ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ НИКОЛАЮ ИВАНОВУ И ОТВЕТЫ НА НИХ
1. Николай Федорович, раньше вы часто публиковались в «Литературной России». Какие отношения у вас сейчас с этой газетой?
Сергей Малнач , Москва.
Уважаемый Сергей.
Я не только часто публиковался в «ЛитРоссии», я одно время был членом редколлегии этой газеты. Но после того, как на ее страницах стали публиковаться материалы, целенаправленно порочащие Союз писателей России, я вышел из состава редколлегии. Окончательный разрыв произошел чуть позже: брянские писатели попросили меня накануне их встречи с губернатором помочь опубликовать в центральной прессе материал о своей организации. Я обратился с этим к редактору «ЛитРоссии». Когда же увидел верстку, обомлел: редакция поменяла заголовок, который стал звучать провокационно-подстрекательски по отношению к губернатору: «Перестаньте вставлять нам палки в колеса». Можете представить его реакцию перед встречей с писателями?! Я дал В.Огрызко новых 10 заголовков, но этот категорически потребовал исключить. «Но нам же нужен скандал, мы его раздуем и потом пройдемся по губернатору», - это было уже недоумение Огрызко. Прекрасно понимая, что данный материал может только навредить моим землякам, потребовал снять его вообще. После разговора редактор клятвенно пообещал заменить заголовок. Однако этого не сделал и материал вышел. В итоге встреча писателей с губернатором не состоялась, проблемы организации заморозились на очень долгое время. Спасибо, Вячеслав Вячеславович, за «помощь» русским писателям. Тогда я впервые в жизни открыл и захлопнул дверь редактора ногой.
С тех пор «ЛитРоссия» спокойно обходится без меня – ради Бога, я же, слава Богу, не менее прекрасно обхожусь без нее. Как там Столыпин говорил? «Им нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия»…
* * *
2. Николай, ты достаточно плотно взаимодействуешь с силовыми структурами. Какие из них наиболее открыты для общения с писателями?
Дружески – Виталий Коробейников , подполковник запаса.
Дорогой Виталий.
Пусть это не покажется странным, но самые плотные контакты у Союза писателей с ФСБ России, и, в частности, с Пограничной службой. По крайней мере, они сами выходят на нас с инициативами провести какие-то совместные мероприятия, приглашают участвовать в конкурсах, зовут в жюри. Два года назад только благодаря нашему совместному проекту более 50 писателей смогли вылететь в Южную Осетию, провести в Цхинвале Уроки мира, посетить заставы наших пограничников на границе с Грузией. В той поездке мы отдали дань памяти жертвам Бесланской трагедии, провели конференцию во Владикавказе. По итогам того выездного Пленума вышла книга, отмеченная впоследствии премией ФСБ России. Намечаются и новые совместные поездки-полеты. Неплохо идут на контакт Внутренние войска МВД России, готовится встреча Патриарха и В.Н. Ганичева с министром Р.Г. Нургалиевым. Активно работает студия писателей МВД, и едва проявляется пишущий в системе МВД, сразу звонок нам в Союз – обратите внимание на таких авторов. Благодаря этому приняли в Союз Виталия Ручкина из Волгограда, Артура Черного из Красноярска, Сергея Непшу из Брянска.
Тяжелее всего с родным для меня Министерством обороны. Вот где возвели бастионы! Ни достучаться нам, ни получить какой-то инициативы от них. Да что говорить о нас, если уже корреспондентов «Красной Звезды» перестают пускать в воинские части. Более закрытого (читай – пугливого) ведомства нынче нет.
* * *
3. Дорогой Николай Федорович. Как Вы преодолели свой афганский, а в особенности, чеченский синдром?
Нина Ивановна.
Нина Ивановна, лично я категорически против этих терминов применительно к нам, участникам локальных войн. Надевая погоны, мы шли не в бирюльки играть. В Афган летели ТОЛЬКО по рапорту, то есть добровольно. Кто не хотел, не поехал «за речку» (командирам проблемы тоже не нужны). И вот мы возвращаемся с войны – молодые, в большинстве своем здоровые русские мужики. А нам с порога – ах, бедные, ах, несчастные. Да у вас синдром, да вас надо спасать, лелеять, лечить… Возьмите льготы, возьмите блага. Спасибо, конечно, но именно налоговые льготы вывели многие афганские организации на шальные деньги и потому уже внутри самих афганцев начались разборки, выстрелы и подрывы. Вплоть до кладбищ (Котляковское). Нам не дали погордиться своим блистательным последним походом Советской армии (с военной точки зрения). Нас заставили плакать и твердить – бедные мы, несчастные, нас кто-то куда-то послал… И из нормальных мужиков стали делать несчастных, больных душой болванчиков. Да нормальные мы в большинстве своем были! А кто послабее – те как раз охотно и согласились: да, мы несчастные, да, мы пьем потому, что у нас синдром и все в этом виноваты, кроме нас самих… Нация, делающая из своих защитников плаксивую аморфную массу, не вырастит новых воинов.
Но это мое мнение, и не все афганцы здесь со мной согласны.
С Чечней намного сложнее. В это пекло нас воистину бросили, предавая по нескольку раз на день: «Сопку взять! Взяли – герой! Через полчаса, пока, видимо, прошли все телефонные звонки: Сопку сдать, потому что ты, оказывается, подлец и убийца». Так воевали в первую компанию. Мы ведь не забыли, как наши депутаты сидели в окопах боевиков, не давая нам вести огонь. И корреспонденты наши бежали брать интервью в первую очередь у боевиков, лишь мимоходом показывая несчастных бедных «федералов» (в деревне язык колют иголкой за такие презрительные слова-определения. Кто дал их нашим солдатам?). И все равно – мы воевали за целостность России, мы – солдаты великой страны, пусть на тот момент и поруганной политиками. И Россия еще поставит памятник русскому солдату, спасшему Кавказ и для самого Кавказа в том числе. И у нас был не синдром, а обыкновенная злость и презрение к власти и Москве…
А из плена я «вышел», лишь написав книгу – когда все снова пережил и поставил точку. Так что здесь литература мне помогла.
* * *
4. Дорогой Николай, здравствуй! Рад публично выразить тебе дружеские чувства и восхищение твоим творчеством и твоей боевой офицерской судьбой.
Теперь вопросы:
1. Какими тебе видятся шаги Правления нашего Союза по прорыву гласно-негласной блокады русских писателей в современных СМИ, в различных зарубежных книжных ярмарках, в комиссии по Госпремиям и т.д.?
2. Как продвигаются съемки художественного фильма по твоей «Наружке»?
Успехов во всем!
Александр Кердан (Екатеринбург)
Александр Борисович, приветствую тебя и друзей в Екатеринбурге.
По поводу первого вопроса – будем реалистами, никто не допустит русского писателя в либеральные СМИ. А в некоторые и нам самим идти не нужно, чтобы не мараться . Мы же не ходим на вечеринки «голубых». Мне представляется, что быстрее сможем доказать необходимость и значимость для России нашего участия в зарубежных книжных ярмарках. Можно в этой связи оглянуться на наш Союз хотя бы двухлетней давности – вообще ведь ничего не было. Ни строчки, ни кадра, ни информационной ленты. Но вот недавно Олег Бавыкин организовал прекрасную поездку наших поэтов во Вьетнам. На Книжной выставке на ВДНХ буквально несколько дней назад прошла блистательная конференция по Валентину Распутину. Борис Орлов в Питере «застолбил» несколько мероприятий в рамках Санкт-Петербургской выставки в апреле. Порадуемся за Владимира Крупина, ставшего обладателем Первой Патриаршей премии, за Владимира Личутина, получившего Государственную премию за прошлый год. Процесс сдвигается, и подчас невидимые, не афишируемые переговоры, переписки, встречи по данным вопросам продолжаются. Сам знаешь, если бы опустили руки – многие чиновники с удовольствием вообще бы перестали обращать на нас внимание. А здесь и тебе спасибо с твоими соратниками – сумели же подготовить почву и учредить литературную премию Уральского федерального округа! А премию Мамина-Сибиряка, ставшей одной из значимых в России! А издание газеты «Большая Медведица». А журнал «Чаша круговая»? А ежегодные совещания молодых писателей региона? И это только у вас. Так что Союз писателей сумел сохраниться и благодаря тому, что в регионах не замерла жизнь, что региональные организации не опустили свои знамена. Воистину воевода силен своей ратью!
Второй вопрос – он вроде личный, но для общего понимания скажу: никто нас в кинематографе, а также в театральном мире, особо не ждет. Там своя каста, ставшая локоть к локтю вокруг театров и телеканалов, киностудий. Я случайно прошел сито, вроде уже заказали 12 серий, вроде написал, обсудили, дали режиссера… И тут началось – появляется второй режиссер, седьмой соавтор, третий оператор и проч. В итоге бюджет фильма удваивается (в лучшем случае). И мне говорят: извините, но мы договаривались на иные суммы. Это первая позиция. И вторая – мы слабо владеем приемами драматургии. А там такая специфика! Спасибо Н.И. Мирошниченко, главному редактору «Современной драматургии» - он мне столько дал советов.
* * *
5. Дорогой Николай Федорович! Прежде всего хочу сказать тебе огромное человеческое спасибо за ту неоценимую подвижническую работу, которую вы всем Союзом в целом и лично ты в частности делаете по продвижению современной военной литературы. Первые результаты уже видны - Окопка вышла из литературного подполья. Спасибо тебе, дорогой!!!
Теперь собственно вопросы:
1.) В Москве 31 марта в Центральном музее Великой Отечественной войны на Поклонной Горе ты совместно с "Окопкой" проводишь Круглый стол на тему "Современная военная литература". Скажи, пожалуйста: во-первых, какие вопросы будут подняты и, во-вторых, какой результат ты ожидаешь от этого мероприятия?
2.) Понимаю, сложный вопрос, но тем не менее. Видятся ли тебе какие-либо позитивные сдвиги в области культурной политики РФ в связи с прошедшими выборами? Нас, жителей постсоветских республик, это особо волнует - ибо то, что происходит у нас, иначе как этноцидом назвать сложно. И мы, с надеждой взирая на Российскую Федерацию, видим, что вопросы "Русского цивилизационного проекта" как-то и в самой России власть особо не волнуют.
С уважением,
Глеб Бобров
Глеб, привет Украине. Военные писатели – они ведь не с неба случайно свалились, они пестовались Владимиром Григорьевым, Максимом Мошковым и другими на Артофваре, тобой и В.Олейником на Окопке. На семинаре в Переделкино, который проводило осенью МСПС, нам, Союзу писателей России, потребовалось только собрать ребят и оценить их творчество. Рад, что наши семинаристы уже опубликовали свои произведения в «Москве», «Нашем современнике», в альманахах. Мой друг Валера Глезденев, погибший в Афгане, как-то сказал: «Самое страшное для писателя – остаться вечно подающим надежды». Наши авторы пошли вперед. Хвала им.
31 марта совместно с Музеем на Поклонной горе, при содействии Всемирного Русского народного Собора мы задумали провести Круглый стол о проблемах военной литературы. Вопросы… Давай назову выступающих, по которым можно будет очертить круг нашего разговора: писатель-фронтовик, военный историк, военный священник, руководитель детских юнармейских отрядов (какие книги о войне ждут дети), коммерческое издательство, руководитель театра, руководитель аудиозаписывающей студии и т.д. Будем нащупывать, с одной стороны, пути выхода военной литературы к возможно большему числу читателей, с другой – необходимо продолжить разговор об ответственности автора за свое слов: Как слово наше отзовется? Пусть это не пугает потенциальных участников встречи – как так, это же покушение на свободу личности, творчества!. Вот как раз о вседозволенности на наших страницах тоже пора вести разговор. Думаю, встреча станет своеобразным ретранслятором для дальнейшего обсуждения проблем военной литературы на просторах того же интернета.
По поводу позитивных изменений после выборов в России… Конечно же, еще ничего не произошло и до мая вряд ли что произойдет. Ясно другое: если власть не прислушается к нарастающему ропоту в народе и не изменит, порой кардинально, отношение к ключевым аспектам нашей жизни (по отношению к культуре в том числе), не выставит за дверь министров-менеджеров, считающих только и исключительно быстрые материальные выгоды, то Россия начнет сопротивляться и это будут последние выборы для нынешней власти. Пока грустно от другого: Болотной площади власть испугалась, напридумала всяких уступок оппозиции. А писателей России, НИКОГДА не бывших в оппозиции к народу и Отечеству, можно опять не заметить, они потерпят, они в Госдеп и на чужие радиостанции не побегут.
Власти надо в первую голову видеть тех, кто за Россию, а не только тех, кто против страны. Власть должна помнить: да, насытиться можно и хлебом, и водой. Но ненасытна алчность, и деньгами нельзя насытить чиновника. И тот, кто ставит армию, образование, культуру на низкий старт как на стометровку в погоню за материальной прибылью, тот марш-броска не выдержит…
* * *
6. Николай Фёдорович, Вы - Человек Солнечный. О чём бы ни писали, получается светло: высвечивается истина бытия, всё становится на свои места в сознании читателя. Спасибо хочу сказать через восприятие Вас майским тёплым и цветным днём, когда Вы уверенным шагом шли на Встречу с поэзией Николая Поснова в Хотынце Орловской области. "Солнышко в оранжевой рубашке, - подумалось мне.- Хозяин земли русской". Это ощущение осталось, когда послушала Ваше выступление и беседу с моими студентами. Как Вас хватает на такую деятельность в масштабах государства, Брянского землячества, семьи? Как восполняется Ваша энергия? Каковы Ваши творческие планы?
Моя благодарность Вам в стихах, написанных в мае 2011 года:
Солнышко в оранжевой рубашке
В майский день спустилось к нам с небес,
А душа добра и нараспашку…
Образ в сердце, к счастью, не исчез.
Как приятна светлая улыбка
И открыт для разговора взгляд.
Настоящее вовек не станет зыбким,
А глаза лучистые бодрят.
Щедр ты, май, на запахи и краски,
Радость – что от песен соловья.
Да, не только в старых русских сказках
Защищали землю сыновья.
Оттого, наверное, рубашка
Цветом солнца вышита, как встарь –
Чтоб душа с добром и нараспашку,
Чтобы не тускнела киноварь.
С уважением Нина Волченкова, Брянск.
Нина Петровна, спасибо за напоминание о встрече с поэзией Николая Поснова. Я охотно откликнулся на просьбу Т. И. Посновой и приехал на родину Николая, потому что считаю его не до конца оцененным поэтом при жизни. Рад, что во многом благодаря Тамаре Ивановне на Брянщине учреждена премия им. Николая Поснова, на доме, где он жил, установлена мемориальная доска, в Хотынце проходят его чтения. Долг живущих на земле – кланяться небу, где живут души наших друзей и родных.
Командировки не считаю затратными с энергетической точки зрения. Ровно наоборот, когда затухаю на одном месте, именно для восполнения энергии беру билет или сажусь в машину. Давно отказался покорять какие бы то ни было вершины, потому что с них порой мало что видно, а спускаться приходится все равно. Предпочитаю идти к горизонту – он не кончится никогда. Творческие планы – в этом году закончить роман о последнем десятилетии СССР-России в ХХ веке – с Путча 1991 года до ухода Ельцина в отставку в новогоднюю ночь 2000 года. Это принципиально важно для меня, потому что за романом уже толкутся, выстраиваются в очередь новые произведения.
А насчет стихотворения… Я как-то всегда считал, что это моя работа – наблюдать за другими, что-то с чем-то сравнивать. Оказывается, кто-то смотрит и за тобой… Спасибо за добрые слова.
* * *
7. У современных военных авторов в текстах очень много ненормативной лексики. Им самим не противно это читать?
М.А., Московская область
Трагедия для них, как писателей, произойдет тогда, когда и им самим это не будет противно. Тогда – на вокзал, в подворотню, в вагон «Моска-Петушки» есть с Венечкой «Голубое сало» Сорокина и пить «водку из ботинка» Захара Прилепина…
Мат – это пыль войны. А война – это в первую очередь трагедия, боль, доблесть, самопожертвование. Это поступок. Это характеры. Иной раз книги о войне сильны тем, что в них не прозвучало ни одного выстрела. Или в крайнем случае звучит один. А здесь, как в плохом кино: актеры вращают белками глаз, а нам не страшно. Герои книг орут в каждом абзаце матом, а напряжения нет.
Такие авторы прикрываются щитом-оправданием: но ведь на самом деле же ругаются, а я пишу правду. А во времена Пушкина не ругались? Куприна? На Бородино не ругались? Думаете, я сам не умею ругаться? Егор Исаев, Николай Рачков, Геннадий Иванов? Только классическая русская литература никогда пороки не возводила в благодетель.
Наш язык – это наш дом. И от нас зависит, каким он будет. То ли светелкой, горницей, то ли бомжатником. Хозяйка то ли зажжет лампадку над божничкой, то ли станет загонять грязь под половики (в лучшем случае). Жалко ребят, порой талантливых, которые вдруг подумали, что их правда самая правдивая. Правда – это объем, а не плоскость. И главное мерило нравственности в языке лично для меня – дам ли я читать свой текст матери…
* * *
8. Федорович, дорогой. Мы в свое время даже боялись за тебя, когда вышли твои «Черные береты» - настолько резко ты говорил в этом романе о событиях 1991 и 1993 годов. Прошло время – изменились ли твои оценки главных действующих лиц того времени? В частности, Б.Н. Ельцина? Его именем библиотеку называют, институт…
Владимир Овчинников, Москва.
Здравствуй, Володя. Ты знаешь, не оказалось нужды что-то добавлять к моему резко негативному восприятию этой фигуры (заметь, я не сказал – личности). Все расставила на свои места сама история. И, что вызвало горькую усмешку, с помощью родственников самого ЕБН. Окажешься вдруг на Новодевичьем кладбище, посмотри место захоронения первого президента России. Там ни креста, ни звезды, ни обелиска, ни холмика. На место погребение словно вывалили из машины кучу бетона, раскрасили его в цвета российского триколора и посчитали, что это есть память. Значит, такая она – каменной лепешкой. Но ни креста, ни звезды, ни обелиска, ни холмика… Интересно, во что верил этот человек?
А насчет имен-названий… Ты ведь прекрасно помнишь, как в наших селах в девяностые называли живность. Если пройдоха-кот – то Чубайс, если хряк – то Борька, если телок – то Мишка…
* * *
9. Николай, что для Вас Союз писателей России?
С уважением из Питера – Иван Дмитриев.
СП для меня – это территория если не любви друг к другу, то уважения. Согласия с тем, что все мы – непохожи, но при этом чувство собственного достоинства позволяет мне радоваться за творческие удачи других.
Союз – это корабль, который тысячу раз должен был за 20 последних лет пойти ко дну, но каждый раз его паруса вновь и вновь непостижимым образом наполнялись ветром и он продолжал двигаться вперед. Порой без провианта, навигации, с поредевшей донельзя командой. Это остров спасения для тех, кто уже мало во что верит. Это территория, где стоят бюсты и памятники Пушкину, Далю, Гамзатову, а значит, русскому Слову. Где я сам могу встретить друзей и готов налить чашку чая любому, кто придет с добром. Союз писателей – он как Иосиф и Никодим, снявшие с креста Христа и предавшие его земле…
* * *
10. Николай Федорович, приятно видеть Вас на сайте в такой программе. Я знаю, что за своими книгами Вы постоянно ездите в командировки. Это необходимо для автора или просто желательно? Я завершаю свою первую книгу, надеюсь, она выйдет в свет, и обязательно вышлю на Ваш суд.
Владимир Балыков, Смоленск.
Володя, рад буду познакомиться с книгой.
Я люблю не просто умные книги, я люблю информационно насыщенные произведения. Чтобы читатель обязательно нашел в них что-то для себя совершенно новое. Если пишу о колоколах – то еду в Ярославль к мастерам, которые их отливают. Если описываю обряд «Кукушкины слезки», то еду в Орловское Полесье смотреть, как он проходит, и т.д. Можно навалять массу книг, сидя спиной на диване, но поверь, для самого автора интереснее ДОБЫВАТЬ материал для своих книг. Это труднее, дольше, зачастую опаснее, но поверь, это того стоит. Потому что потом не просто напишешь, что, например, «грузины вели огонь по Цхинвалу». А найдешь образ-трагедию: «Если солдат может спрятаться на войне, то город – нет»… И вместо журналистики появляется литература…
* * *
11. Дорогой мой Николай Федорович! Сразу перейду к вопросам:
1) Помню Вашу повесть в "Октябре" начала 80-х. Это был прорыв темы Афгана не столько в литературном журнале, сколько в сознание читателя - идет война и наши ТАМ воюют! Это был еще и культурный шок, потому что война массовому сознанию представлялась только в прошедшем времени и отсутствовала в настоящем. Прошли годы и тема войны стала привычным спутником современного человека - через картинки в экране ТВ и в повседневности. Нужна ли сегодня этому современному человеку военная литература? Если нужна, то какая?
2) Чему научил Вас личный опыт Афганистана и Чечни? Какие уроки - практические и нравственно-философские! - Вы вынесли для себя?
3) Всё ли можно писать о войне - существуют ли табу или нужно писать всё? И - что такое "правда о войне"?
4) Какое впечатление на Вас осталось от встречи с авторами Окопки и Артофвара? И какое место в современном литературном процессе они занимают?
С неизменным уважением - Владимир Олейник.
Дорогой друг ВО, как ты подписываешь свои письма. Мы не встречались лично, но у нас уже столько общего. И в первую очередь – авторы, работающие в военной теме.
- Литература, относящаяся условно к военной, любима народом. «Слово о полку Игореве» - это что, не военная литература? «Поединок» Куприна? Понятие «военной литературы» исчезает, когда появляются характеры, когда держит сюжет, когда мы сопереживаем героям. Какая разница, где действует герой – в таежном поселке, на войне или в космосе. Я призываю ребят из «Окопки» и Артофвара выйти из окопов, раздвинуть свой горизонт, начать «работать» героев не обязательно в бою. И сами увидите, что будете больше востребованы.
- Военный опыт… Это подкожно, это на уровне звериного чутья, это боевая настороженность, этому можно учить, но закрепляется и выверяется только на практике. Начиная с деталей. В Афгане, например, уходя на боевые, мы сортировали содержимое тумбочки: на верхней полке – на уничтожение, на нижней – что можно отправить домой в случае чего… Война страшна еще тем, что оружие дает человеку неограниченную власть над людьми. Даже в азарте боя, даже в жестокой мясорубке не стать мясником, сохранить в себе воина – вот доблесть солдата. Современные же военные детективы грешат в первую очередь этим – вседозволенностью убийств.
- Табу каждый выбирает сам в силу своего нравственного стержня. До сих пор стоит перед глазами кадр: погиб один из братьев-близнецов, второй уперся в скалу и готов ее от боли сдвинуть вместе со всеми отрогами Гиндукуша. В руках был фотоаппарат, но я не смог поднять его даже как профессионал-журналист. Когда служил в налоговой полиции и через несколько лет мне позволили соприкоснуться с «наружкой» (филерами), попросили об одном – не раскрывать некоторых приемов и методов. В одной из книг у меня действует подрывник, готовит подрыв. Я СПЕЦИАЛЬНО изменил и состав, и порядок подготовки взрывного устройства. Пусть лучше профессионалы надо мной посмеются, чем дам в руки «нехорошим парням» инструкцию. Что-то не стал описывать в книге про плен. Охранники не должны знать, что испытывает пленник в той или иной ситуации, иначе другим, оказавшимся в заложниках, придется несладко. А картинки, поверь, могли получиться красивые…
- Поясню насчет часто упоминаемых «Окопки» и «Артофара» остальным участникам дискуссии. Это военные сайты, где выставляют свои произведения ребята, как правило, воевавшие в «горячих точках» и ныне занявшиеся творчеством. Осенью прошлого года 25 человек мы собрали в Переделкино на совещание. То, что из 25 человек 11 были приняты в Союз по своим книгам – это факт более чем отрадный. Приходят в литературу мужики, которые умели и воевать, и ныне – держать перо. Влад Исмагилов, Равиль Бикбаев, Володя Осипенко, Анатолий Гончар, Артур Черный. Эти имена мы еще увидим на корешках книг в своих библиотеках. А также подходящих на переднюю линию Р.Факрушина, А. Ивакина, А. Воронина, Е. Наговицыну, десятков других…
* * *
12. Уважаемый Николай Федорович!
Задаем Вам вопросы всей семьей. Это от Михаила , 13 лет:
- Николай Федорович, а что самое страшное на войне?
Супруга Галина :
- Николай Федорович, а с чего начался у Вас Афганистан?
И от меня, Сергея Бахолдина :
- В чем основная разница между афганской и чеченской войной?
С уважением Ваши читатели Бахолдины.
Уважаемый Миша.
На войне самым страшным лично для меня оказалось… поделиться в бою патронами с товарищем. Мы выползали из-под обстрела, стрелять требовалось непрерывно, чтобы в ответ на вели прицельный огонь пор нам, и тут товарищ кричит: «Коля, дай рожок с патронами, у меня все кончилось». А я не знаю, сколько у меня самого осталось, а мы почти в окружении… А самым надежным солдатом является, чтобы ты знал, тот, кому командир доверяет нести в пустыне воду…
Уважаемая Галина.
Для меня Афган начался с медицинской подготовки (учились перевязывать раненых, потому что первые потери пошли не из-за серьезных ран, а оттого, что солдаты боялись крови). Затем – отметали гранаты. Затем – езда на БМД по асфальту (до этого, чтобы беречь дороги, ездили «на гусеницах» только сбочь дорог. В Афгане же земля каменистая, обочин у дорог нет, а если есть, то там мины. Натяжение гусениц у машин уже другое, скольжение другое и проч. Как нас нещадно ругали местные власти!). В конце – лекции об Афгане: что можно, что нельзя, местные традиции, обстановка. И только после этого – «за речку». Готовили.
Сергею:
Объединяет - отсутствие холостых патронов, а разница, мне кажется, в исполнении приказа. В Афгане очень серьезно готовили каждый боевой выход. Каждый. После боевых командир на обязательном разборе отчитывался за каждого погибшего. За каждого. И никогда не получал награды, даже если выполнил задачу, но потерял людей. И потому за 9 лет – всего 15 тыс. погибших. За 9 лет воюющая в чужой стране армия потеряла всего (!) 15 тысяч бойцов. Не будем говорить сейчас о трагедии всего 15 тысяч, но в данный момент оперирую только цифрами. Сейчас у нас в стране только за один год (!) на дорогах в катастрофах гибнет 33 тыс. человек. На водоемах – 30 тыс. тонет. Сгорает на пожарах – более 35 тыс. Не говорю про наркотики, пьянство. Вот где война! Вот где страна вымирает. А в Чечню просто бросали батальоны и бригады. Без подготовки и последующего отчета. Потому что в начале девяностых и из армии в том числе вымыли профессионалов. Уже тогда стали приходить менеджеры…
* * *
13. Уважаемый Николай Фёдорович!
Как мне кажется, в последнее время в обществе улавливаются тенденции некоторого «отрезвления» от дурмана, навязываемых нам извне, так называемых «западных демократических ценностей», по сути, представляющих собой современную версию красиво раскрашенного троянского коня, для захвата чужой территории, чужого богатства. С изобретением новых видов и средств ведения войны, так называемого «нелетального» оружия, к которому, прежде всего, относятся информационное и психологическое, полем боя стали внутренние культурные и медиа пространства независимых стран без формального нарушения их границ и международных соглашений. Война ведётся за души людей, за их жизненные приоритеты, вкусы, управление их поступками и убеждениями. Так развалили СССР и сейчас пытаются разрушить Россию, обрабатывая её население невидимыми «отравляющими веществами», выбрасываемыми из телевизоров, Интернета, продажных СМИ, голливудских фильмов и низкопробной коммерческой литературы, обслуживающей интересы Запада. В этой войне понятие «тыл» исчезло в принципе. Практически каждый житель России сегодня на передовой новой, пока формально бескровной, но уже давно идущей Отечественной войны против коварного врага, использующего технологии НЛП, «цветных революций» и иные наработки своих спецлабораторий. Надо сказать, что ни «железной стены», ни иной эффективной защиты у нас сегодня нет. В этих условиях, единственное оружие и дозиметр опасного «уровня радиации», индикатор «свой-чужой» у каждого человека – это его критическое мышление, его совесть, его здоровая интуиция, способность самому изучать ситуацию и во всём, по мере возможности и желания, разбираться. Мы видим, к чему приводит «толерантность» к «денежным мешкам», их лоббистам в Государственной Думе и исполнительной власти, предательству и жажде наживы чиновников. Коррупция, социальная несправедливость, надругательство над святынями, разрушение института семьи оголтелым феминизмом, попустительство организациям и агентам влияния, управляемым кукловодами из-за рубежа. Примеры последних – скандально известная группа феминисток « Pussy - Riot », осквернившая храм Христа-Спасителя, арт-группа «Война», «культурная» деятельность Марата Гельмана, вседозволенность для крупных бизнесменов, религиозные деструктивные секты растущие как грибы после дождя, некоторые «общественные организации», занимающиеся на деле совсем не полезной для Родины «деятельностью», так называемая «оппозиция» и политические партии, члены которых бегают за консультациями к американскому послу. А так же недавняя попытка втихую протащить через Госдуму «закон о гендерном равноправии», который приведёт к окончательному уничтожению института семьи в России, против чего выступили Православная Церковь ( http://rusk.ru/newsdata.php?idar=53005 ) и родительские организации.
Из истории войн мы знаем, что до того, как начнут стрелять пушки, агрессор пытается запугать, дезориентировать противника, разрушить оборону и внутреннее единство страны - объекта нападения. Засылает диверсантов, подкупает чиновников, засоряет умы людей ложью, мозаичным информационным шумом, чтобы сбить с толку, воспользоваться неразберихой, поссорить даже друзей и родственников.
Огромное значение для противостояния всему этому имеют патриотический дух народа, знание истории и корней событий дня, вера, живое слово правды из уст духовных лидеров нации. К последним можно отнести и русских писателей, не запятнавших себя обслуживанием интересов наших западных «друзей», любящих и свято верящих в Отечество.
Ещё в позапрошлом веке Тютчев написал бессмертные строки «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовётся…», призывая писателей и поэтов к осторожности в отношении воздействия необдуманной фразы, произведения, их подтекста, на души читателей. Мне кажется, сегодня, эти мудрые слова более чем актуальны.
Думаю, в этот важный и переломный момент истории, слово Писателя, несущего ПРАВДУ на родном языке народам России, должно быть тысячекратно выверенным, честным и ответственным. Оно должно, с одной стороны, срывать маски с замаскированного врага, с другой – просвещать запутавшихся, с третьей – осаживать особо «горячие головы» с «крайними» точками зрения на политическое устройство в России. В непростой геополитической обстановке нужно постараться удержать страну от столкновений социальных групп, экстремизма, хаоса революций и гражданской войны (чего только и ждут в НАТО) и в то же время суметь ПОКАЗАТЬ людям истинное положение дел на своих художественных произведениях, ОРИЕНТИРЫ, к которым надо стремиться и какие требования нужно предъявить ЛИЧНО К СЕБЕ! Может, пора начать говорить не только о бесконечных «правах человека», но и об обязанностях гражданина?
Николай Фёдорович, Вы один из лучших современных прозаиков, пишущих в теме современной военной литературы, известный своими замечательными произведениями: «Зачистка», «Шторм начать раньше», «Чеченский бумеранг» и многими другими остросюжетными правдивыми повестями и рассказами, как Вы оцениваете сложившуюся обстановку в непростое нынешнее время в области первоочередных задач нашей литературы, которая, как мы все понимаем, не может существовать в отдельности от актуальных проблем общества, сама по себе? Никто не сможет спрятаться от политики или где-то отсидеться. Расхлёбывать всё то, что натворили за прошедшие десятилетия бывшие «вожди» и «младореформаторы», придётся всем нам.
Что бы Вы, Николай Фёдорович, как писатель, бывший редактор крупной газеты, журналист, офицер и православный человек, побывавший в плену у чеченцев и проведший там, на грани жизни и смерти, долгих 4 месяца, посоветовали пишущим авторам в плане личной ответственности за написанное? За то, как «сказанное слово отзовётся в массах»? Куда и на что уйдёт энергия творческого посыла? Как появившиеся робкие тенденции «отрезвления», пресыщенности пустыми «трудами» «халифов на час» в искусстве, примитивными литературными поделками, эксплуатирующими самые низменные инстинкты и устремления, внешне красивыми «зрелищами» с тройными дном и моралью от Голливуда, превратить в… мощный и чистый поток народного просветления и единения?
Я понимаю, что Вы не волшебник, но, всё же… на Ваш взгляд?
Ведь не угасла ещё надежда на возрождение России?
Недавняя победа в затяжном судебном споре с самозванцами, пытающимися захватить собственность Союза Писателей в Переделкино, показывает, что выигрывать баталии можно! Надо только найти новые эффективные инструменты, средства и сподвижников. Выработать стратегию и тактику, соответствующие обстановке.
И ещё. Как мне видится, диапазон произведений, относимых к СВЛ (современной военной литературе) должен быть значительно расширен за счёт реалий сегодняшнего дня – информационных и психологических ВОЙН, где СНАЧАЛА не стреляют из автоматов и пушек, но к этому приходят позже. Или тихо уничтожают население вроде бы «безобидными» средствами «отложенной смерти», такими, например, как легализация сексуальных меньшинств, однополых браков, разрушение национальных традиций, культуры, насаждение абортариев и ассоциаций «планирования семьи», жизни с работой на износ (фактическое рабство), введением дискриминационных несправедливых законов, поставками генно-модифицированных продуктов и многое другое. Это ведь всё – тоже элементы ведения боевых действий. Тайная ВОЙНА на уничтожение или деморализацию, зомбирование живой силы противника…
Юрий Хабибулин, г. Белгород
Юрий Далилевич, дорогой!
Безумно важный вопрос затронул, с которым я всякий раз выхожу к молодым литераторам – ответственность за свое слово и свое поведение. Ребята, вы не надсмотрщики и не судии. Вы только тогда писатель, когда живете в капельке пота на ресничке, закрывающей прицел и фигуру врага. Вы на кончиках его пальцев, сжимающих спусковой крючок. Не бросайте своего героя, не надевайте манишек, а хуже того – судебную мантию, пока он живет на вашем листе бумаги. Можно пример из собственной практики, хотя это не всегда есть хорошо? Однажды ночью у меня раздался телефонный звонок. Звонил Боксер, который все время мечтал отрезать мне в плену уши. «Полковник, я прочел твою книгу. Я думал, ты сделаешь в ней себя крутого, а нас идиотами. Но ты написал правду. И я хочу извиниться перед тобой за все, что было». Если после этого он перестанет издеваться хоть над одним пленным, книга, слово достигли своей цели.
О ребятах из Окопки и Артофвара уже ответил вкратце через вопрос Олейника.
А вера в Россию не умирала во мне. Океан абсорбирует грязь, он может самоочищаться. В девяностые уж на каком дне были. Лишь бы нам самим не превратиться в плачущих ярославен – тогда точно сомнут. И помнить: за Отечество можно идти на плаху, но не в Госдеп США. А твои суждения я обязательно донесу на встрече с военными писателями 31 марта. Удачи тебе.
* * *
14. Николай Федорович, какие у вас планы на будущее - собираетесь ли вы и дальше быть непосредственным участником, в качестве журналиста конечно, в военных конфликтах.
И еще один вопрос - что бы вы посоветовали современным военным журналистам, не имеющим опыта работы в горячих точках, что они должны знать и чего опасаться, в чем должны быть всегда уверены, а что ставить под сомнение. есть ли у вас "инструкция по выживанию" ?
Надежда Малышева, Москва.
Вопрос полностью провокационный, потому что его задала моя дочь наверняка с тайной надеждой, что я публично «угомонюсь» и дам слово перестать ездить по «горячим точкам». Наивная…
Когда началась война в Южной Осетии, я смог впрыгнуть в первую колонну с гуманитарным грузом от Московской области и все же оказаться в Цхинвале. Может быть, даже ради одной своей новеллы «Тот, кто стреляет первым». Натура, наверное… Так что терпи.
А насчет журналистов, выезжающих в «горячие точки» первый раз… Лет пять назад Союз журналистов Москвы организовал курсы «Бастион», где в качестве преподавателей выступают журналисты, уже прошедшие многие войны – это и Саша Сладков, и Геннадий Дзюба. Напросился на эти курсы и я, потому что мне было что сказать пишущей и снимающей братии, оградить их от необдуманных поступков. И вот уже пять лет, по два раза в год мы проводим эти курсы в разных регионах страны. Последними были Балтийск, Новосибирск и Владикавказ. Параллельно со спецификой своей темы - поведение в заложниках - убеждаю: господа журналисты, на войне не вы главные. Главные - те, кто выполняет боевую задачу и отвечает за жизнь солдат. Говорите им спасибо и добрые слова, а не противнику. Потому что если, не дай Бог, случится с вами беда, вас будут вытаскивать, рискуя собственными жизнями, именно военные…
На курсах мы создали брошюру «Работа журналиста в экстремальных ситуациях». Кому нужна – обращайтесь. Кто хочет попасть на курсы «Бастион» – через Союз журналистов Москвы. Тебе, Надюш, не советую: в семье должен быть всего лишь один «сумасшедший»…
* * *
15. Николай Федорович, что для вас война ? Вы видели не одну войну, так скажите, как, по вашему мнению, раскрывается на войне человек - и с негативной и с положительной стороны.
Иванова, Москва
Для меня война – это прежде всего бездарность политиков, которые не сумели ее предотвратить.
Знаете, секретные пропуска печатают на бумаге как можно более бледных цветов, такие труднее подделать. На войне меньше красок и они гуще, человек проявляется если не сразу, то через пару-тройку ситуаций: поделился ли перехваченным во время броска через сад яблоком, где занял место в «бэтре», помог ли спуститься со скалы напарнику, где занял место в шеренге при броске в аатку… Но благо, война и воспитывает, подсказывает, каким надо быть, чтобы ты остался жив, чтобы была надежда, что тебя не оставят. Это гражданские, мне кажется, придумали красивую фразу «Я бы пошел с ним разведку». На войне важен несколько иной вопрос: «А пойдут ли в разведку со мной»? Не случайно самой крепкой дружбой считается фронтовая, а служба вспоминается ребятам дольше всех иных событий в жизни.
* * *
16. Здравствуйте, Николай Фёдорович!
В последнее время у многих из тех, кто пишет на темы СВЛ, появилось ощущение надвигающейся на страну катастрофы, ощущение стремительно тающего лимита времени.
Вопрос: Нет ли у Вас такого же ощущения? И если да, то видится ли Вам выход из пропасти, в которую нас так упорно тянут?
Второй вопрос: В свете принятия нового закона о партиях, не считаете ли Вы, что созрела необходимость создания политической партии на основе авторов СВЛ?
С уважением, Анатолий Гончар.
Анатолий, поздравляю тебя с публикацией в журнале «Москва» № 2.
Ощущения пропасти под своими ногами не чувствую. Да, гаснут маяки, снесены многие верстовые столбы, по которым выверяется путь вперед. Но чувствую и генетический код памяти, который не дает народу безнадежно прогнуться под бездарность. Выживем и будем встречаться на свадьбах, а не на поминках. Как говорил Н.В. Гоголь словно для нас, писателей сегодняшнего дня: «Нам нужно живое, а не мертвое изображение России». И еще один факт. В 1942 году (!), в осажденном Ленинграде (!) печатались карты Берлина. А там была наша Победа.
По второму вопросу. Категорически против любых писательских партий. Работа писателя – она одинока. А раз партия – то появятся руководители, идеологи, чиновники – и все станут учить нас писать. У нас есть писательская организация с прекрасным, глубинным словом-символом – Союз. А наша Партия – это наши книги. И количество ее членов будет зависеть от того, сколько читателей поверят нашим героям.
* * *
17. Николай Федорович, добрый день!
Свои вопросы я уже озвучивал на сайте современной военной литературы "Окопка". Пожалуй, повторюсь:
- Нужна ли СВЛ вообще? Причем, не столько нашему обществу, сколько тем, кто должен её продвигать в массы по роду своей деятельноси (писательские союзы, издательства, книготорговцы)
- Если да, то, какие основные тенденции её развития приемлемы и необходимы современному обществу. Именно обществу, читающей публике, а не книгоиздателям, для которых во главу угла ставится не продвижение новых авторских работ в массы, а коммерческая, конъюнктурная составляющая от современной литературы?
- Есть ли еще, кроме "ЭКСМО", иные издательства, которое готовы к массовому публикованию СВЛ, даже с риском пролететь на реализации?
- Готово ли государство, или хотя бы СП, к откровенным, правдивым публикациям о войне? Какой они видят перспективу развития СВЛ - мемуарного плана, прозаическо-поэтического (литературного), или такой, что приносит наибольшую прибыль?
- Как сочетается проблема СВЛ с проблемой воспитания подрастающего поколения? Не секрет, что если молодой человек школьного возраста не прочитал ни одной книги на военную тематику, он вряд ли проявит интерес к СВЛ и в зрелые годы. Да и какой это будет защитник Отечества, если дожил до восемнадцатилетнего возраста, совершенно ничего не зная об "обратной стороне медали" нашей повседневной жизни?
- И, пожалуй, самое главное. У нас много говорят за различные программы и государственную поддержку тех или иных проектов, в том числе, связанных с реабилитацией ветеранов БД. А как все это смотрится в связке с проблемой СВЛ? Не секрет, что в тех же реабилитационных центрах, воинских частях и прочих местах концентрации служивого люда, наиболее почитаемыми и читаемыми являются произведения именно по тематике СВЛ. Намерено ли государство, или заинтересованные министерства и ведомства в выпуске подобной литературы, в том числе, написанной выходцами из этих структур? Если да, то, каким образом это будет претворяться в жизнь.
С уважением, Анатолий Воронин. Астрахань.
Анатолий Яковлевич, дорогой мой «шурави».
- Я бы не стал вычленять СВЛ в какую-то кастовую силу. Ровно наоборот – очень хочу, чтобы писатели, работающие в военной теме, стали писателями для всех! Тем более, в рыночных отношениях ни издательства, ни книготорговцы никому ничего не обязаны (про совесть молчим).
- Основное требование к военной литературе – это качество работы. Язык, сюжет, характер, тема. У нас, военных писателей, нет права размахивать флагом: вы обязаны нас читать и знать, потому что мы прошли войны. Опять же – ровно наоборот: мы, повоевавшие, взвалили на себя безумную ответственность за то, какой мы покажем войну, какой ее будут изучать по нашим произведениям последующие поколения.
- Военные романы охотно, кроме ЭКСМО (здесь особое спасибо нашему «афганцу» Андрею Дышеву) печатают ВЕЧЕ, АСТ…
- Общество готово рассматривать любые произведения о войне. Вспомним мемуаристику наших маршалов, «лейтенантскую» прозу поколения Ю. Бондарева, солдатскую окопную правду В. Богомолова, - для всех нашелся читатель. А произведение надо дать и говорить конкретно по тексту. Захар Прилепин ведь тоже утверждает, что его книги – это правда о войне. Совершенно другую картину я читаю у Артура Черного – но это тоже правда о войне. Судьи кто? Время. Надо писать то, что на душе и занозой в сердце.
- Молодое поколение… Вчера был в морском кадетском корпусе. Пришло приглашение на 14 мальчишек – взять в кругосветное путешествие на паруснике. Из 120 человек подпадающих по возрасту по здоровью прошло всего ДВА!!! В то же время по СНиПам приказано убрать из школ (привет Фурсенко) канаты, турники, брусья, перекладины, «коня» - травмоопасны. Только игровые виды спорта, и то с разрешения родителей. А если мы еще придем к ним со своими книгами про мат-перемат, пьянство, сволочизм и разврат, какое поколение вырастим? На кого обижаться будем? Мы Великую Отечественную выиграли, как подчеркнула однажды Лариса Баранова, потому что была гордость за старших братьев и отцов, воевавших в Испании. Будут ли гордиться нами?
- В армии сделали одно благое дело, и то благодаря библиотекарям. Когда решено было обновить библиотечный фонд, все библиотекари армии и флота составили свои списки ста самых читаемых и необходимых книг для солдат. И Минобороны пошло на то, чтобы за свой счет отпечатать сто выигравших такой своеобразный конкурс книг и поставить их целенаправленно в армейские и флотские библиотеки. Рад, что все они – патриотической направленности и просто раскрученных «модняков» в том списке нет, работников библиотек на мякине не проведешь.
* * *
18. Глубокоуважаемый Николай Федорович!
Вас, мужественного человека и прекрасного писателя, помнят и любят в Моздоке. Наш городок, так или иначе, присутствует в ваших произведениях. Вы и сами в нем провели немало времени.
Вопрос к Вам, как к одному из руководителей Союза писателей России:
Может, стоить упростить вступление в Союз писателей России? Возможно, для вступления в этот творческий союз порою достаточно нескольких публикаций в литературных изданиях? Ведь для многих литераторов из провинции издание книги за свой счет – неподъёмное удовольствие. С другой стороны, если есть деньги, и две книги издать не проблема.
Вопрос второй: Кавказ всегда питал русскую литературу, взращивал масштабные таланты. А что, на Ваш взгляд ( взгляд москвича, одного из руководителей всероссийской писательской организации, хорошо знающего Кавказ) сегодня на «кавказском направлении»?
С уважением, Сергей Телевной , журналист, Моздок, Северная Осетия
Моздок – это моя отрада. После плена мне выпала возможность вернуться на Кавказ, побывать в местах, где меня пленили и таскали по ямам. Но с условием – я буду участвовать в издании газеты «Чечня свободная» (полный бред, конечно. «Загогулина» в биографии). Работу начинали на базе Моздокской газеты. Спасибо, Сергей, за бескорыстную помощь.
Вопросы изменения Устава – это, конечно, компетенция съезда. Не исключаю, что такой вопрос может быть на нем поднят и рассмотрен. Конечно же, и две, и три книги тоже не гарантируют прохождения в Союз: есть приемная комиссия, а там сидят «зубры» во главе с С.И. Шуртаковым, которые умеют просевать кандидатов. В то же время и по публикациям в журналах, конечно же, можно оценить мастерство автора, тем более, если эти публикации в наших «толстых» журналах. И они порой более значимые, чем изданная за свой счет книга.
Кавказское направление, равно как и уральское, алтайское, сибирское – оно благодатно на таланты. Просто на Кавказе погорячее, острее, больнее. А хочется, чтобы о Кавказе писали не только в связи с войной. Однажды я сделал книгу «Кавказ. Укрощение стихии» - о том, как там дорожники боролись с последствиями сильнейшего наводнения 2002 года. Начальник автодороги в Черкесске, посмотрев книгу, снял часы и подарил мне: «Ты первый написал о том, что на Кавказе не только стреляют, но и строят». Часы идут до сих пор!
Зная же уровень твоего литературного мастерства (до сих пор помню твой пронзительный рассказ, как студенты отдавали свои последние крошки хлеба голубям, чтобы приручить их и потом поймать для обеда), готов дать тебе рекомендацию для вступления в Союз. Большой привет сотрудникам твоей газеты.
* * *
19. Николай, ты можешь сказать, что тебе повезло начать творческую карьеру в советское время?
Привет от львовян. А. Попов
Саша, приветствую.
Мы живем именно в то время, которое определилось нам свыше. Другого не будет. Даже в нынешних временах стараюсь находить светлое, потому что пока мы будем обижаться на жизнь, она пройдет мимо.
Но советскому времени в области литературы поклоняюсь. Вспоминаю: когда написал первую повесть «Гроза над Гиндукушем» и она была опубликована в «Октябре» и «Красной звезде», мне, всего лишь капитану в прибалтийских лесах, лично позвонил Командующий ВДВ генерал-полковник Д.С.Сухоруков и поздравил с публикацией. И спросил, что мне нужно для творческого роста. Я попросился у него обратно в Афган. И через месяц был отправлен туда с группой врачей. Встретил начальник политотдела дивизии: «Тут Командующий звонил насчет тебя, сказал, чтобы волос с тебя не упал. Но если не пойдешь с нами сегодня ночью на операцию, я твои книги читать не буду». А когда «Красная Звезда» предложила мне место в газете, командование войск отговорило: «Не соглашайся. Газета тебя засушит. Мы поговорим с главным редактором журнала «Советский воин» - если у них окажется место, они тебя возьмут». Так и вышло. Можно представить сегодня в армии такое отношение к литератору? А когда через каждые два года шли Всеармейские совещания молодых армейских писателей? А Всесоюзные совещания? А зональные? Областные? Если человек начинал писать, он обязательно отыскивался и пестовался. Сейчас за 20 лет впервые мы сумели собрать армейцев, и то благодаря МСПС, а не армии. Конечно, повезло начинать пробовать себя в литературе в конце семидесятых. И кто работал в литературе в то время, вспомнят свои светлые и благодарные страницы…
* * *
20. Уважаемый Николай Федорович!
В свое время Вы достаточно "громко" сняли с себя погоны. Не думаете ли в судебном порядке восстановиться в звании?
Сергей Волгин , Москва
Погоны я надел в 15 лет суворовцем. И снимал не сам. В октябре 93-го нас, главных редакторов военных изданий, пригласили в Генштаб – чтобы срочно дали серию статей в поддержку обстрела Белого Дома. Я сказал, что в журнале с названием «Честь имею» (тогда мы так переименовали «Советский воин») я никогда не дам подобные материалы. Покрутили у виска: это приказ министра, товарищ подполковник. Чтобы не подводить редакцию, написал рапорт с просьбой снять меня с должности. В тот же вечер меня с формулировкой «за низкие моральные качества» сняли с должности и уволили из Вооруженных Сил. Утром, правда, немного переделали приказ – с должности главного редактора перевели на самую низшую – литератора (с 28 разряда на 15-й) и вскоре личным приказом Грачева «в связи с трудностями финансирования должности литератора» должность сократили, а меня уволили… «Интересное» время было. Но уже на следующий день меня ждали с предложением продолжить службу в погранвойсках и налоговой полиции. Выбрал налоговую – захотелось посмотреть криминал изнутри… На сегодняшний день я с вами, а где Павел Сергеевич Грачев с его идеологом Еленой Агаповой – не ведаю. Знаю, что не желают выходить из тени.
* * *
21. Николай Федорович! Как Вы смотрите на создание произведений на заказ?
Елена Швецова.
Никакого отторжения этому нет. Если заказ соответствует моим убеждениям, если это моя тема, если я смогу сказать свое слово – работаю и так. Свою новеллу «Золотистый золотой», переизданную уже около 50 раз, написал по просьбе (заказу) эстрадной певицы, чтеца Любови Бирюковой: «Напиши что-то о солдатской матери, чтобы я могла прочесть отрывок со сцены». Мгновенно включился мозг, стал искать тональность, образ… Мы ведь ленивы, самим порой лень напрячь воображение, взять себя за шиворот и усадить за стол. А когда дал слово, когда поджимает время выполнения обещаний, включаются такие резервы – на форсаж идешь. Сейчас чувствую своеобразный социальный заказ читателя, витающий в воздухе – нужна хорошая, светлая повесть о любви...
* * *
22. Николай Федорович, здравствуйте!
Вспомните ли Вы встречу год назад в Истринской центральной районной библиотеке им. А.П. Чехова? Ваше выступление было интересно и ветеранам Великой Отечественной войны, и студентам педколледжа. Читатели долго и много говорили об этой встрече, благодарили нас, сотрудников библиотеки, за организацию. От ветеранов передаем Вам низкий поклон и пожелания здоровья, преподаватели и студенты колледжа надеются на встречу... Несколько ваших книг мы смогли приобрести для нашей библиотеки.
Что Вам, как писателю, дают такие встречи с читателями в библиотеках?
С уважением, коллектив Истринской ЦБ им. А.П. Чехова.
Уважаемые истринцы!
Прекрасно помню встречу в вашей замечательной библиотеке, помню про свое обещание встретиться со студентами педколледжа и помочь в работе над рукописью о ветеранах «горячих точек». Давайте согласовывать время.
Такие встречи с читателями глаза в глаза крайне необходимы писателю. Во-первых, на них проговариваются замыслы новых произведений и получаешь мгновенную реакцию – что понравилось, затронула слушателя, что пролетело мимо ушей. По вопросам из зала сопоставляешь, что интересует читателя в первую очередь, какая книга затронула их более всего. Идет и эмоциональная подпитка, не угасает желание продолжать работу над новыми рукописями. Единственная сложность при таких встречах с читателями в библиотеках (не беру Истру, здесь мы сработали очень тепло и обоюдополезно), - это просить учитывать возраст участников встречи. Если в зале находятся одновременно ученики младших классов и ветераны – очень сложно найти слова, которые были бы интересны всем. И вторая позиция – все же не увлекаться количеством таких встреч. Они могут кому-то тешить самолюбие, но выбивают из колеи, если плотно сидишь в рукописи.
Кланяюсь работникам библиотеки за теплый прием и за ваш самоотверженный труд.
* * *
23. Здравствуй, Николай! Рада возможности сказать слова благодарности тебе как писателю и как человеку. Несмотря на свою занятость, ты находишь время заниматься проблемами нашей малой Родины. Мои вопросы следующие:
1. Насколько важно для тебя, чтобы наше село сохранилось?
2. Планируешь ли ты в своих новых книгах написать о нашем замечательном крае, о прекрасных людях, которые живут там?
С уважением, Валентина . Киев.
Валя, здравствуй. Рад тебя «видеть». В прошлом году я впервые за последние годы облегченно вздохнул – в селе не выставлен на продажу ни один дом! Может, и впрямь остановится массовый отъезд людей? Рад, что ты выкупила обратно свой родной дом. Доволен собой, что в последний момент не принял деньги от покупателя и не продал свой родительский дом. Мы должны возвращаться к родному крыльцу, открывать дверь, зажигать в доме свет, затапливать печь… А помнишь, как вы собирали в селе деньги на мой выкуп? За меня требовали миллион долларов, а какие в селе деньги? Дед Федя Белочкин принес тогда родителям банку краски: хотел крест на могиле у жены покрасить, а тут подумал, что если банку продать, то еще рублей 50 выгадаем. А бабка пусть пока под старым крестом полежит… Как мне не любить своих земляков? Потому что могу – буду делать для них.
Когда приезжаю в село, пишу там мало – больше наблюдаю, слушаю людей, делаю заметки. Зато какие это бриллиантики. Я и у тебя в свое время допытывался, что такое «шандрыкать» и какие песни при этом пелись. Сейчас работаю над романом с условным названием «Реки помнят свои берега» - там многие события будут разворачиваться в нашем селе Страчево, Суземском районе. А то все Кавказ да Кавказ… Думаю, многие себя узнают по тем или иным штрихам.. Месяц назад удалось привезти в село для нашего храма колокол, каждый, кто пришел его встречать, смог позвонить в него – так в село вернулся благовест! Летом начнем менять кровлю, деньги достал.
Спасибо, что оказалась сейчас рядом, друзья детства – это светло и нерушимо. Привет сестрам и всем нашим односельчанам, кто живет в Киеве и Броварах!
* * *
24. Уважаемый Николай Фёдорович, здравствуйте! Преклоняюсь перед Вашим талантом, считаю, что Ваш рассказ "Золотисто-золотой" должен войти в школьную программу, как "Уроки французского" Валентина Григорьевича Распутина. И "Вход в плен бесплатный, или расстрелять в ноябре" прочитан мною на одном дыхании. Спасибо! А сегодня я задаю Вам свой традиционный и на первый взгляд как будто и несерьёзный вопрос: Вы в юности увлекались поэзией? Есть ли у Вас любимое лирическое стихотворение? Кого из великих классиков перечитываете, и кто из современных поэтов Вам наиболее симпатичен?
Алла Линёва, Липецк.
Здравствуйте, Алла. Слышал небольшой кусочек Вашей песни – всегда говорил, что вы песенный поэт. Порадовался за Вас. Кто-то очень чуткий смог почувствовать Вашу тонкую лирику и приложить к ней звуки.
Я и сам начинал – как многие и многие – со стихосложений. Более того – с поэмы. Старший брат сочинял ее о моих похождениях, потом уехал, тетрадь забыл, я нашел и продолжил что-то рифмовать. Это класс приблизительно щестой. Писал много в суворовском. Последний стих помню: Лавочки парочки Заняли с вечера. Парню без девочки Делать здесь нечего. Делать здесь нечего В каждой аллее… Холодком этим встреченный Ушел побыстрее. Ушел как бы и из поэзии. Хотя в зиндане перед очередным выходом на расстрел на сигаретной пачке огрызком карандаша сразу начисто записал:
ПЛЕННОЕ. НАДЮШЕ
Две косички, улыбка, распахнуты руки,
Словно хочет спасти, оградить и обнять,
Дочь навстречу бежит после долгой разлуки,
Но не может никак до меня добежать.
Я и сам не хочу. Прерываю виденье
Слишком горько и больно мне видеть тот бег.
Я за тысячи верст заточен в подземелье,
И охранник сквозь смех говорит про мой грех.
Ах, как ночи длинны, как тревожны рассветы
Каждый день нас готов разлучить навсегда.
Здесь бессильны молитвы, смешны амулеты…
Все седее виски и длинней борода.
На коленях стою лишь за то, что позволил
Твоим малым сердечком коснуться беды…
Дальше писать не смог… Поэтам я всегда завидую, вашему умению четко выразить мысль, найти образ, заставить замереть. И мне за вас всегда страшно – вы так обнажаете и надрываете душу. Любой ваш лирический герой – это вы сами, вам не за кого спрятаться в своих строчках… Берегите себя, ребята. Но и по-иному поэзии не создать, будут просто стихи…
Любил и люблю – причем одновременно – Есенина и Маяковского. Наверное, это во мне живут деревенщик и офицер одновременно. До сих пор в памяти поэма «Сто десять шагов» Роберта Рождественского – наиболее гражданского и совестливого из «шестидесятников». Николай Тряпкин. Юрий Кузнецов – всегда цитирую его «Тегеран-43» во всех спорах о Сталине. Всегда читаю Надежду Мирошниченко, Валентину Ефимовскую – иногда жаль, что она больше внимания уделяет критике, но и критик она прекрасный. Не критик даже, а исследователь темы. Александр Кердан, Тимур Зульфикаров, Валентина Ерофеева-Тверская, ее поэма о бабушке просто чудо, рад, что она отмечена премией. Николай Беседин, Татьяна Брыксина, Диана Кан, Алексей Шорохов, вы с Эммой Меньшиковой поразили своей лирикой в совместном сборнике «На два голоса». Всех не перечислить, но читаю всех друзей. Конечно, Виктор Верстаков, легенда афганской поэзии, сейчас великолепна у него «Шуйская тетрадь». Восхищает образность у Василия Дворцова, наблюдаю за переводами Николая Переяслова. Николай Зиновьев. Верю в звезду Василия Попова. Все – кавалерия, шашки наголо! Но почитаю-почитаю вас, и ухожу к себе в прозу, там мне надежнее, там у меня окопы, траншеи, обходы, охваты, карты, отработка взаимодействия с приданными силами и средствами)))). Вроде все посерьезнее, основательнее, а… а все равно хочется с вами в безудержную атаку на коне! Вас, поэтов – рать. И даже когда расходитесь поодиночке – все равно остаетесь чудо-богатырями. Поэзия новейшей России сильнее прозы.
Спасибо за оценку «Золотисто золотого» и «Расстрелять в ноябре». Я их и сам очень ценю…
* * *
25. Здравствуйте глубокоуважаемый Николай Федорович!
Хочу задать Вам несколько вопросов:
1. Что повлияло на Ваше решение стать военным журналистом?
2. Как Вы начали писать книги?
3. Почему Ваших героев почти всегда убивают? Неужели все так плохо?
С уважением , Суханов Павел Львович
Павел Львович, приветствую Вас как десантник десантника и как жесткого, но всегда искреннего рецензента всех моих книг.
1. В суворовском училище мы писали рапорта – в какие военные училища хотели бы поступать. Я писал стихи и, естественно, поглядывал в сторону факультета военных журналистов во Львове. Несомненно, был пример отца – он очень много писал в районную газету и открывать в детстве газету «Рассвет» с его фамилией было гордо и непостижимо – как он смог? Не обошлось и без моей «любви» к точным наукам – Львовское политучилище было единственным в СССР, где не имелось точных наук даже на первом курсе. Как говорится, звезды сошлись.
2. Во Львове оставил поэзию и перешел на журналистские материалы. Тянуло к очеркам, а там полшажка – и уже рассказы. Первый рассказ опубликовали во Пскове, куда я попал в десантную дивизию по распределению. Псков дал мощнейший толчок к творчеству, кланяюсь неустанно за это Бологову А.А., который руководил в то время писательской организацией и принял лейтенанта с улицы под свое крыло, посылал на всевозможные семинары, сам правил рукописи. А первая самостоятельная книга вышла в «Библиотечке журнала «Советский воин» - «Гроза над Гиндукушем» в 1986 году. Как жаль, что ушли Библиотечки журналов «Огонек», «Молодой гвардии»…
3. Павел Львович, ну не всех! В то же время мои герои – они исключительно на острие атаки, в самых сложных боевых ситуациях. И не «убивал» бы, а ситуация не дает возможности оставить их в живых. Хотя вру: когда работал над пьесой «Белый танец», режиссер поставил категорическое условие: героиня должна остаться в живых, придумывай любой ход. И придумал ведь. И совершенно был потрясен громом аплодисментов зрителей, когда героиня, вроде погибшая, вдруг появляется в конце спектакля. Вы правы в том плане, что люди хотят видеть светлое. Обещаю и впредь помнить Вашу фразу, которую Вы всегда произносите, принимая от меня новую книгу: «Опять всех «поубивал?».
Большой привет всему коллективу организации. Я с Вами проработал год, но воспоминания об этом самые добрые.
* * *
26. Уважаемый Николай Фёдорович! В 2010 году Вы были одним из инициаторов литературной экспедиции большой группы писателей, ученых, журналистов по маршруту Брянск–Трубчевск–Новгород-Северский–Путивль, чтобы провести не просто литературную конференцию, посвященную одному из литературных сокровищ мира, а дать начало торжествам 825-летия поэмы «Слово о полку Игореве».
К тому же, на протяжении многих лет Вы являетесь почетным гостем Межрегионального праздника славянской письменности и культуры
«На земле Бояна» в городе Трубчевске Брянской области.
Скажите, что движет Человеком, работающим в таком напряженном ритме деятельности Союза писателей России и Брянского землячества в Москве, ежегодно принимать участие в литературных встречах братских славянских народов в глубинке России сердце, разум или уважение к традициям?
Елена Юденкова. Брянская обл.
Уважаемая Елена Ивановна!
Та экспедиция помнится всем ее участникам до сих пор. Своеобразным гимном по маршруту «Слова» у нас звучала песня вашего трубчевского поэта Степана Павловича Кузькина «Аз, буки, веди». В свое время он создал и литературное объединение «Горизонт», руководил им 30 лет. Он же придумал, вдохновил, насытил удивительнейший праздник поэзии трех славянских государств «На земле Бояна». Сегодня, 27 апреля, после получения Вашего вопроса, я набрал номер телефона Степана Павловича, чтобы поздравить его с юбилеем – 75-летием со дня рождения. Трубку поднял сын: Степан Павлович час назад скончался… Вечная память нашему другу, подвижнику, замечательному русскому поэту. Впервые за многие годы флаг праздника будет поднимать кто-то другой, а не его организатор…
Валерий Николаевич Ганичев просил передать соболезнование родным Степана Павловича от секретариата Союза писателей России – мы его прекрасно знали, любили и ценили.
* * *
27.Уважаемый Николай Федорович! Не видел Вас со времени приема в СП в Рязани (1998г).
Меня интересует: есть ли у Союза писателей Доктрина (не громко?) по развитию (возрождению? )детской литературы? Сейчас все решают издательства, издают в серии НОВАЯ детская литература" Бог знает что.. Даже в нашем относительно благополучном Самарском регионе благодаря Министерству культуры издается один детский журнальчик в год.
Обнимаю, Ваш " крестник" Олег Корниенко ("Содружество детских писателей"(Сызрань).
Адрес свой прилагаю. Как связаться с Вами?
olegkornie54@yandex.ru
Олег, здравствуй. Боевые вертолетчики не сложили лопасти? И это главное в жизни.
Вопросы детской литературы – это наша боль, вся тяжесть которой легла в первую очередь на плечи взявшей на себя милосердие по детской книге Ирины Репьевой. Не сдается, проводит конкурсы, поднимает на щит воистину лучшие произведения современных авторов, которые могут помочь гражданскому становлению ребят. К сожалению, издательства не заставишь печатать то, чего они не хотят. Это аксиома. Буквально вчера приехал из Белгорода, поздравлял В.Е. Молчанова с 65-летием – троекратное «Ура» ему от всех нас! Подошли ребята из «Боевого братства» и знаешь о чем заговорили? «Федорович, помоги. Идем к детям выступать, а ни одной книги о войне для детей не написано. Нет их. На чем воспитывать будущих защитников Родины? Придумайте что-нибудь, давайте у нас в Белгороде на базе нашей организации проведем хоть какое-то мероприятие, чтобы сдвинуть этот вопрос с мертвой точки».
Представляешь, не Министерство культуры нас теребит, не Министерство образования – товарищи-господа писатели, ребят теряем! А бывшие бойцы спецназа, сами раненые-перекалеченные!
Но и впрямь – давайте вместе подумаем и проговорим, где и в чем может быть прорыв на этом направлении. Думаю, и Альберта Лиханова с его Детским фондом следует просить о чем-то. Порекомендовал бы вам конкретно просмотреть в первую очередь списки тех участников и работ, кто получил в этом году президентские гранты. Разброс по регионам очень большой, по предложенным проектам – еще больший. Посмотрите, примерьтесь. Начинать-то с чего-то все равно надо. А гранты давать тоже кому-то все равно надо! Но и в регионах кто-то что-то делает. Вон в Красноярске выпускают детский журнал «Енисейка». Посмотри информацию на сайте Росписателя.
И обязательно выйду на тебя. Ваше Сызранское вертолетное училище закрыли? А оно было с такими боевыми традициями… Ну что за зуд реформаторства у наших нынешних министров? Бесконечное реформирование чего угодно – от детских издательств до военных училищ, от поликлиник до РАО ЕС. Такое ощущение, что они боятся: если в ведомстве ничего не будет происходить, то страна подумает, будто и не работают. Лучше бы уж и впрямь не работали…
* * *
28. Здравствуйте, уважаемый Николай Фёдорович, примите самые тёплые и сердечные приветы из Удмуртии от Федерации женщин творческих профессий. С Вашими книгами нас познакомила критик, литературовед Зоя Алексеевна Богомолова, которая в течение 20 лет бессменно возглавляет нашу Федерацию. Мы с большим интересом читали, а затем обсуждали Ваши рассказы на тематическом заседании. Как важно то, что вы делаете!
Вы пишите просто, честно и не смотря на сложность тем, рассказы оставляют в душе светлые чувства. Спасибо за благородный труд и низкий поклон Вам от матерей, жён, сестёр и невест наших защитников.
В настоящее время мы готовим книгу к 90-летию З.А.Богомоловой. Материальный вопрос, благодаря президенту Удмуртской республики, решён и в августе планируем сдать рукопись в издательство. Вы знакомы с нашей Зоей Алексеевной не один год и знаете, какой вклад она внесла в развитие писательского дела, в литературу. Не могли бы Вы, Николай Фёдорович, написать о тех событиях, в которых участвовали вместе с Зоей Алексеевной в последние годы? Может быть, кто-то из Ваших коллег тоже откликнется? Хорошие люди тем и сильны, что поддерживают всё хорошее.
Успехов Вам. Федерация женщин творческих профессий, omelav@mail.ru
Уважаемые друзья и коллеги Зои Алексеевны.
Какое же благородное дело вы задумали, начав сбор материала в книгу о З.А.Богомоловой. Насколько она является подвижником, собирателем, исследователем удмуртской литературы, настолько и ей должно возвращаться добром все, что она, оренбургская казачка, сделала для своей второй родины. Великая благодарность Президенту Республики, понимающему значение личности Богомоловой для Удмуртии и Союза писателей России.
Конечно же, свои воспоминания о Зое Алексеевне напишу в самое ближайшее время, ибо его, по сути, для издания столь объемного труда практически не остается. Хотелось бы обратиться с подобной просьбой и ко всем нашим друзьям-писателям, кто знаком с З.А. Богомоловой. Однажды на презентации ее книги в Союзе писателей я вспомнил о встрече Пушкина и его товарища по лицею. Тот спросил, где сейчас работает Александр Сергеевич. Пушкин ответил:
- Я числюсь по России.
Такие, как Зоя Алексеевна, тоже числятся по всей России. И книга должна выйти!
* * *
29. Уважаемый Николай Федорович! Мои вопросы не являются литературными. Тем не менее, они меня волнуют, и хотелось бы знать Ваше мнение, человека и писателя, отношение которого к нашей реальности мне близко.
1.Известна фраза Ленина в октябре 17 –го года:
«24-го рано,26 -го поздно». Штурм Зимнего дворца произошел в ночь с 24-го на 25-ое. Если к этому выражению отнестись как к аллегории, то какое сегодня число на политическом календаре России – 24-ое, 25-ое или 26-ое?
2. Не считаете ли Вы, что от пафоса критики нынешнего строя время переходить к выработке конструктивных предложений по преодолению существующего положения вещей и выбора средств по их достижению?
3. Какой строй Вам видится перспективным для России, если отвергается нынешний олигархический - монархический, социалистический советского образца, шведского, или буржуазно – демократический и пр.
4. Как Вы относитесь к размещению военной базы НАТО в Ульяновске? Учитывая географическое положение и геополитическую значимость этого города и прилегающих к нему областей, не равнозначно ли это тому, если бы в годы войны был сдан Сталинград?
5. В настоящее время разработан и вскоре должен быть подписан документ о дружбе и сотрудничестве между Союзом Писателей России и Союзом Писателей Армении.
Не считаете ли Вы целесообразным распространить эту практику и на другие республики бывшего СССР и дальнее зарубежье?
6. Не считаете ли Вы, что Интеграционные процессы в области культуры, в частности литературы, могли бы с пользой для дела опережать политические и экономические, более того, формировать их в нужном направлении?
Какой вам видится в этом роль СП России?
Заранее благодарю за ответы.
С уважением С. Вермишева.
Уважаемая Сэда Константиновна! С поклонением к Вашему поэтическому таланту, гражданской позиции. С какой любовью Вы относитесь к России и своей Армении! Спасибо Дорошенко, что широко познакомил нас с Вашим творчеством и с Вами. Попробую ответить на Ваши вопросы.
1. На политическом календаре России, на мой взгляд, сегодня еще 24 число. Может, потому, что Владимир Ильич в 50 лет был уже «дедушкой Лениным», а Владимир Владимирович в 55 – все еще молодой политик?
2. Жизнь показывает, что на пафос критики власть практически не обращает внимания. К тому же под видом критики расшатывают порой не власть, а саму Россию. Помните, Зиновьев сказал: «Стреляли в коммунизм, а попали в Россию». Очень боюсь этого. В Татарстане недовольство полицией (вполне законное!) возглавили (оседлали) криминальные авторитеты. Немцов, Собчачка, Шендерович тоже ругают власть. Но мы же понимаем, что эти люди ничего не сделают для народа! Но и оставлять ситуацию совершенно недопустимо. Вспомним – перед землетрясением, когда начинается глубинный рокот в недрах земли, первыми чувствуют и выбегают из щелей пресмыкающиеся…
3. Есть еще китайская модель… Я ничего ужасно отрицательного не видел в советском социализме. Монархия… Ведь неизвестно, какой монарх может оказаться на троне в критические дни. Как бы мы ни относились к Николаю II , но ведь это он не смог удержать власть. Слабым оказался, подверженным чужому влиянию. А Горбачев, по большому счету, был не монарх? Вся власть в руках? Просочилась сквозь пальцы, как песок……
4. В Ульяновске сделана попытка создать перевалочную базу для снабжения войск НАТО в Афганистане. Как человек военный скажу – как только колеса американских самолетов коснуться наших аэродромов, с вопросами секретности в вопросах обеспечения безопасности страны во многом можно будет попрощаться. Не говоря уже о моральном факторе. Кто у нас больше всех кричал в советское время, что мы в Афганистане? Почему блокировалась Олимпиада-80 в Москве? Потому что мы в Афганистане. Ушли (позорно, предав Наджибуллу). Кто сейчас в Афгане? Где же наша гордость? Категорически против каких бы то ни было игр против третьих стран. А тем более Афганистана, ставшего нам родным. Мы помогаем Америке держать их базы в центре Азии (они ведь стоят там базами и держат аэродромы в Баграме, Кабуле, Кандагаре и др. городах). И держат на расстоянии вытянутой руки и нас же, и Китай, и Индию, и Пакистан, и Иран… Не думаю, что этого не понимаем высшее военное и политическое руководство страны. Почему так поступают? Спросить бы
5. Прекрасная идея. Давно назревшая. У нас есть МСПС, который выполняет определенные функции по творческим связям с бывшими советскими республиками. Но Союз писателей достаточно самостоятелен и уже окреп, чтобы самостоятельно проводить международную литературную политику. Об этом Договоре уже много говорят, я думаю, стоит подумать о создании своеобразного общественного Совета при СП России по связям с зарубежными писательскими организациями. Олег Бавыкин один со всем не справится, на каждом направлении должен быть энтузиаст данного проекта. А дело сделаем великое, если Договор будет подписан. Ждем апреля.
6. И политика, и экономика должны иметь нравственную основу. Все иное – для себя любимых у тех, кто окажется в данный момент у власти. Когда освобождали кабинет Горбачева, обнаружили: им на полках не была открыта ни одна книга. Тем более не читал Ваши стихи: Со всей страною говорить всем горлом, всем ознобом… Нет у таких политиков озноба по стране. Есть расчеты, планы, но нет озноба, нутра, дрожи… И мы получили итог.
Добра Вам. С надеждой на новые встречи с Вами, мудрым и мужественным человеком.
|
29 марта на нашем сайте прошла встреча с прозаиком, сопредседателем правления СП России, полковником, участником боевых дейтвий В Афганистане и Чечне, лауреатом премий "Сталинград" и ФСБ России