|
***
Добряки – под ангельским приглядом.
Злыдней черти исподволь пасут.
Неужели поведут их рядом
После жизни на Небесный суд?
***
Храните, ангелы, детей
От хворей, хлябей и огней,
Заботливей, чем нас, храните.
От злых людей, от зимних стуж,
От пропастей, бездонных луж
И от отравы в общепите.
Нас, взрослых, всё-таки хранит
Живого знания гранит,
И опыт в жизни значит что-то.
А им ещё неведом страх,
Они живут на всех парах,
Не зная в играх окорота.
Лишь ангел в ливень и в пургу
Ловить умеет на бегу
Летящего к обрыву кроху.
Несчастья все перебороть
Его, его послал Господь
В огнеопасную эпоху.
Так пусть же в радости растут
Все дети средь вселенских смут
Под чутким ангельским приглядом.
А если вдруг прервёт их бег
Гроза, огонь иль человек,
Мы с ангелами встанем рядом.
***
Врата закрыты – не стучи.
Тебя ещё не ждут.
Молитвы трепетно учи –
В Рай только через суд.
Страшись в предчувствии суда –
Помилует ли Бог,
Когда угаснет навсегда,
Последний в жизни вздох.
Молись, молись, люби и верь,
Надеясь до конца,
Что всё же распахнётся дверь
В судебный зал Отца.
И вот тогда придёт твой срок
Заглядывать за край,
И ты перешагнёшь порог,
Тот, за которым Рай.
АНТИВЕРА
1.
Грешник – между небом и землёй,
А святой – между землёй и Небом.
Кормятся одним и тем же хлебом
И предстанут пред одним Судьёй.
Мир вокруг, с ума сходя, грешит,
Хоть и понимает, чем рискует.
Грешник почему-то в ус не дует,
А святого судный час страшит.
Что ж, не всем предчувствие дано,
Не у всех душа пригодна к боли.
И святой и грешник – в Божьей воле.
Ничего ещё не решено.
2.
В жизни стало всё наоборот,
Будто все сердца перевернулись.
Вот уже антихрист у ворот,
А для битвы с ним мы не проснулись.
Снятся нам загадочные сны,
Не понять, к чему – к слезам иль к смеху.
А дома от утвари тесны,
А успехи – курам на потеху.
И уже предатели гремят
У ворот заветными ключами.
И уже предчувствия томят
Ратников с бессильными мечами.
Сядет на престол угрюмый враг,
Одурманит наши души ложью.
И сгустится в мире вечный мрак,
И забудут люди правду Божью.
И пойдут покорно за врагом
В чёрные подвалы преисподней,
И заплачут о пути другом –
С каждым страшным шагом безысходней.
Так проснись же, праведный народ,
Встань навстречу мороку заставой.
Не должно быть всё наоборот
В жизни, освящённой Божьей славой.
3.
Без веры, без любви и без надежды
На ледяных дорогах бытия
Вы кутаетесь в жалкие одежды,
Шагая в неизвестные края.
Вы сыты очерствелой коркой хлеба,
Глотком воды пьяны, как от вина.
Не знаете, что вышней волей Неба
Вам эта доля скудная дана.
Вы беззащитны! Вряд ли вам поможет
Потребнадзор, Минздрав и Телеком.
И бес любой легко сразить вас может
Всего одним презрительным плевком.
4.
Между ангелом и бесом – пустота.
Невесомость – между верой и безверием.
Застывает без молитвы и креста
Кровь души по мёртвым венам и артиериям.
И ликует бес и гонит нас в загон,
Неприкаянных, сковав оцепенением.
И глядят святые лики из икон
На несчастных с бесконечным сожалением.
***
Рытвин и дьявольских ям, тупиков и колдобин
Не миновать на твоём безвозвратном пути.
Даже в молитву твою просочиться способен
Враг чертохвостый... Ты с ним никогда не шути.
Дебри сомнений, чащобы разочарований
Чёрной толпой обступают твой искренний путь.
Даже в печаль целомудренных воспоминаний
Враг умудрится безбожную скверну вдохнуть.
Он неотступен, он выведал тайно лазейки
В мыслях и чувствах житейских, а ты не зевай.
Плюнь, не стесняясь, на центы его и копейки
И ничего соблазнителю не продавай.
УГРЫЗЕНИЯ СОВЕСТИ
Угрызает совесть дух и плоть,
Мучает, особенно ночами.
Это невидимкой сам Господь
Нависает грозно за плечами.
Это Он дарует в тишине
Праведности боль и свет нетварный.
Разве можно с Ним наедине
Жизнью жить беспечной и бездарной?
***
Догорают стародавних чувств обломки –
За огнём века присматривают лично.
Из грядущего глядят на нас потомки
Восхищённо и немного иронично.
Им понятны наши беды и победы,
Наши искренние страхи и прорухи,
Им известны богачи и мироеды,
Президенты нашей вечной нескладухи.
Удивительно, как выжили мы в смутах,
В нескончаемом обмане, как в тумане.
Обжигались на прожжённых баламутах,
Балансируя на самой смертной грани.
Погибали, не успев дойти до цели,
Всей страной ошибки с кровью повторяли,
У врагов заклятых были на прицеле,
Находили своё счастье и теряли.
А потомки нам помочь ничем не могут –
Мы остались, а они уже в грядущем.
Пусть они все наши судьбы превозмогут
И не знают бед в саду своём цветущем.
***
Бесплодны телескопьи фотосъёмки –
Безжизнен звёздный свет, неведом путь.
Душа Вселенной – тоже ведь потёмки.
Как разгадать нам смысл её и суть?
Что чувствует безбрежная громада –
Восторг полёта в бездне или страх?
Мы тоже – современники распада,
Сжигания пространства на кострах.
Мы вместе, мы участники полёта,
Причастные к космической судьбе.
Мы гравитационные тенёта
Испытываем с детства на себе.
Поэтому и строим телескопы,
Стучимся в душу вечности самой,
Нащупываем будущие тропы
И к смыслу нашей жизни путь прямой.
ЗОВЫ
Сквозь воздушные покровы
Слышу в час смиренный
Гипнотические зовы
Из глубин Вселенной.
И тянусь душой навстречу
Сквозь огни и роздымь
И не знаю, чем отвечу
Недоступным звёздам.
Может быть, молитвой тихой,
Может, ямбом смелым,
Или вознесусь шутихой
К их чужим пределам.
Обернусь фотоном вечным,
С болью ринусь в бездну
И на радость искрам встречным
Сразу не исчезну.
И сойду с земного круга
Вспышкой вдохновенной...
Может, мы поймём друг друга,
Я и свет Вселенной?
***
Слабеет огонь внутривенный,
И сердцу в груди всё тесней.
Последняя мысль о Вселенной
На грани слияния с ней.
Проносится ливень фотонный
Сквозь мякоть и твердь, сквозь умы.
И сходится мрак заоконный
С холодным предчувствием тьмы.
Той тьмы, что никто не рассеет,
Той тьмы, что уже не понять.
Неужто же разум успеет
Бездонную вечность объять?
***
В огне – огонь! И не измерить
Его желаний вечной мгле.
Он жив, пока способен верить,
Что нужен людям на Земле.
Подбрось-ка дров, чтоб разгорелась
Жизнь в жаркой топке бытия,
Чтоб смелостью осталась смелость,
Чтоб честь была сильней вранья.
Чтоб дружба оставалась верной
В минуты счастья и в беде,
Чтобы любовь была безмерной
В богатстве и в лихой нужде.
Пусть не погаснет свет чудесный
В безжизненной вселенской мгле,
Пусть знает космос бессловесный,
Что жизнь бессмертна на Земле.
***
Человек свободой болен,
Всё, что хочет, делать волен.
Но смотри, как он продрог,
Потому что одинок.
А делить свою свободу
Он ни с кем не будет сроду,
Потому что в тот же миг
Воля превратится в пшик.
Выбор прост – пойми, что хуже:
Вольным умереть на стуже
Или жить всю жизнь в тепле,
Задыхаясь, как в петле.
***
Вот пролита вода –
Блестит на почве ртутно.
День прожит навсегда –
Подробно, поминутно.
И не собрать нам ртуть
В пыли житейской смуты.
День прожит – не вернуть
Ни мига, ни минуты.
НЕ ЖДИ ПОМОЩИ
Если нет пути назад, а впереди
Пропасть и погибель неизбежная
И, как зверь затравленный, в груди
Мечется душа твоя мятежная;
Если ветер – в спину и весь мир
Отвернулся от тебя без жалости,
Принимая бой твой за турнир
Глупого упрямства и усталости;
Если, покачнувшись на краю,
В страшном полушаге от падения
Сдашься ты, вручив судьбу свою
Беспощадной воле Провидения;
Вспомни вдруг, что человек крылат,
Руки распахни навстречу вечности –
Всё равно ведь нет пути назад
В этой равнодушной бесконечности.
***
В этой трудной жизни не соскучишься,
Потому что, судя по всему,
На чужих ошибках не научишься –
Ошибаться надо самому.
***
Мамонт бивни не берёг,
Вот и сам не уберёгся.
На мгновение отвлёкся –
И... вы поняли намёк.
Вымер древний исполин
Под ударами стихии,
На условия плохие
Жалуясь средь жутких льдин.
А ничтожный человек
Стужи пережил и ливни
И уже который век
В мерзлоте находит бивни.
***
Не без надежды мы все умираем,
Небесконечен посмертный полёт:
Если случайно обломится с Раем,
Ад от меня никуда не уйдёт.
***
Когда начнётся голод на Земле,
Наверно, расплодятся людоеды.
Какие будут блюда на столе!
Какие будут сытные обеды!
Когда же людоеды всех съедят,
Придётся, хищным, браться друг за друга.
Осмотрят жертву с головы до пят –
И на котлеты... И дрожи, округа!
Ну, а последний самый людоед
Все муки истощенья испытает...
И кто его, любителя котлет,
В безлюдную планету закопает?
|
***
Не знаешь, кому подарить
Тепло своей жизни везучей,
Кому свою дверь отворить,
Спасая от боли дремучей?
А ты оглянись, вон, в углу
Живёт самый слабый и нищий
И тянется робко к теплу,
К столу – за любовью и пищей.
Ему своё сердце отдай
Хотя бы на миг, без отдачи,
Чтоб он зацепился за край
Летящей по судьбам удачи.
И пусть он тебя не просил
Об этом в пустой укоризне,
Но сразу прибавится сил
У вас у обоих для жизни.
***
Всё неслучайно у народа:
Веками вызревает плод.
Как символ продолженья рода
Матрёшку выдумал народ.
Не пожалел для красок масел,
Воображенья и труда
И так затейливо раскрасил,
Что получилась хоть куда.
И детям главная задача –
Не вхолостую жизнь прожить.
А как прикажете иначе
Матрёшку вечную сложить?
***
Вот мудрая кобра ползёт где-то рядом,
Гадюка шипит пёстроспинная...
Змеиная мудрость отравлена ядом,
А впрочем, не только змеиная.
АККУМУЛЯТОР
Кислотой цинизма под завязку
Душу заливает новый век,
Чтобы в бесовскую свистопляску
Вгряз неосторожный человек.
Чтобы в электричестве порока
Корчился, возмездья не боясь.
Есть у демонического тока
С адом непосредственная связь.
Ишь, как раскраснелись наши лица –
Пламенем горит греховный след.
Но аккумулятор разрядится,
И погаснет в душах Божий свет.
***
Захватили Землю торгаши –
Нет пространства для живой души.
***
Проныры всё равно своё возьмут,
На то они, конечно, и проныры.
И чёрные их ждут в итоге дыры –
Напрасен их неутомимый труд.
В тех дырах – средоточие греха,
В них самый страшный круг земного ада.
И душу там сожрут, и потроха
И наизнанку вывернут, как надо.
Но у проныр – такой огонь в глазах,
Что не угасишь ужасом загробным.
Вот их дела – на ангельских весах,
А рядом черти – с перечнем подробным.
***
Эй, на том берегу! Вы совсем уже, что ли,
Посходили с ума от огромных деньжищ?
Обернитесь, планета кривится от боли –
Всюду гнев, всюду зло и зола пепелищ.
Вы готовы для выгоды заокеанской
Взбаламутить отравленной ложью весь мир,
Чтобы капала нефть из воронки гигантской
В сейфы ваших безумных скупцов и транжир.
Вы готовы навеки рассорить народы
Ради прибыли ваших крутых воротил,
И смертельно искрят под землёй электроды
Преисподних не знающих жалости сил.
В этой смуте умрут на воде и на суше,
Выжигая враждой города и сердца,
Опьянённые кровью жестокие души,
И не будет войне беспощадной конца.
А у вас от богатства одрябнут опоры,
Обезумеют страсти, ослепнут мечты,
Ведь должны же грабители, злыдни и воры
Рухнуть в бездну с бесплодной своей высоты.
Синевой небосвод над Атлантикой вышит,
Бьёт прибой в побережье Европы без сна.
Эй, на том берегу! Хватит крови!
Не слышат...
Лишь подлодка грозит мне ракетой со дна.
***
Золотые мальчики эпохи
Очень быстро выбились в пройдохи –
Правят пьяный пир среди чумы...
Остальные выбились в умы.
Остальные думают о мире,
А не о машине и квартире,
Не о звоне золота в мошне,
А о честной жизни и стране.
Вот они, стальные остальные,
В самом деле люди золотые.
А в анналах будущих эпох
Вряд ли кто напишет про пройдох.
***
Не те, кем восторгаться надлежит,
Как свет, до совершенства идеальны.
Прекрасны те, к кому душа лежит,
Возлюбленны они и уникальны.
Пусть не трубят о них во всех концах,
Пусть их томят забвеньем и опалой –
Они открыто шествуют в венцах
Своих открытий к цели небывалой.
Пробьёт их час, их звёздный час пробьёт.
Мы вместе с ними в справедливость верим.
А не пробьёт, нас это не убьёт –
По крайней мере, мы не лицемерим.
БАЛЕТ
Ах, что за танец! Игра иллюзорная!
Музыки вечный каприз!
Каждое па – как строка стихотворная
С рифмой у края кулис!
Ах, балерина! Огонь вдохновения!
Лёгкость и нежность – полёт.
Танец – прекрасное стихотворение!
Тот, что захочет, прочтёт.
***
Волшебник поэтического слова
Со словом обращается сурово.
Иначе пропадает волшебство.
Но и ласкает он слова, и любит –
Ни одного в запале не погубит.
И слушаются, вольные, его.
Пред каждым его сердце замирает,
Он самые простые выбирает,
Колдуя над строкой в ночной тиши.
И чудо совершается на свете –
Рождаются стихи, живые дети
Его до боли искренней души.
***
Сыта душа духовным хлебом,
Давно замолены грехи,
И пишутся под синим небом
Голубоглазые стихи.
Без лишних слов и без помарок,
Прозрачным воздухом дыша,
Судьбу целуя за подарок,
Свободно трудится душа.
И только вечность смотрит хмуро –
Ей, бессловесной, не понять,
Что только так литература
И может целый мир обнять.
***
Поэзия не терпит чистогана,
Безденежна она, зато чиста.
Ей чужды вожделения кармана
И банковских процентов суета.
Она витает в облачных высотах,
Где слух не оскорбляет звон монет.
А впрочем, можно ведь и на банкнотах
Стихи писать, когда бумаги нет.
***
Ишь, как смачно рифмует бездарный профан –
Аж слюна растекается по подбородку!
Если в Рай попадёт хоть один графоман,
Попрошусь в преисподнюю, на сковородку.
***
Как отказаться от куренья,
Когда без вредных сигарет
Ни одного стихотворенья
Не может сочинить поэт?
Вот он «бычок», не глядя, тушит,
Находит рифму в куче слов,
И горе, если кто нарушит
Ход этих творческих часов.
Он душу вкладывает с болью
В подтекст подспудный между строк,
По стихотворному приволью
Летящий в облаках седок.
И руку к новой сигарете
Протягивает, не спеша...
Не ведает никто на свете,
Чем дышит над стихом душа.
***
Не женщины ль придумали любовь,
Чтоб не было так страшно в этом мире,
Чтоб вспыхивала нежность вновь и вновь
В любом угрюмце, буке и задире,
Чтоб остывал от битв и от погонь
Охотник смелый и отважный воин,
Когда касалась женская ладонь
Его плеча? Ведь он любви достоен.
И как бы ни был мир суров и груб,
И как бы ни сочился смертной кровью,
Не отвращай от поцелуя губ,
Не отрицай, что жизнь спаслась любовью.
***
Мы разлучились до поры,
Но ангелы о нас пекутся,
И параллельные миры
Однажды вдруг пересекутся.
И встреча будет навсегда
Назло завистливым соседям.
Уже в дороге поезда,
В которых мы друг к другу едем.
***
Это – тайна жизни, волшебство,
Это – воля жеста, взора, слова...
Сила притяженья твоего
Больше притяжения земного.
Если ты взлетишь под облака,
Я закувыркаюсь вслед неловко.
Ты не усмехайся свысока –
У меня ещё не та сноровка.
Да и крылья искренней души
Не готовы к дальним перелётам.
Не спеши в зазвездье, не спеши –
Может, слишком трудное житьё там.
Впрочем, ты сегодня не взлетишь,
Потому что спишь счастливо рядом.
За окном клубятся тьма и тишь
Под неслышным ангельским приглядом.
***
В горизонтальной жизни деревенской
Просторно, чисто, ясно и светло.
И в строгой визе нет нужды, в Шенгенской,
И на душе почти всегда тепло.
И горизонт судьбы гораздо дальше.
Чем в тесных вертикальных городах,
И меньше в разговорах тайной фальши,
И с совестью душа, как есть, в ладах.
Живёшь себе в любое время года
По распорядку сельского труда
И понимаешь: вот она, свобода,
Которую забыли города.
***
Тяжек мой груз, пресохло в гортани,
Шаг всё короче, но надо идти.
Там, впереди, неизвестнось в тумане.
Сколько развилок на этом пути!
Не подвернуть бы в колдобине ногу,
Не повернуть бы в безлюдную глушь.
Сердце подскажет, какую дорогу
Выбрать в обход буераков и луж.
Выдержу всё! Для того ли на свете
Жизнь моя длится, чтоб сгинуть во мгле?
Выдержу! Я за поклажу в ответе
Перед собой и судьбой на Земле.
В чаще заблудится зверь плотоядный –
Крался за мной кровожадина зря.
Ветер рассеет туман непроглядный,
Встанет в дорожном просвете заря.
***
Стужа щёки жжёт крапивой,
Мёрзнут звёзды над судьбой.
Север, брат мой молчаливый,
Нас не разлучить с тобой.
В лес – метель, за ней по следу,
Не боясь пропасть, пущусь.
Никуда я не уеду,
А уеду – возвращусь.
Возвращусь к необозримым,
Нераспаханным снегам –
Суть свою по долгим зимам
Вычислять, как по стихам.
Брат мой Север, ты клубишься
В белых карнавалах вьюг.
Брат, а ты не превратишься,
Потеплев, в дождливый юг?
***
Рассвет сгорает тихо вдалеке
И душу наполняет лёгкой грустью.
По Сысоле, по утренней реке,
Всю жизнь грести мне от истока к устью.
На стихотворной лодочке своей
Плыву меж берегов по светлой глади.
И дышится всё ярче и мудрей
В прозрачной, как стекло, речной прохладе.
Расходится углом за лодкой след
По жизненной воде и исчезает.
Над Сысолой на предвечерний свет
Уже туман бесшумно наползает...
Я знаю, догорит и мой закат
За кромкой леса, за прожитым веком.
А люди будут плыть с судьбою в лад
По утренним своим, по чистым рекам.
***
Шагает человечество в подъём,
Вздыхает о сплошной дороговизне.
Дорога, по которой мы идём,
Наверно, не единственная в жизни.
Но как с неё свернуть на лучший путь?
Придётся ведь разбить свои копилки.
Скажите, может, знает кто-нибудь,
Должны ли быть там, впереди, развилки?
***
В живой оправе ивняка
Озёрное стекло.
В нём утонули облака
И летнее тепло.
Шуршит усталая труха
Отгомонивших дней.
А на костре кипит уха
Из жирных окуней.
Сгоняю с носа и со лба
Двух глупых комаров.
И рядом нежится судьба,
В костёр подбросив дров.
***
Не суетись, душа, не торопись,
Замри в восторге в первый миг восхода!
Какой рассвет живописует кисть
Художницы по имени Природа!
Огнём и светом по голубизне
Вдоль горизонта во всю ширь земную,
Как будто, краски выплеснув извне,
Она сулит нам жизнь совсем иную.
Вглядись, душа, в подробности зари
Сквозь лупу восхищенья, глаз не щуря –
Когда ещё удастся изнутри
Расплавиться в таком огромном сюре. |
