23.08.2024 г.

ПЕРЕД ОСКАЛОМ НАЦИЗМА. ИСТОРИЯ ПОВТОРЯЕТСЯ
90 лет Съезду писателей

В новейшей истории России щедрый август – просто роковой месяц. Это уже стало штампом в СМИ. Но так было не всегда – например, в августе 1934 года две недели проходил триумфальный Первый съезд писателей  -  выдающееся событие в культурной и политической жизни державы – всего-то через двенадцать лет после создания СССР. Вдумайтесь – революция, гражданская война и интервенция, разруха и раздрай, первые успехи в социалистическом строительстве, борьба с врагами народа (без либеральной иронии – мы убедились, сколько их всегда у России). И вдруг! Но – не вдруг…

ПАРАЛЛЕЛИ В ЭПОХИ ОЗВЕРЕНИЯ

В Колонном зале Дома Союзов на сцене висело два портрета – Сталин и поменьше – Горький. Вот на какого гиганта мировой литературы опирался вождь. Куратором от ЦК в Союзе писателей СССР стал Александр Щербаков – выдающийся пропагандист, генерал, который руководил потом Совинформбюро и, надорвавшись, умер через день после Победы. По совместительству – он в 1934 году руководил отделом культпросветработы на Старой площади. Более того, с 1938 года Щербаков возглавлял Московскую областную и городскую единую партийную организацию. И писательская организация столичная – была объединённой. А какие кадры сегодня приплывает из Московской области? На кого в разгар военных действий опиралось минобороны?

Параллели – убивают.

«Российский писатель» только что рассказал о главном идеологе министерстве обороны – генерале-галичанине Ильницком, который прошёл либерально-русофобский путь от издательства «Вагриус» через структуры Ходорковского до министра пропаганды той же Московской области, а потом  11 лет определял идеологию военного ведомства. Параллель ни о чём не говорит?

Второй  вопрос: работают ли сегодня отделы кадров, всегда связанные со спецслужбами, как отбирает деятелей на важнейших постах президента? Они – повисают в воздухе.

Но вернёмся к событиям 90-летней давности. Итак, с 17 августа 1934 года и аж до конца месяца в Москве проходил Первый Всесоюзный съезд писателей:

Средь мрамора в Колонном зале
Пятнадцать дней мы заседали.

Так торжественно размером лермонтовского «Бородино» написал Юрий Олеша о событии, которое сегодня далеко не все хотят вспоминать. А оно не теряет своей злободневности, потому что за ним стоит вековая проблема, известная со времен Платона и Сенеки: властители дум и власть. Вернее, конечно, особенно в России, как и в Советском Союзе — власть (на первом месте) и писатели, бойцы идеологического фронта и творцы. Нельзя в идеологической работе, в пропаганде опираться только на телевидение, да к тому же руководимое ещё ельцинскими замшелыми кадрами.

Всякое выдающее событие невозможно рассматривать в отрыве от исторической эпохи.

Когда в Москве открылся Первый объединительный съезд писателей, Сталин прекрасно понимал, в какой период развития и мирового противостояния вступает страна и, как всякий дальнозоркий правитель, хотел цельной, созидательной, контролируемой идеологии и культуры. Его не устраивали все эти группы, союзики и объединения, где власть захватили Вронские и Авербахи, проводя свою политику и, превознося, например, Либединского и Безыменского, низвергали Шолохова, Толстого и даже - Пастернака.

Все сегодня талдычат о грубой политике, полной подконтрольности, а речь ведь шла куда шире - о создании могучей, многонациональной литературы без  вульгарного классового подхода, но с созидательным патриотическим зарядом. . Порох надо было держать сухим перед надвигающейся угрозой!.

Про эту реальную ситуацию и строительстве новой литературы социалистического реализма пространно и без излишних красивостей (а мог бы!) сказал в своем докладе Максим Горький:

«Мы вступаем в эпоху всеобщего озверения и отчаяния буржуазии... Мы вступаем в эпоху как судьи мира... Мы выступаем в стране, где неутомимо чудодейственно работает железная воля Иосифа Сталина».

Над этими формулировками в годы безбрежного либерализма кое-кто потешался, а события и 5 лет спустя (вторжение фашистской Германии в Чехословакию), и 90 лет спустя (вторжение НАТО на Украину и агрессия  против самой России) только подтверждают справедливость слов об эпохе озверения.

Ударила она и по нынешней РФ, сдавшей многие идейные позиции, как и гуманистические традиции. Хотя жизнь показала, что дикий период борьбы с прошлым, с традициями старших поколений – надо безвозвратно забыть. Думаю, не для  красного словца в Академии спецназа в Гудермесе, который я описывал и снимал разбитым, но не сдавшимся во время нашего выездного пленума в Чечне,  президент Путин по-отечески напористо сказал:

"Всегда, во все времена, несмотря на то, что страна наша сложная, многоконфессиональная, многонациональная, но всегда у всех народов России всегда было и остается что-то общее – наша морально-нравственная основа и любовь к отечеству, уважение к старшим, к старшему поколению, уважение к нашей истории и наша вера".

Пафосно, два раза сказал «всегда». А всегда ли, даже при его правлении? И потом, это общее – не с неба падает (хотя - и оттуда!), а выковывается всей политикой государства.

КАК ОНО БЫЛО И ЧТО ДЕЛАТЬ?

 Перед началом того Всесоюзного съезда прошли писательские съезды в союзных республиках и был проведен целый ряд основополагающих акций. Например, в июле 1934 года был создан Институт мировой литературы имени Горького, который доныне остается главным, а теперь, наверное, и единственным высокопрофессиональным учреждением по изучению литературы. Не брать же в расчет многочисленные гуманитарные академии и непонятные центры исследований!

Какова была атмосфера, в которой две недели протекал форум главных литературных сил многонациональной державы? Об этом ярче всего скажет пространная цитата из дневника Корнея Чуковского, который писал для себя, даже не рассчитывая на публикацию.

«Вчера на съезде сидел в 6-м или 7-м ряду. Оглянулся: Борис Пастернак. Я пошел к нему, взял его в передние ряды (рядом со мной было свободное место). Вдруг появляются Каганович, Ворошилов, Андреев, Жданов и Сталин. Что сделалось с залом! А ОН стоял, немного утомленный, задумчивый и величавый. Чувствовалась огромная привычка к власти, сила и в то же время что-то женственное, мягкое. Я оглянулся: у всех были влюбленные, нежные (О-ох! — А.Б.), одухотворенные и смеющиеся лица. Видеть его — просто видеть — для всех нас было счастьем. К нему все время обращалась с какими-то разговорами Демченко. И мы все ревновали, завидовали — счастливая! Каждый его жест воспринимали с благоговением. Никогда я даже не считал себя способным на такие чувства. Когда ему аплодировали, он вынул часы (серебряные) и показал аудитории с прелестной улыбкой — все мы так и зашептали: «Часы, часы, он показал часы» — и потом, расходясь, уже возле вешалок вновь вспоминали об этих часах. Пастернак шептал мне все время о нем восторженные слова, а я ему, и оба мы в один голос сказали: «Ах, эта Демченко заслоняет его (на минуту)». Домой мы шли вместе с Пастернаком, и оба упивались этой радостью».

Да, радость была неподдельной: вождь назвал писателей инженерами человеческих душ и приравнял литературу к важнейшему государственному делу. Во все времена это по-пушкински высокое отношение к служению Отечеству словом было свойственно русскому писателю от «Слова о законе и благодати митрополита Иллариона» до сегодняшних стихов, которые продолжают писаться и на передовой, но книги-то даже воюющие поэты издают без господдержки. Нонсенс! Горький бы просто не поверил.

Кстати, тогда на съезде чаще всего в докладах и выступлениях упоминалось имя не Сталина, а Горького — 217 раз на 714 страницах стенографического отчета, а имя вождя упоминалось 167 раз. Причем до Исаака Бабеля все говорили о Сталине, как о выдающемся политическом деятеле, но Бабель своим льстивым выступлением заложил основу дурной традиции — считать главного руководителя лучшим мастером слова: «…Посмотрите, как Сталин кует свою речь, как кованы его немногочисленные слова, какой полны мускулатуры. Я не говорю, что всем нужно писать, как Сталин, но работать, как Сталин, над словом нам надо». (Аплодисменты). Собственно, эта речь стала одной из стартовых для кампании безудержного восхваления вождя. По иронии судьбы, одессит, забывший про юмор, первый пал жертвой раздуваемого им же культа личности в 1938 году...

Ну а каковы были плоды съезда? Долго их перечислять — назову лишь создание Литературного института, который я заканчивал, и издательства «Советский писатель», где довелось работать. Писатели всех республик, направлений, методов издавали в нем свои лучшие книги.

Так что я, как и большинство русских писателей, не представляю своей жизни без созданного Горьким этого творческого союза.

Никаких материальных благ в виде квартиры, как многие разрушители СП СССР, дачи в Переделкино, как создатели «альтернативных союзов» , очереди на машину, я от аппарата не получал, хотя с молодых лет работал в писательском органе — «Литературной России», но Союз подарил мне Союз — нашу необъятную, неповторимую, непостижимую в пространствах и проявлениях страну и творческое содружество .собратьев по перу. «Что сегодня может дать Союз писателей?», - раздаются порой меркантильно-обывательские вопросы.

А вот пусть спросят у курских писателей, поддержать которых и наградить самых активных примчался на днях наш председатель Николай Иванов или - луганских писателей, которые строят сегодня новую писательскую организацию, готовят документы на вступление перспективных молодых земляков Даля. Он поговорку приводит: «Друг другу терем ставит, а недруг недругу гроб ладит». Нам надо сегодня общий терем – русский и светлый - ставить, пусть враги и бывшие родственники готовят погибель.

... В августе 2004 года вошедший во вкус власти Владимир Путин подписал перечень более чем тысячи предприятий, которые имеют, как сказано в документе, «стратегическое значение для обеспечения обороноспособности и безопасности государства, защиты нравственности, здоровья, прав и законных интересов граждан». Стратегическими структурами в деле защиты нравственности признаны Всероссийская государственная телерадиокомпания (ВГТРК), ОАО «Первый канал» и концерн «Мосфильм». В духе безыдейного времени в государственном документе о печатном, писательском слове или объединении — ни звука.

Выходит, ленинский завет о важнейшем из искусств — кино свято было выполнено, а вот сталинская забота о литературе отринута как пережиток. Напрасно, ибо слова Пушкина не устаревают: «Действие человека мгновенно и одно (isole), действие книги множественно и повсеместно».

Напомню, что в 1984 году, перед началом горбачевской перестройки,  каждая четвёртая книга в мире издавалась в Советском Союзе. Сегодня нет смысла приводить цифры, потому что издаётся порой такое…

Печальна была и судьба творческого союза, который, понятно, не мог пережить крушение державы. Но разрушать-то СП СССР начали раньше. Группа писателей, либерально-диссидентского духа создали объединение «Апрель» якобы в поддержку Горбачёва и его непонятной перестройки, но кукловодам всё было понятно – разрушить духовные основы державы, захватить власть и блага, хотя они и советской властью не были обделены. В организацию входило около 600 литературных деятелей, почему-то среди них оказались почти все писатели-евреи. Наиболее известные участники «Апреля» — А. Гербер, Б. Окуджава, В. Дудинцев, Р. Рождественский, Т. Толстая, А. Стреляный, Л. Жуховицкий, А. Нуйкин, Н. Панченко и другие.

Ну а после буржуазной контрреволюции союзы стали плодиться и размножаться. Энергичные дамы Марина Кудимова и Надежда Кондакова создали, например,  альтернативный Российский союз писателей, успели кое-что урвать от достояния Литфона.

Алексей Шорохов сгустил малость краски и перепутал мазки, но суть передал:

«Иноагенты (Шендерович, Латынина, Веллер, Зильбертруд, Улицкая и т.д., имя им легион) создали параллельные структуры.
Они живут до сих пор.
Под вывеской АСПИР.
Тем временем враг глумится над нами уже на священной русской земле.
И все эти обмылки бывшего СП СССР только спят и видят, когда единая РФ, также, как в своё время и единая Советская Россия, развалится на десятки таких же самодеятельных этно-конфессиональных ничтожеств».

Кондакова в ответ на заметку Шорохова поспешно написала больше о материальном:

«Алексей, к сожалению, так вышло, что ни Литфонд РСФСР, ни Союз писателей РСФСР де юре (и де факто тем более!) не стали правопреемниками СП СССР и Литфонда СССР. И еще хуже - что никто не стал юридическим правопреемником этой богатейшей и авторитетнейшей в свое время организации - подлинного Министерства Литературы… Именно поэтому и удалось всем подряд 25 лет расхищать и разграблять авуары СП СССР и его Литфонда… Но именно в юбилейные дни, может быть, стоит писателям задуматься над этим?! Ни у одного из существующих СП нет даже толики того авторитета, который был у СП СССР».

А у кого  он сегодня есть, авторитет-то? У Союза кинематографистов,  которому через Фонд кино и другие госструктуры валят немыслимые деньги и блага?

Но на фоне всех других творческих союзов Союз писателей России, который первый поддержал нашу армию, проводит огромную общественно-творческую работу, которая по достоинству оценена теми, кому дорога трудная судьба и единство воюющей России, о чём так красиво сказал Путин. Ещё бы помощи дождаться! Но оставим историко-меркантильные соображения с характерным аргументом Кондаковой: «Так вышло, что…». Само прямо вышло, без участия и вины разрушителей?

Сегодня надо думать о том, что, если не провести нового объединительного съезда писателей, не подать мастерам Слова пример для всего мыслящего сообщества, то раскол на всех уровнях - политическом, творческом, идеологическом – будет только усугубляться.

Конечно, это выгодно паразитическим чиновничьим структурам, коммерческим издательствам-монополистам, сложившимся тусовкам по национально-рваческому принципу - с их удушающим девизом: раскол-распил-распыл.  Но страшно вредит России, которая ведёт решающую битву.

Просто пугающе странно, что перед лицом нацизма, который снова поднял голову в каске с эсэсовскими молниями и атакует уже саму коренную Россию, этого не понимают ни в правительстве, ни в администрации президента.
Значит, ещё жареный петух не клюнул, хотя курский соловей – умолк, захлебнувшись гарью и кровью.

А ещё в комментариях защитники пишут: «Коней на переправе не меняют». Да переправу-то бомбят, кони гибнут, а зловонные трупы животных – надо убирать!

Вверх