| Сергей Сметанин | 15.04.24 16:16 |
| На мой взгляд достопочтенный критик настолько увлёкся идеей Пелевина, что сам стал проповедником пустоты. Возможно я ошибаюсь, но первое впечатление от статьи, что она ни о чём, и о выводах из неё мыслящему человеку не стоит даже и беспокоиться.
С уважением |
| Анатолий Андреев | 15.04.24 15:34 |
| Да, и спасибо за ссылки: я все посмотрю. |
| Анатолий Андреев | 15.04.24 15:31 |
| Невозможно не откликнуться на два столь серьезных поста людей, привыкших ответственно относиться к мышлению, аналитике, самой литературе, наконец.
Прежде всего - спасибо большое. В.В. ДВОРЦОВУ. Как известно, объяснять - значит оправдываться) Поскольку не чувствую себя виноватым, кое-что уточню. "Однако вопрос: как автор умудряется рассматривать писателя отделённо от читателя?" Как? Да никак. Я и не думал рассматривать писателя, абстрагируясь от читателя. Возможно, в тексте моем, помимо воли, сказалось то, на что обратил внимание уважаемый В.В. Дворцов. Но сам же Василий Владимирович предложил конструктивный вариант: "Жду с нетерпением новых публикаций, которые возможно развеют мои недоумения". Если будут новые публикации, в них точно будет продолжение той темы, которую затронул В.В. Дворцов. А. ТИМОФЕЕВУ. Я действительно очень рад некоторому энтузиазму, который продемонстрировал уважаемый Андрей Тимофеев по поводу персоноцентризма. Да, я считаю это ключом к современной литературе. И я согласен: "Необходимо понять, как персоноцентризм проявлялся в современной русской литературе последних 30 лет". И да, это вызов. Собственно, ради осознания этого вызова я и публиковал статью. Еще раз спасибо коллегам за содержательные комментарии. |
| Андрей Тимофеев | 15.04.24 11:00 |
| Спасибо! Это действительно - высочайший уровень: и по изложению, и по содержанию.
Анатолий Николаевич, знакомы ли вы с книгой питерского учёного Николая Ильина "Трагедия русской философии":: http://www.hrono.info/statii/2005/ilin_moskvam0.php Кажется, у него исчерпывающее обоснование персоноцентризма в классической русской философии (и выбор соответствующих имён, многие из которых не воспринимаются сейчас нами как "классические", другие же - напротив всем известны, однако чужды персоноцентризму - а значит, русской философии, как Соловьёв). Для полноты картины мне тут кажется важным ещё сказать о русской критике ХХ века. В персоноцентризме сходятся все вершины - от Бахтина до Лобанова. Позволю себе оставить ссылку на свою статью: https://reading-hall.ru/publication.php?id=28905 После этого теоретическая рамка в целом может считаться описанной. "Негативные" примеры тоже вполне ясны (анализ Пелевина сделан прекрасно, в качестве дополнительной реплики оставлю Роднянскую, хотя это и отзыв по горячим следам и скорее позитивный, но содержательно перекличка есть: https://magazines.gorky.media/novyi_mi/1996/9/i-k-nej-bezumnaya-lyubov.html). Понятно, что "негативные" примеры можно разрабатывать ещё... Но! Дальше стоит главная задача. Необходимо понять, как персоноцентризм проявлялся в современной русской литературе последних 30 лет (той самой, может, малоизвестной и даже "запрещенной" литературе). Критик Алексей Татаринов, например, считает повесть Андрея Антипина "Дядька" самым значительным произведением 10-ых, потому что там показана "тяжелейшая встреча достойного человека с пустотой как проблема века, как один из моментов борьбы личности за выживание" (к сожалению, ни самой статьи, ни повести Антипина в открытом доступе сейчас нет - постараюсь исправить в ближайшее время). И это - задача и вызов для всех нас! |
| Дворцов | 15.04.24 07:44 |
| Новая публикация Анатолия Николаевича на РП вновь порадовала «свежестью крови» его критики с присущей автору опорно-научной дерзостью. Семейная неразрывность философии, как дочери филологии, и литературоведенья уже триста лет наполняет их этой самой семейной силой взаимопонимания и взаимопомощи. Это замечательно.
Однако вопрос: как автор умудряется рассматривать писателя отделённо от читателя? При периодической смене доминирования персонификации или социализации в общественном сознании, надобно не забывать прямую (подробно у Аверинцева!) зависимость художника от заказчика (заказ зачастую не материальный, прежде всего идейный) – творческий литературный акт начинается на столе писателя, а заканчивается на столе читателя. Без знания читателя невозможно знание писателя. Заказчик не контекст, тем паче не объект, он прямой со-участник творения. И кто же он? Класс, корпоратив, субкультура?.. При профессорском терминологическом изобилии, перечисление имён писателей в статье как-то … несистемно. Отсюда ощущение того, что Анатолий Николаевич не совсем понимает значимость читателя, как завершителя творческого акта. Который, конечно, обязательно либо дворянин, либо итээровец, церковник или революционер… Либо весь народ. И именно от него, читателя, писатель в своей высшей своей явленности – народный писатель, если он со-автор не клановый, а всенациональный. Как Пушкин. Ну, не по восторженности же только Аполлона Григорьева он «наше всё»! От этого недопонимания нераздельности поэт-рапсод-демос в статье вызывающая тошноту чересполосица улицких-сорокиных и Шолохова, деревенщиков. А ещё идеал-камертон полноценностий личности для европейской цивилизации – Христос. Тоже вопрос к автору: как без Него оценивать направляющие её, цивилизацию, смыслы – направляющие «к» или «от», т.е. как и кем оценивать положительность и отрицательность героя… Да та же антропологическая модель триединства духа-души-тела, которой уважаемый автор столь уверенно пользуется, не сложилась сама по себе. Рассматривать культуру оторвано от культа (служанку в платье отсутствующей госпожи, по определению отца Павла Флоренского) – значит, рассматривать культуру поверхностно. Оценивать лишь по внешним признакам. Жду с нетерпением новых публикаций, которые возможно развеют мои недоумения. |