле.

************

Да, искусство, литература имеют право на эксперимент. Все дело в мере, границах дозволенного, в позиции автора или, как сейчас говорят, в «мэссидже», с которым художник обращается к публике. Шок способен побудить к развитию, избавлению от болезни. Но он может и убить. Недавно нам показали фильм Германики «Школа». Актуальная тема, яркий авторский стиль. Но и здесь шокирование порой превращается едва ли не в самоцель. Сократи его создатели этот фильм вдвое, отбери наваленное в кучу бесконечные повторы, освободи ленту от нарочитой хаотичности, мельтешения случайных кадров и т.п. – и «Школа» намного выиграла бы, лучше бы достигла своей художественной цели. Однако и здесь «современность» понимается как непременное нагнетание всего темного, грязного, недостойного ,в том числе в языком отношении. Никто не требует, чтобы герои «Школы» сегодня говорили языком «Школы» А.Гайдара или героев фильма «Доживем до понедельника» - и герои другие и время другое. Но почему образцом для юных зрителей непременно должен быть словарь , которым пользуются бомжи и далеко не лучшая часть публики? Ответа на этот вопрос мы не получаем.

**********

Культурный шок – в этом смысл всякого рода «периферийных» явлений в литературе и искусстве. Один из них – нонконформизм. Здесь также правят бал все те же изыски мата, сексуальные мотивы самого бесшабашного, извращенного характера ; их литература – зона абсурда, бессмыслицы, откровенного фиглярства. Правда , не без заднего смысла, а именно навязывания «новояза», оглупления всего и вся, к тому же паразитирования на классике, чего-то глубоко вторичного, несмотря на видимость псевдоноваторства.

Всего несколько примеров. Вот как пишет лауреат премии «Нонконформизм» Зуфар Гареев в своем романе «Вишневый сад-2»: «Чтобы перетереть кой-какие вопросы, собрались однажды в вишневом саду следующие кадры. Фирс – реальный паренек лет 80, рулит… Раневская – п…– приблуда. Гаев – лох по типу х…ла с Нижнего Тагила. Лопахин – пидарок, местами печален, знает два стихотворения. Дуняша, Эпиходов - прочая хрень, не фтыкают» и т.д. и т.п. «Юмор» на уровне «Камеди клаб» и прочей «хрени», которыми всех обкормили. «В окно виден белый вишневый сад и скамейко» – все это обезъяничание и элементарная пошлость и пригибание под пустоголовых тинейджеров, которые целыми днями сидят в интернете и «рулят» уже, как видим в литературе. А точнее – в паралитературе, окололитературе.

Или еще один пример – из романа А.Никонова «Анна Каренина, самка» . Анна сравнивает своего молодого «самца» Вронского со старым – Карениным. И что же она обнаруживает? «Кожа Каренина была дряблой, испещренной пигментными пятнами, белесый цвет волос тоже не говорил о молодости и здоровье…» . В дальнейшем открытия героини идут по нарастающей : «Анна поморщила орган обоняния, - от него даже пахло старостью.» Дальше – больше : « Ее эпителий уловил характерный запах свободных радикалов, разлагающих изнутри тело Каренина, организму которого явно не хватало антиоксидантов. И какой же выгодный контраст по сравнению с этим занюханным самцом представлял собой крепкий Вронский, мужское амбре которого до сих пор тревожило память Анны, вызывая непроизвольный прилив крови к органам малого таза!» Шедевр, который не по плечу никакому Толстому! Одним словом, такие наши мастера слова, как В.Пелевин, В.Сорокин, В.Ерофеев, Е.Радов, И.Яркевич и иже с ними – «отдыхают»! Они могут гордиться своими вольными или невольными учениками. Погоня за читателем, за сегодняшним интернетовским языком-волапюком – чем не «непроизвольный прилив крови к органам малого таза»?!И серьезные люди видят в этом «новаторство», «нонконформизм»! Ну, ну…

Однако культура мстит, нонконформизм – это по сути саморазрушение, самоистребление. Поэтому сколько-нибудь заметных достижений за этим направлением не замечено и, думаю, долго еще не последует. Шоковое искусство еще не раз заявит о своем желании заменить подлинные ценности. Социальный заказ на это псевдоискусство есть, но у него слишком много конкурентов и легкой жизни ему не видать. Уже потому, что читатель ведь тоже становится умнее и все больше начинает отличать подлинное от подделки. Будем же оптимистами.


Комментариев:

Вернуться на главную