| Татьяна Воронина | 6.03.20 17:32 |
| Надежда, как правы вы, и как горько осознавать, что жили мы во лжи, и даже много лет не понимали этого. Только постоянная надсадная боль и тревожное ожидание. А теперь и видишь, и понимаешь, а сказать либо не можешь, либо не дают.
Как хотелось бы приблизить час расплаты - чтобы низкочастотные сгинули без следа. Иначе, сгинем мы, недолго осталось ждать - либо МЫ, либо ОНИ. |
| Надежда | 6.03.20 00:29 |
| Дорогой Михаил, к сожалению, всё гораздо глубже, и дискуссия на сегодняшний день уже вышла за рамки "деревенщиков". Всё гораздо серьёзнее. ХХ век, назначенный "закулисой" и нашими лидерами на создание советского человека за счет разрушения человека русского как соборного и непобедимого ( а это, в первую очередь, русского по православной вере, а не по национальности), своего добился. Уже устаёшь повторять, что только русские конституционно стали советскими, а все остальные советскими, но татарами; советскими, но башкирами: советскими, но коми и т.д. И . в основной своей массе, именно русские этого до сих пор и не осмыслили. Упор делается на безусловных успехах советского периода России. Но это отвлекающий маневр. Главное, добиться полного растворения русского народа среди равных. Потому так и торопятся
выставить сегодня свои условия местные лидеры и религиозные деятели, пользуясь историческим моментом: все народы равны. Я уже писала: "Все равны, да другой цены..." Сегодняшние сшибки по поводу дополнений в Конституцию в главном держатся на "равноправии"всех и во всём. Но пресловутые ВСЕ и сегодня имеют отдельные конституционные права на сохранение своих национальных языков и культур. И совершенно равнодушно смотрят, как разрушается великая Русская культура, частью которой являются и все они. И уравнивание малых и средних народов с народом государствообразующим заставляет их забыть, как в тысячелетии создавалась Россия и в свои самые трагические столетия и годы спасалась только русским и русским православным народом, как основой и фундаментом, на котором и сохранились все остальные. Это неважно, что , если дьявольский замысел состоится, потом эти же ВСЕ и будут плакать о Великой России. Главное удержаться в своих, практически "местнических" интересах. Потому идёт такая борьба даже за введение просто в преамбулу Конституции слова ГОСУДАРСТВООБРАЗУЮЩИЙ. Все путают вхождение в состав России на том или ином этапе со своей значимостью этого вхождение. Потому и входили, чтоб сохраниться. А сохраняли опять же русские. И если нет сегодня общей государственной Русской национальной программы с защитой русского не только государственного, но национального русского языка, О каком сохранении или хотя бы объяснении в рамках всего государства роли деревянной и деревенской Руси приходится сейчас говорить... Это всё входит в знание Истории России. А где оно -- это знание?! И вот именно явное и главное никак не оформится в простые и доступные каждому думающему человеку слова: Русские не могут не быть государствообразующим народом, как и русский язык не может не быть скрепой государства. Ибо без этого нет России. Бог в помощь нам всем! Надежда Мирошниченко P.S.Дорогой Михаил, а за твою боль и заботу о сердце русского народа низкий поклон. |
| Михаил Попов (Архангельск) | 4.03.20 21:24 |
| Четыре года назад журнал "Двина" затеял на своих страницах дискуссию "Деревенщики. За и против". Поводом послужил диалог в близком по духу провинциальном журнале, где зрелые мужи, выходцы из глубинки, высказывали своё разочарование деревенской прозой. По их мнению, она не оказала существенного влияния на отечественную словесность, а главное - "не оказалась нравственной и духовной опорой для народа".
Против такой оценки резко выступили многие мои товарищи и коллеги, приводя серьёзные доводы и аргументы. Та дискуссия в марте-апреле 2016 года выплеснулась на просторы страны - её подхватил сайт "Российский писатель". Николай Дорошенко, выходец из сельской глубинки, сердцем почуял несправедливость принижающей оценки роли деревенщиков и не раз горячо высказывался по ходу диспута. Участвовали в тех прениях и авторы этой колонки - Андрей Смолин и Владимир Подлузский. Тогда у них не было нынешнего скепсиса по поводу деревенской прозы. Помню, "масла в огонь" добавил очерк Сергея Кириллова, моего земляка, живущего в Калининграде, "Мать- сыра земля...Матушка" - речь там шла об архангельской вотчине, прозябающей впусте. Горькие строки о сиротстве земли вызвали прилив откликов. А когда аудитория узнала, что этот прекрасный прозаик и публицист не состоит в нашем Союзе писателей, отозвались даже те коллеги, которые годами не появлялись на сайте РП. Что же произошло за четыре года? Неужели деревенская проза и впрямь уходит в небыль, коли о ней без уважения отзываются даже провинциалы? А значит, и нравственность, и духовность, и святоотеческие традиции катятся в отвал истории? Не верю! Не верю, потому что в народе сокровенная русская правда живёт. А доказательство - 100-летие деревенского коренника Фёдора Абрамова. Да, буржуазные телеканалы замолчали этот юбилей, чуть мелькнул его образ на канале "Культура". Но видели бы вы глаза моих земляков - и зрелых, и молодых, - которые в последние февральские дни чествовали Фёдора - свет - Александровича! Не отпели деревню Абрамов, Астафьв, Белов, Носов, Распутин... Они пропели матери-деревне величальную. И эта величальная будет длиться и длиться, покуда жив русский народ. |
| Андрей Смолин | 1.03.20 12:29 |
| Ольге Корзовой
Многоуважаемая Ольга! Да тут спорить не о чем. Я говорю о социологии литературы, Вы о читательском впечатлении. Это разные уровни восприятия. Я очень люблю Абрамова, что-то время от времени перечитываю, но я вижу, что вокруг мало кто его читает. Хотя мне на странице в ВКонтакте несколько библиотекарей даже написали, что и молодые читают. Вот это радует. В Прощённое Воскресенье простите меня, грешного. |
| Григорий Блехман | 29.02.20 22:45 |
| С Фёдором Александровичем нас познакомил в начале 70-х Юрий Петрович Любимов во время одной из репетиций по повести Абрамова "Деревянные кони", которую Любимов готовил тогда к выходу на сцену.
Он знал о моей любви к этому писателю, и когда Фёдор Александрович приехал в Москву и должен был прийти в театр, чтобы посмотреть одну из последних репетиций и внести авторские коррективы,Юрий Петрович позвонил мне, известив о дне и времени. Конечно, я прибежал к началу репетиции, и поскольку представлять мне Абрамова было бы нелепо, Любимов представил ему меня, сказав, что занимаюсь в Академии наук СССР молекулярной генетикой. Неожиданно для меня это сразу заинтересовало Фёдора Александровича. И в такой степени, что, узнав о сути моей работы, он тут же стал задавать вопросы. Причём, такие, что довольно скоро у меня создалось ощущение, будто разговариваю не с далёким от этой области знаний писателем, а с коллегой на одном из Учёных советов. Но ещё больший интерес у него вызвала моя скромная персона, когда он узнал о моём происхождении из семьи кубанских казаков, и что моё детство прошло в кубанской казачьей станице. От стал спрашивать, что росло у нас на полях, какие русские печи клали, как замешивали саман, из которого потом строили хаты, как сушили на крышах абрикосы, какие песни пели частушки, которые называли у нас страданиями... Некоторые записывал. Как свадьбы играли. Очень удивился, узнав, что рядышком с нашей станицей был цыганский табор, и что некоторые мужчины-цыгане работали в станице трактористами и прицепщиками, а на праздники приходили к нам в ДСК ( дом станичной культуры) и пели свои песни, плясали, учили нас своим песням, и учились у нас петь наши казачьи... В общем, поразил меня тогда Фёдор Александрович тем, что не о себе-любимом предпочёл говорить, хотя понимал, почему я хотел с ним познакомиться, а получил максимум информации о свежего для него человека. Потом я узнаю, как рьяно он отстаивал на художественном совете театра, где присутствовали соответствующие чиновники Министерства культуры, те места в спектакле, которые кто-то из высокопоставленных деятелей культуры настаивал убрать. Причём, Любимов на том собрании был на вторых ролях: иногда дипломатично молчал, иногда поддерживал Абрамова. Что до уровня его прозы, то у нас в Академии наук СССР, где работали не просто люди читающие, но и многие из них были искушёнными в литературе ценителями, то должен сказать, всё что публиковалось в том или ином журнале из произведений Фёдора Абрамова, тут же читали, обсуждали, передавали друг другу. И мне очень приятно, что сегодня он интересен моим детям и их товарищам. Что, прочитав, они задают вопросы о жизни в те времена, о которых он писал. Хотел бы надеяться, что и внукам он будет интересен. Потому что Абрамов из плеяды тех выдающихся советских писателей: Шолохова, Астафьева, Белова, Шукшина, Распутина, Вампилова, Рубцова... без которых представить себе глубинную русскую литературу невозможно. И спасибо Вам огромное, дорогой Михаил Константинович, за Ваши блестящие очерки здесь, на "ДЛ",... о Вашем старшем товарище, поскольку Ваше с ним личное знакомство, конечно же, ничто не заменит. |
| Екатерина Пионт | 29.02.20 19:05 |
|
Мы все вышли из СССР, если бы не советская власть, где бы мы все были... Уже за жизнь надо сказать спасибо ей. А в какие года было хорошо жить? Некрасов 1846: И вот они опять, знакомые места, Где жизнь отцов моих, бесплодна и пуста, Текла среди пиров, бессмысленного чванства, Разврата грязного и мелкого тиранства; Где рой подавленных и трепетных рабов Завидовал житью последних барских псов... А после отмены крепостного права, когда люди разучились брать ответственность на себя, тому примером эпическая поэма: "Кому на Руси жить хорошо?" Закончена в 1877 г. И ведь оставалось-то немного до революции по нынешним меркам, когда 30 лет впустую прошли. Так, когда было народу вольготно жить? Никто не ответит, зато есть повод "советское" лишний раз обвинить. Да, мы сами жили, и знаем, не сладко, но ведь у всех были огороды, скотина... Кто не лодырничал, имел всё. Мы, дети, считали, что это наша обязанность: вскопать, посадить, поливать, научиться корову доить, сено косить, и всё это с интересом, между чтением книг, танцами на танцплощадке... Не знаю, мне было интересно всё. Я уж не говорю о домашней работе, всё делалось под музыку, под разговоры с подругами, и играючи. И самое главное, - рожденные в начале века, выросли необыкновенными людьми! любящими родину. Вспомним Владимира Бушина, каким он молодым пошёл на войну. Шли добровольно, только бы мы жили. И стыдно нам должно быть, винить то прошлое, его люди спасли Россию. Да, я согласна с Михаилом Поповым, отлучение от церкви было страшной, непозволительной ошибкой. Но и тогда мудрые наши бабушки, родители смиренно переносили это, веря, что всё-таки "одумаются вверху". А иконы были у всех в углах, и с ними было светлее и надёжнее.. и как-то это всё с пионерским детством соседствовало в ладу... Вот так же в вечной работе жила Василиса Мелентьевна и Пелагея... А Алька уже разбалованная и - результат: на похороны матери не приехала, только через неделю. Всё распродав, "к вечеру уже тряслась в районном автобусе. Ей не хотелось упустить веселое и выгодное место на пароходе. 1969 г. Двумя строчками Фёдор Абрамов показал, что начался распад нравственных устоев.... Люди стали лучше жить. Мы, правда, в разных местах все жили, но Фёдора Абрамова не знать, ну это слишком...одно имя только как звучит. А язык... свой - Абрамовский: Через год Алька приехала узнать, "как в колхозе живут, что в районе деется": - Все нас да нас пытаешь, - сказала Маня, - а ты-то как живёшь-можешь в своем городе? Алька блаженно, до хруста в плечах потянулась, почесала голой пяткой гладкий, с детства знакомый сук в половице под столом, потом разудало тряхнула своим рыжим, все ещё не просохшим после бани золотом. - Ничего живу! Не пообижусь. Девяносто рэ чистенькими каждый месяц, ну, и сотняга - это уж само мало - чаевые... - Сто девяносто рублей? - ахнула Маня... Михаил, спасибо Вам! Надо вспоминать всех наших писателей нам почаще, чтобы они жили. |
| Ольга Корзова | 29.02.20 16:11 |
| Андрею Смолину и Владимиру Подлузскому
Буду спорить, Андрей. Как-то Вы неглубоко Абрамова прочитали, да и комментарий Ваш путаный, честно говоря. Кажется, Вы сами сомневаетесь в сказанном. Проблематика устарела? Знаете, я впервые прочитала "Братья и сёстры" давно, ещё в юности, как только в доме появилась книга. Не помню, чтобы в школе о ней тогда говорили, не заставлял никто. Наверное, поэтому пресловутой "проблематики" не заметила. Читала, как книгу о братстве людей во время войны. Ни один прозаик не обходится без примет времени. Каждое время выдвигает свои проблемы. Читатель, если захочет, разберётся. Трилогия рассчитана, конечно, на читателя зрелого. Юному читателя и в "Тихом Доне" не всё будет понятно. И в "Войне и мире" ему нужно продираться сквозь многое. Вам кажется, что следует упрощать путь к книге? Тогда дадим зелёный свет комиксам. Куда же проще? Андрей, Владимир, я задумалась о герое, который бы жил для себя. Что-то мало их в русской литературе. Вам действительно интересна чья-то жизнь для себя? |
| Владимир Подлузский | 29.02.20 10:44 |
| Большинство произведений Фёдора Абрамова о том, как в архангельского мужика разнузданной силой и атеистической неправдой вбивали советскость. Пока не добились почти полного уничтожения этого самого мужика. Правильно отметил Андрей Смолин, что очень мало абрамовских героев пожили для себя. А значит и для детей, внуков. А где теперь та страна, где тот идеологически правильно" воспитанный народ. Русский писатель только тогда велик и вечен, когда поднимается выше любой временной власти. Как Пушкин, Гоголь, Достоевский, Шолохов. Увы, Абрамов не поднялся. Потому и остался региональным деревенщиком. |
| Андрей Смолин | 28.02.20 15:15 |
| Никто, надеюсь, не будет спорить, что Фёдор Абрамов отошёл в область факультативного чтения. Вряд ли кто-то по доброй воле будет читать трилогию «Пряслины», «Дом», да и «Пелагею» с «Алькой»… Мы-то всё это прочитали давно. Во времена оны чтение Абрамова даже вызывало полемики, многослойные разговоры. Теперь сама проблематика прозы Абрамова так устарела, что молодой читатель едва ли и поймёт перипетии жизни вокруг и около Пекашина. Говорю об этом с долей грусти: проза-то Фёдора Александровича сильная, «язык» великолепный, трагизма и историзма выше, как говорится, крыши. За всем этим понятно, что именно Абрамов самый объёмный «деревенщик» советской прозы. В прямом смысле этого слова. Почти всё у него только о деревне, за исключением нескольких рассказов. Это важно сейчас понять, чтобы уяснить место Фёдора Абрамова в русской литературе. Что ему, быть, может, не хватило до первых вершин? Эпичности, как у Шолохова! Мягкой лиричности, как у Юрия Казакова, предположим. Трагедии трагедиями, любови любовями, но воздуха жизни его героям часто не доставало. Сама жизнь отдавалась во «благо» родины, либо счастья других. Почти нет героев у Абрамова, которые бы пожили «для себя». И, как оказалось, почти зря. Это понимание уже с вершин нашего времени, подлого и предательского по отношению к русской деревне. Даже трудно представить, чтобы сейчас Фёдор Александрович говорил о нашей жизни! Материл бы всех и вся. И был бы, конечно, прав… |
| Людмила | 28.02.20 14:59 |
|
Встань-ко матушка пораньше Да послушай по зоре, Как твоя-то дочка плачет На чужой на стороне. |