Десять лет назад, представляя Бориса Старикова на Приёмной коллегии незабвенный Виктор Смирнов сказал такую фразу: «Прочитав лишь несколько  стихотворений из книги Старикова, я сразу понял, что передо мной поэт – настоящий поэт, поэт от Бога…»
Эта точная характеристика многоопытного мэтра оказалась точной и пророческой: Борис Стариков каждым своим новым стихотворением только подтверждает мнение Виктора Смирнова и всех своих читателей о своем замечательном поэтическом даровании.
Впрочем, что я буду объяснять читателю, его стихи в этой его юбилейной подборке (а 23 июля Борис уже встречает свое 70-летие) всё скажут сами за себя.

Алексей БЕРЕГОВОЙ, председатель правления Ростовского РО СП России

Секретариат правления Союза писателей России и редакция "Российского писателя" от всей души поздравляют Бориса Михайловича Старикова с юбилеем!
Желаем крепкого здоровья, света и радости, благополучия и вдохновения!

***
Жизнь уплывает к серой пустоте.
Коль нет в душе прилива и отлива,
Все мысли о вселенской красоте
За воротами прячутся стыдливо.

Без красоты в нас истины пусты,
Да и неправда жизни виновата,
Что сушат нас, как падшие листы,
Желанья денег на реке разврата.

А там, где умер праздник бытия,—
У плахи смерть, скрипящая зубами.
За громкий звук мы все — и ты, и я,
Браним её последними словами.

Уйду по лестнице на зарево небес.
С него высокой мне видна округа —
Туманный луг хранит за речкой лес,
А ветры держат нас руками друга.

Когда желания приятны и просты,
А каждый домик — маленькая пристань,
То вместо догм и надоевших истин
От древа жизни к нам ведут мосты.

***
В чистом поле почернело
Прошлогоднее жнивьё:
То вершить лихое дело
Прилетело вороньё.

Расстегнув рубашки ворот,
Говорун преклонных лет —
Чёрно­рыже-красный ворон
Поменял три раза цвет.

Всё стране беду пророчил,
Он на поле правил бал.
И в бесстыдстве что есть мочи
На других ворон орал.

А другие хоть попроще,
Но им тоже невтерпёж.
На краю весенней рощи
Вдруг устроили галдёж.

Но на смену тьме, я знаю
(Воронью того не знать),—
Развернув зарю, как знамя,
Жду: придёт иная рать.

Ну а я, великий грешник,
В этом поле помолюсь
За упругий ветер вешний,
Что ласкает молча Русь.

***
Звон бокалов в звоне ночи
И, куда ни брошу взгляд,
За столами в баре «Сочи»
Девки пьяные сидят.
Сладострастны, белоплечи,
Приоткрыт в румянах рот.
На столах, как в церкви,— свечи,
А под ними — пьяный чёрт.
Что же здесь за заваруха?
Словно в пьяном полусне,
Я кому-то врезал в ухо.
Кто-то в ухо врезал мне.
Торг идёт, кого кто хочет,
Рвут с клиентов «зеленя».
И без удержу хохочут
То ли с чёрта, то ль с меня.
Вижу страх в пустых глазницах,
И чего-то сам боюсь…
Но куда же время мчится?
И куда зовёт нас Русь?

***
Черноморскими ночами
В первобытном полусне
Тишину зима качает
Под горою на волне.

Пальмы сонно веют негу,
Опахалом — зеленя,
А луна, бродяга неба,
Метит облаком в меня.

Колдовство на фоне ночи,
Роем — звёзды на воде.
И в огнях мерцает Сочи,
Уподобившись звезде!

***
Мечут молнии глаза,
Начинается гроза.
За грозой, уверен в том,
Будет и великий гром.
Нет в нём места для обид.
И тобой я не забыт,
А на жизненном пиру
Без тебя с тоски помру.
Ты мой мир, моя семья,
Ты — ревнивица моя!

***
Брошу скверную работу,
Отдохну от бренных дел.
Ты сказала мне сегодня:
«От работы ты сдурел!»
Что ж, сдурел, и всё так просто —
Жизнь прожил за просто так!
Дай колпак! И в платье пёстром
Буду истинный дурак!

Для них румян пылающий восток
И наши губы, ссохшиеся в страсти.
Но вот слова упали в горечь строк,
И на листе видны осколки счастья.

***
Вознесенская станица…
Два погоста, Божий храм.
Сладкий запах медуницы
Носят пчёлы по дворам.
Бабка с тяпкой в огороде
На дорогу мечет взгляд.
Дед хмельной с клюкой на взводе
Сторожит воскресший сад.
Всё как будто и не ново,
А от них исходит свет.
На калитке ржа подковы
Проложила рыжий след.
Под навесом стынет печка,
Печка — только и всего.
А с души струится речка,—
Речка детства моего.

***
Жизнь не приемлет повторенья —
Так в этом мире повелось.
Скрипит неслышно во вращеньи
Земли натруженная ось.

И в переполненной печалью
Душе твоей мерцает страх,
Твоими длинными ночами
Мир одиночеством пропах.

Влюблённый сын бежит к любимой.
Сидишь, не зажигая свет,
Машины проезжают мимо,
Ну а меня всё нет и нет.

Велик твой подвиг ожиданья,
Не предначертанный судьбой.
Я, как пред светом Мирозданья,
Стою один перед тобой.

Я у тебя молю прощенья
За всё, что в жизни не сбылось.
И пусть скрипит от возмущенья
Земли натруженная ось.

***
Под созвездием Пегаса
Над разливами Челбаса,
Взрезав крыльями закат,
Гуси­лебеди летят.

Кровь кипит в закате алом,
Под лоскутным одеялом
Дремлют милые поля —
Тихорецкая земля.

Торопиться надо птицам,
Позади — опасный путь.
На реке с живой водицей
Птицам надо отдохнуть.

***
Постучался март в окошко,
Из домов удрали кошки
В придорожные кусты.
Там для них в порыве страсти
Раздирают ночь на части
Озверевшие коты.

СЫНУ
Не задаюсь твоим вопросом.
Когда-то так же, как и ты,
Слегка шальной, с разбитым носом
Подружкам я дарил цветы.

И точно так же обжигался
Теплом девичьего плеча,
А обжигаясь, закалялся…
И дико дрался сгоряча.

И ты, стряхнув остатки лени,
Дерись за собственную стать*!
Однажды вставший на колени
С коленей может и не встать.

Вглядись душой в девичьи лица:
Под зов ликующей весны
Одна из них ещё примчится
В твои взрослеющие сны.
_________
* Стать — характер, внутренний склад (устар.).

***
Детская дразнилка «Тили­тили-тесто…».
Где мои подруги, где мои невесты?
И когда метелью душу запуржило?
Где утратил зоркость,
                   с кем растратил силу?

А сегодня к звёздам,
                   как на праздник, вышел.
В белом хороводе, вижу, пляшут вишни.
Как не закружиться в этой пляске с ними,
Сердцем распростившись
                   с буднями земными?..

И от них, родимых, ничего не скрою:
Ни жених, ни пастырь с белой бородою.
Мне ведь этой ночью ничего не надо —
Стану я для вишен белой тенью сада.

В той беде одни развалины,
Будто вымер Русский мир.
На чужой присев завалинке,
Кровь земли сосёт вампир.

Юный, здесь в года пропащие
Я гулял, от жизни пьян,
А теперь могилы пращуров
Затянул густой бурьян.

Старый клуб проломом хмурится,
Ветер чешет взгорка лоб,
И стоит на бывшей улице
Панихидный серый столб.

Мелет Время солнца мельница,
Точит камешки вода.
В кружке жизни брагой пенится
Нежеланная беда.

НА РЫБАЛКЕ
У меня наживки —
лучше не проси.
В томной стыни озера
дремлют караси.
Ну а вербы ветками
под луной давно
Из тумана лёгкого
вяжут полотно.
И ныряет с берега
в омут рощи тень.
Здесь и мы в подпитии
провожаем день.
Хорошо под звёздами,—
что ни говори! —
Песни подзабытые
слушать до зари.
Дует лёгкий с озера
ранний ветерок.
Угольками алыми
гаснет костерок.
В камышах за озером
дышит страхом гать.
И, напившись допьяна,
мы свалились спать.
А с утра пожарищем
вспыхнула вода.
Спать легли — товарищи,
встали — господа!

***
Память в замети жнивья,
День шального бега.
Воля, поле, два коня,
Серая телега…

Я и брат в телеге той,
На соломе колко.
Это ветер за спиной
Колет в зад иголкой.

Он ярится и свистит,
Страхом студит кожу,
Но под звонкий стук копыт
Нас догнать не может.

От июльского жнивья
Солнце пахнет хлебом,
И несут нас два коня
По дороге в небо.

Клочья пены вдоль шлеи,
Рты в оскале диком.
В этой гонке мы могли
Захлебнуться криком.

Мы летели до конца
Ада или рая…
Нет уж брата, нет отца,
А у жизни — края.

Вновь кустятся зеленя,
В тучах нет оконца,
А за ними два коня
И большое солнце.

***
В плавнях тьма чернее сажи,
Вьётся множество проток.
И никто мне не подскажет,
Где здесь запад, где — восток.

Пролетит лишь кто-то в белом,
Кто-то всхлипнет и уйдёт,
Отчего не только тело,
Душу судорга сведёт.

Скверно в этой канители:
В старой лодке — как в гробу.
На лугу бы спал в постели,
Только я не догребу.

Буду ждать рассвета алость
В стылой гуще камыша,
Чтоб во мгле не затерялась
Оробевшая душа.

И пока стекают в воду,
К звёздам, капельки росы.
Не спеша мне взвесят годы
Камышовые весы.

Погожий день пригож и светел,
А мысли девственно чисты.
И тормошит весёлый ветер
Полупрозрачные кусты.

И пусть сквозь них мне корчит рожи
Февраль, похожий на апрель.
В нём полновесней и дороже,
Как годы, падает капель.

Бабки старые в крови
И свалялась грива.
Только сердце норовит
В рёбра бить ретиво.

Если плетью тронуть чуть,—
Хоть дела и плохи,—
Захочу и пролечу
На последнем вздохе.

Пусть на стылом берегу
Время рвёт мне губы,
Я схватить беду смогу,
Окровавив зубы.

И, в зубах зажав беду,
Преданный Отчизне,
Упаду на лебеду
За порогом жизни.

***
Бог-отец! Я, судьбу выбирая,
Заглянул на весёлый привоз
Прикупить себе запахов рая
Из далёкого царствия роз.

Опостылела святость покоя
На морщинистой маске лица,
И готов подтереть я душою
Перепачканный зад огольца.

А усталость свою не приемлю —
Это только закатная грусть,
Но тревожно смотрю я на землю
И на мир, за который молюсь.

И румяной недотрогой
Стынет зорька в синеве,
А на поле за дорогой
Зреют росы на траве.

Чтобы мы не замечали
Даль, где в сполохах гроза,
Чёрт закрыл чадрой печали
Наши страстные глаза.

Я сожгу чадру печали,
Только ты не уходи.
Было горе за плечами —
Будет счастье впереди.

От ожога поцелуя
Загорится в сердце свет,
А кукушка накукует
Нам в дорогу много лет.

Вверх

Комментариев: