|
|
Душа всегда и плакала, и пела, Когда с героем мы – в одном строю. Сердечный ритм, не нарушай пробела – Писатель на странице, как в бою. «Сегодня, 15 мая 2014 года, мы, студенты второго курса, будущие бакалавры направления «Начальное образование и информатика», проводим Читательскую конференцию, объектом и предметом которой являются произведения НИКОЛАЯ ФЁДОРОВИЧА ИВАНОВА – их мы читаем в процессе изучения курса «Теория литературы и практика читательской деятельности», – торжественно произнесла первая ведущая Виктория Афонаскина . Поддержала коллегу Юлия Бесполитая : «Подобные конференции проводятся для подведения итогов в изучении определенной области знаний или социальных проблем. Прежде всего они нацелены на развитие интереса человека к книге и чтению, на формирование читательских умений личности, традиций и обычаев чтения. Читательские конференции способствуют развитию интеллекта, кругозора человека, формированию квалифицированного читателя». Бакалавры слушали внимательно и с удивлением смотрели на ведущих, будто видели их впервые: нестандартная форма общения на занятии придавала особый смысл происходящему здесь и сейчас. Почувствовав уверенность в себе, Виктория продолжила: «Мы уже знаем, что существует методика подготовки к читательской конференции, включающая в себя определение темы; согласование сроков проведения с будущими участниками конференции; определение вопросов, которые будут обсуждаться в процессе её проведения; поиск проблем, связанных с содержанием художественного произведения или творчеством писателя; просмотр выставок, фильмов, имеющих отношение к теме конференции; поиск необходимых материалов в библиотеках, работа с документами и источниками, библиографией; распределение студентов по группам с учётом их интересов и желания; обсуждение промежуточных результатов по подготовке и после проведения конференции». Определение темы в нашем случае – достаточно сложное явление, так как талант земляка, писателя-патриота Николая Фёдоровича Иванова многогранен. Вариантов предложено много: «Писателем нужно родиться или им можно стать?», «Николай Иванов и его творчество», «Мелочи жизни» в литературных произведениях Николая Иванова», «Новеллы Николая Иванова: смешное и грустное», «Роль пейзажа и портрета в художественной литературе (на примере произведений Н. Иванова)», «Афоризмы современного прозаика (на примере новелл Н. Иванова)», «Какие они, сегодняшние читатели?», «Любовь и война в «Новеллах цвета хаки» Николая Иванова». Но остановились на формулировке, связанной с одной из тем лекций: «Автор, герой, читатель» – чтобы никому не было обидно. И даже обрадовались: проблематика докладов легко вписывалась в триаду. Юлия показывает на книжную выставку, где уютно устроились «Новеллы цвета хаки», и говорит о том, что их знакомство с автором состоялось 3 октября 2013 г ., когда в Брянской областной научной универсальной библиотеке им. Ф.И. Тютчева поздравляли с юбилеем общественную писательскую организацию. Студенты слушали Н.Ф. Иванова, а потом стали задавать мне вопросы, на которые ответ… они должны были найти сами (для того и личное присутствие их было задумано мной и Ольгой Вячеславовной Константиновой, зав. читальными залами БОНУБ им. Ф.И. Тютчева). Презентация же книги новелл самим автором укрепила уверенность в том, что погружение в чтение произведений БРЯНСКОГО писателя – отсутствие чувства стыда за собственное незнание, но прежде всего умение быть доказательным в своём речевом поведении в различных жизненных ситуациях : многие готовы проверить себя на прочность в области педагогики. И началась интересная исследовательская работа: изучение творчества писателя через призму теоретических вопросов, которые выносятся на итоговую аттестацию (экзамен) 16 июня 2014 года. Вот когда порадуешься полному писем почтовому ящику, где находишь варианты выступлений, сюжетные рисунки к новеллам, презентации, вопросы о форме проведения конференции и находки этих форм: турнир литературных героев , театр миниатюр (на примере ключевых фраз из произведений писателя) , литературный ринг , литературная гостиная писателя, литературная встреча , праздник встречи с новой книгой. Выбор пал на последнюю – новеллы Николая Фёдоровича прочитаны, но теперь они живут в одном художественном доме, именуемым КНИГОЙ. На всех конференциях организаторам предоставляется Слово – получила его и я. Чем заинтересовать их сегодня, когда сказано уже о мотивации знакомства с автором и его творениями, вычитывании смыслов и прочтении произведений на подтексте, психологизме, приёмах сопоставления и контраста, об особенностях языка и стиля писателя?.. Когда книга получила имя – Дом Духа Иванова, я вспомнила об обращении «К читателю» автора рассказа «Учитель» Юрия Яковлева: «Есть на свете дома, в которые приходят без приглашения. Приходят, как говорится, на огонёк, – когда грустно и одиноко. Творчество писателя – такой дом. Мой дом – мои книги, а мои герои – люди, ради которых читатель переступает порог моего дома. Мои книги – не только мой дом, но и моя душа. Всё, что я пережил, перестрадал сам, – всё это оставило след в моём творчестве. И пусть тебя не удивит, что и эта книга в какой-то степени обо мне самом. Я незримо присутствую в каждом рассказе, в мыслях и чувствах моих героев – мои мысли и чувства. Они сокровенные, но я открыл их тебе. Может быть, они помогут тебе в жизни. И на прощание мне хочется сказать тебе: вспоминай мой дом, моих друзей, а когда тебе станет грустно, постучи в мою дверь» . Юные коллеги знали, кому принадлежат эти слова. В профессиональный праздник студенты были активными слушателями – этот приём развивает фонематических слух. Но что ещё важнее – ребята слышат друг друга и, что еще важнее, могут услышать и других людей нашей необъятной планеты. Понимают, что кровь, пролитая на землю, никогда не делает её плодородной. Кто-то из студентов отметил, что это обращение «подходит» к творчеству нашего автора. Все ждут выступлений. «Автор как основа единства и целостности литературного произведения» (на примере новеллы Н.Ф. Иванова «Помяни, Господи…»). Тему рассматривает Анна Кулиненкова : «Гремел салют – в память. Шла молитва – за упокой. И кружил в небе аист. Высоко – там, где теперь парили успокоенные наконец-то солдатские души. Которым не нужны уже были ни бирки, ни метки, ни нацарапанные ножом имена… Аминь!» Новелла Николая Фёдоровича Иванова «Помяни, Господи…» – молебен, где священник поминает неизвестных солдат, погибших в первую Чеченскую кампанию. Пока звучит молитва, «седые, не по возрасту старенькие, словно умершие вместе с пропавшими сыновьями, родители», переходя от могилы к могиле, ищут своих детей, ищут «Неизвестного солдата». В этом произведении Н.Ф. Иванов показал и чувства родителей, убитых горем, но не потерявших надежду найти могилу своего сына-солдата, и отношение государства к геройски погибшим, но похороненным «подальше от телекамер, политиков, любопытных и туристов». Всю суть произведения нам раскрывает он – Николай Фёдорович Иванов – автор, с которым мы имели честь познакомиться и слушать его как писателя, гражданина России. Какой он в этом произведении? Предлагаю своё исследование. Повествование текста идёт извне. Автор, как бы наблюдая со стороны, описывает происходящие действия: «Священник крестил красные звёзды. <… > Хоронили погибших. <… > И лежали потом нераспознанными останками в ледяных рефрижераторах Ростовской военной лаборатории. Под номерами. Долго лежали. Годами. Получилось – до скончания века. Двадцатого. Их, в большинстве своём тоже двадцатилетних, могли, готовы были забрать матери, не дождавшиеся своих сыновей после войны – не выдавали. Не положено известным отдавать неизвестных». Автор не называет себя (не персонифицируется), поэтому можно судить о повествовании от 3 лица – а это Erform («эрформ» – «объективное» повествование): «А еще научились, говорят, определять родство по ДНК и анализу крови. Всё бы хорошо, да только у некоторых погибших даже кровь выгорала. Дотла, оставляя от человека лишь горсточку пепла. Поди узнай по ней, кто ты, солдат? Чей? Какого роду-племени, полка-дивизии?..» <… > Отцы еще держались. <… > И только матери, небесные русские женщины, бросались от ямы к яме… Падали, обессиленные, там, где подгибались ноги. А может, как раз у своего? Или всё же там, через одного? Через два? Они доползут, только скажите…» В тексте проявляется авторский голос, авторская оценка изображаемого: «Да только уходившие первыми в Чечню полки и бригады менее всего думали о котелках и кашах… <… > в том аду, что испытали вошедшие в Грозный войска, плавились и котелки… Тут царапай не царапай, всё равно ничего не выгадали бы солдатики. И с медальонами полная промашка вышла: полвека после Великой Отечественной тыловики занимались всем, чем угодно, только не возможностью сохранить имя солдата. Так и не придумали для идущих на войну медальоны. Думали – мелочь. Или ленились. А скорее всего, просто не верили, что понадобятся. <… > Так и хоронили. За счёт государства – но подешевле. Геройски погибших – но подальше от телекамер, политиков, любопытных и туристов. В Подмосковье, на сельском кладбище». Автор проявляется в повествовании, в сюжете и композиции, в организации художественного времени и пространства, в предъявлении пейзажа и портрета – во многом другом, вплоть до выбора средств малой образности». А. Кулиненкова рассказала о многоликости понятия «автор»: еrform («эрформ»), или «объективное» повествование, включающее три разновидности (в зависимости от того, насколько ощутимо в них «присутствие» автора или персонажей). Собственно авторское повествование, его субъективность, личностное начало проявляют себя в оценке того, что автор предъявляет нам. Не собственно-авторское повествование мы наблюдаем через речь повествователя, а это признак того, что субъект речи один – повествователь, который «в принципе всеведущ и вездесущ» (Б.О. Корман). «Не за себя молю, за звёзды красные!» – неравнодушное прочтение новеллы Анной Родиковой эмоционально оказалось очень сильным: «Священник крестил «красные звёзды», могилки без имени, одинаковые по размеру, как близнецы. Да только в каждой из них чья-то жизнь, одна на другую не похожая, полная надежд и планов на будущее. Я уверена, даже во время боевых действий наверняка каждый солдат перед сном представлял: «Вот приду домой и…». Не пришел… Солдатской толпой уходили наши ребята на войну (желая того или нет) за родных, за Родину, за веру. Так же и возвращались, всё той же неизвестной толпой, но уже в гробах. Мало прожили, а сколько всего успели сделать! Стало быть, не зря умирали наши солдаты, глупо – но не зря: «Потому что вроде остановили заразу, поползшую по стране» (Н. Иванов). А кто о родителях теперь побеспокоится? Родили – вырастили – похоронили... Вся жизнь в трёх словах вместилась, а о пользе этой жизни за целый век не пересказать. Такая уж доля на жизнь их детей выпала, и сетовать бессмысленно. Вот бы только сына своего среди сотен неизвестных найти, чтобы наверняка знать, куда веночек скромный да мысли свои тревожные приносить. Поближе к сыну, поближе к своей кровиночке. Винить некого, так уж судьба распорядилась, значит, так и было велено свыше. Горе на всех общее, вот и могила одна – общая. Бог глупостей не делает и всегда посылает нам только те препятствия, которые мы можем преодолеть, укрепив притом свою веру. Важно – не забывать наших неизвестных героев, спасших некогда Родину, будь то во время Великой Отечественной, Афганской войны или Чеченской кампании, и передавать нашу память о них от поколения к поколению. Наверняка слышит Бог на всей нашей великой славянской земле тихие молитвы родителей, так несправедливо потерявших своих детей. Гремел салют – в память. Шла молитва – не за упокой (простите, что перечу автору), ведь они живы, живы в наших сердцах и памяти, а это самое главное! Шла молитва – за звёзды красные…» Только тяжелые вздохи и навернувшиеся слёзы разрезают глубокую тишину. В душах наших юных литературных исследователей настоящий катарсис. Но не завершить разговор нельзя. Обращаю внимание участников конференции, что высокая художественная проза именно так должна воздействовать на читателя. Делюсь своими находками в области прозаической строфы на примере данной новеллы как смыслообразующей составляющей. Прозаическая строфа – это группа тесно взаимосвязанных по смыслу и синтаксически предложений, выражающих более полное по сравнению с отдельным предложением развитие фабулы. Со смысловой стороны прозаическая строфа характеризуется единством мысли, высказывания, темы. Тесному смысловому единству строфы соответствует единство синтаксическое, обладающее такой важной характеристикой, как модальность – отношение автора к тому, о чём он пишет. Структура прозаической строфы включает в себя зачин (тезис), основную часть и заключение . В новелле Николая Иванова «Помяни, Господи…» находим эти строфы, сочетающиеся удивительным образом: Первая строфа 1. Зачин. Священник крестил красные звёзды. 2. Основная часть . Они были одинаковыми, под трафарет вырезанными, как одинаковыми оказались и серебристые пирамидки, названные в сельской кустарной мастерской памятниками. И таблички, без разбору приваренные местным сварщиком дядей Сашей, тоже были для всех одни и те же: «Неизвестный солдат». 3. Заключение. Хоронили погибших. Вторая строфа 1. Зачин. Хоронили погибших. 2. Основная часть. Не из ржавых ржевских болот или бескрайних брянских буреломов предавались земле останки ратников-бойцов-воинов образца 1941 – 45г.г. С круч крутых кавказских вывезены воины-солдатики-мальчишки, но уже рождения конца XX века. И не найденные следопытами, а отданные для захоронения медиками и прокуратурой. Без имен и фамилий. Безымянными. А потому – вроде как бы ничьими… 3. Заключение. А всего-то и нужна была самая малость, чтобы миновала их подобная участь – останься от человека хоть какая-то зацепка. В первых двух прозаических строфах, расположенных рядом, заключительная часть становится зачином. Третья строфа 1. Зачин. - Храни вас Господь, - крестил звёзды, людей, небо с кружащим в вышине аистом, свежие могилы местный священник. 2. Основная часть. Автобусы Министерства обороны привезли седых, не по возрасту стареньких, словно умерших вместе с пропавшими сыновьями, родителей. Тех, кто не нашёл своих детей ни среди живых, ни среди мертвых, ни в списках пленных, ни в холодных ростовских камерах. А «пропавшие без вести» – они могут быть и среди любого «Неизвестного солдата». 3. Заключение. Верьте, что своего. Надейтесь, что где-то здесь… Четвёртая строфа 1. Зачин. - Помяни, Господи, здесь лежащих… 2. Основная часть. Продолжал ходить священник вдоль новеньких, выровненных, словно солдатики в строю, могил: на Руси они никогда не переводились – воины и священники. Читал громко, нараспев, словно с высоким небом разговаривал. – Помяни и тех, кого мы не помянули из-за множества имен. Или кого забыли. Или чьи подвиги не знаем. Но ты, Господи, знаешь всех защитников России и помяни каждого. И вознеси их в селение праведных. 3. Заключение. Гремел салют – в память. Шла молитва – за упокой. Пятая строфа 1. Зачин. Гремел салют – в память. Шла молитва – за упокой. 2. Основная часть. И кружил в небе аист. Высоко – там, где теперь парили и успокоенные наконец-то солдатские души. Которым не нужны уже были ни бирки, ни метки, ни нацарапанные ножом имена… 3. Заключение. - Аминь! В последних строфах, как и в самом начале, заключение превращается в зачин. Это свидетельство определённого ритма прозы, как строевой шаг, как гармония полной жизни. С позиции формы и содержания литературного произведения Дарья Стешкова рассмотрела «Небожителей» . В начале выступления - традиционное теоретическое изложение темы: содержание – всегда сплав изображаемого и выраженного писателем; жизнь, понятая автором и соотнесённая с его представлением об идеале прекрасного. Неотделимое условие существования текста включает тему, идею, коллизии, сюжет, фабулу , жанр, композиция, ритм, стиль, тропы . «В новелле Н. Иванова «Небожители» сюжет построен концентрически – на основе принципа развития действия, связи эпизодов, от особенностей завязки и развязки. Здесь преобладают причинно-следственные связи между событиями. Такие сюжеты отличаются единством действия: писатель исследует какую-либо одну конфликтную ситуацию. Все эпизоды как бы стягиваются в один узел, подчиняясь логике основного конфликта: а , следовательно, b , следовательно, с … следовательно, х (a —> b —> c —>… —> x), где а, b, с, х – события, из которых складывается концентрический сюжет. Все части произведения основаны на ясно выраженных конфликтах, однако хронологические связи между ними могут быть нарушены: в концентрическом сюжете на первый план выдвигается какая-то одна жизненная ситуация, в данном случае – это ситуация с Костей, и произведение строится на одной событийной линии. Схему концентрического сюжета в новелле я увидела следующим образом: ЭКСПОЗИЦИЯ: «За меня Серёга остался… Я с Глебкой! <… > Ничего у сержанта с командиром не получится при всём их желании. - Без вас, сказали, не возвращаться. Вот кто может быть хуже тёщи, так это посыльный в первый день отпуска». ЗАВЯЗКА: «Костя лежал в какой-то вонючей канаве, упираясь затылком в рваный край трубы. <… > Кап-кап... Вода, словно метроном, задаёт ритм на движение. <… > Всё это для худшего развития событий – штурма школы, когда каждая секунда будет стоить чьих-то жизней». РАЗВИТИЕ ДЕЙСТВИЯ: «Поджав, для их же спасения, пальцы в ботинке, Костя приподнял над канавкой его носок. Пошевелил ногой, привлекая внимание стрелка…» КУЛЬМИНАЦИЯ: «Мама тоже увидела его, бросилась к экрану. Пламя на свече от порыва воздуха пригнулось, сил обратно распрямиться ему не хватило, и оно свернулось в яркую точку на фитильке. Изображение размыла бело-синяя струйка дыма. И хотя они вдвоём принялись разгонять завесу, лицо папы оказалось закопчено. Он поминутно оглядывался, словно оставил кого-то в пожаре, и едва у него перехватили девочку, посмотрел из телевизора на Глебку и ринулся обратно в клубящееся месиво из чёрно-белого дыма и красного огня. Он не гас, как у свечи, а едва отец скрылся в школе, сверху рухнула балка, подняв от восторга миллион огненных брызг. Мама, только что державшая Глеба, вдруг обмякла и рухнула на пол, разметав боевой танковый порядок. - Бабушка! - закричал Глебка, теперь уже сам закрывая глаза от страха. Рухнувшая балка зацепила, сбила Костю с ног, заставив упасть грудью на битое стекло. В спортзале продолжались крики, но он, подхватившись, нырнул в столовую, к котлам. Обжигаясь, принялся сбрасывать с крышки горящие доски, и в этот момент раздалась, наконец, так долго ожидаемая очередь. В спину». РАЗВЯЗКА: «Милиционеры, кутаясь в плащ-накидки, старались до темноты опоясать бело-красной строительной лентой место трагедии – утром искать сапёрам и следователям неразорвавшиеся боеприпасы и улики. Любопытных не было, вокруг школы бродили лишь чёрные седые тени, оставшиеся от обезумевших людей. <… > Мальчик, со страхом оглядывая плачущие чёрными подтёками стены, показал сначала на столовую, а там – на огромный котёл с некогда красной, а теперь почерневшей от огня и дыма надписью на круглом лбу: «1-е блюдо». - Ты там прятался? Внутри? – понял отец. Мальчик закивал головой, но пальчиком продолжал тыкать на крышку, заваленную брёвнами. Отец с милиционером отбросили их, с усилием приподняли крышку и тут же торопливо отбросили её в сторону: внутри котла лежал окровавленный спецназовец, и с первого взгляда было не понять, живой он или мёртвый...» Содержание (о чём?) – произведение о мужестве и храбрости, о добре и зле, о любви родителей к детям и детей к родителям, о сострадании и жертвенности, о подвиге, совершаемом во имя жизни. Форма (как?) – особый стиль автора, множество тропов, композиция. Речь автора сменяется диалогом. Мысли главного героя обращены к самому себе: «Лежать, я сказал, - прошептал Костя…». Смена событий, введение новых персонажей (служащие, девочка, Азамат и т.д.), отражение характеров персонажей. Описание реакций пришедших на звонок тещи служащих. Подробное описание медленного продвижения Кости. Художественные средства: эллипс, сжатость речи, умолчание: «Машина внизу» – «А хоть в лифте! Хоть самолет»; эпитеты: «блудливые руки», «тревожный чемоданчик», «плохих дядек», «вонючей канаве», «тухлая вода», «железное правило», «тревожный сон», «красный шарик» и др.; ирония: «Пап, а правда, что за вторником идет сразу сентябрь? - Сегодня он как раз пришел , Глебка. Играй»; «Когда продырявит голову, результат гадания объявлять, к сожалению, будет некому. Лучше потренироваться на ноге, их, в отличие от головы, хотя бы две…»; метафора: «В коробке для пуговиц барыней лежит шоколадная конфета»; сравнение: «Лишить родительских прав и посадить! – чиновница из управы взмахнула руками, фокусником выпуская из-под широких рукавов кардигана стайку журналистов. Те, словно клювиками , защелкали фотоаппаратами»; «Ни тёща, ни чиновница в посторонних оказаться не желали, но лейтенант грудью и распахнутыми руками, как ковшом бульдозера , выгреб всех в узкий дверной проём»; риторический вопрос: «Как же дети в такой жаре и тесноте спортзала?»; «Как там шар на дереве, держится?»; Интересно, они хоть раз соберутся в небесное воинство, чтобы всей белой ратью налететь на врага?» риторический вопрос, метафора: «У них со стрелком будет не более двух секунд на двоих. Кто кого? Нырнуть рыбкой или вильнуть ласточкой …»; олицетворение шара – как символа того, что надежда на победу есть: «Держись, дорогой, не сдувайся. И не улетай. В небе и так сейчас тесно от собравшихся ангелов»; олицетворение потухшей свечи – как смерти: «Пламя на свече от порыва воздуха пригнулось, сил обратно распрямиться ему не хватило, и оно свернулось в яркую точку на фитильке»; внесценический персонаж , не участвующий в основном действии, - Серёга; главный герой – Костя, персонажи – Глебка, жена, теща, Азамат, эпизодические – милиционер, сержантик, отец Азамата, чиновница из управы, старший лейтенант и др. Участником событий (очень важная деталь) является и праздничный воздушный шар: «А на дереве, почти над головой, висит вырвавшийся из плена, но зацепившийся за ветку праздничный воздушный шарик. Ему, как и трагедии, три дня. На солнце никнет, воздух, как жизнь, уходит из него…» риторическое обращение : «Это тебе, папа. Возьми. Я её только немного надкусил. Только хвостик. Но она ведь всё равно долетит до тебя, да? Возьми. И хотя меня спас чужой дядя, ты всё равно вернись обратно». Тема – терроризм . Проблемная направленность завуалирована в названии. Автор не назвал новеллу «Убийцы» или «Жестокость», «Спасти любой ценой» – «Небожители» … высоко и так точно. Встречаются здесь и другие тематические линии: отвага и мужество, сын и отец . В этом тоже идейность. Костя и Азамат, спасение и благодарность… тонкие, но уловимые идеи автора». Идея – все написанные Н.Ф. Ивановым произведения, эпиграф к книге «Новеллы цвета хаки»: «Не выстрелы пою, а тех, кто шёл под пулями. Не войне поклоняюсь, а тем, кто не прятался от неё. Русскому солдату». Здесь уместно изречение Максима Горького: «Автор изображает жизненную картину так, что читатель понимает, где подвиг и где зло. Нужно читать и уважать только те книги, которые учат понимать смысл жизни, понимать желания людей и истинные мотивы их поступков» . Выступление Дарьи – прелюдия к рассмотрению темы «Психологизм как литературоведческое понятие и его отражение в произведении «Небожители» , по-особому предъявленной Антониной Филиной – словесно и графически: «Психологизм – ( от греч. psyche - душа и logos - понятие, слово ) – способ изображения душевной жизни человека в художественном произведении: воссоздание внутренней жизни персонажа, её динамики, смены душевных состояний, анализ свойств личности героя. Николай Иванов мастерски раскрывает характеры героев, не говоря ничего лишнего, и порой всего в нескольких предложениях изображает нам внутренний мир персонажей. Писатель использует различные формы психологизма: в сцене с приходом тёщи – косвенную («…торопливо сбросив с ноги сапожок, допрыгала на ней, босой, до двери в детскую комнату. И спустилась по косяку, освобождая грудь от сдавившей кофты…» и прямую («Вот оно, воспитание. Вот оно, – тёща призывала всех в свидетели, указывая и на прибитую к стене соску. – Это он так отучает от неё дочь. Ещё вымерял расстояние до рта, чтобы не на вырост! Солдафон!». Уже из этого небольшого фрагмента читатель понимает, что тёща очень любит своего внука и беспокоится о нём, но зятем, его влиянием на семью недовольна, не очень хорошо к нему относится и не одобряет его профессии до тех пор, пока… не происходит самое страшное. «Спина загорелась от жгучего солнца и ожидания выстрела. Самое паскудное, что он раздастся, ему некуда деться: пуля для того и льётся, чтобы останавливать всё, что движется. Хотя Костя не движется, он миллиметрами подтягивает себя к забору. <… > Как там шар на дереве, держится? Держись, дорогой, не сдувайся. И не улетай. В небе и так сейчас тесно от собравшихся ангелов. Интересно, они хоть раз соберутся в небесное воинство, чтобы всей белой ратью налететь на врага? Почему сверху налетает только вороньё?» В данной сцене через мысли главного героя мы понимаем его волнение, огромную ответственность, возложенную на плечи приказом и принятую им, решительность спасти детей – несмотря ни на что. Но даже в этой ситуации он подмечает праздничный шар – единственное, что осталось от праздника. С одной стороны, шар будто в насмешку напоминает о светлых днях, но с другой – даёт надежду на то, что скоро всё закончится, а он будет здесь по праву». Антонина рассказала о приёмах психологического изображения – анализе и самоанализе. С их помощью сложные душевные состояния героев раскладываются на части, тем самым становятся понятными читателю. Психологический анализ применяется в повествовании от третьего лица, самоанализ – как от первого, так и от третьего. У Антонины Филиной психологизм передан в рисунках, выполненных по прочтении и осмыслении новелл. «Это тебе, папа. Возьми. Я её только немного надкусил. Только хвостик. Но она ведь всё равно долетит до тебя, да? Возьми. И хотя меня спас чужой дядя, ты всё равно вернись обратно» – каждое слово прочитывается с паузой, голос переходит на шёпот… спазмы… слёзы. «Это тебе, папа» – докладчик повторяет обращение за кадром: лицо закрыто рисунком; конфета – яркое пятно, связь между дорогими людьми, надежда на то, что отец слышит его, а Глебка всего в нескольких словах выражает свою любовь, нежность к отцу и великую детскую уверенность, что тот к нему вернётся. Этой веры полны и читатели. На слайде ведущих конференцию высказывание А.Б. Есина: «В психологизме один из секретов долгой исторической жизни литературы прошлого: говоря о душе человека, она говорит с каждым читателем о нём самом» . Объявляется Минута молчания . Свой долг читателя выполнила и Алёна Кисенко. Включив творческое воображение, студентка по-своему интерпретировала содержание: «Прежде чем поделиться своим исследованием, я бы хотела сказать несколько вступительных слов. Знакомство с Николаем Фёдоровичем Ивановым для меня не прошло бесследно. Об этом я могу судить спустя несколько месяцев. Если сказать, какой он человек, то, поверьте, вы услышите очень много добрых и искренних слов о нашем писателе. Произведения его, за какое ни возьмись, душу трогают, попадают маленькой острой стрелой прямо в самое сердце, и чувствуешь: что-то ёкнуло, задело, зацепило… Есть люди, которым легче выразить свои чувства и эмоции в словах, но, к счастью это или к сожалению, я отношусь к визуалам – тем, кому краски, кисти и карандаши всегда помогают выразить то, что поселяется в сердце. Я незнакома ещё со многими произведениями Николая Иванова, но мне повезло: сколько историй и событий, героев, чувств ждут меня в каждом из непрочитанных произведений. Но те, с которыми я уже знакома, стали моими. Каждое из них я не просто читала – я старалась быть внимательным читателем, чтобы понять суть, замыслы и идеи автора. И всё, что прошло через меня, вылилось на чистые листы бумаги в виде небольших картин – иллюстраций. Так и родилась моя маленькая Художественная галерея по произведениям Н. Ф. Иванова. Я предлагаю вашему вниманию собственное восприятие новелл через цветовую гамму и хочу узнать, что вы чувствуете, когда видите мои рисунки. Какие эмоции возникают, каким становится ваше эмоциональное состояние?.. Алёна – талантливый читатель-иллюстратор. Близко приняла к сердцу образ автора и героя в «Новеллах цвета хаки» и поделилась своими рисунками в порядке их создания: «Иллюстрация к новелле «Золотистый золотой» Я вижу двух женщин: до и после трагедии. Они слились в одно целое, как Ин и Ян: две противоположности, которые борются в одной хрупкой женщине. Первая женщина, до того как её единственный, любимый, родной сын ушёл на войну, была счастлива. Для каждой женщины счастье в том, чтобы все те, кого она любит, были рядом, а она охраняла их и оберегала, ведь женщина – хранительница домашнего очага. Солнышко – символ семьи, любви, добра и света, счастья, домашнего благополучия – то, к чему стремятся все люди; голубое небо – символ гармонии, душевного равновесия, спокойствия, надежд на то, что все мечты сбудутся. Женщина молода и красива, она расцветает только тогда, когда её дорогие люди живы, здоровы и счастливы. Её смысл жизни – сын Женька, он жив и здоров, рядом с ней, ему ничто не угрожает. Вторая женщина – старуха – после смерти сына, после всех её мучений, которые перенесла, чтобы найти свою кровиночку после зверских над ним издевательств не людей и даже не животных – бездушных тварей, бородачей. Они обезглавили ее сына… разбросали… пришлось искать, чтобы соединить... Черные тучи – символы смерти, горя и ужаса, которые перенесла мать. Никто не поймёт той боли, которую чувствует она, когда теряет навсегда дитя своё. И всё равно мы помогаем ей пережить боль и страдания, когда читаем о Женьке, Евгении Родионове, когда ставим свечу за упокой, когда сопереживаем. Дождь – море слёз, которые она пролила, и будет проливать долгие годы свои. Но здесь есть место поклонения герою, слёзы несут в себе память о нём. Гром и молнии – то, что в сердце матери: нет смысла жизни, некуда возвращаться. Некому ее ждать. Ради чего жить? Ради кого? Мир рухнул в одночасье, все надежды и мечты исчезли. Никто не вернёт ей Женьку. Никакие богатства не заменят матери её дитя, никто больше не сможет вернуть в сердце покой и счастье… И всё-таки есть жизнеутверждающее начало: пока жива мать и любовь к сыну, он жив – это не просто слова, это и наш выбор пути, наше нравственное становление. Иллюстрация к новелле «Помяни, Господи…» Время летит… а вслед за ним – память о погибших неизвестных парнях, которые уже никогда не вернутся к своим матерям и отцам... Прошли годы, страшные события того времени канули в Лету. Весна. Пение птиц. Тишина. Спокойствие. Природа в самом цвету и во всей красе... от событий того времени, кажется, уже не осталось ни следа, только памятник солдатам. Пирамидка. Как бы больно ни было от утраты, нужно верить в то, что безызвестные герои сейчас находятся в лучшем мире – они там, на небесах, рядом с Богом... Стоишь и смотришь, спрятавшись за стройную берёзку – (символ русского духа, человека, русской женщины-матери, символ невинности, чистоты...) и боишься нарушить эту гармонию. Голубое небо – символ свободы, за которую отдали свои жизни солдаты, они погибли ради нас, чтобы нам жилось хорошо. Лучики солнца, спускающиеся к самой земле как божья благодать, благословление и память. Ощущение, что природа слилась с душами погибших в одно единое – их нет физически, но они рядом: в дуновении ветра, в шелесте травы, в цветах, в лучах солнца... Теперь их души вольные, свободные, они живут рядом с нами, рядом со своими близкими и родными, они живут в их сердцах и памяти... И пока мы их помним, они бессмертны... Иллюстрация к новелле «У синей реченьки…» «Как она танцевала! <…> Вот только не танцует в кафе Надя...» Произведение о любви и о войне, о чувствах мужчины и женщины, о благородном отношении к ней и верности. Я вижу женщину: не красавица, но хороша собой, женственная и элегантная, умная и острая на язычок. И мудрая... Худенькая и стройная – этим я хотела показать её силу духа, но и нужду в опоре, в крепком мужском плече, в поддержке и защите… Розовый цвет – символ любви, которую излучает женщина, нежность, страсть, благородство; ей не страшны ни война, ни смерть. Женщина несёт в себе эту любовь, увлекает и интригует. В каких бы условиях и жизненных ситуациях ни находилась женщина, она подарит нежность, ласку, любовь тому, кто достоин этого. Желтый цвет как символ дома, тепла, света, нежности, семьи – всего, чего так не хватало Надежде, пока она была на службе по контракту. Ради своей дочери и матери она отправилась на эту войну, рискуя жизнью… Женщина – хранительница домашнего очага, и она на всё готова ради счастья родных ей людей. Почему автор решил, что смерть Надежды – лучшее завершение произведения? Почему так, а не иначе? Я ожидала счастливого конца: Тигрыч и Надежда останутся вместе и проживут счастливую жизнь… но, похоже, это только в сказках бывает. На войне совсем по-другому: она не щадит ни женщин, ни детей, ни молодых – это реальность. Но «надежда умирает последней…». Так и с нашей главной героиней: она жива в памяти тех, кто её любил и верил в неё… Вера, Надежда, Любовь – задумайтесь над этими словами, это не только имена. Как они тесно связаны друг с другом и как уместны в этом произведении». На один из вопросов студентов: «За что мы ценим автора?» – предлагаю коллективный просмотр (в индивидуальном плане преподавателя есть раздел «Внеаудиторная работа») документального фильма «Брянская повесть», созданного по инициативе Александра Константиновича Смолко (уроженца Почепа Брянской области); режиссёр Сергей Зайцев. Позже даю ссылку на сайт в Интернете: http://fest.radonezh.ru/video/51657 К следующему занятию Алёна принесла иллюстрацию к фильму «Брянская повесть». А вот и восприятие в словесной форме: «Есть у нас на Брянщине такое место, куда может придти любой человек, уставший путник, который нужно собраться с мыслями, разобраться в себе, остаться наедине с природой. Туда может придти каждая заблудшая душа – э то небольшой охотничий домик в Почепе, построенный отцом Владимира Ляпшина – лейтенанта, погибшего в Чечне, в Аргунском ущелье. Отец построил на болотах избушку, в которой рыбаки, охотники или просто уставший путник может остановиться и отдохнуть. Путь к этой избушке через труднопроходимую лесную и болотистую местность, словно путь к нашей памяти, нашим истокам, дающим духовные силы человеку. Большая широкая река – символ жизни бурлящей, которая несёт тебя, и ты не знаешь, чего ждать, что случится в любую секунду. Течение, подхватив всё, что случилось (плохое и хорошее), несёт своим мощным потоком в прошлое, в память, тем самым даёт возможность жить дальше, что бы ни случилось. Домик у реки как источник, где можно набраться духовного спокойствия и сил; о ткрытая дверь – тебя примут, кем бы ты ни был, «открытое сердце людям»; закат как символ того, что всё плохое проходит, а за ним всегда рассвет; как знак: что бы ни случилось в жизни, хорошее время обязательно настанет, и на душе будет спокойствие и благодать. Берег за рекой – то, что было там, когда-то. Не стоит смотреть всё время в прошлое, жить им, нужно жить настоящим, с надеждой на светлое будущее. Но в памяти хранить и помнить тех людей, которые ушли рано, отдав свои жизни за мирное и чистое небо над нашей головой. Н. Иванов многое повидал за свои годы. Об этом говорит каждое из его произведений. Автор помнит тех, кого уже нет рядом, чтит их память. Думаю, что Николай Иванов очень хочет достучаться до сердец людей, помочь им раскрыться. «Без прошлого нет настоящего, без настоящего нет будущего» – это Истина, которая нам известна давно. Помнить тех, кого уже нет рядом, – значит любить и ценить людей, ушедших рано. Они отдали свои жизни за мир на Земле, за чистое небо над головой, за то, что мы живём и за то, чтобы страшных деяний не повторилось. Мы должны хранить их в своей памяти и прививать будущему поколению чувства человечности, духовности. Николай Фёдорович Иванов – живой пример именно такого человека!» Реплика Ю. Бесполитой : «Простите, что врываюсь, но не могу промолчать. После просмотра фильма мне стало интересно, проходила ли его презентация в Брянске, когда она состоялась (студентам об этом я не говорила ничего). Нашла в новостях Брянска за 14 сентября 2013 г .: «Создатели фильма рассказали сотрудникам полиции о возникновении идеи фильма, о съёмочном процессе. Николай Иванов вспоминал: в плену у чеченских боевиков, находясь в тёмной глубокой яме среди мышей и короедов, он просил, чтобы его отправили хотя бы на какие-нибудь работы. Месяцами не видеть неба, солнечного света – это настоящая мука. Боевики отвечали, что могут отправить его только в Аргунское ущелье на каменоломню, но оттуда живыми не возвращаются. После освобождения из плена Николай Фёдорович приехал в ущелье на ту самую каменоломню, откуда федеральные войска и сотрудники органов внутренних дел выбили боевиков. Камень там добывался следующим способом: с большой высоты каменные валуны сбрасывали в трубу, внутри которой были приварены прочные металлические штыри, о которые валуны разбивались. Нередко на эти самые штыри боевики сбрасывали пленных российских солдат и офицеров... вот почему с каменоломни никто живым не возвращался. Именно там и погиб лейтенант Владимир Ляпшин». http://bryansk.bezformata.ru/listnews/bryanskaya-povest/6615219/ Страшно думать, а ещё и поверить, что есть такие люди, у которых столько жестокости. Можно ли их назвать людьми?.. Алёна продолжила выступление и призналась, что очень хотела нарисовать (не срисовать) портрет автора на чувственном уровне. Рука не слушалась, и вскоре она поняла, что из-под карандаша появляется лицо… Женьки – ещё одна работа нашего художника, иллюстрация к произведению «Золотистый золотой»: « Женька – образ русского солдата-героя, который принял такую страшную смерть. Вот каким я его вижу. Рисунок карандашный и в оттенках одного цвета, но на этот раз я даю возможность вам самим свободно фантазировать, включить воображение, чтобы представить себе Женю Родионова. Вам решать, какого цвета его глаза, волосы, были ли у него на лице веснушки, как он улыбается. Да это не так уж и важно. Важно то, каким он был Человеком! А он был Человеком с большой буквы! Женька – это не один парнишка, который погиб. Это тысячи наших парней, которые падали мёртвыми на чужую землю. Он не склонился перед бородачами, не снял крестика своего, подаренного матерью, не стал трусом, не упал на колени, моля о пощаде. Он знал, что вот-вот расстанется со своей жизнью, что больше не увидит своих родных отца и мать, ясного солнышка, чистого неба над головой. Да, он не совершил подвига, но ему в его юные годы пришлось повидать много. И он ушел достойно. Достоинство и героизм – слова-синонимы! Николай Федорович в своем произведении создал образ настоящего Русского солдата , которой не преклонится под дулом автомата, и никогда не струсит. Невидимый нимб над головой – символ причастности Жени Родионова к лику святых. Как мученика». Год назад в Брянском художественном музее на юбилейной выставке картин Владимира Сергеевича Мурашко, члена правления Брянской организации ВТОО «Союз художников России», мы увидели портрет великомученика Евгения. Я попросила Анастасию Цыганкову (4 курс) сфотографировать и переслать по почте. В строчках её письма – гамма эмоций: светлое пятно на груди, где находился крестик; на портрете в музее мы этого не видели! «Туда-сюда, движение…» – фраза, которую в новелле тяжело выделить интонационно: ни вставная конструкция, ни самостоятельная часть сложного предложения; больше похожа на парцелляцию, но по смыслу – взгляд военного на (простите мне это сравнение!) вшей, мерзкую копошащуюся массу, от которой… И замерли от этого жеста боевики, а в первую очередь те, кто устанавливал на этом склоне мины. Надёжно устанавливал – для собственной же безопасности, туда-сюда, движение. - Сейчас, сейчас взлетит, туда-сюда, движение.
Анна Родикова эмоциональный отклик на прослушанную новеллу назвала именно этой фразой автора: «Туда-сюда, движение…» – задала ему вопросы и ответила как функционально грамотная личность: «А движение ради чего? Кому вдруг понадобилось, чтобы молодые, ни в чём не повинные солдаты толпами шли на войну? Кому – неизвестно, да только шли они на защиту Родины, православного креста, своих близких и родных. А те, в свою очередь, безмолвно ждали, ждали и боялись однажды вместо письма получить похоронку. Когда я слушала новеллу в первый раз, мне представилась весьма противоречивая картина, жуткая по внешним описаниям, но светлая и теплая по внутренним ощущениям. Война, минное поле, повсюду боевики, готовые в любой момент устроить «фейерверк на растяжках». Здесь же безоружная мать. Зла в себе не таит, ей только б сына найти, живого или мёртвого. Готова идти в любую погоду (голодная, невыспавшаяся) под обстрелами своих и чужих. К сыну. Это и есть русская Мать, с одной стороны, отважная и стойкая, с другой - бесконечно любящая, добрая, нежная. «Господи, помоги! Дай мне силы дойти и отыскать… Потом забери всё, что пожелаешь: жизнь мою забери, душу, разум..» Сколько тоски, переживаний, мук в этих словах!.. Безнадежность, но вместе с ней великая Вера в добро и справедливость. Ангелы спустятся с небес и доведут вас до конца, если путь ваш верен, а намерения добры и честны. В этой новелле рассказывается о героизме и стойкости матерей, чьих детей забрала война. Как тяжело, наверное, когда не знаешь, сыт ли твой ребенок, не заболел ли. И даже мысли не допускаешь, что его, возможно, и в живых уж нет. Лишь мать готова пойти на любые подвиги ради своего дитя, и нет на свете любви дороже и преданней, чем материнская любовь. Вечная слава воинам, погибшим за Правду! Вечная память матерям, ждавшим верно и преданно до конца…» В эпическом произведении автор являет собой целый и законченный образ – «индивидуальную, словесно-речевую структуру, пронизывающую строй художественного произведения и определяющую взаимосвязь всех его элементов» (В.В. Виноградов). Единство авторских решений в единстве авторской личности и его взгляда на мир. А литературный герой (художественный образ человека, являющегося одновременно субъектом действия и объектом авторского исследования – С.П. Белокурова) в художественном произведении обычно олицетворяет то или иное общественно значимое с точки зрения автора явление. Это порой подчеркивается даже названием самого произведения: «Золотистый золотой», «Небожители», «Комбатанты», «Вера. Надежда. Война». Светлана Голушкова по-своему проанализировала смысл названия новеллы Н.Ф. Иванова с точки зрения сочетаемости имён существительных, два из которых можно рассматривать и как имена собственные – «Вера. Надежда. Война». «Новеллу я перечитала несколько раз, чтобы понять, о чём она. Это оказалось не так уж просто. Прежде чем выделить тему и основную мысль, обращаюсь к значению тех заветных слов в «Толковом словаре русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, которые мы видим в названии – «Вера. Надежда. Война». Вера – «убежденность, глубокая уверенность в ком-нибудь (чём-нибудь); убежденность в существовании Бога, высших божественных сил; то же, что вероисповедание», надежда – «вера в возможность осуществления чего-нибудь радостного, благоприятного». И, наконец, война – «вооруженная борьба между государствами или народами, между классами внутри государства; (перен.) борьба, враждебные отношения с кем-нибудь, чем-нибудь». А если смотреть на эти слова через призму человеческого восприятия? Как можно связать Веру, Надежду и Войну? Война – это страх, ужас, унесённые жизни, горе. А Вера и Надежда – это две душевные силы, придающие солдатам уверенность. Они верят в победу, в отступление врагов. Они надеются на то, что останутся живы, что прекратится весь этот кошмар, связанный с режущей сердце старухой-войной; они надеются вернуться к тем, кто так горячо ждёт их живыми, вернуться в родной дом. Итак, тема и идея новеллы – вера в победу, надежда на лучшее, на то, что войны не будет. Храни вас Господи, защитники Отечества!» Татьяна Костромина выбрала тему «Роль чтения в становлении и развитии личности. Чтение как важнейший элемент культуры, инструмент повышения интеллектуального и духовного потенциала нации, творческой и социальной активности личности» . Погрузившись в чтение новеллы «Контрольный выстрел» , увидела духовный потенциал русской нации в двух блоках вопросов: в первом – для любимой женщины мужчина готов на всё, лишь бы быть рядом, видеть, слышать, говорить: Из-за меня, что ли? (записался в стрелковую секцию); Нравлюсь, что ли? (на смотровой площадке Останкинской телебашни); Не забудешь, что ли? (расставание… надолго и всерьёз); Любишь, что ли? (перрон, с которого уезжать завтра в Москву). Во втором блоке даже там, где у автора стоят восклицательные знаки, я бы поставила вопросительные», – произносит Таня, и мы понимаем, о ЧЁМ нам говорит автор – Николай Фёдорович Иванов: Зачем ему открыли дверь? Неужели ничего случайного в этом мире нет, ведь располагались снимки на стенах, где в русских избах висят образа!? Зачем она полезла в политику!!! Кадри? Из эстонок только она стреляла так, чтобы стать снайпером. Но против своих? Впрочем, чеченцы тоже вроде свои… Она? Вашего возраста... Ну и что? Сейчас он увидит… Кого? Все же её? Какой? Сделал несколько шагов. К Кадри, своей Кадри… Или все же не к ней? Остановился. Духовное становление личности осуществляется под воздействием слова писателя, которому дано назначение свыше: «Да. Лучше не знать. Ему не надо идти туда, где, возможно, расстреляна в упор омоновцами его первая любовь. Девочка, у которой однажды распахнулся халатик. А тем более он не имеет права делать из этого сенсации. И сколько раз в своей репортерской работе он не обращал на подобное никакого внимания! Гнал строку. Делал «контрольный выстрел». 100 рублей за абзац…» Концовка новеллы потрясающая: мы слышим голос автора (повествование от первого лица), видим чёткую жизненную позицию и высокую гражданскую зрелость. «…Я уволил его из агентства в тот же день, перечитав шквал сообщений о прибалтийском снайпере на сайтах наших конкурентов. Мне не нужен был толстый и ленивый корреспондент на острие событий – несмотря на то, что ему надо было достраивать дачу. Я не пожелал встречаться с ним по возвращении с войны, потому что отвечал за оперативность и достоверность информации и не имел права выслушивать оправдания своих подчиненных. Однако к вечеру сам зашел к нашей лучшей стенографистке, написавшей заявление об уходе. Путаясь пальцами в кавказской вязаной шали, она попыталась рассказать о девочке Кадри и о том, что Москва лежит под ногами только в молодости и на Останкинской телебашне, а не когда смотрит наши новости, с этой самой телевизионной наркотической иглы распространяемые. И отказалась забирать заявление обратно. Я ничего не стал менять в предыдущем приказе – просто издал новый. О назначении только что уволенного, самого толстого и неповоротливого репортёра на должность начальника отдела. Морали и права. Именно там дольше всего оставалось вакантное место, на которое никак не мог найти руководителя: очень боялся ошибиться в чём-то главном, коренном, основополагающем в журналистике…» На слайде читаем высказывание В.В. Виноградова и ссылку, куда можно обратиться для более полного прочтения: «В образе автора, как в фокусе, сходятся все структурные качества словесно-художественного целого» [Виноградов В.В. О теории художественной речи. – М.: Высшая школа, 1971. – С. 211]; вспоминаем З.С. Смелкову: «Талантливый читатель умеет соединить глубокое постижение авторской мысли со своими наблюдениями, ассоциациями. Умеет воспроизвести в своём воображении картины жизни, возникшие в воображении художника и запечатлённые в литературном произведении» [Смелкова З.С. Литература как вид искусства. Книга для учителя и учащихся. – М.: Флинта, Наука, 1997. – С. 43] и по цепочке (есть такой приём в обучении чтению первоклассников) предлагаем мудрые мысли нашего автора, который беседовал с нами долгое время: И продолжал стоять на коленях полк, словно отмаливал за всю Россию, за политиков, не сумевших остановить войну, муки и страдания всего лишь одной солдатской матери. Стоял за её Женьку, рядового золотистого воина-пограничника. За православный крестик, тайно надетый и прилюдно не снятый великим русским солдатом в этой страшной и непонятной бойне... – «Золотистый золотой» А ты не летай быстрее своего ангела … Авось и тебе когда от людей в нужную минуту воздастся . В армии всё красное несёт опасность. Ангел-хранитель тебе крылышки подстелил. «Брянская повесть» На чьих коленях сидим в детстве, те и становятся примером. «Небожители» …Я русский офицер и никому не отдам ни своих погон, ни России, ни веры, ни любви. «У синей реченьки»
Прямой и образный смысл русского слова не просто подсказывает нам путь следования по дорогам земли, но ещё и вселяет в нас веру в лучшее будущее для наших детей и внуков, для нас самих. Самуил Яковлевич Маршак очень хорошо сказал «О талантливом читателе» : «Поговорим о читателе. О нём говорят редко и мало. А между тем читатель – лицо незаменимое. Без него… все произведения Гомера, Данте, Шекспира, Гёте, Пушкина всего лишь немая и мёртвая груда бумаги. Время идёт, одно поколение сменяет другое, и каждое из них по-своему оценивает дошедшее до нас литературное наследство. И если прозаик или поэт сохраняет своё значение и вес в течение веков, то это объясняется не тем, что он был однажды зачислен в ряды гениев и классиков или увековечен воздвигнутым в его честь монументом, а тем, что и новые поколения признают его ценным и нужным для жизни… Литературе так же нужны талантливые читатели, как и талантливые писатели. Именно на них, на этих талантливых, обладающих творческим воображением читателей, и рассчитывает автор, когда напрягает все свои душевные силы в поисках верного образа, верного поворота действия, верного слова. Художник-автор берёт на себя только часть работы. Остальное должен дополнить своим воображением художник-читатель». Конференция подходит к своему логическому завершению, нужно подвести итоги и «сочинить» резолюцию. Молчаливые взгляды ждут. Как вместить всё, что заявлено темой конференции, как подвести итоги сказанного докладчиками и полученного от тех, кто не выступал, но оформил свои мысли? Я делаю так, как умею: от имени будущих бакалавров и от себя лично пишу письмо-восприятие творчества НАШЕГО ЛЮБИМОГО АВТОРА: Высок удел писателя-таланта! ОЩУЩЕНИЕ СВОБОДНОГО ПОЛЁТА, или ПИСЬМА ЧИТАТЕЛЕЙ, полученные по электронной почте – отражение бытия и духа современного читателя через призму авторского слова: Свою Отчизну защищая, любовь нам словом прививает. Что ни рассказ – то для души. Пожар уже не потушить. Мы к автору теперь неравнодушны. В. Афонаскина Новелла «Помяни Господи» оставила неизгладимое впечатление о событиях, отражающих реальную историю тех прожитых, но никем не забытых дней в память о погибших. А. Белова В новелле «Тузы бубновые» автор создает иронический портрет в начале самого произведения, очень тонко сравнивающий людей, строящих историю, и людей, которые таковыми не являются. Юлия Бесполитая И вслед за автором «Помяни, Господи…» летит моя мысль, обращённая к Всевышнему: Вернуть бы всех взлетевших в небеса… Хоть на минутку, чтоб увидеть л и ца… Чтоб посмотреть в их скорбные глаза… В любви признаться, тихо молвить: - Птицы! Летите ввысь, вы Господу нужней! А наша боль то глуше, то острей, Но мысль о вас дороже и нежней. Дарья Бутаева Содержание новеллы «Дела земные» вмещается в одно предложение: отчётливо и верно читаем авторскую мысль о том, на что идут политики ради денег и командиры ради своих солдат, а Суд Божий для всех впереди. Мария Евстратова Ни одно произведение мне не понравилось так, как «Золотистый золотой» Горжусь, что у нас в России есть такие матери. Эпитет «золотой» – личная оценка автора главным героям, а читателя – автору. Анжела Завацкая Я очень тяжело воспринимаю такие моменты, когда говорят о войнах, о гибели людей. Но люди, которые перенесли войну или участвовали в ней, достойны уважения. Кристина Зайцева В нашей жизни всегда есть место человеческому подвигу. И я с полной уверенностью могу сказать, что добро никогда не останется незамеченным. Мои слова относятся к «Небожителям». А к содержанию других новелл Н. Иванова? Несомненно. Юлия Зайцева В новелле «Помяни, Господи…» м еня поразила необычайная сила духа русской женщины. Виктория Коваленко «Помяни, Господи…» – молебен, на котором я присутствую и благодарю Господа за новеллы Н.Ф. Иванова, где созданы условия нам, нынешней молодежи, для погружения в страдания, муки героев. И это надо пережить. Юлия Коваленко Война забрала многих солдат, оставила матерей сиротинками, а они не сдавались, ждали и верили, что вот он придёт, обнимет и скажет: «Мама, я живой!» Юлия Левченко Честно? Многого не сказать… Нужно чувствовать содержание каждой новеллы… А чувства не так уж и легко выразить словами. Екатерина Лёгинькая Мне понравилась конференция! Замечательные выступления! Когда Тоня в процессе чтения концовки новеллы заплакала, я вдруг поняла, что и по моим щекам текут слёзы… Алёна открыла свою душу под углом особого зрения. Виктория Малявко Очень тяжко осознавать, что большинство погибших солдат хоронили в общих могилах, безымянными…а некоторые и не были похоронены вовсе. Не дай нам Бог через всё это пройти, всё это прочувствовать. Анастасия Науменко Не подготовленные к войне солдаты!.. Никакого чувства, кроме страха за них! Анастасия Пархомцева Мне очень грустно осознавать, что так много русских солдат были похоронены безымянными, хотя некоторым из них повезло еще меньше – они были обречены обратиться в прах непогребенными. Ольга Редина Контрольный выстрел - последний выстрел в жертву, добивающий, гарантирующий смерть. Но в данном произведении он имеет другое значение: «...дать такую аналитику с места события, после которой остальным журналистам там становилось делать нечего». Мария Третьякова В своих новеллах автор передает нам те эмоции, которые, к счастью, мы не испытывали и, даст Бог, не испытаем никогда. Ольга Шлома И пока есть такие матери, как Любовь Васильевна Родионова, Россия может спать спокойно: у неё достойные защитники. Кристина Юрченко * * * А кто творит твою судьбу? Ответ давным-давно готов, Анна Родикова Отрадно то, что уже по первым словам девчонок в группе о конференции, я могу сказать, что мы сами от себя не ожидали того, что вместе можем многое)))) Спасибо всем! Алёна Кисенко Работа проделана колоссальная. Будущие бакалавры по крупицам, сами того не ведая, собрали мощный литературный материал. Состоявшаяся конференция до сих пор «перед глазами». Выступление каждой девушки помню отчетливо. Их открытость, доброжелательность и искреннее отношение к общему делу, убеждена, надолго останется и в их памяти. Самостоятельный поиск информации, попытки понять смысл произведений – не это ли истинное удовольствие? Радуюсь полезному делу, проживанию счастливых моментов, когда душа и плакала, и пела. В поиске информация летит к тебе почтовым голубем: у крестника обнаружила книгу «Поклонимся великим тем годам», подаренную членом редколлегии, главным редактором суземской районной газеты «Рассвет» Анатолием Ивановичем Третьяковым. Случайно ли? Конечно, нет! «ПОД ЧЁРНЫМ КРЫЛОМ ВОЙНЫ» – глава книги, написанная Анной Григорьевной Ивановой (Зюкиной), партизанкой отряда имени Кагановича и имени Будённого, матерью нашего автора – Николая Фёдоровича Иванова. Для нас знаково то, что по окончании Комаричского педагогического училища Анна Григорьевна проработала учителем начальных классов. 42 года – пример, достойный подражания! Мы благодарим писателя-земляка за возможность вести диалог на страницах книг, ждём новых встреч на Брянщине и от всего нашего большого студенческого братства поздравляем с ДНЁМ РОЖДЕНИЯ! Пусть сказанное нами будет для Вас, Николай Фёдорович, дорогим подарком, как для нас – Ваши книги. Низкий Вам поклон!
|
|
