ДУША ВСЁ ПОМНИТ

* * *
Тихая ночь украшена
Звёздным покоем весны.
Граждане спят уставшие,
Видят хорошие сны.
Так, где леса разбужены
Сладостным соком корней,
Лунное вяжет кружево
Переплетенье ветвей.
Лёгкая дымка тумана
Тянется от реки,
И первоцвет на поляне
Светится, как огоньки.
Сонные выкрики птицы
Не нарушают покой,
В таинстве ночи вершится
Судеб ответ роковой.
Русь мой! Переиначить
Нам ничего не дано.
Благословляя удачу,
В поле посеем зерно.
Годы пройдут. И на ниву
Выйдет неведомый жнец,
Нас и сильней и счастливей,
Принявший русский венец.

А нынче на тропках месяца
Роса и светла и легка.
Тайными знаками светятся
Перистые облака.

* * *
Россия бродит, спотыкаясь
О юбилейные года,
И празднует, как будто каясь
За то, что сделала тогда.
И ищет новую дорогу,
Чтобы любезно угодить
И слугам дьявола и Богу,
Да и себя не позабыть.
Но всё туманней над полями
И всё темнее впереди.
Восток тревожит нас и манит.
И Запад – ранами в груди.
И Юг и даже Север вольный
Не обещают мира нам.
А может быть уже довольно
Глядеть Москве по сторонам.
А посмотреть державным оком
России в душу, чтоб понять,
Что путь наш – в жребии высоком:
За правду-матушку стоять.
За правду брошенного поля,
Где нет давно ни колоска,
И сиротливого до боли
Полуживого городка.
За правду русского народа,
Которая богатств важней,
За то, чтоб рос он год от года –
Хозяин на земле своей.
И обращаясь к светлой вере
В добро, в любовь, что высока,
Прекраснейшую из империй
Создать в России на века.

* * *
Ах, как слепит глаза отблеск свежего снега.
Вот опять обновила наряд свой зима.
Не далёк и не близок мой путь до ночлега,
Тяжела и легка за плечами сума.
Что же было в пылающей дали закатной,
Где так просто и ясно рождалась судьба,
Где любил я случайного гостя, как брата,
И казалась не тесной отцова изба.
Мы входили в наш мир с безоглядностью детской,
Веря каждому слову и делу страны.
И её называли мы гордо советской,
Понимая, что ей мы, как дети, нужны.
Что же стало?
                  Слова, будто листья осенние,
Потерявшие неба живительный свет.
Лучше молча растить то, что было посеяно
Той великой Державой на тысячу лет.
Лучше молча растить эти робкие всходы,
Что в глуши прорастают на русской земле,
Ничего не прося у лукавых народов,
Не щадя живота ни в бою, ни в труде.

Ах, как слепит глаза отблеск свежего снега!
Вот опять обновила наряд свой зима.
Не далёк и не близок мой путь до ночлега,
Тяжела и легка за плечами сума.

* * *
Может, снова повторится
В полуяви, в полуснах
Прилетающая птица
С чёрной бусинкой в глазах.
Протяну я ей ладони:
Притомилась? Сядь со мной.
Не спасёшься от погони
Этой жизни роковой.
Лишь коснётся и растает
В переменчивости дня.
Только бусинки оставит
На ладонях у меня.

В ПАСХАЛЬНУЮ НОЧЬ
Ещё сквозь ночь неразличим рассвет,
И слабые не укрепились верой.
Ещё в сердцах любви как будто нет
И правят гордым разумом химеры.
Но ширится, но множится поток
Идущих к храму в упованье чуда.
И о спасенье возгласил пророк
В грехах своих покаявшимся людям.
Зажглась звезда в вечерних небесах
Как вестница Великого Свершенья.
Повержен ад. И смерть – всего лишь прах.
И вечен дух в горниле воскрешенья.
Глаза людей надеждою полны:
Воскреснет Он и мир вослед воскреснет
В добре и в правде, в жизни без войны,
В трудах насущных, в радостях и песнях.
В людских руках свечей, как звёзд, не счесть.
Вдыхают в лад и выдыхают вместе.
– Христос воскресе! – льётся неба весть,
И вторит храм:
                            – Воистину воскресе!

* * *
Душа всё помнит.
                   Память коротка –
В ней миг запечатлён,
                         в душе – века.
Перебирает в прихоти эпохи.
И эта в мраке зла, и  эти плохи.
Предчувствие блаженства в небесах
Её томит, рождая смутный страх
От вечной неизвестности исхода
Борьбы со злом.
                 Плоть – странная порода,
Ей ближе память – блёклая строка,
Ей ближе миг.

УМОМ ЛИ, ПАМЯТЬЮ ЛИ, СЕРДЦЕМ…

* * *
Достучись до меня, синий дождь,
В окна, в двери, в певучую крышу.
Достучись, чтобы снова пришлось
Мне твой голос зовущий услышать.

Скоро минет твой маленький век,
И просохнут дороги и пашни,
И на листья разбуженных верб
Сядет пыль от машин проходящих.

Вновь поникнет от зноя лоза,
И шмели унесут тебя в лапах.
Только может быть утром роса
Вдруг напомнит случайно твой запах.

Я наверно забуду тебя.
Забывать человеку присуще.
Но однажды, о прошлом скорбя,
Я вдруг вспомню твой голос зовущий.

И покажется мне, что ты мог,
Как корабль, умчаться со стапели,
Что под пылью забытых дорог
Отыскать можно след твоих капель.

* * *
Печалью душу не тревожь.
Пусть в мире зыбко и тревожно,
Но ты поверь в святую ложь,
Что счастье всё-таки возможно.

Верши свой путь, судьбу свою,
То воле следуя, то страсти.
Есть упоение в бою,
И в этом истинное счастье.

ПУШКИНУ АЛЕКСАНДРУ СЕРГЕЕВИЧУ
Умом ли, памятью ли, сердцем
Я к лире прикоснусь твоей,
Как путник, жаждущий согреться,
Как нищий, чтобы опереться
На посох веры прежних дней.

И скажет ум: высок и ясен
Здесь каждый вздох и каждый слог,
Здесь мудрость с простотой в согласьи,
И боль погибельного счастья
Здесь разрывает строгость строк.

И скажет память: эти дали,
Что величавы и скромны,
Какие помыслы рождали,
Как душу нежно врачевали,
Как были до конца верны.

И сердце лишь во власти вольной
Его Величества Стиха
Молчит.
                 Так сладостно привольно
Ему, уставшему в неволе
Литературности греха.

ОСТРОВ ВОЛЬНЫЙ
            А.Бологову
Этот остров, похожий на парусник в дрейфе,
Над которым трепещут сигнальные флаги,
И живут здесь под питерским небом морпехи,
И не юнги уже, но пока что салаги.

Нам на завтрак дают чай и масло с полбулкой,
И увозит нас катер слесарить в Дзержинку,
И проходим мы строем по улицам гулким
С нашей юностью послевоенной в обнимку.

А на острове летними вечерами
Тренируем кто тело, кто разум, кто душу,
Чистим бляхи и пуговицы с якорями,
Чтобы флот представлять в увольненьи на сушу.

Нам терять ещё близких и грезить влюблёнными,
Всё ещё впереди: тупики и проспекты…
И палатка, укрытая тихими клёнами,
Словно парус,  ещё не целованный ветром.

Вверх

Комментариев: