«СОЛДАТЫ УНИЧТОЖЕНИЯ»

Нацистское государство нередко называют «империя СС», вскрывая потаенный смысл Третьего Райха, как империи военно-идеологической.

Национал социалистическая партия, созданная Гитлером, насчитывала семь миллионов членов, еще 25 миллионов немцев входили в различные националистические организации и общества. До миллиона человек насчитывали войска СС (Ваффен – СС) в разгар войны. Но боевой состав войск СС даже в период наивысшего подъема не превышал десятую часть от общей численности Вермахта.

Ваффен-СС, созданные Гиммлером, являлись личной гвардией фюрера и приносили ему клятву на личную верность. Лучшая панцер-гренадерская дивизия Райха, созданная телохранителем Гитлера Иозефом (Зеппом) Дитрихом так и именовалась «лейб-штандарт СС-Адольф Гитлер». Это же название было вышито шелком немецкими девушками на нарукавных повязках бойцов лейб-штандарта.

Эсэсовцы дорожили повязками как святынями. Когда весной 1945 года после боев у озера Балатон взбешенный фюрер велел отобрать у танкистов повязки, даже могущественный Зепп Дитерих, имевший высшее воинское звание в войсках СС, не рискнул довести приказ Гитлера до сведения танкистов «Лейб-штандарта».

Эсэсовцы исповедовали религию «крови и почвы». И дух этой религии расовой чистоты и нетерпимости пронизывал все структуры государства.

Каждая чистокровная немецкая семья должна была иметь дома флаг с изображением свастики, древнего арийского символа солнца. И в каждой семье свастику на флаге вышивала жена-хозяйка дома. Первой это сделала Магда Геббельс и вывесила этот семейный штандарт еще в 1933 году, до прихода Гитлера к власти.

Официально вторым человеком в Третьем райхе и преемником фюрера являлся Герман Геринг – летчик-истребитель Первой мировой войны и второй ас в табели о рангах после барона Рихтгоффена. Но на самом деле по дарованиям и вкладу в создание нацистского государства вторым человеком являлся доктор Иозеф Геббельс. Третьим можно уверенно поставить создателя Ваффен-СС Генриха Гиммлера. Геббельс сын фабричного мастера, выпускник Боннского университета, доктор искусствоведения занял пост министра просвещения и пропаганды в феврале 1933 года, когда ему было 35 лет. Он один из образованнейших людей Германии «самый умный и самый агрессивный специалист в деле устной и печатной пропаганды», человек очень сложный, зловещий и неукротимый. Геббельс был рожден для бурных и трагических эпох. От опасностей и кризисов он только расцветал. И чем безнадежнее были обстоятельства, тем больше энергии, изобретательности и коварства извергал этот маленький хромой человек с ного сжатой в кулак. «Он всегда был Мефистофелем нашего движения, - говорил о Геббельсе его соперник Альфред Розенберг, - и остался им до конца».

Геббельс уверовал в Гитлера с первой встречи и вдохновенно служил ему как мессии и посреднику между Богом и германским народом. Даже Гитлер протестовал против подобных чрезмерностей и просил не уподоблять его «мессии или Магомету». Но по Геббельсу немцы культом Фюрера только утверждают свое «религиозное превосходство над другими народами, которые только славословят Бога, оставаясь в душе черствыми и холодными».

Геббельс обладал острым и проницательным умом и тонко высмеивал своих противников. А фюрер смешных не жаловал. Геббельс неутомимо творил образ фюрера для мира и был одним из архитекторов Третьего Райха. Геббельс в молодости мечтал о сане католического священника и отвергал «нордическую религию» выпускника Московского университета, имперского министра и идеолога Розенберга.

Геббельс обладал поистине дьявольской силой убеждения и благодаря эрудиции слыл вторым оратором Райха после Гитлера. Замкнутый, затаенный, саркастичный, со сложным внутренним миром он обладал по признанию современников очень красивым голосом и умело им пользовался.

Маленького роста, хромой простолюдин сумел очаровать одну из самых красивых женщин Германии, по мнению фюрера – Магду Геббельс. Магда выпускница аристократического пансиона, элегантная, живая и обаятельная женщина под влиянием Геббельса уверовала в Гитлера как в ниспосланного Провидением Спасителя Германии. Геббельс убедил ее, что это новая «религия в самом глубоком и таинственном значении этого слова. Нация проявила свою веру в Бога, показав, что верит его посланнику и вручает свою судьбу в его руки».

Геббельс-Мефистофель сделал все, чтобы таких уверовавших в фюрера семей, как его, стало в Германии миллионы.

Молодежь из немецких семей среди разрухи и послевоенных унижений Германии, среди спекуляций, наживы и цинизма испытывала острую тоску по вождю, который очистит Германию, сплотит их и придаст смысл жизни.

И учителя отыскались. То были израненные и ожесточившиеся офицеры Первой мировой войны с неутоленной жаждой мщения. Самые отчаянные откликнулись на призыв летных школ люфтваффе, другие пошли в десант к Штуденту, а третьи в Ваффен-СС к Зеппу Дитериху в «Лейб штандарт», к Теодору Эйке в «Мертвую голову», в будущую дивизию «Дас Райх» к Паулю Хауссеру. Последний один из выдающихся военных педагогов, чьи методики использовали позже и войска СС и Вермахт. Пауль Хауссер привлек известных боевых оицеров мировой войны – Феликса Штайнера из ударных частей (род спецназа) и командира субмарины Каспуса Фрайгера фон Монтиньи. Бывшие кайзеровские офицеры станут известными танковыми генералами.

Роль эсэсовских частей возрастала от одной кампании к другой. Будущие дивизии «Лейбштандарт Адольф Гитлер» Дитериха, «Мертвая голова» («Тотен копф») Теодора Эйке и «Дойчланд» (будущая «Дас Райх») Пауля Хауссера в войне с Польшей в 1939 году были еще моторизованными полками. Командование Вермахта сразу отнеслось к эсэсовским частям с ревнивой враждебностью.

В войне на Западе (1940) эти же мотополки переформированы в панцер-гренадерские дивизии.

Разгром трех полумиллионных армий (английской, голандской и бельгийской) и сокрушение Франции – дело Вермахта. Ваффен-СС участвовало на Западе тремя панцер-гренадерскими дивизиями «Лейбштандарт Адольф Гитлер», «Райх» и «Тотен копф», идущие соответственно отныне под номерами в этом же порядке.

Разгром Европы заслуга Прусско-кайзеровской военной школы и ее неутоленной ярости 1918 года. Первая и Вторая мировые войны это, по сути, одна мировая война ХХ века в две фазы с интервалом в двадцать лет. Кто этого не осознает, тому вредно заниматься историей. Вредно прежде всего для окружающих. Ни один немецкий военный никогда не употреблял выражение «блицкриг». Термин этот пущен в оборот журналистами, а наши советские комбедовские историки стали употреблять это слово с неким ерничаньем даже когда после котлов потеряли 4 миллиона солдат. То, что они с ухмылкой на разбитой физиономии называют «блицкригом» есть на самом деле вечная мечта всех полководцев мира и смысл суворовской «науки побеждать».

Британские солдаты всегда на поле боя были более умелыми, чем их высшие командиры. Потому, сколько стоит Европа, столько будут незримо над Ла-Маншем полоскаться на ветру в районе Дюнкерка мокрые галифе английских генералов и среди них широченные штаны кипучего бездельника Черчилля, мечтавшего о бойне между русскими и немцами. Самые позорные поражения Британская империя испытала, когда Черчилль, этот раздутый политик, влиял на власть; от поражения в Дарданельской операции (1915) до Дюнкерка (1940).

Точку в историческом споре в 1940 году поставил от лица кайзеровского рейхсвера вермахт Третьего Райха. Последний, в тайне, всегда презирал Гитлера. Прусская офицерская каста была уверена, что сама может преподать Гитлеру уроки национализма.

В сражениях 1940 года участвовали только три имевшиеся тогда в наличности танковые дивизии СС – «Адольф Гитлер», «Райх» и «Мертвая голова». Действовали они на острие атак со свойственной им безрассудной неудержимостью, но погоды сделать не могли. Вермахт выставил 136 вышколенных дивизий на Западе. Ваффен-СС только три.

Для нас чрезвычайно важно уяснить себе, что в 1940 году Вермахт показал, что после столетия непрерывного военного воспитания он является лучшей на Земле военной машиной. Европа лежала у их ног поверженной.

Казалось немыслимым создать войска с лучшей организацией и более высокой боевой выучкой. Такие войска были созданы – это «классические» дивизии Ваффен-СС, не уходившие с передовой до мая 1945 года. Даже прусские генералы «небожители» вынуждены были признать превосходство боевых сил СС.

Соперничество в среде фронтовых генералов превосходит все известные примеры ревности в артистической среде. «Самоубийственную стойкость и бесстрашие бойцов Ваффен-СС» признавали и друзья и враги. Историки признаю, что более боеспособных частей еще не знала мировая история. Именно с этими войсками встретятся на поле боя сибирские дивизии лицом к лицу и сокрушат их в равных и кровопролитных боях.

Поэтому злейшими врагами павших в боях сибиряков и всех советских солдат станут не немцы, а свои историки и мемуаристы, которые со смятой душой пол столетия будут писать о «фрицах», «недобитках», «вояках», выкрадывая у русских воинов величайшую победу над самым грозным в истории войском.

Здесь речь только о классических Ваффен-СС, дравшихся на Восточном фронте, без тыловых «Альгемайне-СС» (общих сил СС), к которым фронтовики из дивизий СС относились с презрением.

Очень важно отметить, что Вермахт комплектовал свои дивизии в основном за счет городов, рудников и заводских поселков. Ваффен-СС целенаправленно охотились за новобранцами из сельской местности. Они отбирали уравновешенных, с крепкой нервной системой парней, отличавшихся абсолютным здоровьем. Даже одна зубная пломба закрывала доступ в «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Недисциплинированные, любители выпивки, малодушные, склонные к преступлениям или, что еще гнусней, гомосексуалисты – безжалостно выбраковывались и изгонялись. Отбор был религией Ваффен-СС. И чем суровей муштра, тем выше в глазах молодежи котировались эсэсовские части. В Ваффен-СС, в отличие от Вермахта, не допускали капелланов. У них своя религия «крови и почвы». Живым богом являлся Фюрер. На личном ноже гравировали символ веры « Mein Ehre heisst Treue » - Верность – моя честь. Самой зловещей и беспощадной была дивизия «Мертвая голова» - «солдаты уничтожения», как они себя называли.

«КРЕСТЬЯНЕ МОГУТ ВСЕ»

Самые ответственные в истории России часы – это первые пять месяцев войны с Германией Гитлера, завершившиеся битвой под Москвой – главной битвой всей мировой войны, когда был сорван план закончить войну «с первым листопадом».

У каждой битвы свое направление главного удара, как и главные исполнители и вождь. Самым опасным для нас направлением было Волоколамское шоссе. Там сдерживала противника 16-я сибирская армия Рокоссовского, сформированная в июле 1940 года в Забайкалье, теперь входившая в Западный фронт. Командует фронтом Жуков. После битвы за Москву к его имени уже не надо добавлять ни звания, ни должности, как мы не упоминаем сколько орденов было у Суворова. Всенародно он просто – Жуков – и этого достаточно.

Битва под Москвой гремела полгода. Точнее шесть месяцев и двадцать дней. Сражение имеет твердые временные границы. Началось оно 30 сентября 1941 года. Завершилось 20 апреля 1942 года.

Два месяца (с 10 июля по 10 сентября) немцы были втянуты в Смоленское сражение, не предусмотренное расчетами.

Перегруппировав силы, нацисты нацелились на Москву, собрав в кулак две трети подвижных сил Восточного фронта. В этой силище был один миллион восемьсот тысяч солдат. За их плечами два года победоносных войн. Их видели почти все столицы континента. Они унаследовали столетние милитаристические традиции лучшей в мире военной машины. Даже после Версаля они не считали себя побежденными, ибо кончили войну в 1918 году всюду на чужой территории. Они верили – если бы не ноябрьская революция 1918 года, не «нож в спину», они поставили бы Антанту на колени. Чувство превосходства, еще по Клаузевицу и до него, было решающим фактором на поле брани. Теперь им внушили, что они раса господ и по Геббельсу в роли «спасителей европейской культуры и цивилизации от угрозы со стороны мира политических уродов и недочеловеков», засевших в Москве.

За их спиной «котлы» Белостока, Умани, Киева с тремя миллионами пленных, всюду торжество «канн» по фон Шлиффену, в обозе у них парадные мундиры для красно площади.

30 сентября тысяча семьсот танков по приказу фельдмаршала фон Бока завели моторы. Второй воздушный фронт фельдмаршала фон Кессельринга, лучший и крупнейший в люфтваффе, тысяча триста девяносто самолетеов начали свою адскую работу. Геббельс грозил, что крылья самолетов Геринга закроют солнце.

Фон Бок велел 3-й таковой армии Рейнгардта из Дорогобуша, что на Смоленщине обойти Москву с Севера. Гудериану приказано из района Шостки через Орел и Тулу обойти Москву с Юга. Две танковые армады должны были окружить Москву и с лязгом бульдожьей хватки замкнуть клещи в районе Ногинска. В центр наносила удар из района Рославля 4-я танковая армия Хеппнера. Всем им приданы отборные моторизованные корпуса.

Основные танково-гренадерские дивизии Ваффен-СС «Адольф Гитлер», «Райх», «Мертвая Голова» и «Викинг», в которой кроме немцев дрались скандинавы, фламандцы, голландцы и англичане – приняли участие в первых же боях на Востоке. Армиям фон Бока противостояли три наших фронта – Западный, Резервный, Брянский. В них под ружьем миллион двести пятьдесят тысяч человек, около тысячи танков. Линия обороны трех наших фронтов к 7 октября рассечена танковыми клиньями армий Рейнгардта и Хеппнера – они замкнули клещи у Вязьмы и в котле оказалось 600 тысяч красноармейцев. Четыре армии участники Смоленского кровопролитного сражения попали в окружение. Они сковали здесь крупные силы Вермахта – 28 дивизий. А листопад уже близок.

Катастрофа не кончилась на этом. Армия Гудериана южнее Брянска сумела окружить еще две армии брянского фронта, 13-ю и 3-ю. Наступила самая страшная пора войны.

Той же осенью 1941 года главнокомандующий сухопутными войсками Вермахта фельдмаршал фон Браухич записал:

«Не могло быть и речи о дальнейшем стремительном продвижении на Восток. Русские дерутся не так как французы. Они не чувствительны к обходам с флангов».

Итак таранные танковые удары Рейнгардта и Хеппнера сомкнулись 7 октября. Ранее 3 октября пал Орел. Гудериан рассек и окружив войска Брянского фронта устремился к Туле. Тогда же 7 октября Жуков был отозван с Ленинградского фронта. Чтобы Ленинград выдержал 900 дней блокады, он прежде должен был выстоять с Жуковым страшный сентябрь. За Ленинград дрались сорок сибирских дивизий.

Еще через три дня 10 октября 1941 года, когда смертельная опасность нависнет над другой столицей, Верховный скажет Жукову: «Берите скорее все в свои руки и действуйте».

Жуков становится главой всех войск, защищавших Москву. Жуков просит выделить из его войск три армии и отдать их его заместителю Коневу под Калининский фронт.

Пять армий Жуковского фронта оседлали пять главных дорог к столице.

Рокоссовский с вновь воссозданной после Вязьмы 16-й армией стал на Волоколамском направлении.

5-я армия Говорова станет на Можайской дороге, той, что ведет к Бородину. Эта армия только формировалась и вся тяжесть обороны падет на 32-ю сибирскую дивизию Полосухина. Ту, что прославилась на озере Хасан.

Армия генерала Ефремова держит Наро-фоминское направление.

Генерал Голубев у малого Ярославца с 43-й армией. На калужской дороге генерал-лейтенант Захаркин с 49-й армией.

На Севере дорогу через Клин удерживает 30-я армия Лелюшенко. Калининское направление держат армии Конева.

К параду действующей армии 24 июня 1945 года на полях сражений родятся восемь маршалов. К концу войны они будут возглавлять восемь из девяти фронтов воюющей державы. Первым это звание получит Жуков в 1943 году. Семь из восьми будущих маршалов примут непосредственное участие в битве за столицу. Шесть из них на передовой. Седьмой в генштабе – это Василевский.

По идее Жукова, чтобы противник не снял ни одной дивизии ни с Юга, ни с Севера два командарма нанесут чувствительные удары на других фронтах.

Будущий маршал Мерецков ударит по Тихвину 65-й дивизией сибиряков Кошевого, которую он увел в окопы прямо с парада ? ноября.

А генерал Малиновский потревожит немцев Южнее Лисичанска.

Разная биография у будущих маршалов Жуковской школы. Все восемь, кроме Мерецкова уже дрались с немцами в Первую мировую войну и присягали на верность Императору. Все Георгиевские кавалеры. Малиновский и Мерецков сражались в Испании. Все, кроме Василевского с первого дня войны в передовых частях отступающей армии.

Все немецкие полководцы, которые им противостоят – боевые офицеры кайзеровской армии и почти все прусские дворяне.

Но наших военачальников тоже объединяет одна черта. Все восемь маршалов 1945 года – из народа. Шестеро из них. Кроме Рокоссовского и Малиновского – крестьянские дети. Сражающиеся под Москвой Ротмистров, Котуков, Кошевой, Голиков станут маршалами после 1945 года – они тоже крестьянские дети.

Эта богатырская былинная застава станет грудью под стенами белокаменной. Крестьянские дети, эпические герои. Помните как в былине об Алеше Поповиче киевская княгиня Апраксия корит богатыря, защитившего честь княжеской семьи от посягательства чужака Тугарина Змеевича: «Деревенщина ты, засельщина!»

Историческая традиция не прервалась с тех пор. Русские села вновь выставили былинную дружину «деревенщиков».

Только один из восьми маршалов Парада победителей не у стен Москвы в этот час. Это Толбухин, сын ярославского крестьянина. Штабс-капитан как и Василевский старой русской армии. Толбухин на Кавказе.

Василевский позже напишет о Жукове:

«Характерной чертой было его стремление научить командующих и войска искусству побеждать врага с наименьшими потерями и в короткие сроки».

Жуков всю войну будет единственным неизменным членом Ставки, кроме Верховного. Все командармы 1941 года пройдут за войну выучку в Жуковской школе.

До Москвы у Жукова в этой войне уже были три битвы. Под Бродами на Украине он дал танковое сражение за Киевское направление. У Пулкова заслонил Ленинград. Под Ельней выиграл первое сражение у немцев. Тогда в составе 24-й сибирской армии родились первые четыре гвардейские дивизии. Пятой будет Алтайская дивизия Сибиряков. Под Ельней командир дивизии СС «Райх» Пауль Хауссер потеряет глаз. Черная повязка станет его отличительной чертой. Как все немецкие танковые генералы он считал своим долгом лично вести в бой дивизию.

24-я армия, ставшая колыбелью новой гвардии, была сформирована в Новосибирске к началу войны. В историческом плане сибиряки, эти земледельцы с Великой равнины, пришли как бы на смену преображенцам и семеновцам Петра Великого. Жизнь позаботилась о том, чтобы эта неразрывность была наглядна. Лучшим полком сибирской дивизии Белобородова командовал полковник Николай Докучаев, бывший рядовой Преображенского полка Императорской армии. Храброго полковника убьют под Великими Луками и Белобородов будет плакать над ним. Сын Докучаева пойдет в Суворовское училище и станет полковником как отец.

Позже, к декабрю, будут противостоять друг другу два миллиона солдат с обеих сторон. А в октябре, когда Жукова призвали из Ленинграда спасать Москву, у него оказалось под ружьем на танкоопасном направлении главного удара Вермахта, по его словам: «только девяносто тысяч солдат, да один снаряд на пушку в сутки».

Перед войной у СССР было больше танков, чем у всех стран земного шара вместе взятых – около 30 тысяч единиц. Даже в танках нового образца (Т-34 и КВ) мы превосходили немцев. Большую часть из них (24 тыс.) немцы захватили, остальные подбили. Наши армии, противостоявшие немцам еще 30 сентября, дрались и погибали в окружении. Это их мы еще не похоронили.

Гитлер 9 октября 1941 года на пресс-конференции в министерстве пропаганды заявил:

«Враг разгромлен; он лежит у наших ног и не может подняться снова!…Кампания на Востоке практически закончена…»

10 октября в главном органе нацистов «Фолькише беобахтер» красными буквами шапка «Час великой победы пробил! Кампания на Востоке выиграна!»

Днем позже простым шрифтом: «Прорыв на Востоке углубляется!»

16 октября редакционная статья с заголовком «Три миллиона!» (это о количестве пленных красноармейцев), и там же «Война на Востоке достигла поставленной цели: враг уничтожен, армии Сталина просто исчезли с лица земли!»

Ни один серьезный военный мыслитель не смог бы оспорить последнее утверждение газеты. Более трех миллионов пленных попали в руки нацистов. От танковых советских армад едва наскребли на две бригады – Катукова и Ротмистрова.

Враг рассматривал в бинокль Кремль. Красная армия разгромлена. Остатки ее истекают кровью в лесах под Вязьмой. Именно в тот день 16 октября Москву охватила ужасная паника. Толпы обезумевших людей забили вокзальные площади и улицы.

Между тем тридцать шесть эшелонов сибирской дивизии Белобородова со скоростью курьерского поезда неслись к Москве.

Именно 16 октября в день наивысшего хаоса сибирские полки вошли в Москву. За ними двигались другие дивизии из глубин Сибири. Прибывает морская пехота Тихоокеанского флота, полностью укомплектованная сибиряками. Когда морской пехотинец и сибиряк соединяются в одном лице – «черная смерть» неотвратима.

Явление сибиряков под Москвой равнозначно подлинному чуду, ибо пришли они из земли, которая триста лет была Китежем русского народа, его землей обетованной.

Тогда же в грохоте московской битвы, среди вспышек огня под невидимыми стенами Москвы родится явление, дотоле неведомое миру, подобное великому чуду, оно замелькает на страницах газет всего мира, войдет в военные учебники, донесения, станет стратегическим фактором войны – явление это духовного свойства, самый бесценный ресурс в России воплотился в нем, и имя ему – сибирский характер.

Судьбу всей войны решила Московская битва. Исход самой битвы при прочих известных условиях решили сибиряки и Жуков.

К Москве рвался немецкий мещанин-параноик. Война шла на истребление. Но когда сыплются искры из глаз от знатного удара в лоб, даже нацист навремя трезвеет. Гитлеровцы опасливо приметили сибиряков и стали интересоваться какие части им противостоят. Сибирский характер стал под Москвой военным фактором. Его в немецких штабах стали принимать в расчет, как количественной мощи, нечто такое, что крепче брони и белее огня.

Жуков велел оседлать дороги, перекрыть проходы, зарыть в землю танки на перекрестках, начинить орудиями повороты и придорожные холмы, вскопать рвы и эскарпы на танкоопасных направлениях. Мы не могли тогда себе позволить не только массированный огонь, но даже сосредоточенный. Каждый выстрел на учете. Жуков создал противотанковые опорные узлы. На стыки армий поставил танковые бригады. Пехота училась зарываться. Появились ловушки, завалы, ежи, засады.

Фон Клейст напишет: «Русские стали первоклассными солдатами, как только накопили опыт. Они дрались упорно, отличались исключительной выносливостью».

Чтобы ударить по танковым клиньям, охватывающим Москву, и притупить их, Жуков создает два ударных корпуса. Первый ударный корпус Лелюшенко на целую неделю задержал танки Гудериана у Мценска. Ядро его корпуса 5-я сибирская гвардейская дивизия алтайцев, 5-й воздушно-десантный корпус из сибиряков и уральцев, три дивизиона «Катюш» и танковая бригада (80 танков) Катукова. На флангах два мотоциклетных полка разведки.

Когда части Гудериана натолкнулись на контрудар, в котором приняла участие сибирская танковая дивизия Гетмана, ворвавшаяся в бой прямо с железнодорожных платформ, Гейнц Гудериан озадаченно сообщит: !112-я пехотная дивизия натолкнулась на свежие сибирские силы, одновременно она атакована танками со стороны Дедилова. Дело дошло до паники, охватившей участок фронта до Богородицка. Эта паника, возникшая впервые со времен начала русской кампании, явилась серьезным предостережением».

Танки сибиряков встретились под Тулой с полком СС «Великая Германия». Полк этот по силам был равен дивизии. Сибиряков, как и эсэсовские части ставили на самые опасные участки и на прорывы. Они должны были столкнуться неминуемо.

Второй ударный корпус под командованием Ватутина Жуков бросил на Север, чтобы контрударом у Клина сбить обходившую с Севера Москву танковую армию Рейнгардта. У Ватутина действует танковая бригада Ротмистрова на Т-34. Кроме того, в ударном корпусе Ватутина две стрелковые дивизии и две кавалерийские. Ватутин был, пожалуй, наиболее одаренным полководцем в нашей армии после Жукова.

Создание двух ударных корпусов в критические часы – продукт Жуковского военного гения.

Гул стелится над подмосковными полями. Рокот танков давит на сердце, вжимает в родную землю солдат. Вдоль дорог запах бензина, лязг железа и чужие мазутные следы. На проселках незнакомая отрывистая речь. Здесь, среди полей и рощ, на лесных опушках. У почерневших бревенчатых изб, в осенних лесах, охваченных багряным огнем самосожжения, на дорогах, ведущих к сердцу Руси, и пробьет час Сибири, которая спасет Россию.

Слышу хор возражений: «Почему Сибири. Разве не вся страна заслонила Москву?!»

Голоса эти мне кажутся прекрасными! Об это состязание в самопожертвовании, об эти мужественные голоса разбился каток «империи СС». Духовная броня им оказалась не по плечу. Конечно же вся страна заслонила родную столицу. Направляющая воля Ставки чувствовалась повсюду. Союз, что «сплотила навеки великая Русь», прошел здесь исторический экзамен. Только батюшка Урал осенью 1941 года отправил под Москву 16 стрелковых дивизий и десять бригад.

Это же силища! А дрались Уральцы люто. Немцы и уральские соединения считали сибирскими. Они на свой европейский манер не ошиблись. Тагил даст за войну больше танков, чем вся «мастерская мира» Англия.

Когда Тульский кузнец Никита Демидов выплавил на Урале первую медь, он был убежден, что развернул свои заводы в Сибири. В музее Тагила хранится медная столешница на которой выгравировано: «Сия первая в России медь отыскана в сибире бывшим камисаром Некитою Демидовичем Демидовым по грамотам великого Государя Петра Первого в 1702 и 1705 и 1709 годах, а из сей первовыплавленной меди сделан оной стол в 1715 году».

«Когда меня спрашивают, - говорил Жуков, - что больше всего запомнилось из минувшей войны, я всегда отвечаю – битва за Москву».

Сибиряки стали главными действующими лицами этой битвы, где решалась судьба мира. Жуков умел распознавать настоящих воинов и ставить их на самые опасные участки. Сибиряки оседлали дороги на Москву, перерезав коммуникации противника, и став с ним лицом к лицу на главных направлениях атаки нацистов.

На Волоколамской дороге стал Белобородов.

Дорогу на Москву с Юга заслонила 258-я сибирская. За Москву станет 12-й гвардейской, а потом и «Пинской».

На Питерской дороге стала как вкопанная 133-я сибирская дивизия. Скоро она станет 18-й гвардейской, а затем в Восточной Пруссии в сердце Тевтонского ордена станет «Инстербургской». Будущие инстербуржцы незадолго до решающих боев уже удостоились благодарности Верховного за горячее дело у Клина. После войны маршал бронетанковых войск Катуков трезво оценив страшные дни ноября 1941 года скажет о интербуржцах: «кто знает, что могло случиться, не появись у Дмитрова эта дивизия».

У Солнечногорска вцепилась в немцев будущая 25-я гвардейская дивизия сибиряков, которая потом станет «Синельниковской» и «Будапештской». Ядро дивизии составляли морская пехота сибиряков из Тихоокеанского флота и Амурской флотилии. Пять морских бригад сибиряков прославятся у Белого Раста, Яхромы и Дмитрова. Пять бригад по пять тысяч моряков. У Белого Раста моряки сбросили полушубки и остались в бушлатах. Из-за пазух они достали бескозырки и бросились вперед. Они неслись на пулеметный огонь, по снежному полю в бешенном беге, не желая ничего слышать и замечать среди разрывов, бежали. Пока не сошлись в рукопашную в передней линии траншей. После войны к Белому Расту десятилетиями привозили из Питера нахимовцев, участников парада на Красной площади, чтобы те возросли духовно от соприкосновения с полем Белого Раста.

Бригада сибиряков в тельняшках стоила полнокровной дивизии по боевой ярости и стойкости. Из пятисот тысяч бойцов морской пехоты, восстановленных флотом, добрая половина приходилась на тихоокеанцев и амурцев. 25-я дивизия воплотила в себе идею единства гнева от Великого океана до стен Москвы. То, что нацисты презрительно называли «пространством за Уралом» стало их роком.

Тридцать соединений сибиряков довелось мне найти в упоминаниях о Московской битве. О всех не скажешь, но те, которые будут упомянуты, пусть будут данью памяти всем сибирякам, сражавшимся за Москву.

В страшный октябрь 41-го прямо из вагонов-теплушек бросят в бой две сибирские дивизии. Октября 21-го числа в дело вступила 93-я Восточно-Сибирская дивизия генерала Эрастова. Четырьмя днями позже, полк за полком расположилась западнее Кубинки у Труфанова, Болдина и Дорохова 82-я мотострелковая полковника Карышева.

На дивизию Эрастова у Наро-фоминска навалились две дивизии Вермахта и сотня танков. Дело доходило до ожесточенных рукопашных, но враг не прошел. На эшелонах этих двух дивизий на вагонах белели надписи: «Сибиряки клянутся: враг под Москвой будет остановлен и уничтожен».

Слова эти как бы повторяли строки народной песни 1812 года.

Что дадим, братцы, клятву кровную!

Что не видеть нам и домов своих,

Ни отцов родных, ни младых нам жен,

Не отмстив врагу за родну Москву!

Отсечем ему мы возвратный путь.

82-я гвардейская станет потом 3-й гвардейской мотострелковой, а дивизия 26-й гвардейской Восточно-Сибирской.

Знаменитая 32-я сибирская дивизия Полосухина даст бой трехкратно превосходящим силам противника. На рассвете 13 октября началось сражение на Бородинском поле между сибиряками Полосухина, танками из группы генерал-полковника Хеппнера и панцер-гренадерской дивизией «Райх» одноглазого и бесстрашного Пауля Хауссера. Это была лучшая, даже из отборных дивизий СС. К концу войны, кавалеров Рыцарского креста в дивизии «Райх» будет больше, 69 человек, это больше, чем даже в «Лейбштандарте Адольф Гитлер», «Мертвой голове» и «Викинге».

За 129 лет до этого девять сибирских полков легли как один на шевардинском редуте, у багратионовых флешей, на батарее Раевского. Тогда то сибиряки и изумили впервые своих невиданной стойкостью духа.

Теперь на Бородинском поле встретились с обеих сторон отборные части, цвет обеих наций, крестьяне Германии и России, сибиряки против СС, последние ресурсы обеих народов.

Это было похоже на древний поединок богатырей перед решающим сражением, если бы не была нарушена святая заповедь поединка, требующая равенства сил и оружия. Эсэсовцы превосходили сибиряков троекратно.

Семь дней гремела сеча на Бородинском поле.

На поле дымили десятки танков. Укрепления переходили из рук в руки. Немцы уже на второй день ввели в бой свежие силы. У деревень Артемки, Утицы, Князьково стоял непрерывный гул канонады. Поле было изрыто снарядами, перепахано гусеницами. Сибиряки-пушкари, как и встарь, показали себя мастерами дуэлей. Орудийный расчет сержанта Русских вступил в поединок с восемью танками. Расчет погиб, но и танки остались на поле. Прикрыв зенитную батарею с флангов крупнокалиберными пулеметами, зенитки били танки прямой наводкой в упор. Их накрывали минометным огнем, но они оживали вновь и вновь. На третий день немцы сумели вклиниться между двумя полками и рассекли дивизию. 18 октября нацисты, взбешенные тем, что не могут ничего поделать с одной дивизией подтянули подкрепления и ринулись на позиции сибиряков.

Шел рукопашный бой по всему Бородинскому полю. Комдив Виктор Иванович Полосухин появлялся на самых опасных участках. Его синяя «эмка» прострелянная и изрешеченная осколками носилась по полю. В каске, в пропахшей порохом шинели Полосухин воодушевлял своих сибиряков. Жуков, скупой на похвалы, напишет: «Спустя почти 130 лет после похода Наполеона, этой дивизии пришлось скрестить оружие с врагом на Бородинском поле – том самом, что является нашей национальной святыней, бессмертным памятником русской воинской славы. Ее воины не уронили этой славы, а приумножили ее».

На бородинском поле рядом с памятником Кутузову высится теперь гранитный монумент в честь Сибирской дивизии Полосухина. На шесть суток она задержала врага.

Мы отошли, но помни нас, страна!

Мы здесь стояли за тебя стеною.

Враги продвинулись. Но стороною,

Как черти ладана боясь Бородина.

Дивизион капитана Зеленева только за один час сжег 19 танков. На неделю увяз на Бородинском поле моторизованный корпус гитлеровцев. На поле русской славы сибиряки подбили 117 танков. Десять тысяч отборных немецких солдат остались лежать на заснеженном русском поле. Половину состава дивизии потеряли сибиряки, но дух полосухинцев не был сломлен. Жуков позже скажет:

«На Можайском направлении одной из лучших в ожесточенных схватках с врагом проявила себя 32-я сибирская дивизия полковника В. И. Полосухина».

Через неделю немцы посчитали за благо, по обыкновению обойти сибиряков с флангов, раз в открытом бою их невозможно сломить. «Враги продвинулись, но стороною». Потеснив соседей, немцы окружили сибиряков. Полосухинцы пробились из окружения и 29 октября выросли перед противником на рубеже Крутицы – Детская Коммуна.

Через два месяца, в январе 1942 года полосухинцы вернут Бородинское поле, а в феврале в боях за Можайск погибнет комдив Полосухин. Его похоронят в центре Можайска.

Знаменитый ансамбль Красной Армии под руководством Александрова родился по сути во время боев за КВЖД в 1929 году. Через десять лет в разгар боев у озера Хасан, Александров с ансамблем вновь появился на границе. Тогда и родилась песня

Пылает заря, догорая,

На озере ветер затих.

Дивизия тридцать вторая

Ты первая в битвах лихих.

Нигде традиция не имеет такого жизненного значения, как в армии. Чем глубже историческая память, тем сильнее войско. Традиция это победоносность. Если дух выше всех факторов, то традиция – становой хребет самого духа. Не случайно, что именно Александров написал музыку к песне о 32-й дивизии. Как не случайно и то, что он станет автором музыки победного гимна Отечества и главной песни войны «Вставай, страна огромная».

Не припомню, была ли под Москвой сибиоская дивизия, которой не пришлось бы драться до полного окружения, доводя упорством противника до отчаяния и бешенства.

Не раз, пробившись из окружения в Подмосковье, как это было с будущими инстербуржцами у деревни Хорошилово, сибиряки попадали прямо в объятия своих земляков.

- Откуда вы, братцы?

-  Из Сибири.

- Чудеса! И мы сибиряки.

Вдоль Москвы-реки у деревни Николина Гора дралась 258-я дивизия сибирских стрелков (будет 96-й гвардейской, а затем и «Иловайской»).

Героиня Ельни 24-я сибирская армия пробивалась к Москве из окружения. Ее дивизии разделили общую судьбу сибирских соединений, попадавших в окружение. Противник, узнав, что перед ним сибиряки, после нескольких атак научился обтекать сибиряков с флангов. Сибиряки отходили под угрозой окружения, или, если надо, бились, чтобы сковать побольше врагов до полного окружения.

Но без приказа сибиряки никогда не отходили. Так полностью легли две сибирские дивизии полковников Холзунова и Велигожского. Они пали на Духовшинском направлении, сдерживая натиск целой группы отборных войск. Сибиряки с гранатами бросались под танки, подпускали «на вытянутую руку» и били в упор.

Сибирская 24-я армия, та, что с Жуковым дралась под Ельней и из которой вышли первые четыре гвардейские советские дивизии, дралась в кольце, истекая кровью, сражалась оружием, отбитым у немцев и упорно продиралась к Москве. Погиб командарм Ракутин, погиб начальник штаба генерал Кондратьев, убит член Военного совета Иванов, редели полки, но не сломлен был дух Сибиряков.

5-я гвардейская, сибиряков-алтайцев, из состава той же 24-й армии дважды выходила из окружения, да так, что немцы были и не рады, что окружили ее. Пятая дивизия вышла к Серпухову из окружения с трофеями и пленными и здесь же получила гвардейское знамя.

Маршал Малиновский говорил о сибиряках:

«У нас, фронтовиков, укоренилось глубокое уважение к питомцам Урала и безбрежной Сибири. Это уважение и глубокая военная любовь к уральцам и сибирякам установилась потому что лучших воинов, чем сибиряк и уралец, бесспорно, мало в мире. Оба они такие родные и настолько овеяны славой, что их трудно разделить. Оба они представляют одно целое – самого лучшего, самого храброго, упорного, самого ловкого и меткого бойца».

Видите какую искру высекли уральцы и сибиряки из маршал, прошедшего две мировые войны.

В армии землячество – великая сила. Оно помогает выстоять, пережить разлуку с близкими. В землячестве спрессованы самые драгоценные для человека чувства, его сокровенное – память о рассветах, о колыбельной, о детских играх. Землячество питает как родник чувство патриотизма, оно сплачивает людей. Воспоминания о покинутой земле греют душу солдата, чувство это удесятеряется на войне. Да и сейчас первый радостный крик новобранца: «Земеля!»

Вся Панфиловская дивизия была сформирована в пределах духовной Сибири, огражденной с юга тремя казачьими войсками – Уральским, Семиреченским и Сибирским. Лучше всего это видно по составу 28 панфиловцев.

Разве имеет значение то. что политрук роты Василий Клочков, воодушевлявший панфиловцев у разъезда Дубосеково, где село Нелидово, был родом из села Синодского Саратовской области? Там ему воздвигнут памятник. Василий Клочков был Сибиряком по духу и воспитанником алтайского комсомола. В числе 28 панфиловцев был новосибирец И. Васильев и еще четверо из коренных сибирских земель. Василий Клочков на Алтай попал десятилетним мальчуганом, спасаясь с мамой от голода. В дороге от голода погибли два его брата. У Дубосекова с ним были двое земляков из родного ему Локтевского района Алтая – Гавриил Митин и Петр Земцев. Сам бухгалтер, Клочков из неподкупной корчагинской породы. Тогда честность в их среде стала новой религией. Недругов России мучило, что среди 28 героев, павших под стенами Москвы, пятеро – казахи. Сначала у Дубосекова пошла на панфиловцев волна автоматчиков. Сибиряки отсекли их огнем и заставили зарыться. Во второй волне пехоту поддержали двадцать танков. Четырнадцать из них запылают. В третьем приступе на панфиловцев двинулись тридцать танков. Говорят именно тогда Василий Клочков сказал поредевшей роте: «Велика Россия, а отступать некуда. Позади Москва!»

Большинство панфиловцев были из того края, который в 50-х годах станет Цилийным, а до двадцатых годов, т.е. за двадцать лет до войны назывался «Степным», со столицей в Омске.

Готовность к бою – вот высочайшая отличительная черта сибиряка. Он даже отступая ищет противника и следит за ним.

В этом принятии боя – доверие к судьбе, эпичность и глубоко скрытое до поры веселье наперекор и неистребимость. Готовность к бою рождает находчивость, а последнее сродни остроумию. Это не фанатизм самурая или сектанта религиозного и не заведенность эсэсовца – здесь творческое начало. Полевые орудия. Как и противотанковые, называют пушками, а расчеты их пушкарями, в отличие от артиллерии больших калибров. Этих полевых пушкарей, родных братьев матушки-пехоты немцы не любили и остерегались. Их танкисты часто проигрывали нашим пушкарям поединок на крепость нервов.

Когда сибиряки оказались перед лицом танковых армад с противотанковыми ружьями и гранатами, они показали высокую жизненную адаптацию и выделили из своей среды, что требовало выживание. Охотников за танками, что соответствовало их натуре, ибо настоящий сибиряк в душе охотник на крупного зверя.

Панфиловцы входили в 16-ю сибирскую арнмию Рокоссовского и дрались бок о бок с земляками из дивизии Белобородова на Волоколамско-Истринском направлении. Белобородовцы поставленны на самый выступ. Для всех главный бой грянул 16-ноября. Именно в этот день шагнул в бессмертие политрук Клочков, оставив потомству крылатую фразу.

В середине ноября нацисты предприняли последний решительный штурм столицы. Эпицентр битвы – Волоколамская дорога. А на дороге этой «прямоезжей» против отборных частей СС стали сибиряки Белобородова. Немцы были уверены в себе. Только месяц как они «очистили» котлы у Вязьмы и Брянска, где они окружили еще один миллион красноармейцев.

Нет в мире армий, которые могли устоять после таких поражений. Гиммлер, как райхс маршал СС, назначил уже начальника войск СС для покоренной Москвы. Им оказался один из его любимцев, генерал фон Бах-Залевский.

Но у России еще цвет русского народа, засадный полк России – сибиряки. Они решат исход битвы и войны.

16-го ноября противник обрушился на дивизию Белобородова. От взрывов земля пошла ходуном. Гул моторов, дым, гарь, оголенные осколками, искалеченные деревья, вой бомб и танки, а за танками цепи. Атака за атакой. Дрались все. За строевыми в бой ввязались ездовые, писари, связисты, штабисты, повара, музыканты. Немцы боялись штыкового боя. Сибиряки знали, что в рукопашной они сильней и бросались навстречу эсэсовцам.

Против одно дивизии сибиряков четыре немецких соединения: две пехотные дивизии, укрупненная мото-гренадерская дивизия «Райх» и 10-я танковая дивизия.

Соседи сибиряков справа и слева 18-я и 144-я стрелковые дивизии были потеснены и отброшены гитлеровцами на восемь километров. Сибиряки вновь в полуокружении как полосухинцы на Бородинском поле. Связь со штабом Рокоссовского прервана. Немцы обошли фланги и вышли в тыл дивизии. Сибиряки, огрызаясь в непрерывных рукопашных, отошли к Истре.

Белобородов вспоминал: «24 и 25 ноября 41-го были для нас беспредельно тяжелыми» - здесь добавлять нечего. В дивизию наведались Жуков и Рокоссовский. Белобородов доложил обстановку Жукову и сказал, что за месяц беспрерывных боев дивизия лишилась более половины состава.

Жуков помрачнел. Тут по телефону сообщили, что нами сдан Клин. Жуков велел дать Сибирякам дивизион «Катюш» и стрелковую и танковую бригады.

Бои начались с новой силой. Член военного совета 16-й армии генерал Лобачев напишет:

«Нигде в наших частях не было такой зрелой, неугасимой ярости в отношении фашистов, как в 78-й дивизии».

Белобородов с Рокоссовским знали друг друга с 1929 года, когда на КВЖД приводили в чувство расшалившихся китайских милитаристов. Тогда политрук Белобородов показал такие примеры бесстрашия, что начальство долго ломало голову над его наградной характеристикой, но, не сумев выразить восхищения, доложили: «…дрался как черт!»

Жуков доложил в Ставку Верховному о действиях сибиряков. Сам Рокоссовский выразил свое отношение позже словами:

«…Среди наших прекрасных солдат сибиряки отличались особой стойкостью. Трудно даже сказать, насколько своевременно влились сибиряки в ряды наших войск. Если под Волоколамском великую роль сыграла дивизия генерал-майора Ивана Васильевича Панфилова, то в ноябре не менее значительный вклад в бои за Москву внесла дивизия полковника Афанасия Павлантьевича Белобородова. Белобородов быстро развернул свои полки и они двинулись в атаку. Сибиряки шли на врага во весь рост. Противник был смят, опрокинут, отброшен. Это был красивый удар и он спас положение».

Это и есть та самая красота, о которой пророчил Достоевский: «красотой мир спасется». Другой нет. Ибо нет выше любви, как если кто положит душу за други своя учил спаситель. Значит нет выше и красоты. Только византийское православие малодушно отшатнулось от этой страды и высокой боевой любви, за что и было повсюду сокрушено от Антиохии до Сербии и Руси. Петр I пытался их спасти и погнал на флот и армию, но они за это его только возненавидели все, кроме святых подвижников.

Через неделю вся 16-я армия ушла на восточный берег Истринского водохранилища. На западном берегу осталась одна белобородовская дивизия. Она будет три дня и три ночи держать Истру, сковывая и изматывая противника.

И вновь на главном выступе нашей обороны сибиряки, а против них части Ваффен-СС. Казалось сама судьба сталкивает эти соединения, пробуя на крепкость два духовных континента, два мира, две отборные силы. До конца войны они теперь не потеряют друг друга из виду. На главных направлениях перед СС будут вырастать сибиряки.

Предоставим слова командиру 4-й танковой группы. Генерал-полковник докладывал начальству:

«уже в первые дни наступления в ноябре завязываются жестокие бои, особенно упорные на участке дивизии «Райх». Ей противостоит 78-я сибирская стрелковая дивизия, которая не оставляет без боя ни одной деревни, ни одной рощи. У дивизии СС особый счет с сибиряками. Ее потери очень велики. Тяжело ранен командир дивизии СС. Рядами встают кресты над могилами танкистов, пехотинцев и солдат войск СС».

Вполне эпический рапорт, достойный Нибелунга. За Истру 78-я дивизия стала 9-й гвардейской, а Белобородов генерал-майором. Он вспоминал:

«Когда мы контратаками отбили Нефёдово и соседнюю деревню Козино, нам представилась картина, подобную которой я не видел ни до этого дня ни после, до самого конца войны. И пепелища обеих деревень, и вражеские траншеи и окрестные поля, овраги, рощи – всё было завалено трупами эсэсовцев, снега были красны от крови».

О самоубийственной стойкости эсэсовцев писали много. То были воспитанники великого мастера боевой подготовки Пауля Хауссера, которого под Ельней сибиряки лишили глаза. Он предложил свои услуги Ваффен-СС уже будучи генерал-лейтенантом Вермахта и боевым кайзеровским офицером.

Вот какого противника одолели сибиряки. И сибиряки, и эсэсовцы без приказа не отступали. Здесь сила сломала силу.

Там же Белобородов пишет: «Реальные цифры потерь, понесенных эсэсовцами, стали известны из штабных документов, захваченных нашими разведчиками. Дивизия СС «Райх» прибыла на Озерну в начале ноября в составе 14 тысяч солдат и офицеров, вскоре получила еще 7,5 тысяч человек пополнения, а к началу декабря насчитывала менее трех тысяч человек. Можно представить во что превратилась эта дивизия уже в ходе нашего наступления, к середине декабря».

Дивизия Белобородова остановила дивизию СС «Райх» в районе Красногорска во многом благодаря нашим артиллеристам. Сибиряки располагали двумя артиллерийскими полками и тремя отдельными дивизионами – зенитным, противотанковым и минометным, плюс полковые батареи пушкарей. Они составили огневой щит стрелковых полков. Контр батарейную борьбу сибиряки обычно выигрывали, подавляя и уничтожая эсэсовские батареи. Сражение сибиряков против дивизии СС «Райх» и 10-й танковой дивизии Вермахта под Москвой можно приравнять к отдельной самостоятельной битве. Только дивизия СС «Райх» насчитывала более 21 тысячи бойцов. Такого количества сил не было в рядах меченосцев на Чудском озере в 1242 году.

В ноябрьских боях в одном из полков белобородовской дивизии в деревне Кошино находился поэт Алексей Сурков. Немецкие танки отрезали штаб полка, в котором находился Сурков. Поэт вместе со штабистами залег с автоматом и отбивался от наседавших немцев. Уходили к своим ночью через минное поле. После этих переживаний и родились стихи:

Ты сейчас далеко-далеко,

Между нами снега и снега,

До тебя мне дойти не легко,

А до смерти четыре шага.

Композитор Константин Листов озвучил эти строки, придав им крылья. И на всех фронтах запели песню, родившуюся в сибирской дивизии.

Бьется в тесной печурке огонь.

Огням подмосковных землянок суждено было стать кострами, осветившими небо над землей.

Фюрер сказал своему «герренфольку» (народу господ), что к Рождеству вся Россия будет у его ног. Но за три недели до рождества 6 декабря начался закат «тысячелетнего райха» - Жуков начал контрнаступление.

В шесть утра в темноте кромешной на участке 30-й армии Лелюшенко, обращенной к Клину, в чистом поле запылали гигантские костры. В их свете в атаку пошла 365-я дивизия сибирских стрелков. Они прибыли на фронт три дня назад. Не сделав ни одного выстрела по врагу, в историческую атаку в зареве освещающих путь костров идут сибиряки. Ночь – союзник для смелых и умелых.

«А сибирякам, - скажет Лелюшенко, - смелости и умения не занимать». Сибиряки в маскхалатах идут молча цепь за цепью. Сибиряков поддерживают уральцы и москвичи. Эта атака, по тайной сути, должна решить исход всей мировой войны.

«Сибиряки на самом что ни на есть ударном направлении» - скажет командарм Дмитрий Лелюшенко.

Дерзкое ночное наступление лишает немцев преимущества в танках и авиации. Авиация ночью слепа, а заледеневшие на морозе танки не заведешь.

Когда над землей занялась заря, фронт был прорван на пять километров в глубину и до двенадцати километров по фронту. Захвачено знамя полка 36-й моторизованной дивизии Вермахта – первое знамя врага.

Как только Жуков понял, что противник утратил пробивную силу и начал выдыхаться, последовал контрудар в тысячекилометровой полосе обороны от Калинина до Ельца. Все военачальники, как наши, таки западные не скрывают удивления и восхищения гениальным полководческим чутьем на выбор дня и часа контрнаступления. Выбор времени для удара они считают едва ли не самым творческим фактором войны. Только полководец, который держит перед мысленным взором весь театр военных действий, постигает скрытый механизм войны, и мог настоять на мощном контрударе. Если бы Жуков хоть на день или два опоздал бы с контрударом, немцы, выдохшись к декабрю, немедленно окопались бы, зарылись бы в землю, оградились бы минными полями, колючей проволокой, подтянули бы резервы, горючее, припасы, одежду – и все это у порога Москвы. Жуков понял – промедление смерти подобно. И он стал вмешиваться, как власть имеющий, будто чувствуя, что судьба России лежит лично на нем. Даже Коба поддался под обаяние этой прямодушной силы. Это же чувство главный «деревенщик» России привил всем от солдата до командующих фронтами. Отсюда беспощадность Жукова к себе и другим. Если бы издать все приказы и наставления Жукова с умным толкованием, то получилась бы поразительная по мощи «наука побеждать». Фон Бок жаловался, что ему не хватило «последнего батальона», а у самого в центре бездействовало шесть корпусов. Когда он спохватился – было уже поздно.

Теперь до конца войны во всех немецких штабах будут внимательно следить за передвижением сибирских дивизий.

Они знают, что сибиряков зря не передвигают. На всех наших фронтах после Москвы укоренилось убеждение: «Где сибиряки – там победа!»

Перед контрнаступлением Ставка выставит из резерва 10-ю армию генерала Голикова. Командующий, став маршалом, вспоминал:

«Вовсе не случайно гитлеровцы считали все дивизии Десятой армии сибирскими, усматривая в этом некоторое оправдание своих поражений».

Знаменательное признание. Уже перед контрнаступлением немцы считают не зазорным быть разбитыми сибиряками. В стотысячной армии Голикова были только две сибирские дивизии. Но этого оказалось достаточно для оправданий отступлений лучшей в мире армии, вчера проутюжившей Европу.

Московская битва утвердила за Жуковым репутацию самого великого полководца всех времен и всех народов. Шестьдесят миллионов мужчин взялись за оружие во Второй мировой войне на всех континентах. Двадцать пять миллионов пали на всех полях сражений. За долгие годы усилий, отбора и выучки ни один народ в мире не дал полководца равного Жукову по мощи, размаху и силе ума. Кто не понимает величия Жукова, пусть представит хоть одну победу Наполеона, Цезаря или Александра Македонского под началом у Кобы, при прищуре комиссаров, «органов» и «смерша».

Величайшего полководца дал русский народ, истребляемый голодом, чрезвычайками и гулаговским катком. Жуков былинно народен и непостижим для нынешнего массового вороватого сознания, с душой, загаженной эстрадой и холуйством перед мещанами Запада.

Величайшим человеком в истории Соединенных Штатов считается не Вашингтон и не Линкольн. «Самым великим человеком после рождения Христа» американцы считали победителя на Тихом Океане генерала Дугласа Макартура, человека, возводящего свою родословную к рыцарям Круглого стола короля Артура.

Это он, Макартур, а не бесцветный Эйзенхауэр должен был стать президентом США. Ни один человек в США не мог сравниться с ним по влиянию и популярности. Но Макартур был настолько крутой патриот-республиканец, что американские демократы легли костьми и долларами, чтобы не пустить его в Белый дом.

Вот, что скажет о Жукове этот великий военный, презиравший коммунистов и как истинный полководец ревнивый к чужой славе:

«В своей жизни я участвовал в ряде войн, другие наблюдал, детально изучал наивыдающихся военачальников прошлого. Но нигде я не видел такого эффективного сопротивления сильнейшим ударам до того времени победоносного противника, сопротивления, за которым последовало контрнаступление, отбрасывающее противника назад, к его собственной территории.

Размах и блеск этого усилия делают его величайшим военным достижением во всей истории».

Справедливости ради надо добавить в число факторов этой победы еще властную и направляющую волю Ставки в лице Сталина и самое главное лучшего в мире солдата, имя которого – сибиряк.

Что такое Сибирь? «Что пророчит сей необъятный простор?» Каким усилием веков, поколений и отбора породил священный край сибирские полки?

«О гранях и межах Сибири»

так назвал свой труд современник молодого Петра I Семен Ремезов, первым вознамеривший осмыслить особость Сибири. Вот его строки глубинно-народного восприятия Сибири:

«Воздух над нами весел и в мирности здрав и человеческому житию потребен. Ни добре не горяч, ни студен…Земля хлеборобна, овощна и скотна, оприч меду и винограду ни в чем скудно. Паче всех частей света исполнена пространством и драгими зверьми бесценными. И торги, и привозы, и отвозы привольны. Рек великих и средних, заток и озер неисчетно, рыб изобильно множество и ловитвенно. Руд, злата и серебра, меди, олова и свинцу, булату, стали, красного железа и укладку и простова и всяких красок на шелки, и камней цветных много и от иноземцев скрыто, а сибиренам неразумно» («неразумно», стало быть «невдомек»).

Чисто сибирский склад мышления – широкий, дельный, государственный и с точным глазомером. Сразу видна порода. С медом Семен Ремезов ошибся. Мед повсюду в Сибири получают. Что до меда из Алтайского разнотравья или Приморья, так они в мире из лучших медов.

Сибирь бросила исполинский вызов уму, силе и находчивости русского народа, и народ принял вызов и одухотворил этот край.

Русскую Сибирь основал Ермак и стал ее первым равноапостольным. Русские и до Ермака много раз воевали Сибирь, но в духовной памяти народа запечатлелся Ермак, ибо он был прежде всего витязем православным и от него «солнце Евангельское землю Сибир осия». Здесь ключ к пониманию миссии Ермака и тайна всех тайн Сибири. И тогда «к Ермаку повеле Государь написати не атаманом, но князем Сибирским».

Новогородская летопись от 1364 года за 16 лет до Куликовской битвы сообщает: «с Югры приехали Новогородцы дети боярские и молодые люди, и воеводы Александр Абакумович и Степан Ляпа; воевали один по Оби реке до моря, а другая рать воевали по верх Оби». На следующий участники похода на Югру: «заложица церковь каменную Святую Троицу на Редятине улице», в память об удачном походе и на деньги от добычи соболями.

За сто лет до Ермака в 1483 году Иван III послал рать на вогулов и на Обь в Югру. Дружина в основном из русского Севера. Воевали по Иртышу. Но то были военные походы за добычей.

В донесении королю Баторию комендант Могилева доносил, что под стенами города вместе с другими воеводами стоит «Ермак Тимофеевич – атаман казацкий». Документы посольского приказа свидетельствуют за 1581 год, что до похода Ермака его главные атаманы Иван Кольцо, Мещеряк и другие громили ногайскую орду, отучая ее от набегов. Эти войны были тогда откровенно религиозные.

Ермак появился в Сибири с отборной дружиной и священниками. Первый архиепископ Сибири Киприан собрал в 1622 году оставшихся в живых сподвижников Ермака. Они принесли Киприану свои «записки» о походе. По ним Савва Есипов из новгородских бояр написал летопись похода Ермака. Она стала первым литературным произведением Сибири. Летопись Есипова любили в Сибири и переписывали. Сибиряки тогда были почти поголовно грамотны. Но Киприану отказали в церковном прославлении Ермака и дружины. Прославил Ермака в 1636 году архиепископ Нектарий (Василий Теляшов) основатель Нилово-Столобенского монастыря. Государь Алексей Михайлович, крестник Нектария, позже будет провожать пешком его гроб за Москву. Нектарий установил «вселенские поминания» Ермаку и дружине и «оттола уставися и до нынешнего лета поминовение вселенское на Москве и зде в Тобольску».

Многие пытались воплотить в искусстве образ князя Ермака, но так и не был осуществлен. Приблизился Бажов в «Ермаковых лебедях».

Баратынский – Пушкину. 5-20 января 1826 года:

«Мне пишут, что ты затеваешь новую поэму Ермака. Предмет истинно поэтический, достойный тебя.… Благослови тебя Бог и укрепи мышцы твои на великий подвиг».

Никто так и не дорос до Ермака. Потому что они не могли осознать, что он, прежде всего, народный князь и апостол.

У ворот Сибири в Оренбургских степях Пушкин и Даль будут собирать материал для «Капитанской дочки», самого совершенного романа в мире. Умирал Пушкин с мыслями о Сибири. Сохранились его наброски для романа о Камчатке. К рождению Пушкина Сибирь уже два века озвучена русскими. Озвучена колокольным звоном, северными былинами о Киевской Руси. Сбившись к очагу в зимовье или остроге первые сибиряки из Русского Севера вместе с казаками пели песни об Илье Муромце, Алеше Поповиче, Дунае Богатыре – исторически о родных братьях Ермака. Гремели военно-морские песни казаков о соколе-корабле «по морю, да и за Дунай». Такова первооснова Сибири, ее истинной былинной сути. Сибирь основана людьми гулящими, стало быть свободными. «Гулящий» - не значит «бродяга»; «гулящий» - социальный тип, права коего закреплены законом и традицией – он вольный человек, статус его равен дворянину. Сибирь, как некогда Дон – русская мечта о «тихой» жизни. «Тихий» и «святой» в старину синонимы, как и «белый» и «праведный». Потому священное Беловодье искали в Сибири. Взыскующие града Китежа, староверы переваливали за Урал. Они верили, там, в «белой Сибири» небо сходится с землею. Они идут звериными тропами, дремучей тайгой, переплывают реки и страстно верят – все стопы их сосчитаны ангелом. Порыв к Сибири и океану – порыв к свободе, жизни чистой, «белой» и справедливой.

Сибирь ни часа не знала крепостничества и никогда не была каторгой. Даже гулаг не справился с ней, как показал 41-й год. Основали Сибирь поморы, новгородцы и казаки. За ними пришла еще одна отборная часть русского народа – староверы, которые измене истинному православию предпочитали самосожжение. Вот когда народ не безмолвствовал, а искал в Сибири Беловодья «без татьбы, воровства, пакости». Здесь искали национальный земной идеал. Староверие апология русского соборности, где мир- русская семья, Бог «большак» этой семьи, а казачий круг – идеал общины. Староверам нравились слова Максима Грека: «соблюдайте землю нашу чисту и невредиму от таковых псов»

Еще в 1668 году пушки Соловецкого монастыря возвестили о прямом разрыве русского староверия с византизмом Москвы. Началась десятилетняя осада. Твердыня пала только за неделю до кончины Алексея Михайловича.

Староверы свято верили, что русский патриарх первый по чести во вселенной, что Русь, после осквернения Константинополя османами – единственная в мире носительница истинного Православия и ей нечему учиться на Востоке. Как говорили в старину: «греци изначала лукавы суть». Правкой книг и равнением на нечестивых греков, вступивших в Унию, Никон плюнул в самую душу русского народа.

Карташев напишет: «Генеральное принятие греческого авторитета и греческой (униатской) мерки было столь же потрясающей и неожиданной операцией для русского самосознания как и последующая Петровская реформа». Но если Петр не прикоснулся к догматам церкви, заимствовал только формы гражданские и технологию, то Никон покусился на святая святых русского Православия – на Святую Русь, как последнего на земле оплота истинной веры, коим «лукавые греци» не пример.

Слава Аввакума Петрова «атамана полка Иисуса» началачь в Сибири. Аввакум называл себя «природный русак». Именно таковыми была заселена Сибирь. Аввакум возводил свою борьбу к вековечной войне между племенем Авеля и племенем Каина, обосновавшимся в Москве. Дело Никона, по сути, было глубоко антирусским и разрушительным, не смотря на его помпезные стройки и кощунственные кресты на башмаках.

Сибирь сотворила и закалила Аввакума Петрова как апостола, мученика и борца. Он напишет в своем «Житии»:

«И до Москвы едучи, по всем городам и по селам, во церквах и на торгах кричал, проповедуя слово Божие, и уча и обличая безбожную лесть».

Староверы наводнят Сибирь и укрепят дух края своей исключительной стойкостью.

Два века ( XVII и XVIII ) Сибирь будет единственной территорией России, где церковные владыки будут пользовать большей властью, чем воеводы и губернаторы. Главная особость Сибири – дух столичности, грамотности и отсутствие даже в далеких острогах и городках провинциальной затхлости.

Сибирь освоили люди свободные и многогрешные, и буйные, но ядро их составляли носители веры, отвергшей лукаво-униатскую флорентийскую унию и уверовавшие в особую миссию русского православия на Земле. Они спешили так, будто предчувствовали – вот-вот родится Петр-Посланник Помазанный и вождь Святой Руси. Так Сибирь стала со времен князя Ермака полем новой исторической самодеятельности русского народа.

Но где межи и грани Сибири? Переживания и прозрения не дают живого образа Сибири, пока нет ее границ. Порода и сила начинаются с ощущения границ, с запретов. Только межеумки могут писать о «безграничных» просторах и «неисчерпаемых» богатствах нашей земли. У хорошего хозяина не бывает безграничной территории. Каждая пядь отмерена и оплачена кровью. Безграничность сродни безродности и беспутству. То, что не имеет ни конца, ни края не укладывается в сознание и сердце, не имеет очертаний, не знает пределов, иными словами безродная «всемирность», рождающая «всечеловеков», есть аморальность и зло без чувства Отечества и сыновней любви к родной земле. Не зря эллины божественность воспринимали как меру. Граница – это добровольная дисциплина, без которой нет мужества, благородства и великодушия. «Всемирность» - это раззява с расслабленным полуоткрытым ртом, ведущая к вседозволенности. Не ведая границ, человек не ведает и зла, а неведающий зла – не ведает и добра.

Прислушаемся к Фейербаху: «где нет границ, где нет времени, где нет страданий и усилий, там нет и качества, нет энергии, духа, страсти, любви…»

Русский народ создал Сибирь как особый духовно-нравственный регион, включив в него, со свойственным ему братским дружелюбием, терпимостью и любознательностью всех обитавших в степном крае кочевников, научил их сеять хлеб, ставить избы, защитил от разбойных шаек степняков.

Казахи степной Сибири, буряты Забайкалья, ульчи Амура сразу постигли, что пришел народ, которого не было дотоле, народ, которого ждут. Чаяния степи выразил великий сын казахов Чокан Валиханов:

«Мы связаны с русскими исторически и даже кровным родством, судьба миллионов людей, подающих несомненные надежды на гражданственное развитие людей, которые считают себя братьями русских по Отечеству и поступили в русское подданство добровольно, кажется заслуживает большего внимания и большей почтительности в таких решительных вопросах, которые формулируются в шекспировское «быть или не быть». Под Москвой панфиловская дивизия у Дубосекова ответила – «быть!»

Сердечная дружба Достоевского и Валиханова стала прообразом реального братства русских земледельцев целинного края и казахов. Их братство было ограждено дозором древнего и святого Уральского казачьего войска, состоявшего в пушкинское время на 95 процентов из несгибаемых староверов-бородачей и Семиречинским казачьим войском, столицу которого Верный (Алма-Ата) основал казачий офицер, дед знаменитого генерала-инженера Карбышева, которого замучат нацисты.

Наш знаменитый моряк Алексей Бутаков, после кругосветки осваивал Аральское море. Академик Лев Берг приводит записи Бутакова о судьбе казахов под изуверской властью хивинских ханов: «он разоряет вконец своих собственных подданных. Особенно ужасна судьба несчастных киргизов, о которой не видавши нельзя составить себе даже понятия: глядя на них, удивляешься живучести человеческой; они едва одеты, живут в прозрачных кибитках, продуваемых насквозь морозными ветрами, и едва не умирают с голода. Довольно сказать, что кочующие по Сыр-Дарье киргизы были ограблены четыре раза в течение каких-нибудь восьми месяцев! И как ограблены! Хивинец жжет и уничтожает все, что не хочет или не может забрать с собою. Варварство этих подлых разбойников превосходит всякое описание, и завоевание Хивы нами было бы величайшим благополучием для всех подданных хивинского хана». Так оно и случилось. Ответом на разбой возникли четыре войска казаков – Яицкое, Сибирское, Оренбургское и Семиреченское, создав южную границу Сибири вместе с Забайкальским войском казаков, Амурским и Уссурийским.

Русская пашня протянулась в Сибири от целинных земель от реки Яик, до залива Петра Великого. Там вновь слились в единое братство Киевской Руси – русские, белорусы и украинцы. Золотая нива окаймляет с юга всю Сибирь, охватывая Оренбуржье, весь целинный край со старинными городами-крепостями Усть-Каменогорском, Семипалатинском, Павлодаром.

Здесь, в этих краях добыл себе второй раз офицерские эполеты Достоевский. Там, в Сибири у каторжанина Достоевского с наполовину обритой головой и с бубновым тузом на спине родились в «мертвом доме» темы самых великих романов мира – «Преступление и наказание», «Братья Карамазовы», «Идиот». В Семипалатинске он написал «Село Степанчиково». Главы из «Мертвого дома» он читал Семенову-Тяньшанскому в Барнауле. В тех же краях заработал офицерские эполеты ссыльный солдат в выжженной рубахе, поэт Алексей Плещеев, потомок бояр Куликова поля. Родом из Восточно-Казахстанской области был писатель Анатолий Иванов и справедливо считал себя коренным сибиряком. Из целинно-степного края был родом поэт Павел Васильев. В Караганде записывал свои первые вещи Александр Солженицын.

Рассечь по живому Россию и сделать из гулаговских административных палаческих границ рубежи государственные – не есть ли преступление против человечества, обрекшее на нечеловеческие муки 20 миллионов русских? Тех самых сибиряков, которые спасли под Москвой человечество от гитлеровского изуверства.

Граница казачьих войск и есть граница Сибири с Юга. На Востоке она идет берегом океана от Владивостока до Берингова пролива и далее Ледовитым океаном до устья Оби. Весь берег Сибири по морю освоили казаки и на карту нанесли девять отрядов Великой Северной экспедиции моряков. Ни до. Ни после Великой Северной мировая история не знает более величественной научной экспедиции. Сибирь дала великих церковных святых подвижников и апостолов, как богатырь Иннокентий (Иван Веньяминов) и святой Вилофей (Лещинский). Дьяк Войска Донского был избран есаулом казачьей станицы, просившей Царя Михаила присоединить древнюю столицу казаков Азов к русскому государству. Царь собрал собор, который не счел возможным начать войну с крымом и османами. Федеор Порошин так яростно противился этому малодушному решению, что был сослан в Сибирь. Там он и написал «Повесть об Азовском сидении». Сибирь была «златокипящей» вотчиной, самым богатым краем Руси, потому воеводами и архиепископами сюда посылали только близких к царскому дому людей. По Далю «в Сибири бабы Соболей коромыслами бьют».

Промышленник из Великого Устюга добирался до Колыми целый год. После промысла он столько же тратил на дорогу домой. То был народ богатырский. В середине XVII века промышленник мог добыть за зиму до 250 соболей. Двигались они артелями, выработав свои законы неписанные, лексику, нравы. Так утвердился вместе с казаками неспециализированный тип русаков в Сибири. Он хороший скорняк, охотник, пушник, воин, торговец, повар, портной, плотник и при этом грамотен и с наклонностями натуралиста-географа. Он мог срубить зимовье и острог, сработать сани, плести сеть, мог построить и оснастить лодку, ладью и ког. Артельщики спали в шалашах, на снегу, завернувшись в пургу в шкуры и, главное, всегда пели. Исполняли былины об Илюше свет Муромце за полярным кругом и на Чукотке.

Из этой же богатырской неспециализированной породы были апостолы Сибири, казаки, промышленники и люди гулящие – все, кто заложил сибирский характер. Его и унаследуют воины сибирских полков.

Ученые знают, что предки крупных эволюционных групп отличаются отсутствием специализации в строении органов и частей тела. Простите за биологизм и терминологию, но здесь без этого трудно обойтись. Существует так называемый «закон Копа» или «закон неспециализированного предка». Сейчас сказали бы «непрофессионализированного» предка. Следует иметь ввиду, что неспециализированным может быть не только единичный гипотетический предок, но и целая группа. В эволюционном древе она, эта группа, образует стволовую ветвь. От нее отходят более специализированные семейства, роды, виды и ствол дает жизнь широкому кругу организмов, но и сам меняется и эволюционизирует. И чем позже отъединился от ствола потомок, тем больше у него сходства со стволом, тем он моложе. Сибиряки под Москвой были еще молоды и легче могли адаптироваться к бою, стуже, опасности, переходам, чем эсэсовцы. Даже высокой выучки и специализации. Отсюда и эпическое спокойствие сибиряков и несокрушимость.

Это перекликается с интересной статьей князя В. Ф. Одоевского «Записки для моего правнука о русской литературе» - значит для нас. Он пишет: «Нет ни одной литературы интереснее русской… Она любопытна как приготовление к какой-то русской, до сих пор нам непонятной литературе – непонятной, тем более, что Россия юна, свежа, когда всё вокруг ее устарело и одряхло».

Молодость сибиряков распознали и немцы. Начальник штаба 4-й армии генерал фон Блюментрит заметил:

«Сибиряк еще выносливее, еще сильнее и обладает значительно большей сопротивляемостью, чем его европейский соотечественник».

За сибиряками, как за воинами исключительной стойкости, окончательно репутация закрепилась после Русско-японской войны. Если русские войска в восьми крупнейших сражениях не были разбиты, только согласно стратегическому замыслу Куропаткина, отступая, сосредотачивали силы, в этом заслуга сибирских корпусов. Аристократическая молодежь из конногвардейцев считала за честь воевать в рядах забайкальских, уссурийских и амурских казаков. С Забайкальцами воевал молодой барон Петр Врангель, с амурцами позже барон Унгерн. Европейцы заговорили о сибиряках, когда почти все сильнейшие государства Европы и США впервые в истории объединили силы, чтобы проучить Китай, где «боксеры» вырезали европейцев и русских в том числе.

Китайский поход 1900 года стал первым серьезным крещением Восточно-Сибирских стрелковых полков и Забайкальских и Амурских казаков.

Когда двухтысячный отряд адмирала Сеймура двинулся из Таку через Тяньцзинь на Пекин, его окружила 30 тысячная армия китайцев. 28 мая 1900 года Сеймура выручили сибиряки из 12-го Восточно-Сибирского полка Анисимова. Он был брошен на помощь из Порт-Артура. 1 июля у Тяньцзиня восьмитысячный отряд сибирских стрелков разгромил 30 тысячную китайскую армию.

23 июля 1900 года герой Карса генерал Линевич во главе 15 тысячного корпуса сибиряков отбросил китайскую армию и рачистил себе путь к Пекину.

1 августа сибиряки ворвались в Пекин и водрузили знамена сибирских стрелков на башнях столицы «Поднебесной». При штурме Пекина русские потеряли одного гнерала, пять офицеров и 122 сибирских стрелка.

К сентябрю, когда восстание было по существу подавлено, прибыли войска из Японии, Англии, Германии, Франции, США, Италии и Австрии.

Тогда на всю Россию прославился отважный полковник Ренненкампф. Он с казачьим отрядом в тысячу шашек Забайкальцев, при шести орудиях из Цицикара прошел с боем почти всю Маньчжурию, разогнал мятежников и взял две тысячи пленных. Создателем Сибирских стрелковых корпусов является Государь Император Николай II .

К 1900 году было создано 24 сибирских стрелковых полка с 1-го по 24-й. К русско-японской войне сформировано было еще восемь полков. Всего их стало 32 полка.

Число сибирских стрелковых полков к 1910 году было доведено до 50. Не считая шести Заамурских пехотных пограничных полков и трех полков Иркутских и Приморских драгун. К ним же надо отнести 11 сибирских артиллерийских бригад, пять мортирных дивизионов и пять сибирских саперных батальонов.

Академик Щапов, знаток Сибири напишет о сибиряках: (разрядка автора – К.Р.) «Характерные черты сибиряка – н а с т о й ч и в о с т ь в выполнении поставленных задач, о с м о т р и т е л ь н о с т ь в решениях, о т с у т с т в и е п о с п е ш н о с т и в действиях, но б е з с л е д о в в я л о с т и, хорошая о р и е н т и р о в к а в обстановке, р о в н о е н а с т р о е н и е б е з с к л о н н о с т и к п о в ы ш е н н о й ч у в с т -в и т е л ь н о с т и. Сибиряк хорошего роста, сухощав, без склонности к ожирению даже в старости». И ученый, далеко не баталист заканчивает свое описание: «может быть, этим особенностям склада обязаны сибирские военные соединения той известностью, которую они приобрели в двух великих европейских войнах».

Незадолго до Первой мировой войны Русская Императорская армия насчитывала 70 пехотных дивизий: три гвардейские, четыре гренадерские, 52 пехотные и 11 дивизий сибирских стрелков, созданных лично Императором Николаем II . До этого (по территориальному признаку) подобной чести удостаивались в истории регулярной русской армии только казаки. Но казаки это военно-духовные ордена с многовековой историей и традициями, восходящими к временам Воплощения Господня и времен Августа. К тому же казаки, хоть и с генетикой моряков (на судах «река-море») чаще действовали как иррегулярная кавалерия. А тут отборная пехота! Причем, регулярнейшая пехота, не знающая соперников. Как показала вскоре Германская война, эти земледельцы в шинелях и характерных папахах перемолотят хоть дьявола, вооруженного до зубов.

Коли не считать Императорскую гвардию и гренадер, то пятую часть пехоты великой державы дала земля, на которой проживала едва ли не двадцатая часть населения святорусской империи. Пятую часть и сильнейшую часть лучшей в мире пехоты дала Сибирь. Сибирь приоткрыла миру на время свое лицо. Что-то великое и таинственное было скрыто за этим военным феноменом.

«НИ ШАГУ НАЗАД, СИБИРЯКИ!»

Может никто так не прославил на Западе сибиряков, как Геббельс своими проклятиями. Нацистский «Мефистофель» мобилизовал все свои недюжинные дарования интеллектуала и оратора, чтобы объяснить ошеломленным немцам тайну выросших как из под земли богатырских полков из неведомой Сибири, когда весь Третий Райх ликовал после потрясающих побед над красными.

Гитлер уже 30 января 1942 года выдавил из себя: «нас вынудили перейти к обороне не русские армии, а жестокие морозы, достигшие сорока пяти градусов ниже нуля».

На самом деле «генерал Мороз» - это псевдоним Жукова. Геббельс углубил фюрера и всю вину за катастрофу под Москвой обрушил на рослых, спокойных воинов, чьи валенки, белые полушубки и ушанки укрупняли их, делали еще более внушительными. Мистические струны в душе маленького «Мефистофеля»-искусствоведа зазвенели и он, казалось, даже подпал под очарование этой грозной силы, пришедшей из таинственных глубин снежной Сибири, людей, не чувствующих стужи, не ведающих страха.

Быть может, он помнил как национальный пророк Освальд Шпенглер в «Закате Европы», печально обозревая деградирующую Европу мещан с их хрюканьем перед деньгами, возложил последние надежды на людей «русско-сибирского культурного исторического типа». Шпенглер не предполагал, разумеется, что «русско-сибирский тип» сыграет решающую роль в судьбе Германии уже в середине ХХ века.

Больше двадцати соединений сибиряков заслоняли зимой 41-го и северную столицу. Не был родом из Сибири Александр Матросов, но подвиг свой совершил в рядах сибирского добровольческого 19-го гвардейского корпуса. Двадцать сибиряков повторят потом подвиг Матросова и потому порыв Матросова вполне можно назвать «сибирским».

Подвиг свой Матросов совершил в 1943 году. За год до него в январе 1942 года. Когда еще шла битва за Москву под Питером трое сибиряков 225-й стрелковой сибирской дивизии в одном бою, не сговариваясь, закрыли своими телами три немецких дзота. Подвигу этому нет равных на войне. Он воспет поэтами. На месте того боя стоит памятник. Первым в те дни на этот небывалый по самоотречению подвиг откликнулся Николай Тихонов.

Герасименко, Красилов, Леонтий Черемнов,

Разведчики бывалые, поход для них не нов…

Идут полки родимые, ломая сталь преград,

Туда, где трубы дымные подъемлет Ленинград…

Простые люди русские стоят у стен седых,

И щели дотов узкие закрыты грудью их!

Ни один из пишуших о войне от маршала Мерецкова и до рядовых ветеранов, вспоминая сражения на Ленинградском фронте, не могут обойти молчанием бессмертный подвиг трех сибиряков. Но сколько бы людей не писали, никогда не будут найдены слова ни в прозе, ни в стихах, которые смогли бы выразить красоту поступка этих трех русских мужчин.

И таких тысячи. Что им придавало силы? Почему двоились и троились в глазах врагов? Откуда этот несгибаемый дух? Сибирские полки дрались, отступали, пробивались из окружения, бились до последнего патрона, оглохшие пушкари пригибались к прицелам, били прямой наводкой, контуженные кидались в контратаки, схватывались в траншеях – убыль в людях была великая. Погибали целые пласты сибирской деревни.

В краткие передышки переформирований части пополняли, переводили из одного соединения в другое, кидали на разные фронты, но даже после этих перерождений батальоны вступали в строи сибирскими частями. Достаточно было остаться в строю десятой части сибиряков, и новый полк упрямо называл себя «сибирским».

Ставка быстро поняла боевую ценность сибирского братства и старалась пополнять поредевшие ряды сибиряками. В войну понятие «сибиряк» быстро наполнилось магической мощью. На Гнездиловских ключевых высотах Смоленщины в 1943 году, дрогнувшие было в аду солдаты, остановились как вкопанные от властного напоминания капитана Шестеля, выросшего над окопами:

- Ни шагу назад, сибиряки!

Капитан был дважды ранен, но боя не покидал. Александр Фомич шестель, уроженец Омщины, инструктор Новосибирского аэроклуба, доброволец в финскую войну, доброволец в Отечественную войну, 7 ноября со своим учебным батальоном прямо с парада на Красной площади влился в сражающуюся Панфиловскую сибирскую дивизию.

Архивные умники с мышиными натурами говорят – не было 28 панфиловцев под Дубосеково, и не говорил Клочков «Велика Россия, но отступать некуда – позади Москва!» Они требуют, чтобы слова Клочкова были запротоколированы и пылились в архиве под номером.

Так могут рассуждать только дети тех, кто 16 октября в панике бежал из Москвы. Слова, приписанные Клочкову, есть не только правда, но высшая правда, ибо этими словами жили и держались все бойцы на Волоколамском и Истринском направлении и на Бородинском поле. Буквально этими словами клялись перед битвой сибирские дивизии. «Сибиряки клянутся..» было написано на их вагонах.

Вся лживо-изуверская казенная отчетность сгинула – осталась только народная правда тех, кого не дождались сибирские города и села – все они умирали со словами Клочкова в сердце.

После курсов «Выстрел» капитан Шестель попросился в Сибирский добровольческий корпус. На Гнездиловских высотах капитана остановила только пуля в висок. Сибирский добровольческий корпус дал Западно-Сибирский край, каждая область которого выставила добровольческий полк. Гнездиловские высоты – ключ к Ельне и Смоленску. Над грядой господствует высота 233,3. Всю гряду немцы превратили в неприступную крепость. После страшных боев на высоте 233,3 похоронят бойцов трех сибирских дивизий. В братскую могилу ляжет и любимец сибиряков-гвардейцев поэт Богатков из Новосибирска. В критическую минуту он встал под пулями на высоте 233,3, поднял над головой именной автомат и запел свою же песню, ее распевал весь 19-й сибирский добровольческий корпус:

«Все гвардеец в бою изведай!»

Для нас важно разгадать тайну повелительного императива, прозвучавшего в возгласе капитана Шестеля:

«Ни шагу назад, сибиряки!»

После Москвы и Сталинграда, где сибиряки держали «главную высоту России» - Мамаев курган, они уже стали легендой всех фронтов. Капитан Шестель знал как остановить однополчан. Можете ли вы в схожих обстоятельствах вообразить себе окрик «ни шагу назад, волжане!» или «кубанцы» и даже «уральцы». А ведь последние никому не уступали в мужестве. Если сибиряки выставили добровольческий корпус стрелков, то уральцы дали едва ли не лучший танковый добровольческий корпус, с их девизом «Сгорим или прорвемся!» Немцы называли уральских танкистов уважительно «черные ножи» - по чехлам их личного холодного оружия. Можно представить «ни шагу назад, моряки!», но то особый род войск – морпехи. Но по признаку земли вряд ли кто может быть сопоставим с сибиряками, разве что «донцы-молодцы», признанные в 1812 году лучшей кавалерией мира.

Очевидцы рассказывают, что получив пополнение в Сталинграде, прямодушный и грубоватый Чуйков командовал маршевым батальонам:

Сибиряки и уральцы шаг вперед…остальные за Волгу. Мне нужны мужчины, которые мгновенно отвечают ударом на удар.

И никого это уже не удивляло. Но Сталинград – это отдельный эпос сибиряков.

Генерал армии Иван Третьяк, командующий ПВО, не мог не поддержать в 1991 году благородный порыв фронтовых друзей «гэкачепистов» - сибиряка маршала Язова и генерала армии казака Варенникова.

Иван Третьяк в 20 лет командовал полком сибиряков и стал Героем Советского Союза. Он единственный наш строевой офицер, за голову которого немцы объявили вознаграждение. После войны Третьяк еще получит звезду Героя Социалистического труда за свой строительно-созидательный энтузиазм.

Третьяк вспоминает с особой теплотой о своих однополчанах-сибиряках. Он говорит, что при неслыханной стойкости сибиряки были абсолютно лишены позы или аффектации. Только изредка они могли буднично обронить: « сибиряки могут все». Между собой они называли друг друга не гвардейцами, а « крестьянами. Большинство сибиряков в полку были отцами семейств и старше своего командира. Вечерами, за штопкой одежды, прострочкой сапог, чисткой оружия можно было услышать чью-либо задумчивую реплику: «завтра много наших крестьян ляжет». Третьяк говорит, что любимым выражением сибиряков было «крестьяне могут все».

То были внуки и правнуки «неспециализированных предков», кто раздвинул пределы Сибири до Тихого океана, создав Сибирское приморье или Дальнюю Русь, а не Дальний Восток, как стали называть берег Отечества интернациональные бичи с партбилетами.

Ни в каких частях нашей армии, может быть кроме морской пехоты, не было отмечено такой взаимной теплоты и особого братства как в полках сибиряков.

Знаменательно, что сибиряки-добровольцы просили с началом войны послать их на защиту именно северной столицы. Некоторые историки эту особую любовь к Питеру объясняют тем, что Ленинград шефствовал над Сибирским краем. Думается здесь более глубокое и таинственное явление. В первый век освоения церковными владыками Сибири были северяне-новгородцы – это, во-первых. Во-вторых, генетическая память сибиряков никогда не забывала своих поморских истоков и связи с Северо-западом Руси. Основное население Питера тоже сложилось из Северо-западных земель. Налицо генетическое родство наиболее чистых крестьян с едиными и неспециализированными предками.

И, наконец, когда большевики привезли святую Царскую Семью в древнюю столицу Сибири Тобольск, они быстро осознали свою ошибку.

Один из участников Церковного Собора 1917 года епископ Андрей Уфимский (в миру князь Утомский) возглавит духовенство армии адмирала Колчака и создаст особые «полки Иисуса». В фильме «Чапаев» на пулеметный огонь шел в черном один из «полков Иисуса».

В июле 1918 с Сибирской Белой армией к Екатеринбургу приближался и легендарный «Ачинский эскадрон». Его, зимой 1918, сформировал в Красноярске ротмистр уланского Ямбургского полка Э. Г. Фрейберг из добровольцев кадет 1-го Сибирского кадетского корпуса, гимназистов и студентов. На линии Красноярск – Минусинск – Ачинск кавалерийская сотня «русских мальчиков» наводила ужас на красных. Эскадрон был неуловим. Население поголовно поддерживало грозный «потешный» эскадрон. Ачинский эскадрон воевал и на уральском фронте. Проделал Сибирский ледяной поход. Кончил службу России в 1922 году в Приамурье. Погоны и лампасы у Ачинского эскадрона белые, в петлице лента русских государственных цветов – черного, золотого, белого. Знамя в виде флюгера – на белом поле черный череп – в знак презрения к смерти. Особый нагрудный знак «Ачинский крест» со скрещенными мечами в терновом венце. Девиз эскадрона «За Веру, Царя и Отечество».

Убийство Царской семьи не могло произойти в Сибири. Большевики знали в каком городе можно безнаказанно совершить злодеяние. Тот, кто разрушил дом Ипатьева, не мог быть сибиряком.

В 20-х годах большая часть из трех тысяч раскулаченных семей оказалась в Сибири. Те из них, кто выживет из элиты русского крестьянства, станут цветом сибирских полков.

«Крестьяне могут все».

В районе Белой Долины сибирские дивизии взломали «Железные ворота» Донбасса. З «Железными воротами» сибиряки разгромили танковую дивизию «Мертвая голова» и батальон нацистских смертников. Сибиряки уже до этого разбили наголову 17-ю гренадерскую дивизию Вермахта, служить в которой считалось у нацистов не меньшей честью, чем в самых элитных дивизиях СС.

Это для 17-й гренадерской каждое утро и вечер радио из Берлина передавало марш «Сыны Отечества – герои Отечества». 17-я гренадерская, по признанию пленных офицеров, не знала поражений, пока не столкнулась с сибиряками.

Сибирские дивизии будут участвовать в штурме Берлина. Комендантом Берлина будет назначен сибиряк генерал Берзарин.

Политрук Клочков из сибирской дивизии Панфилова любил петь: «мой любимый старый дед прожил сто семнадцать лет…» и написал жене из Подмосковья: «…думаю побывать в Берлине». Подобная эпическая задумчивость сибиряка не предусмотрена даже такими крупными мыслителями, как граф фон Шлиффен.

ГИБЕЛЬ РАЙХА

Назначение Жукова на 1-й Украинский фронт было одним из самых проницательных решений Сталина за войну. Враг сжимал фронты, сосредотачивался и становился так же опасен, как в начале войны. У него под ружьем шесть миллионов закаленных в войне солдат. Сжавшись как пружина, он может прорваться в любом направлении. Геббельс умело пользовался тем, что Вермахт воюет теперь на родной земле, чего не было в Первую мировую войну. Немецкие ракеты гениального Вернера фон Брауна с крайней оконечности европы уже способны достать Америку. Дело за атомным зарядом. Нацисты торопят ядерщиков. Геббельс обещает чудо-оружие. Никто, кроме Жукова, не был способен поставить решительную точку в мировой драме и спасти мировую демократию. Рузвельт и Черчилль, по сравнению с Кобой, по воле, коварству, организаторским данным и беспощадности не более, чем средней руки менеджеры у денежных хозяев. То, что Англия и США не смогли дать ни одного яркого политика уже предвещает закат Европы.

Гитлеровский Райх, пронизанный партийными и эсэсовскими структурами показал поразительную живучесть. Серьезных измен не наблюдалось. Даже обреченные нацисты сопротивлялись до последнего часа. Накал и ярость борьбы особенно хорошо видны по последним дням Райха и его столицы «крепости Берлин». История не знает случая, чтобы столица обреченного государства продолжала бешено огрызаться. Только от мальчиков-«фаустников» мы потеряли в уличных боях чуть ли не танковую армию. Кажется один Сталин до конца понимал с каким опасным противником имеет дело, ибо он, как и Гитлер, был прежде всего идеологом. В этом и было его несоизмеримое превосходство над своими западными союзниками.

Разумеется, ядро сибирских дивизий составляли крестьяне. Но было бы ложью не упомянуть и о легированных добавках корчагинского типа. Из этой каленной новой породы русаков был и сам Жуков, и павший на Гнездиловских высотах капитан Шестель, и Василий Клочков и те трое сибиряков, что в одном бою закрыли собой три дота.

Теперь их товарищи приближались к Рейхстагу и бункеру фюрера. До этого Гитлер сумел устроить американцам прорыв в Арденнах, а нам Балатон, где он велел отбросить русских за Дунай. И в Арденнах и у озера Балатон на острие тарана действовала IV танковая армия СС.

26-го апреля 1945 года Гитлер вызвал в Ставку командующего 6-м воздушным флотом люфтваффе генерал-полковника Риттера фон Грейма. Берлин был окутан дымом. Город почти весь в руках русских. Шли уличные бои. Немцы дрались за каждый дом. Вокруг разрывы и беспрерывный бой канонады. Небольшой связной самолет «Физелер Шторх» взялась посадить в Берлине жена фон Грейма, известная летчица и нацистская фанатичка Ханна Рейч. Последнюю подавали как эталон немецкой женщины. Над Тиргартеном дерзкий самолет обстреляли при посадке. Раненного Ритера фон Грейма внесли в бункер Гитлера на носилках. Увидев фон Грейма, он спросил:

- Знаете почему я Вас вызвал?

- Нет, мой фюрер.

- Потому что Геринг предал меня и свою Родину.

Прощаясь с фон Греймом, Гитлер потребовал, чтобы тот схватил и Гиммлера, предал его военно-полевому суду и расстрелял. Гиммлер был рейхс маршалом СС, министром внутренних дел и третьим человеком Райха.

Еще 26 апреля 1942 года Гитлер потребовал от рейхстага полномочий «Верховного судьи» и получил их. Любой его приговор приобретал немедленно силу закона.

Риттер фон Грейм улетел 29 апреля в звании генерал-фельдмаршала и командующего люфтваффе на продырявленном самолетике Ханны Рейч.

Последние дни Третьего Райха в пламени и разрывах виделись обитателям бункера финалом языческой гибели богов и мистериями из любимых фюрером опер Вагнера. Последние дни высвечивают до дна всю зловещую сущность империи СС.

20 апреля 1945 года Гитлер отметил свои 56 лет. Через два дня Геббельс с Магдой и детьми перебрались в бункер к Гитлеру. Последний уговаривал Магду покинуть с детьми Берлин. То же ей советовал Геббельс. Но Магда непреклонна. При переезде Магда и дети плачут.

Геббельс – министр пропаганды и просвещения, гауляйтер Берлина и уполномоченный по ведению тотальной войны. С 30 января 1945 года он и уполномоченный по обороне Берлина.

У Геббельсов шестеро детей – пять дочерей и сын Гельмут. Хейда четырех лет. Гедда – пяти лет. Холли – семь лет. Гельмуту девять лет. Хильде – десять. Хельде – двенадцать лет.

Сестра Геббельса, Мария Каммих, уговаривала оставить детей вживых, или оставить хотя бы четырехлетнюю Хейду.

«Я не могу оставить Иозефа, - ответила Магда, - Я должна умереть вместе с ним и фюрером».

Ее преданность фюреру и Райху были выше жизни и материнского инстинкта.

Лучше всего природа Райха видна по судьбе семьи Геббельса.

Магда послала сыну от первого брака Гарамду Квандту последнее письмо с Ханной Рейч. Письмо датировано 28 апреля 1945 года. Оно знаменательно. Вот выдержка из него:

«закончим свою жизнь как национал-социалисты, единственно возможным и достойным способом…

Ты должен знать, что я здесь осталась против воли твоего папы, и фюрер еще в прошлое воскресенье предлагал мне помощь, чтобы выбраться отсюда…Наша идея для меня – всё: всё прекрасное, доброе и благородное, что у меня было в жизни. Мир, который настанет после ухода фюрера и национал-социализма, не стоит того, чтобы в нем жить, поэтому, уходя из жизни, я возьму с собой детей. Им будет плохо в той жизни, которая настанет после нас; поэтому милостивый Бог простит меня за то, что я сама дам им избавление. Ты же должен жить, и я прошу тебя только об одном: никогда не забывай, что ты немец; никогда не совершай поступков, противных твоей чести, и не делай ничего такого, что бросило бы тень на нашу смерть…. Дети ведут себя чудесно! Они обходятся без всякой помощи в этих странных обстоятельствах. Сами укладываются спать, сами умываются, сами кушают – и все без плача и хныканья. Бывает, что снаряды рвутся прямо над бункером, и тогда старшие прикрывают собой младших и их присутствие – это милость Божия, хотя потому, что их смех, который иногда звучит, ободряет нашего фюрера. Вчера вечером фюрер снял свой золотой партийный значок и прикрепил мне на платье; я была счастлива и горда. Дай Бог, чтобы у меня хватило сил совершить свой последний и самый тяжкий долг. У нас теперь только одна цель: быть верными фюреру и умереть вместе с ним; ведь то, что мы можем окончить жизнь рядом с ним – это милость судьбы, которой ни в коем случае нельзя пренебречь!..» и т.д.

Одно это страшное письмо стоит многих томов о природе нацизма. Здесь и экзальтация, и тщеславие, и фанатизм, на грани изуверства, и ужас перед возможными издевательствами в плену. Мать приносит невинных детей на заклание во имя языческого божка, и тот молча принимает жертву. Магда кощунственно упоминает имя Бога. Но здесь уместнее ее бога писать с маленькой буквы.

Здесь ренессанс в своем последнем развитии, где на место Бога поставлен человек, во имя которого умерщвляются собственные дети.

29 апреля после отлета фон Грейма Гитлер зарегистрировал брак с Евой Браун. Свидетели Геббельс и Борман. Гитлер был свидетелем на свадьбе Геббельса. В день своей свадьбы Гитлер продиктовал своё политическое завещание. Еще одним документом он исключил из партии Геринга и Гиммлера, посмевших вести переговоры с союзниками за его спиной. Новым главой государства Гитлер назначил гроссадмирала Денница. Гебельса райхс канцлером, а Бормана главой национал-социалистической партии.

Завещание фюрера заверили Геббельс и Борман.

На следующий день 30 апреля Гитлер и Ева Браун покончили с собой. Магда и Иозеф Геббельс отравят своих детей и сведут свои счеты с жизнью.

Гроссадмирал Денниц, приняв должность позвонил Риттеру фон Грейму и спросил его, что он может предложить для борьбы с противником. Фон Грейм с военной прямотой ответил: «Только свою преданность». Когда и вего преданности не стало надобности, Риттер фон Грейм застрелился.

«Тысячелетний Райх» нибелунгов закатился.

Миф о сибирских полках зародился под Москвой. В слово «миф» я вкладываю первоначальный смысл, почти священный. Слово «миф» в переводе значит «слово». Запад, дружественный нам тогда, охотно подхватил молву о несокрушимых сибирских дивизиях, как весь XIX век Европа страшила себя «русскими казаками» в зависимости от обстоятельств. Даже художник Суриков, родом из сибирских казаков, когда в Париже являлся на занятия в мастерскую к метру, то бесцеремонно отодвигал чужие мольберты со словами «же казак ле рус».

Миф дался сибирякам слишком дорогой ценой, чтобы решительно не отсечь сразу в этом деле всяческую чрезмерность. Сибиряки заслуживают строгой правды, ибо она сама по себе неправдоподобна.

Прелюдией великой битвы под Москвой явилось сражение за Ельню на Смоленщине.

Сам Жуков вспоминал:

«Ельнинская операция была моей первой самостоятельной операцией, первой пробой личных оперативно-стратегических способностей в большой войне с гитлеровской Германией».

Ельня обойдется немцам дороже Парижа.

Жуков предложил Верховному ударить под основание опасного Ельнинского выступа силами 24-й сибирской армии, усилив ее тремя новыми дивизиями. Армия была сформирована в Новосибирске в июне 1941 года. С пополнением в ней теперь десять дивизий. При полном штате это 150 тысяч бойцов. Жуков умел выбирать исполнителей. С сибиряками он в 1939 году разбил Японцев на реке Халхин-Гол. Поколение Сталина и Жукова со времен Первой мировой войны знали цену сибирякам.

Под Ельней сибиряки впервые встретились с крупными силами эсэсовцев. То была самая крупная психическая атака за всю войну. Эсэсовцы были еще свежи и уверены в себе. Полк за полком спускался с холмов в черных мундирах. Молча под рокот танков, без выстрела шагали они, зачарованные собственной поступью, опьяненные молодой силой. Горизонт был черен от мундиров. Они шли, не смотря на беглый ружейный огонь.

Задние занимали места павших.

На острие удара, нацеленного в сердце России, поставлена дивизия СС «Райх». Не станем оглуплять врага по комбедовской манере и тем унижать собственные жертвы. На позиции сибиряков надвигалась страшная сила отборных нацистов. Шли черные батальоны «господ», любимые нибелунги Гитлера, надежда фюрера. Шли 20-ти летние юноши, цвет Германии, прошедшие строжайший отбор и доказавшие, что с 1750 года, почти двести лет, в их жилах не было ни капли чужеродной «ущербной» крови. Это они должны были зажить в цветущих орденбургах, новых тевтонских замках на месте Михайловского, Спасского-Лутовинова, Ясной Поляны, в суворовском Кончанском, Царском Селе, отдыхать на ухоженных берегах большого озера, которое должно образоваться на месте Москвы.

Почернела смоленская древняя земля. В старину слово «земля» было синонимом слова «княжество». Не будем говорить, что они одурманены шнапсом. У них в этом не было надобности. Жажда повелевать, ощущение принадлежности к высшей породе земли, которое им внушили, пьянит сильнее любого зелья. Шагала, задрав крепкие подбородки, глядя поверх наших окопов, обманутая молодость Германии – черные бациллоносители с черепом и костями. За 700 лет не было у Москвы страшнее врага. Разве эту организованную силу можно сравнить с бандформированиями ордынцев?

Эсэсовцы продолжали шагать через тела павших товарищей. Расстояние между ними и окопами неумолимо сокращалось. Напряжение достигло предела. Из наших окопов нет-нет, да и стали выбегать солдаты, устремляясь прочь от этой нечеловеческой черной силы.

И тут, когда казалось все погибло, и нет силы, способной сдержать бронированные тупорылые громады и черные мундиры, закрывшие родной горизонт, за нашими окопами вдруг грянул невиданной мощи мужской хор. Это подошедшие сибирские полки запели: «Широка страна моя родная…» и встав во весь рост, пошла навстречу врагу по смоленской земле. Тысячи штыков сверкнули стальными гранями.

Русский штыковой удар – вершина боевой соборности национального духа, его высшее православное проявление, формула вдохновенной неудержимости «за други своя».

Обе рати сошлись под августовским небом.

Штыковой удар сибиряков можно сравнить по мощи и глубине только со страшной волной цунами. Родившись за десятки тысяч миль от родных берегов, из-за столкновения континентальных плит, волна несется со скоростью звука и на океанских просторах, таких же необъятных, как сибирские равнины, волна эта незаметна вовсе, но приближаясь к берегу, доходя до мелководья, встретив преграду, волна вздыбливается на тридцатиметровую высоту, горбится и сметает все на своем пути.

Так двигалась волна народного гнева от тихоокеанского берега Отечества, через десять тысяч верст, докатилась до Москвы и, когда пробил час Сибири, она поднялась на недосягаемую для нацистов высоту и обрушилась на них тысячеголосым хором и штыковым ударом. Надежда фюрера дрогнула.

Ельня, как Фермопилы, как Марафон, или Бородино стала принадлежать тысячелетиям.

Цвет германского войска был сокрушен и отброшен.

Русский штыковой удар зародился в регулярной армии Петра I , в среде его грозных потешных полков, ядро которых составляли молодые дворяне. Штыковой натиск требует абсолютной однородности помыслов и духа и особой целостности, когда у полка один вождь, одно сердце и одна идея. Тогда в русскую регулярную армию не рекрутировали еще даже православных малороссов и белорусов. Присутствие же мусульман в русской полковой тогда было просто немыслимо.

В боях за Ельню немцы потеряли 47 тысяч солдат и офицеров из лучших частей Вермахта и Ваффен-СС. Немцы впервые потерпели в войне серьезное поражение и отступили. В сибирской 24-й армии, дравшейся под началом Жукова, родились первые пять гвардейских дивизий. Приказом от 18 сентября 1941 года Верховный присвоил им наименование гвардейских, еще вчера немыслимое в РККА. С Ельни начинается новая армия и новая история России. В приказе Сталин велел начальнику тыла Красной армии к 30 сентября 1941 года «представить проект особой одежды для гвардейских дивизий». Но дух комбедовской уравниловки был слишком силен в партии, потому гвардия не получила «особой одежды». Советский союз вступил в войну, не имея ни гвардии, ни отборных частей. Тогда уповали на казенный «массовый героизм», который часто прикрывал дурь ретивых карьеристов, гнавших родной народ на убой.

Сибиряки, выполнив под Москвой роль засадного полка русского народа, привели к необратимому перерождению всего режима и к таинственным незримым изменениям сложной души Верховного, когда-то самозабвенно, мальчиком, певшего в Горийском храме древней Иберии.

Золотые погоны и новые ордена были введены после Сталинграда, но внутренняя готовность к их возвращению окончательно состоялась под Москвой.

Никому из смертных не дано понять бездонную душу Кобы, который между стопками расстрельных бессудных листов сорок семь раз смотрел фильм «Большой вальс» или 17 раз посещал спектакль «Дни Турбиных», где невольно подпадал под обаяние императорских офицеров.

Две трети новых образцов оружия было создано за три года, предшествовавших войне, когда Сталин взял это дело под свой неусыпный суровый контроль. Он знал всех директоров, ведущих инженеров и конструкторов лично. Двадцать лет он строил невиданное доселе на Земле государство. На XI съезде партии Ленин определил природу новой власти: «диктатура пролетариата – террористическая власть». Каким бы не было государство, но оно было его государством, его, Сталина, творением. Но даже в таком государстве Хозяином был не столько он, сколько «аппарат». Абсолютный самодержец Николай I жаловался Наследнику, что страной управляет не он, а «столоначальники» - все тот же «аппарат».

Но осенью 1941 года он пережил жуткие часы одиночества и крушения. Аппарат, как и всякий руководящий паразитический слой, стал панической трухой. Положиться можно было только на военных и Жукова.

Красная армия была разгромлена и в плену. Тысячекилометровый фронт оголен. Эти часы он не забудет до смерти. Переживания вождя прорвутся в победном тосте 45-го года «За русский народ».

Коба ничего не забыл. Всю войну он поощрял сибиряков. Никто в мире лучше него не знал авторов чуда под Москвой. Даже Жуков видел в сибиряках только отменных солдат. Сталин видел и Сибирь, и природу сибирского характера, со времен Туруханской ссылки. Он знал кому он обязан и личным спасением. На свой манер он не забывал честных услуг. Даже Гитлер признавал: «если Черчилль шакал, то Сталин – тигр».

Перед Ельней навсегда перестала существовать РККА, созданная Троцким. Сталин, подписав указ №308 о создании новой гвардии, похоронил творение своего удачливого и ненавистного соперника. Под Москвой родилась подлинная русская армия. И не говорите мне, что это ничего не значит – родиться между Уралом и Великим океаном, возмужать в самом просторном доме на Земле, порог которого купается в студеном прибое Ледовитого океана, а окна распахнуты на степи и горы Азии, где вся граница окаймлена золотой крестьянской нивой, огражденной семью из десяти священных казачьих войск-орденов. Не говорите, что просторы не вырабатывают походку, морозы не бодрят дух, ураганы не закаляют волю, леса не настраивают на думу – откуда же тогда сибирский характер, ставший военным фактором, откуда эти люди, шагающие во весь рост с песней на черные полки эсэсовцев.

Но даже Сибирь, которая обширнее Соединенных Штатов, и та только часть России, так велика Россия. Ни одному врагу не удалось пройти Русь из конца в конец – «не хватит на то мышиной их натуры», как сказал бы полковник Тарас Бульба.

Кондовый сибиряк, художник Суриков говорил: «идеалов исторических типов воспитала во мне Сибирь с детства. Она же мне дала дух и силу, и здоровье».

В 1812 году в сражении под Островно к генералу Остерману-Толстому примчались гонцы от сибирских драгун и, сообщив, что на их позиции навалился многократно превосходящий их противник, спрашивали как им поступить?

Ответ бесстрашного Остермана был краток:

- Стоять и умирать.

Сибирские драгуны выполнили приказ буквально.

Остерман-Толстой прославился на всю армию, когда повел Павловских гренадер в штыки на скачущую навстречу конницу неприятеля и опрокинул ее. Под Кульмом Остерману-Толстому среди сражения ампутируют руку прямо на боевом барабане. Обезболивающих тогда не было. Позже он единственной рукой втолкнет в карету любимого племянника Федю Тютчева и увезет его на долгие годы в Германию. Всё взаимосвязано. Сибирь – лучшая часть святой Руси, в минуту смертельной опасности, когда враг захватил Украину, Белоруссию, Кубань, Дон и дошел до Волги, вместе с Уралом заслонили Родину. Сейчас страшно читать по сибирским селам фамилии не вернувшихся домой. Создается впечатление, что они почти поголовно легли, чтобы воспрянула Русь.

Тогда сибиряки стали против СС. Кузбасс стал против Рура. В Сибирь переехало около четырехсот промышленных предприятий и миллион новых граждан. Объем машиностроения и металлообработки с 1942 года увеличился в восемь раз! Военное производство поднялось в 27 раз!

Процент русских в Сибири до 1917 года, как уже говорилось, точнее православных, был выше, чем в средней полосе России, доходя до 98 процентов.

Не случайно после войны уже пятьдесят лет лицо русской литературы определяли, в основном, сибиряки – Шукшин, Марков, Залыгин, Распутин, Астафьев. Даже Василий Белов, как вологодец, генетически является сибиряком.

Будущее России связано с Сибирью и Тихим океаном. Когда народ прет отдыхать в Сочи или в Туретчину и Кипр, это верный признак старчества общества и его халуйской деградации. Молодой и здоровый народ тянет на Великие реки, тайгу, в Сибирь. Если руководители государства отдыхают в Сочах, а не на Байкале, то дело наше плохо, и мы кончим жалкими подражателями с женщинами на панелях Европы, миллионами беспризорных и ворами во всех структурах. Угасающие народы всегда тянутся к югу и в большие города, ибо они не конкурентоспособны, они не ищут трудностей и борьбы.

Мы до сих пор не смогли стать вровень с сибиряками 1941 года. Позже они освободят Киев и подтвердят тайный замысел всей русской истории, просмотренный всеми без исключения русскими историками. Замысел выразил автор «Задонщины», когда воскликнул: «Пойдемте братья и друзья, взойдем на горы Киевские и величим землю русскую». Сверх идеей всей русской истории было восстановление единства трех братских славянских народов братьев. Этот же мотив звучал в былинах Киевской поры, которые пели сибиряки у очагов зимовья.

Как ни один историк и писатель ни у нас, ни в Европе не смог осознать роли сибиряков и уральцев в разгроме нацистской Германии и спасении мира.

Этот исторический мировой перелом в новом небывалом возрождении русского народа не мог Верховный не оформить в символике. Так, к новому 1944 году на весь мир протрубил гимн Александрова о том, что русский народ разорвал гулаговские оковы и, организованный в стальные полки, с лучшим в мире оружием, идет освобождать Европу.

Богу было угодно, чтобы слова написал дворянин Сергей Михалков, а музыку бывший регент Храма Христа Спасителя. Ансамбль будущего генерала Александрова зародился на гранях Сибири под грохот боев за КВЖД, где прославились Рокоссовский и Белобородов. Сам Александров образ значительный и соборный для Руси. Экзамены у него принимал сам Римский-Корсаков. Учился он в Императорской капелле, бывшем хоре Государевых певчих дьяков, который непрерывно поет более пятисот лет. Создан Хор певчих дьяков в 1479 году при Иване III , в связи с освещением Успенского собора Кремля.

Сейчас капеллой руководит в Петербурге Александр Чернушенко – выдающийся хоровой метр.

Певчие дьяки унаследовали хоровые традиции, берущие свое начало со времен Ильи Муромца и Владимира Святого. А те, в свою очередь, через Константинополь опираются на традиции Афин, уходящие к Троянской войне. Вот какие глубины бездонные отражает гимн Михалкова и Александрова, возвестивший о возрождении и торжестве святой Руси. Торжестве мистическом, происшедшем при невольном содействии Кобы, хотя и вопреки всему, чего он был носителем, как марксист. Именно это больше всего мучает врагов гимна. Они знают, что гимн не сталинский, он ближе к Ермаку, Илье Муромцу, Сергию Радонежскому, Суворову, Жукову, капитану Шестелю, поэту Богаткову, запевшему перед атакой всем сибирским полкам.

Помните строки из песни Михаила Матусовского: «Мне часто снятся те ребята, Друзья моих военных лет…» Они держали высоту 224,1 под древним Рославлем. Тогда восемнадцать смельчаков захватили высоту за линией фронта за передним краем противника и сковали целый батальон врага, пока их родной сибирский полк выполнял ответственное боевое задание. «Нас оставалось только двое из восемнадцати ребят». Эти двое Г. Лапин и К. Власов. Песня «Безымянная высота» - боевая быль.

Из восемнадцати ребят – семнадцать Новосибирцы. Командовал ими уралец – младший лейтенант Е. И. Порошин.

Вот в честь кого был исполнен гимн Александрова 1 января 1944 года после великих битв за Москву, Сталинград, на Курской Дуге и под Ленинградом.

«Крестьяне могут все».

Ни один писатель и ни один ученый не смог за шестьдесят лет после Московской битвы подняться на эпическую высоту, вровень с сибиряками. Ни один, кроме величайшего режиссера в истории русского кино сибиряка Ивана Пырьева.

Сибиряки и уральцы внесли решающий перелом в ход мировой борьбы, отбросив под Москвой отборные силы Третьего Рейха. Затем сибиряки до Берлина были на острие всех решительных битв.

Историки, загипнотизированные артподготовкой в кино и разноцветными стрелами на картах Генеральных штабов проглядели тайные механизмы войны и подлинных действующих лиц. Англичанам и янки это было выгодно. Они никогда до сих пор не дают потерь, описывая сражения, потому что все сопоставления в потерях не в их пользу. Мы страдали просто изуверской уравниловкой и бесчувствием к потерям, отбору, качеству и героям.

Кавад Раш