Уважаемый Григорий Петрович, дорогой Гриша!
Вот и прочитана книга, хотя к ней ещё придётся возвращаться не однажды. Ведь прочитать – не значит постигнуть. Книга твоя такая горячая, даже раскалённая, что трудно долгое время держать её в руках. А Витя говорит, что если читать её без передышки, то сердце может разорваться. Вот, Григорий Петрович, в чём тебя никто из поэтов не превзошёл (или они мне не известны), так это в том, какую огромнейшую ношу, какую непосильную и непомерную задачу, какую ответственность ты взвалил на свои поэтические плечи, какой мегавольтовый накал содержится в твоих стихах, твоих статьях и твоих выступлениях. Это выдерживать трудно, не то что соответствовать, а ведь ты хотел бы, чтобы и другие поднимали такой неподъёмный вес, если уж взялись за перо!
После того, что написал о тебе Н.М. Ракитянский, трудно подбирать иные слова. Слава ему за такое предисловие! Жаль, что подобный поэтический «разбор полётов» не сделал никто из поэтов и критиков. Сергей Небольсин решился на короткое, но глубокое вступление. От этого только больнее и острее ощущаешь твоё одиночество в этом несовершенном мире. И в поэтическом сообществе – тоже. Витя, читая твою книгу, буквально сам раскалился. Он говорит, что ты средством поэзии указываешь самые больные точки человечества и самые глубины внутреннего мира человека. И поэтому тебя трудно «вписать» в какие-то десятки, пятёрки поэтов, ты несравним, и ты такой – один. Масштаб твоей личности ещё не постигнут, это дело современников и потомков. Ой, боюсь, в наше время вряд ли кто-то возьмётся выполнить эту задачу.
Ракитянский в предисловии привёл много стихотворений из твоей книги. Не оспариваю его выбор, а соглашаюсь. Но, как больная собака, которая по наитию и какой-то генной памяти ищет в лесу особенные целебные травки, так и я отыскиваю в твоей книге определённые стихи, созвучные мне или, наоборот, неожиданные для меня. Это стихотворения «Яблоки», «Цветок», «А.Н. Зелинскому» (стр.106), «Паспорт не скажет, когда и где…», «Человек», «Вольная песня», «Сом». И ещё многие и многие, всего не перечислишь. Меня поразило стихотворение «Не разорвать земного круга…». Но, на мой взгляд, если бы не было последних четырёх строк, оно прозвучало бы мощнее.
«Нет любви без веры, без мученья» - отдельная история. Нет ощущения, что этот цикл написал другой человек. Но есть ощущение, что этот цикл написал другой Григорий Калюжный. Похожесть – только в той же боли, в той же раскалённости, в таком же страдании. Только не о человечестве, а об определённом человеке. Ничего подобного в лирических стихах у тебя не было. Да и не знаю, у кого подобные строки могли бы возникнуть в начале XXIвека. Если посмотреть со стороны – обыкновенная житейская история, каких миллион. Столькие через это прошли даже среди наших знакомых! Но эта семейная драма стала для тебя такой трагедией, родила в тебе такие строки, подняла такие чувства, о которых, будучи с тобой знакома много лет, я не могла и подозревать. Конечно, мало кто возводил жену на такую высоту – княжна, муза, данная Богом, духовная подруга, отрада. И вдруг!.. Слишком велик контраст. Давай перефразируем твои строки: «Ты себя бездушно отняла,/ Но вернула мне моё призванье».
В твоей книге стихи разных лет. Одни сильнее, другие слабее. Но невооружённым взглядом видно, что все они – не случайные, не надуманные. Ты предельно честен и отвечаешь за каждое слово – своей судьбой, своей жизнью. Если вспомнить Николая Глазкова «Сужу о друге по вершинам, не по оврагам», то вершины твои – высоки, чисты и прекрасны. Спасибо тебе за такой подарок и дай Бог тебе всего того, в чём ты сейчас особенно нуждаешься.
И ещё. Стихи твои, основанные на фольклоре, произвели на меня сильнейшее впечатление. Никакой стилизации под народность, очень органично, свежо и ярко.
Нина Стручкова и Виктор Петров. |