|
НАУЧИ МЕНЯ, ЖИЗНЬ
Научи меня, жизнь,
Слышать сердцем бессмертное слово,
Среди пира чужого
Себе не казаться чужой.
Научи принимать,
Хоть оно выпадает не часто,
Это нужное счастье –
К душе прикасаться душой.
Научи меня, жизнь,
Я – до срока твоя ученица,
Верить ветхим страницам
До сути зачитанных книг,
Удивительных рек
Берегам и крутым, и пологим,
Бесконечной дороге,
И шансу, что так невелик.
РУСЬ
Давным-давно всё решено:
Я землю эту не оставлю…
Свет рвётся сквозь резные ставни -
И снова, распахнув окно,
Мой дом восходом прорастает.
А в мире много разных стран,
Есть даже та, чья кровь мне ближе.
Но этот лес и этот храм,
Что из окна родного вижу,
В судьбу бессрочно вкраплены.
И я, пусть маленькой, одною,
Останусь крапиною в них,
Неброской, но такой родною.
Останусь в голосе реки
Одним, чуть уловимым всплеском,
Биеньем песенной строки
Заполонив простор окрестный.
Мгла упадёт звездой ночной,
А утро птицею взовьётся,
И в чьём-то сердце отзовётся
Русь, не покинутая мной!
БОМЖ
В плену потрёпанных одёжек
И безнадёги – нем, безроден,
Любим когда-то, а сегодня
Сумой от мира отгорожен.
А за спиною чёрной птицей
То осужденье, то насмешка.
И ясным днём, и тьмой кромешной
Бомжа лишь Бог не сторонится.
Дорогу щупает клюкою,
Бездомен, нищ, а сердце бьётся.
Одно бродяге остаётся –
Смириться с участью такою.
Чумаз, а в сердце – божьи лики,
Идёт неведомой тропою…
Его, забытого судьбою,
Лишь Бог по имени окликнет.
ПРИМИ ЛЮБОВЬ
У капли, у огромности любой
Есть от небес непостижимость Данте,
Есть два предела, две бесспорных даты,
И между ними – путница-любовь.
Она – и пилигрим, и поводырь
Для тех, кто ею избран был однажды,
Среди песков застигнутая жаждой
Пустынница, просящая воды.
Ровесница мелеющему веку,
Она – от века первородный грех,
Желанная, зовущая наверх,
Сама вода, спадающая сверху.
Крылатая, взирает на Парнас,
Меняет облик, населяет земли.
Прими любовь – единственное зелье,
От нелюбви спасающее нас.
ОЧНЁТСЯ НОЧЬ
Жестокая простуда,
В бреду ребёнок стонущий –
Дышать и плакать трудно.
В тревоге мать – как чуда,
Ждёт неотложной помощи.
«Скорей, ребёнок болен!» –
Очнётся тишь за окнами.
Очнётся ночь – и вскоре
В сто звучных колоколен
Забьёт сиреной звонкою.
И в мир, что страхом скован,
Через мгновенье, словно
Мгновенье – вечность целая,
Впорхнут халаты белые
И жизнь начнётся снова.
***
Ещё во всём угадывалась тишь.
Вдали к ладоням одиноких лодок
Стернёю жался выжженный камыш,
В кувшины крохотных слободок
Стекали звёзды с черепичных крыш.
У пристаней белёсым частоколом
Качались мачты – колыбельный час.
Плечам открытых ветреных террас
Безлюдно было, холодно и голо.
Был южный воздух свежестью просолен,
Рассвет с ночных спускался облаков.
Песчаный берег щурился спросонок
И ждал к заливу первых рыбаков.
СНОВА ДОЖДЬ
Снова дождь. Которую неделю
У ненастья милости прошу.
Проклинаю монотонный шум,
Забываюсь тихим рукодельем.
Снова дождь – не думаю о том.
Оставаясь неподвижной осью,
Всё смелей в узоре золотом,
Шов за швом, угадываю осень.
Ту, что веткой тычется в окно,
Ту, что ветром льнёт к усталым пальцам,
Молчаливым доверяя пяльцам
Одиночества живое полотно.
|
ОСЕННИЙ ЛЕС
Осенний лес – в отчаянье – раним,
В нём гул опустошенья, гул утраты,
И стаи птиц трепещутся над ним,
И листья – остывающее злато.
Их не вернуть, их век земной угас –
И горевать о прошлом бесполезно.
Но пусть меня надежда не предаст,
Когда в мой самый одинокий час
Осенним стану лесом...
НЕ ВЫСТУДИ, ЗИМА
Таятся звёзды в вышине,
Над миром – снег. Небесным крошевом
Земные тропки запорошены,
И о земном грустится мне.
А мир так беззащитно мал,
Мой путь к родному дому короток.
Прошу, не выстуди, зима,
Тепло навек любимых комнаток,
Где ночь струится не спеша,
Не суетливая, степенная,
Где те же ходики настенные
Чуть слышный отмеряют шаг.
И окна вдаль обращены,
Морозной пылью занавешены,
И душу сны тревожат вешние –
О детстве невозвратном сны.
РАСТАЯВШИЙ ЛЁД
Лютовала вчера ещё,
Нынче сникла зима,
Над рекой оживающей
Просыпается март.
Скоро тёплые, дружные
Захлопочут деньки,
Бело-дымчатым кружевом,
Беззащитным таким,
Лёд отпрянет от берега –
Поплывёт, поплывёт...
Стать бы с ближними бережней,
Как растаявший лёд.
ЮЖНЫЙ ГОРОД
(Таганрогу)
Зима, но так нежны ладони улиц,
Так влажен по-весеннему туман,
Что, от тепла сошедшие с ума,
Живые травы к небу потянулись.
И птицы потянулись к побережью,
Где море, в срок не скованное льдом,
Заговорило, мудрое, о том,
Что, к сожаленью, холод неизбежен.
А мы, не разнимающие рук,
Внимающие зимнему прибою,
И южной неге, и всему вокруг, –
Доверились погоде. Нам с тобою,
Здесь встретившимся, видно, не случайно,
Запомнится надолго, навсегда,
Как в январе открытая вода
Влекла к себе не улетевших чаек...
БЫЛ БЕЛЫЙ ВЕТЕР
Был белый ветер до боли колок,
Стоколокольный, на всю округу.
Зима металась лихим недугом,
Зима впадала в ледовый морок.
Ложилась настом в речную заводь,
Стоперезвонно крестя купели,
Вселялась дрожью в верхушки елей,
Дышала стужей. И мне казалось:
Ещё так рано грустить о лете,
Ещё на сердце тепло... И снова
В лицо – незваный, не лепестковый...
Был белый ветер...
***
Переполнен капельным граем
И туманом густым измят,
Ветки сада отогревая,
В окна вновь постучится март.
Чьи весенние птичьи вихри,
Сны предутренние тесня,
Увлекут меня, и утихнут,
И очнутся внутри меня.
ДВА ОКОШКА
Ветром тёплым встревожены –
В рамах – стёкла.
Зиму долгую прожили,
Светом тёплым
Дали выпоив дальние,
Понемножку
Приоткрылись, оттаяли
Два окошка.
То признанья, то жалобы –
Сердце сердцу –
Не мутны, не заржавлены
Два озерца.
Полонённые тучами,
Вешним снегом,
Всё глядят, неразлучные,
Небо – в небо.
Беспокойными стражами
В доме отчем,
Словно мамины влажные
Очи, очи.
НЕ ОСТАВЛЯЙ НАДЕЖДУ
Алексею Палию
Сухо и ветрено. Мечутся оробело
Красные листья акаций в больничных окнах.
А у постели – небо и доктор в халате белом,
Хворей незваных упрямый строй неразрывно сомкнут.
Осень – равна ли ранению сердца, если
Дни одиночеством крови зудят под кожей?
Если дожди и слёзы непрошенные исчезли,
Преодоление боли кажется невозможным.
Всё же – за окнами, в птичьих теряясь трелях,
Где-то над осенью, жизнью и жизнью – между,
Там, где заоблачна эта боль, но ещё острее,
Тихое-тихое слышится: "Не оставляй надежду!" |