| Владимир Скиф | 12.05.24 16:10 |
| Да, Иван, произведение "Ворон", конечно же, чрезвычайно сложное. Я возвращался к своему варианту перевода многажды, добиваясь и аллитерационности, и точности рифмовки, и приближённости к авторскому смыслу, и к мистическому воплощению происходящих в нём событий, а также читая любимые переводы того же Бальмонта или Брюсова, я всякий раз, ощущал в них и поэтический голос самого Бальмонта, и неординарную личность Брюсова, и даже стихотворную структуру нашего бывшего иркутянина Василия Фёдорова. Каждый из них вносил в собственный перевод что-то своё. Без личного сопереживания и вживания в образную систему и смысл "Ворона", привнося что-то своё, обойтись фактически невозможно!
Спасибо! |
| Иван Ерпылёв | 11.05.24 19:28 |
| Решиться на перевод «Ворона» Эдгара Аллана По - это чрезвычайно смелая задача, и, повторюсь, в основных чертах В. Скиф с ней справился, однако я считаю нужным поделиться с читателями сайта своими размышлениями - как я оцениваю переводческое мастерство.
Английский язык славится множеством слов-синонимов для выражения самых тонких оттенков чувств и предметов. Тот язык, который мы учим в средней школе, это, скорее некий упрощённый английский, международный эсперанто, и который собственно носитель языка воспримет как грубую речь, лишённую нюансов. Одновременно с этим, на мой взгляд, английский язык не совсем мелодичен (как, например, мелодичны романские языки), а отсутствие флексий (изменяемых частей слова) неминуемо приводит к бедноте рифмы. Поэтому английскую поэзию я бы воспринимал как поэзию смысла, поэзию слова, а не рифмы или мелодии. «Ворон» Э.А. По написан на особом поэтическом, усложнённом языке - прочитаем первую строфу этого стихотворения в оригинале. Once upon a midnight dreary, while I pondered, weak and weary, Over many a quaint and curious volume of forgotten lore, While I nodded, nearly napping, suddenly there came a tapping, As of some one gently rapping, rapping at my chamber door. "'Tis some visitor," I muttered, "tapping at my chamber door- Only this, and nothing more.» Однажды в тоскливую полночь, когда я размышлял, слабый и усталый, Над многими чудесами и любопытностями, [содержащимися] в книге забытого знания, В то время как я кивнул, почти вздремнув, вдруг появился стук, Как кто-то мягко стучит, стучит в дверь моей комнаты. "Это какой-то посетитель, - пробормотал я, - постучав в дверь моей комнаты, - Только это, и не более того. Если говорить о размере, то, во-первых, это внутренняя рифма в каждой нечётной строке, которую игнорировать нельзя, ну и вообще, сложная рифмовка, почти сонетная. Сразу бросаются в глаза особенности поэтического языка: не свойственная инверсия midnight dreary (полночь тоскливая), использование прилагательных в качестве существительных (a quaint and curious), вместо «книги» (book) - том (volume), вместо комнаты (room) - chamber (почти «келья»), лирический герой не «сказал», а именно «пробормотал». Конечно, перед переводчиком стоит задача сохранить это своеобразные оттенки языка, ведь язык именно в поэзии почти утрачивает коммуникативную функцию, и становится ценен сам по себе, как некий инструмент, на котором поэт виртуозно исполняет мелодию. У меня тоже есть подарочное издание множества переводов «Ворона» на русский язык. Для меня ценно, если переводчик смог сохранить эту нарочитую сложность, нюансность языка оригинала. Вот как перевёл первую строфу Дмитрий Мережковский: Погруженный в скорбь немую и усталый, в ночь глухую, Раз, когда поник в дремоте я над книгой одного Из забытых миром знаний, книгой полной обаяний,- Стук донесся, стук нежданный в двери дома моего: "Это путник постучался в двери дома моего, Только путник- больше ничего». Вот перевод Константина Бальмонта: Как-то в полночь, в час угрюмый, полный тягостною думой Над старинными томами я склонялся в полусне, Грезам странным отдавался, вдруг неясный звук раздался, Будто кто-то постучался - постучался в дверь ко мне. "Это верно,- прошептал я,- гость в полночной тишине, Гость стучится в дверь ко мне». А вот как перевёл Валерий Брюсов: Как-то в полночь, в час унылый, я вникал, устав, без силы, Меж томов старинных, в строки рассужденья одного По отвергнутой науке, и расслышал смутно звуки, Вдруг у двери словно стуки,-стук у входа моего. "Это-гость,- пробормотал я,- там, у входа моего. Гость,- и больше ничего!» Для меня точным, и аллитерационно, и по смыслу, а значит, и лучшим переводом является перевод Константина Бальмонта. А также для меня показательным по точности является перевод этого самого volume, над которым склонился лирический герой. От фолианта, до «коллекции» у В. Скифа (что неточно, но не мешает восприятию общей атмосферы этого стихотворения). Даже не совсем точный перевод В. Скифа (например, в первой строфе ничего нет про камин) заслуживает внимания, уважения и публикации наряду с классическими переводами, ведь проблема перевода стихотворения стоит вечно, её нельзя считать решённой даже и самыми именитыми классиками, всегда можно и нужно попробовать перевести заново. |
| Владимир Скиф | 6.05.24 14:10 |
| Валерию СКРИПКО:
Спасибо тебе мой дорогой поэт и публицист, так чутко и сердечно чувствующий поэзию! Перевод "Ворона" Эдгара По, хоть и не непростая, но упоительно-близкая моей душе, работа, счастливый этап моего творчества, где случился ещё один неожиданный перевод - гениального француза Артюра Рембо "Пьяный корабль". А твою поэму, посвящённую родному человеку - супруге, которая была с тобой рядом, я опубликовал в 4-м номере нашего журнала "Сибирь". И скоро пришлю авторские экземпляры. Будь здоров! С наступившей Пасхой! Христос Воскрес! |
| Валерий Скрипко | 6.05.24 10:02 |
| В любом переводе самой сложной по смыслу и стилю поэмы ,большой поэт всегда узнаваем. Везде непоторимая уникальность, духовная сила, чистота стиля именно его, а не того, кого он переводит. Брюсов -везде Брюсов. Бальмонт-везде верен себе. Я уж не говорю про Мережковского.
Перевод Владимира Скифа более гармоничен,поскольку по-пушкински светел, как бы остранен от самой личности пишущего для сохранения гармонии и красоты самого творения.Ощутить полноту художественных образов ничто не мешает. Страдания о любимой женщине проступают сквозь каждую строку.( Я это остро чувствовал, сам недавно потеряв жену,с которой прожил пятьдесят один год) Одного российского футболиста один западный тренер, который тренировал нашу сборную, называл "спящий гигант". И тот подтвердил правоту этих слов. В решающих матчах "проснулся" и забил решающие мячи. Так и наш иркутский поэт был словно "спящий гигант", а в более поздний период своего творчества вдруг "проснулся" и стал создавать такую мощную поэзию, что все диву давались. С очередным шедевром тебя, дорогой Володя! |
| Владимир Скиф | 3.05.24 15:36 |
| Екатерине ПИОНТ:
Дорогая Катя! Сегодня многие мои знакомые и не знакомые поэты в своих отзывах пишут о том, что читали Эдгара По в юности или в ранней молодости. И я подумал: вот бы сегодня так читали книги наши дети, чего мы среди них фактически не видим. Как, всё-таки, мы были счастливы, открывая книжные миры, как нас тянуло к русскому слову, книгам, библиотекам. Хотя, наверно, ещё не всё потеряно, пока мы пишем, читаем, успеваем им рассказывать стихи, сказки и переводы. Я неоднократно видел в школах, где я часто выступал и выступаю, как подростки, юноши и девушки слушают "Ворона". Это надо видеть! Они, как будто намагничиваются, раскрываются навстречу звучащему слову, их приводит в восторг музыка стихов. А это ведь правда - МУЗЫКА! Спасибо, Катя, за отклик! |
| Екатерина Пионт | 3.05.24 14:16 |
|
Особенно в юности притягивало имя это Эдгар По, и, конечно же, его мистические строки... . Владимир, мне очень понравился Ваш перевод, по-моему, он один из лучших, чем больше его перечитываешь, тем сильнее бередит душу. В его ритме заложена уже сама таинственность. "Призрак!" - звякнуло стекло. Тлел в камине красный гребень, тьма свои двоила крепи, А рассвет застрял на небе, будто канул на года. Думал я в минуты горя о любимой – о Леноре, Что исчезла навсегда. "Словно бубен, сердце билось, тишиною тьма давилась" "Шторы красные молчали, только чью-то тень качали..." "Вынь свой коготь, клюв смердящий из души моей кричащей. Гаркнул Ворон «Никогда». И это "Никогда" - мощнее, пронзительнее, чем расплывчатое "Никогда больше" и другие варианты. Не верится, что Пастернак не переводил "Ворона"... А Вы взялись и у Вас вышло! |
| Владимир Скиф | 3.05.24 13:39 |
| Любови ЛАДЕЙЩИКОВОЙ:
Дорогая и любезная моему сердцу Люба! Благодарю тебя за такой душевный и, как всегда, болевой, пронзительный комментарий! Царствие небесное Рабу Божьему, твоему так рано ушедшему, гениальному сыну Арсению! Для нас с женой - Молчановой Евгенией Ивановной - начало майских дней тоже не очень радостное. 1 мая 2012 года ушла из жизни её родная сестра, супруга Валентина Григорьевича Распутина - Светлана. А ушла она в День рождения своего отца (то есть, тоже 1 мая) выдающегося писателя Ивана Ивановича Молчанова-Сибирского, поэта, создателя Иркутской писательской организации, собирателя всех литературных сил Сибири. Так что 1 мая у нас и радостный, и горький день! Обнимаю тебя и говорю: держись! во имя русской поэзии! Ты - большой, достойный высокого русского звания поэт, как твой выдающийся венок сонетов ДОСТОИНСТВО! |
| Владимир Скиф | 3.05.24 13:14 |
| Елене ОСМИНКИНОЙ:
Дорогая Елена! Спасибо за твой отклик, в котором так совпадают наши чувства и отношение к великому поэту Эдгару По. Перевод был сделан давно, 26 лет назад, и я всё не решался опубликовать его таким образом, как сейчас, то есть показать, современному читателю и моим друзьям-поэтам. В своей книге "Молчаливая воля небес", изданной в Иркутске в 2012 году, я перевод опубликовал, но на более широкую аудиторию не выносил. Тиражи наших книг сегодня мизерные. Кто её читал - эту книгу? Может быть, два десятка пристрастных к поэтическому слову человек. И только! А нынче, когда у Эдгара По случился такой большой Юбилей, я решил представить перевод читателям нашего любимого сайта! Благодарю! |
| Любовь Ладейщикова | 3.05.24 10:50 |
| Володя!.. И у меня замирало в юности сердце, когда раздавался стук в окно и – в комнату влетал и пророчил магический «Ворон»… в переводах Брюсова, Бальмонта и Мережковского... Эдгар По загипнотизировал многие умы и приворожил доверчивые сердца… Но обаяние твоего, в высоком смысле вольного и великолепного перевода, столь велико, что спеленало меня своей бархатной художественностью, и я с наслаждением погрузилась в него, приняв этот магический литературно- психологический, остросюжетный сеанс… Благодарю, Володечка… Сгоревшая сетчатка даёт мне возможность чтения – только лишь по складам, но я с прилежанием и восторгом дочитала поэму до конца, что свидетельствует о притягательной легкости, смелости и красоте твоего перевода – с чем тебя и поздравляю… Сегодня, 3 мая, в Великую Пятницу и в трудный для меня День Памяти Сына, поэта Арсения Конецкого, утешаюсь лишь тем, что высокая Поэзия и жертвенная душа – бессмертны... Обнимаю дружески – Любовь Ладейщикова.
|
| Елена Осминкина | 2.05.24 18:48 |
| В молодости интересовалась творчеством Эдгара По. В юные годы мистичность и таинственность особенно притягательны. С удовольствием прочитала эту литературную работу! Дорогой Владимир, поздравляю: перевод отличный! Рада, что он пришелся многим по душе, кто отдал дань уважения и вашему мастерству этого перевода, и напомнил о юбилейной дате известного и неординарного писателя. |
| Владимир СКИФ | 2.05.24 07:43 |
| Как мой замечательный друг и поэт Гриша Блехман, я давно увлёкся творчеством Эдгара По. Давным-давно, ещё в советское время, журнал "Наука и жизнь" опубликовал большую подборку переводов "Ворона". Для меня это стало большим открытием. Надо же - подумал я - столько разных известных поэтов, не похожих друг на друга, перевели "Ворона"! Михаил Зенкевич, Дмитрий Мережковский, Валерий Брюсов (а у Брюсова даже два варианта перевода), Константин Бальмонт, Василий Бетаки и менее известные - С. Андреевский, Л.Пальмин, Д.Звенигородский и даже более близкий нам, живший одно время в Иркутске, прекрасный русский поэт Василий Фёдоров, написавший поэму о нашем авиазаводе и о своей первой любви "Седьмое небо". А ещё он автор знаменитого афористичного, пророческого стихотворения:
Все испытав, мы знаем сами, Что в дни психических атак Сердца, не занятые нами, Не мешкая займет наш враг. Займет, сводя все те же счеты, Займет, засядет, Нас разя... Сердца! Да это же высоты, Которых отдавать нельзя! Потом у меня появились книги Эдгара По: в серии "Литературные памятники" (М., Наука, 1970 г.). Прекрасно изданный двухтомник вишнёвого цвета 1972 года и отдельное издание переводов "Ворона" - опять же в серии "Литературные памятники" 2009 года, где были и два брюсовских варианта. А потом у меня появилось очень редкое собрание сочинений Эдгара По в 4-х томах, изданное в Харькове в 1995 году, которое я выменял у такого же чокнутого, как и я, книголюба, отдав ему редкие издание Зинаиды Гиппиус и Киплинга. И в первом томе с очерком К. Бальмонта я снова обнаружил большое количество уже мне известных переводов и тогда впервые задумался: а смог бы я перевести "Ворона"? Но оставил эту идею -- дальше мечты она никак не повернулась ко мне. Потом были годы работы над переводом "Слова о полку Игореве", которое, кстати, в 2015 году опубликовал на сайте Николай Дорошенко, и в Москве, в издательстве "Вече" вышло подарочное издание "Слова о полку..." с фотоиллюстрациями Сергея Дмитриева и графическими рисунками художника Николая Васильева. И только через три года после "Слова", когда я уже накопил определённый опыт, приступил к переводу "Ворона" и закончил его в 2008 году. А нынче, дорогие друзья, предложил перевод вашему вниманию. Благодарю всех за ваши комментарии, которые и любезны, и полезны моей душе! И, конечно же, благодарю Николая Ивановича и Елену Игоревну Дорошенко за эту публикацию! |
| Юрий Максин | 1.05.24 20:52 |
| Читая Ваш перевод "Ворона", Владимир, испытывал наслаждение, коего не доставало при чтении других переводов, сделанных известными поэтами, хотя все их переводы достойны заслуженного внимания. Удивительно у Вас получилось!
Понимаю, что в каждом переводе - огромная доля личности автора. В связи с этим вспомнился давний анекдот, что шотландцы заново открыли Бёрнса, когда перевели его стихи с переводов, сделанных Маршаком. |
| Григорий Блехман | 1.05.24 19:20 |
| Поэзией Эдгара По увлёкся с юности. Читал в переводах всех, кто это делал, читал и в подлинниках, т.к. прилично знал английский язык. Даже сам переводил его стихи (и не только его, и не только стихи). Особенно, конечно, сразу понравилась поэма "Ворон" с замечательным - глубоким смысловым ритмическим повтором "Nevermore". Этим повтором и по сей день очарован особо.
А вообще искусство художественного перевода, особенно поэзии, это особый литературный дар, которым наделены очень немногие. Поэтому, когда читаешь удачные переводы, восхищаешься. В данном случае это относится к переводу, который представил здесь наш знаковый поэт Владимир СКИФ. Дорогой Володя, очень приятно открыть в тебе ещё одну, совершенно неожиданную для меня, грань твоего явного дарования. Надеюсь, ещё не раз ты нас - твоих благодарных читателей - приятно удивишь. |
| Иван Ерпылёв | 1.05.24 18:43 |
| Перевод Владимира Петровича Скифа неожиданно порадовал: здесь поэт проявил себя как искусный версификатор, интересно, по-своему передавший аллитерационность оригинала.
|
| Наталья Радостева | 1.05.24 02:22 |
| Присоединяюсь к положительным откликам: понравился перевод. |
| Маргарита Каранова | 30.04.24 20:21 |
| Со школьных лет запомнились строки Брюсовского перевода: "И душе не встать из тени, пусть идут, идут года, - Знаю, - больше никогда!". А сейчас, после прочтения великолепного перевода В.Скифа стала сравнивать с переводом Брюсова. Мне кажется, у Брюсова немного суховато, но, возможно, он более точно передает текст оригинала... не знаю. Однако очевидно, у Скифа красивей, мягче, таинственней и слог богаче.
«ВОРОН» перевод В. Брюсова Как-то в полночь, в час унылый, я вникал, устав, без силы, Меж томов старинных, в строки рассужденья одного По отвергнутой науке и расслышал смутно звуки, Вдруг у двери словно стуки - стук у входа моего. «Это-гость,- пробормотал я,- там, у входа моего, Гость, - и больше ничего!» Ах! мне помнится так ясно: был декабрь и день ненастный, Был как призрак - отсвет красный от камина моего. Ждал зари я в нетерпенье, в книгах тщетно утешенье Я искал в ту ночь мученья, - бденья ночь, без той, кого Звали здесь Линор. То имя... Шепчут ангелы его, На земле же - нет его. Шелковистый и не резкий, шорох алой занавески Мучил, полнил темным страхом, что не знал я до того. Чтоб смирить в себе биенья сердца, долго в утешенье Я твердил: «То - посещенье просто друга одного». Повторял: «То - посещенье просто друга одного, Друга, - больше ничего!» Наконец, владея волей, я сказал, не медля боле: »Сэр иль Мистрисс, извините, что молчал я до того. Дело в том, что задремал я и не сразу расслыхал я, Слабый стук не разобрал я, стук у входа моего». Говоря, открыл я настежь двери дома моего. Тьма, - и больше ничего. И, смотря во мрак глубокий, долго ждал я, одинокий, Полный грез, что ведать смертным не давалось до того! Все безмолвно было снова, тьма вокруг была сурова, Раздалось одно лишь слово: шепчут ангелы его. Я шепнул: «Линор» - и эхо повторило мне его, Эхо, - больше ничего. Лишь вернулся я несмело (вся душа во мне горела), Вскоре вновь я стук расслышал, но ясней, чем до того. Но сказал я: «Это ставней ветер зыблет своенравный, Он и вызвал страх недавний, ветер, только и всего, Будь спокойно, сердце! Это - ветер, только и всего. Ветер, - больше ничего!» Растворил свое окно я, и влетел во глубь покоя Статный, древний Ворон, шумом крыльев славя торжество, Поклониться не хотел он; не колеблясь, полетел он, Словно лорд иль лэди, сел он, сел у входа моего, Там, на белый бюст Паллады, сел у входа моего, Сел, - и больше ничего. Я с улыбкой мог дивиться, как эбеновая птица, В строгой важности - сурова и горда была тогда. «Ты, - сказал я, - лыс и черен, но не робок и упорен, Древний, мрачный Ворон, странник с берегов, где ночь всегда! Как же царственно ты прозван у Плутона?» Он тогда Каркнул: «Больше никогда!» Птица ясно прокричала, изумив меня сначала. Было в крике смысла мало, и слова не шли сюда. Но не всем благословенье было - ведать посещенье Птицы, что над входом сядет, величава и горда, Что на белом бюсте сядет, чернокрыла и горда, С кличкой «Больше никогда!». Одинокий, Ворон черный, сев на бюст, бросал, упорный, Лишь два слова, словно душу вылил в них он навсегда. Их твердя, он словно стынул, ни одним пером не двинул, Наконец я птице кинул: «Раньше скрылись без следа Все друзья; ты завтра сгинешь безнадежно!..» Он тогда Каркнул: «Больше никогда!» Вздрогнул я, в волненье мрачном, при ответе столь удачном «Это - все, - сказал я, - видно, что он знает, жив тогда, С бедняком, кого терзали беспощадные печали, Гнали вдаль и дальше гнали неудачи и нужда. К песням скорби о надеждах лишь один припев нужда Знала: больше никогда!» Я с улыбкой мог дивиться, как глядит мне в душу птица Быстро кресло подкатил я против птицы, сел туда: Прижимаясь к мягкой ткани, развивал я цепь мечтаний Сны за снами; как в тумане, думал я: «Он жил года, Что ж пророчит, вещий, тощий, живший в старые года, Криком: больше никогда?» Это думал я с тревогой, но не смел шепнуть ни слога Птице, чьи глаза палили сердце мне огнем тогда. Это думал и иное, прислонясь челом в покое К бархату; мы, прежде, двое так сидели иногда... Ах! при лампе не склоняться ей на бархат иногда Больше, больше никогда! И, казалось, клубы дыма льет курильница незримо, Шаг чуть слышен серафима, с ней вошедшего сюда. «Бедный!- я вскричал,- то богом послан отдых всем тревогам, Отдых, мир! чтоб хоть немного ты вкусил забвенье, - да? Пей! о, пей тот сладкий отдых! позабудь Линор, - о, да?» Ворон: «Больше никогда!» «Вещий, - я вскричал, - зачем он прибыл, птица или демон силы Искусителем ли послан, бурей пригнан ли сюда? Я не пал, хоть полн уныний! В этой заклятой пустыне, Здесь, где правит ужас ныне, отвечай, молю, когда В Галааде мир найду я? обрету бальзам когда?» Ворон: «Больше никогда!» «Вещий, - я вскричал, - зачем он прибыл, птица или демон силы Ради неба, что над нами, часа Страшного суда, Отвечай душе печальной: я в раю, в отчизне дальней, Встречу ль образ идеальный, что меж ангелов всегда? Ту мою Линор, чье имя шепчут ангелы всегда?» Ворон; «Больше никогда!» «Это слово - знак разлуки! - крикнул я, ломая руки. - Возвратись в края, где мрачно плещет Стиксова вода! Не оставь здесь перьев черных, как следов от слов позорны? Не хочу друзей тлетворных! С бюста - прочь, и навсегда! Прочь - из сердца клюв, и с двери - прочь виденье навсегда! Ворон: «Больше никогда!» И, как будто с бюстом слит он, все сидит он, все сидит он, Там, над входом, Ворон черный с белым бюстом слит всегда. Светом лампы озаренный, смотрит, словно демон сонный. Тень ложится удлиненно, на полу лежит года, - И душе не встать из тени, пусть идут, идут года, - Знаю, - больше никогда! |
| Наталья Егорова | 30.04.24 18:51 |
| Не возьмусь сравнивать все существующие переводы "Ворона", но соглашусь с Геннадием Ивановым - мне перевод тоже очень понравился! Чудесная работа! |
| Геннадий Иванов | 30.04.24 13:02 |
| Володя, чудо-перевод!
Только в одном месте - "прошептал я, как вода" - споткнулся немного... А вообще всё филигранно. Рад за тебя. Классики бы позавидовали!. |
| Ольга Шевченко (Украина) | 30.04.24 07:50 |
| Уважаемый Владимир Петрович, неожиданная для меня грань Вашего творчества открылась - переводы. С интересом познакомилась с поэмой "Ворон". Благодарю. Всего светлого Вам! |
| Римма Кравченко | 29.04.24 14:41 |
| "Ворон"- одно из самых загадочных стихотворений Эдгара По, обладающее гипнотическим воздействием и притягательностью..Его поэзия сложна и мистична созданием неземных образов. Читала "Ворона" в переводе К. Бальмонта, но Ваш перевод, Владимир, ничем не уступает..
Поэзия Эдгара По До предела мозг напряжён, Мысль витает в иных очертаньях, Мир расширен и углублён, В поразительности сочетаний. Мчится мысль к запредельным мирам, Сдержит ярость взрывного вулкана, К тайнам моря, послушным ветрам, Слышит шёпот глубин океана. Нам казалось, дорога ведёт По известным доныне просторам, Вдруг увидим иной поворот, Тот, к чему не касались мы взором. Явь с фантастикою сплетены, Хаос мира с красой неземною, Там, с ладьи серебристой луны Смотрит Вечность на нас глубиною. И в красотах уснувших ложбин Мирового бескрайнего дола, Ароматно цветёт розмарин, Напевая грусть песен Эола. В замке есть заколдованный Дух- Призрак Девы в одеждах Печали Бродит ночью, чей образ потух, И над кем Серафмиы летали. Освещённый лучами комет, Сплав логического умозренья, Символизма великий Поэт, В мир пришедший судьбой Провиденья. 22 июля 2020 г. Спасибр Вам, Владимир за память о загадочном поэте. |