1917-2017

Елена ДЕ-БОВЕ историк, журналист, психолог

ВОЙНА КРОВИ И НЕРВОВ

 

1. Февральская буржуазная революция 1917 года

Февральская буржуазная революция — не такое уж далёкое прошлое, как думают многие мои современники, считающие, что эсеры, эсдеки, кадеты, и октябристы ушли в вечность. Не ушли. Живы по сей день и снова, как в далеком 17-м, — во дни Февральской революции, — вершат судьбу страны. Они вернулись на волне хрущёвской «оттепели», ельцинского переворота и воспроизвели ту самую ситуацию безысходности, которая существовала накануне Великой Октябрьской Социалистической революции — ситуацию безвременья. Что потеряла Россия в октябре 17-го, отказавшись от капитализма? Своих господ. Что она обрела после 1991-го? Своих господ.

Не раз уж писалось о том, что «перестройка» отбуксировала Россию прямиком к 1917 году, когда страна находилась почти полностью в руках западного капитала (на 80-90%), а её собственная экономика пребывала в архаическом состоянии.

Сегодняшнее положение России почти буквально повторяет свое собственное столетнее прошлое, словно и не было ничего достойного и славного в её истории, словно спала она и видела золотой сон. А недоброжелатели, подогревая всеобщее замешательство, уверяют «проснувшихся» в том, что так оно и есть, в действительности, что «проковыляла» матушка Россия все 70 советских лет с костылем в руке и в чесотке, ничего, кроме преступлений не совершив, что вообще вся российская история после 17 года была сплошным недоразумением.

Мне всё это напоминает детективный сериал, рассказывающий о двух преступниках, которые, убив третьего, вкладывают окровавленный нож в руки спящей женщине, а после этого будят её и уверяют, что она – убийца.

Ситуация сегодня, действительно, напоминает предреволюционную, но имеет существенные отличия. Главное из них состоит в том, что в те далёкие годы российская интеллигенция не страдала патологическим чувством безнадёжности, каковые свойственны участникам нынешнего политического процесса. Герои 17 года не только дискутировали, но и предпринимали конкретные действия для изменения тягостного положения, сложившегося в России. Конечно, им было легче в том смысле, что под рукой у них имелась теория Маркса. Поскольку иная отсутствовала, постольку, вольно или невольно, но в России начала 20 века все были в той или иной степени марксистами.

В авторитет Маркса революционеры веровали безоговорочно, как в господа Бога. Он был для них всем: пророком, стратегом, учителем и организатором. Его идея о грядущем наступлении века тотального социализма волновала умы мыслящих людей.

«Пролетарская революция, — говорил Маркс, — станет результатом всемирного развития капитализма. Поэтому слаборазвитым странам, вроде России, следует сначала совершить буржуазную революцию с тем, чтобы избавиться от самодержавия, сдерживающего развитие капитализма, а затем начать модернизироваться. Дальше всё будет зависеть от западного пролетариата. Когда он поднимется на революцию – тогда она станет возможной и в периферийных странах».

Российские марксисты безоговорочно верили западному теоретику, а потому рассуждали примерно, так же, как современные либералы.

27 февраля (12 марта) 1917 года Чхеидзе вошёл в состав Временного исполкома Петроградского Совета рабочих депутатов, был избран его председателем. В тот же день вошёл во Временный комитет Государственной думы. В ночь на 2 марта участвовал в переговорах об образовании Временного правительства, но войти в него министром труда отказался.«Нам надо свергнуть царя, — говорили они деловито, — установить конституцию, завести учредительное собрание и жить по-капиталистически в ожидании счастливого будущего».

К ПРОЛЕТАРСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ НИКТО ИЗ ЭТИХ ГОСПОД, ПРИВЫКШИХ ХОРОШО ПИТАТЬСЯ И ЖИТЬ НА ВСЁМ ГОТОВОМ, ОСОБЕННО НЕ СТРЕМИЛСЯ.

Изнеженным «революционерам» было тепло и уютно под крылом западно-европейского марксизма, который твёрдо пообещал побеспокоиться за них и о грядущей революции, и о будущем России.

«Нам нужна свобода, — расслабленно говорили революционные октябристы, либералы, эсеры и кадеты. – Как только мы получим свободу – так сразу же развернемся и будет у нас в России в точности так же, как на Западе».

А.Грамши, анализинуя в 1918 году расстановку революционных сил в России, писал в статье «Революция против “Капитала”» о странности прозападных российских революционеров, которые в своем отрицании национального пути развития России пошли столь далеко, что требование большевиков, призвавших всех марксистов к выбору для России самостоятельного пути развития, независимого от Запада, почли за бунт и ересь.

«“Капитал” Маркса, — писал Грамши, — был в России книгой, скорее, для буржуазии, чем для пролетариата. Он неопровержимо доказывал фатальную необходимость формирования в России буржуазии, наступления эры капитализма и утверждения цивилизации западного типа…

Но факты пересилили идеологию. Факты вызвали взрыв, который разнес на куски те схемы, согласно которым история России должна была следовать канонам исторического материализма. Большевики отвергли Маркса. Они доказали делом, что каноны исторического материализма не такие железные, как могло казаться и казалось».

Но это произошло позже, осенью 17 года, когда под ногами у всех этих элитарных господ-западников разверзлась земля. А до того времени они упивались своей властью, играли в революцию и тешили себя бесконечными разговорами, которые, по сути дела, являлись, скорее, способом переложить ответственность за будущее страны на чьи-нибудь посторонние плечи и уйти от ответственности. Маркс для этой цели подходил просто идеально.

Ах, эти «милые» «песни о главном», эти бесконечные диспуты о «свободе», навязшие всем в зубах. Грош цена этим «песням» и придуманному либертализму, потому что, в действительности, свобода русским либералам была не нужна. Во-первых, потому, что они не знали, как правильно ею пользоваться. А, во-вторых… Во-вторых, выяснилось, наконец, что не свободу мучительно искали эти господа, а, брутального западного хозяина, который взял бы их за ручку, подвел бы к «свободе» и сказал: «Это вот, господа, и есть настоящая «свобода»! Пользуйтесь ею и живите счастливо в вашей маленькой уютной песочнице!»

Именно поэтому у прозападных революционеров-марксистов с буржуазной Февральской революцией вышел полный конфуз. Точно такой же, как у обезьяны, завладевшей сдуру очками. То есть, власть-то вместе с аппаратом они заполучили, а вот воспользоваться ею по назначению не смогли. За девять месяцев своего правления надоели всем так, что даже философ и богослов Сергей Булгаков не выдержав, и написал о них с брезгливой оторопью в своем трактате «На пиру богов»:

«Уж очень отвратительна одна эта мысль об окадеченной “конституционно-демократической” России. Нет, лучше уж большевики: stule russe, сарынь на кичку! Да, из этого ещё может толк выйти. Им за один разгон Учредительного Собрания – этой пошлости всероссийской, — памятник надо возвести. А вот из мёртвой хватки господ кадетов России живою не выбраться б».[1]

Во дни буржуазной Февральской революции Россия «бродила», как на дрожжах. Страна ничего не производила и потому возникли перебои с продуктами.

Резко усилилось сибирское «областничество». Набирала обороты крестьянская война, вызванная последствиями столыпинской земельной реформы. Разогрелись национальные движения. «Расслабуха», наркотизация и алкоголизация войск, словно нарочно скученных в Петрограде для отправки на войну «до победного конца!», привели к безобразиям и грабежам на улицах и в поездах. «Приказ №1» о «демократизации армии» вызвал непослушание солдат и самосуды над офицерами.[2] Кроме того, амнистия запустила в, бурлящий свободой революционный котел, уголовников, которые массово нанимались во вновь образованную милицию с тем, чтобы умножать преступления. Всё вышеперечисленное привело власть эсеров, кадетов, меньшевиков и эсдеков к полной деградации.

Но, несмотря на лихорадочное состояние страны, дрожащее от неудач, Временное правительство с упорством маньяка продолжало направлять войска на войну с немцем, дабы не подвести своих «сердечных» западных друзей – милую Францию и добрую Англию. Маркс – великий учитель и бог — велел русским марксистам плестись вслед за западными державами и всемерно поддерживать и развивать капитализм, а это для несамостоятельных господ означало только одно – слушать старших западных господ и не рассуждать.

Но русский народ, озлобленный столыпинской реформой, оторванный от земли, и, брошенный на войну, их «тонких» рассуждений не понял. Народ не захотел жить при капитализме так, как живут на Западе. Он определенно выразил желание жить в своей стране и на своей земле. И не завтра – в преддверии мировой революции,- а сегодня, сейчас. Поэтому и требовала солдатня конца войны и передела земли.

Вот в этом конкретном пункте и вышла у либералов, меньшевиков и эсеров, с любовью смотревших, на Запад, — с народом неувязка. Не захотел народ в этом пункте понимать своих «отцов». Дошло даже до того, что один из руководителей-эсеров Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов — В.М.Чернов, поддерживавший буржуазное временное правительство, усомнился в «качестве» русского народа и заявил, что этот последний совершенно не годится для революции. Правда, позже, оценив ситуацию, он все-таки признался себе, что дело было не столько в народе, сколько в никчёмных «вождях», собравшихся в коалиционном Временном правительстве.

«Над всеми нами, — писал он в воспоминаниях, — тяготела, часто обеспложивая работу, одна старая и, на мой взгляд, устаревшая догма. Она гласила, что русская революция обречена быть революцией чисто буржуазной и что всякая попытка выйти за эти… рамки будет вредной авантюрой…

Соглашались на всё, только бы не переобременить плеч трудовой социалистической демократии… ответственностью за власть, которой догма велит оставаться чужой, буржуазной».[3]

Большевиков, которых марксисты-западники ненавидели, в России в это время не было — они находились в подполье. В чём заключался главный пункт их несогласия? А дело было в том, что Ленин обнаружил в доктрине Маркса ошибку, которая опрокидывала напрочь всю его революционную теорию.

В своей основной позиции Маркс утверждал, что пролетарская революция наступит не раньше, чем весь мир капитализируется, а Ленин именно в этом пункте осмелился ему возразить:

«Это невозможно, чтобы весь мир стал капиталистическим, заявил он. — Почему? Потому что капитализм сильных западных стран, перейдя в состояние империализма, захватит весь мир в свои руки. Но развивать его он не будет, потому что монополистам нужно только сырье. А, чтобы его легче было взять, — сырьевые страны будут содержаться в ослабленном состоянии. Метрополия и… периферия, — заявил Ленин, – вот то будущее, которое осуществится, а не то, которое рисует Маркс».

К тому же, выяснилось, что, Маркс то ли страдал забывчивостью, то ли лукавил, потому что ранее написал в Капитале»:

«Европейские государства… насильственно искореняли всякую промышленность в зависимых от них соседних странах, как, например, была искоренена англичанами шерстяная мануфактура в Ирландии».[4]

Но позже он опроверг самого себя, заявив:

«Страна, промышленно более развитая, показывает менее развитой стране лишь картину ее собственного будущего».

Как могли продолжать верить Марксу русские революционеры-марксисты, если их «учитель» двоился самым возмутительным образом? А слова, сказанные им о России, должны были бы заставить их, если не усомниться в абсолютном качестве его учения, то хотя бы насторожиться… Но нет – Маркс был прав, а Россия не права.

А, надо сказать, что в «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс совершенно явственно высказались относительно невозможности проведения социалистической революции в «умственно отсталой» России (за каковую они её и почитали), потому что «Коммунизм эмпирически возможен только как действие господствующих народов».[5] Понятно, что российский народ к «господствующим» никак не относился.

Западные вожди пролетарской революции видели в России только варварскую страну. На митинге в Лондоне Маркс произнес гневную речь, в которой нехорошо упоминал о России:

«Я спрашиваю вас, что же изменилось? Уменьшилась ли опасность со стороны России? Нет. Только умственное ослепление господствующих классов Европы дошло до предела… Путеводная звезда этой политики – мировое господство, остается неизменным. Только изворотливое правительство, господствующее над массами варваров, может в настоящее время замышлять подобные планы…

Итак, для Европы существует только одна альтернатива: либо возглавляемое московитами азиатское варварство обрушится, как лавина, на ее голову, либо она должна восстановить Польшу, оградив себя таким образом от Азии двадцатью миллионами героев».[6]

Если кто-то не понимает, о чём вел речь лидер мирового пролетариата, то я разъясню – речь шла о «санитарном барьере» между подлым русским «варваром» и передовым западным народом.

Ленин сразу понял, что Запад не станет помогать России. Напротив, он будет топить её и ослаблять. Суть его лидеров осталась прежней – хищнической и захватнической. В работе «ИМПЕРИАЛИЗМ КАК ВЫСШАЯ СТАДИЯ КАПИТАЛИЗМА» Ленин отметил, что будущее глобального капиталистического мира – это состояние «метрополия-периферия», а вовсе не глобальный капитализм. В этой схеме в центре, как всегда, будет располагаться кучка господ, а вокруг неё — море полуразрушенных и обескровленных загнивающим западным капитализмом, периферийных государств.

«В периферийных странах никогда не было и не будет пролетариата, — говорил Ленин, — но и развитого капитализма там не будет, потому что модель Маркса такова, что монополия станет строить и питать только свое «тело», выкачивая жизнь из «тела» периферии. А те высокотехнологичные предприятия, которые она перенесет в свои колонии из метрополии, не будут встроены в хозяйство слаборазвитой страны и потому не принесут ей никакого дохода.

Позднее, наш современник К.Леви-Стросс — известный этнолог и социолог, повторит ленинские слова. «Запад, — скажет он, — построил себя на материале колоний».

Само собой разумеется, что «идея будущего» Ленина вступила в противоречие с, разогнавшейся, и, набравшей инерцию движения, «идеей будущего» Маркса. Именно поэтому Ленин во дни буржуазного «февраля» был объявлен опасным «еретиком», а партия большевиков оказалась под запретом. Но, если бы все эти меньшевики, эсеры, кадеты и анархисты дожили до наших дней, то они воочию убедились бы в правоте Ленина. Они вспомнили бы его слова о том, что круг западных империалистов, владеющих львиной долей мировых богатств, со временем, начнёт все больше сжиматься и ядро, втягивая в себя всё, существующее вокруг, будет сверхтяжелым и превратится в «чёрного карлика». Иначе говоря – в «чёрную дыру», обрушающуюся в самоё себя.[7]

К добру или не к добру, но вспомнился мне вдруг один славянский пророк, живший в 15 веке — Василий Немчин, говоривший о том, что последним земным властелином будет «чёрный карлик». Да и Мишель Нострадамус – английский прорицатель, — утверждал, что погубит великую цивилизацию человек с черным лицом.

Многие современные комментаторы, перечтя пророчество, на полном серьёзе бросились искать похожего губителя среди людей и даже назвали среди прочих бедного Барака Обаму. Но человек ли это? Не является ли сия метафора обозначением коллективной группы супер-тяжелых глобалистов, переродившихся в нечто непродуктивное и обрекающее всё живое на гибель? Не описание ли это явления, притянутого безудержностью и алчностью группы людей, которые сегодня скрупулезно и обречённо строят свою «чёрную дыру», являющуюся по сути «чёрным карликом»?

Об этом и пытался, в свое время, сказать, очарованным Западом марксистам, Ленин, но они не стали его слушать. А, между тем, надо было думать о том, как остановить превращение России в западную колонию. И большевики совершили невозможное. Им помогло время, стечение обстоятельств, воля, интеллект и наитие их лидера, главной целью которого было стремление не допустить втягивания России в зону притяжения умирающего «черного карлика» — западного империализма.

Ленин понимал, что, как только это произойдет, — силы страны тут же начнут перетекать в «метрополию» и истощенному государству «соскочить» с «западной орбиты» уже вряд ли удастся. Поэтому он решил попытаться настоять на своем. И большевики сделали эту попытку. Они совершили невозможное.

В чем заключался их подвиг? В противостоянии «западникам», — в том, что на 70 лет они вырвали Россию из зоны притяжения алчных англо-саксов. Неудивительно, что в ответ они получили брань своих врагов, да чёрную неблагодарность потомков, сваливших на них вину за предательство западников-глобалистов.

Но сегодняшние либералы не желают признавать их победы и своего абсолютного поражения даже сейчас, когда скрыть этого уже невозможно. И, чтобы откреститься от позора, они наравне с Западом, перегоняя Запад, начали поливать собственную страну помоями.

Задумайтесь над этим фактом — ведь всё это делают «левые» силы, потомки бывших революционеров — марксистов-западников, свергших самодержавие в России, которые никогда не оставляли попыток произвести ревизию национальной революционной теории — ленинизма. Сама же Россия, а, тем более, благополучие ее злосчастного народа, их никогда не беспокоила. Россия для них давно стала чужой. Подобное стремится к подобному, а потому «западники» отреклись от нее и прислонились к Западу. Это значит, что они сознательно согласились сделать из своей великой страны колонию. Впрочем, так было и в 17-м году.

Большевистские лидеры подняли, защитили и отстроили Россию. Они не нажили состояния и остались честными людьми. Коренные же западные марксисты сегодня являются истеблишментом – многие из них прислуживают глобалистам, выполняют их заказы, занимают влиятельные посты и владеют большими состояниями. А наши прозападные либералы, по-прежнему сидят на краешке табуретки в западной прихожей. НО споры по поводу ленинской и марксистской идей до сих пор не дают им покоя, словно их мозги закоченели от промозглого холода «черного хода». Люди, принадлежащие прошлому, в прошлом и остались, заманив, правда, в это прошлое и Россию.

Ленин и Маркс на Западе занимают свое почетное место – это ведущие теоретики. Их системы изучаются. О социализме говорят все чаще и при этом на будущее планируются те модели, которые были разработаны, как Марксом, так и Лениным.

Но нам-то, конечно, на всё это плевать, потому что марксисты-западники таки сделали из «россиян» варваров, не нуждающихся ни в чем, кроме «трех слов», «трех песен о главном», «трех праздников», «трех новостей» в день», трех миллионов денег и трех понтов (доходного места с банковским счётом, машины и коттеджа на теплом море).

И долго еще вязкое сознание «россиян» будет бродить в трех искусственных идеологических пальмах, которые насадили для них бывшие эмигранты — «левые» марксисты-западники, которые хотели сходить «замуж» на Запад, да не получилось, потому что, разбежавшись, угодили они носом прямиком в колючую проволоку, которую неблагодарный «жених» натянул для них на своих восточных границах.

Ах, — сказала бы я, вздохнув, — зачем же было доверять первому встречному соблазнителю? Разве мало у нас своих «женихов»? Да куда там. Никогда русские западники не верили в Россию. Они мечтали только об одном – стать периферией глобального Запада. При Сталине они постепенно, один за другим сходили со сцены, но Никита Хрущев был так добр, что снова зазвал их на родину и приглашение это дорого ей обошлось.

Пока вожди большевиков бились на фронтах, занимались развитием науки и техники — внутри бюрократического аппарата зрел заговор. Номенклатура, сформированная из ГРАМОТНОЙ мелкой буржуазии, потихоньку воровала и тосковала об одном – что ей не дают воровать по-крупному.[8]

Постепенно снова начала поднимать голову злополучная тоска по «западным учителям», по странной «забугорной» свободе. И вот пришло время, когда картина окончательно прояснилась. Рабы, наконец, обрели своих господ. Россия сдуру рванула на Запад и застряла на его дальней орбите. «Дальше нельзя! – сказали пламенным либералам голоса из «центра», — Рылом не вышли!»

Отказавшись от национальной политики, Россия превратилась в разлагающуюся периферийную державу (как того и хотел Маркс), в которой полуофициально запрещена всякая предпринимательская инициатива. Нет официально ее не запрещают, но зато неофициально глушат и закрывают всеми силами. Об этом сейчас только ленивый не говорит.

А САМЫЙ ГЛАВНЫЙ — ЗАПАДНЫЙ «ЦЕНТР», уже не сдерживаемый ничем, принялся сжиматься, со страшной скоростью пожирая мир.

И вот теперь, оказавшись в точке настоящего, обозрев пустеющее пространство планеты, где люди ведут беспрерывные войны, мрут от непонятных болезней, где каждый день падают самолеты и взрываются машины, — стоит вспомнить старые, замершие в далеком прошлом, яростные споры марксистов о НАШЕМ будущем, которое стало НАСТОЯЩИМ, и ленинские слова о том, что ни всемирный капитализм, ни всемирный социализм никогда не будут построены, потому что метрополия ничему не даст возможности развиться во что-то стоющее.

Не для того фермеры держат поросят и кур, чтобы заниматься их воспитанием и развитием. Не для того захватывают колонии, чтобы им помогать. Их держат для того, чтобы съесть.

Вот именно в таком ключе, оценивая современную жизнь в последние времена, Леви-Стросс и написал: «Запад построил себя из материала колоний».

А мы, пребывая в своем колониальном настоящем, жертвуя «телом» своей страны в пользу, любимого либералами, Запада, слушаем его, согласно киваем и говорим, что, конечно же, во всем «виноват этот кровавый социализм».

В совсем уж недалеком будущем мы понуро пойдем к «Стене плача», которую собираются воздвигнуть для нас заботливые либералы (О, господи, КАК только они о нас не заботятся!) и покаяться за всех своих героических предков. Но, главное, за то, что они напрасно старались выучить «россиян» писать простые слова: «Мы – не рабы, рабы – не мы!»

______________________________________

[1] С.Н.Булгаков. На пиру богов. Pro at Contra/ Современные диалоги// Из глубины. М.: Изд-во Московского ун-та, 1990

[2] «Приказ №1» отдавался в условиях грандиозной мировой войны и двоевластия в России (после буржуазной Февральской революции), когда под ружьем в стране было около 11 миллионов человек. Он фактически отменял воинскую дисциплину в армии и делал ее абсолютно недееспособной. Этим кадеты и эсеры, заправлявшие Петроградским Советом рабочих и солдатских депутатов, выбивали последнюю опору из-под ног государственной власти, так как именно армия всегда была становым хребтом государства. С другой стороны развал русской армии не мог не привести к поражению в войне с Германией.

[2] Чёрный карлик — это белый карлик, который остыл до температуры реликтового излучения

[3] Чернов В.М. Перед бурей. Воспоминания. Нью-Йорк, 1953

[4] Маркс К.Капитал. Соч. Т.23. С.767

[5] Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология // Соч. Т.3. С.33-34

[6] Маркс К. Речь на польском митинге в Лондоне 22 января 1867 года ,, Соч. Т.16. С.206-208

[7] Чёрный карлик — это белый карлик, который остыл до температуры реликтового излучения (космического микроволнового фона), и поэтому стал невидим. В отличие от красных карликов, коричневых карликов и белых карликов, чёрные карлики — это гипотетические объекты во Вселенной. Представляют собой конечную стадию эволюции белых карликов в отсутствие аккреции. Чёрные карлики находятся в состоянии гидростатического равновесия, поддерживаемого давлением вырожденного электронного газа их недр.

[8] В 17 году 20 века 80% населения России было неграмотно.

 

 

2. Белое движение. Комплекс побеждённого

Ненависть сегодняшнего «белого движения» к большевикам, давно ушедшим в небытие – это ГОЛОС КОМПЛЕКСА ПОБЕЖДЕННОГО, который постоянно «визжит» в них, требуя реванша и крови. Этот «голос подобен оглушительной сирене, вызывающей мучительную головную боль, тревогу и напряжение.  Непреходящая тревога, в свою очередь, порождается чувством вины за всяческую неудачливость, вторичность и творческую слабость. Но, более всего, за политическую импотентность, убедительно доказанную временем.

Чувство вины тяжкое, ибо оно порождает наказание…

Политическая импотентность «белых» политиков выражается, прежде всего, в неумении концентрироваться на насущных проблемах, в неспособности создавать конструктивный «образ будущего», и, в следствии этого,  — в неумении достигать желаемого и побеждать.

Образ хронического политического неудачника,  ведомого внешней силой, для «белых» политиков настолько непереносим, что они, стыдясь самих себя, пытаются переложить вину за свою немощь на плечи «врагов», которых ищут теперь уже среди мёртвых.

И, хотя те давно не отвечают на их спиритические заклинания, тем не менее «как бы» существуют и продолжают «вредить» бывшим аристократам.

ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ОДЕРЖАТЬ ПОБЕДУ НАД ОБРАЗОМ ВРАГА, СТЕРЕТЬ САМУ ПАМЯТЬ О НИХ, ЭТИ ВОЯКИ БУКВАЛЬНО БУРЯТ И ВЗРЫВАЮТ ИСТОРИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО СВОЕЙ СТРАНЫ, ИДУТ НА ВСЯЧЕСКИЕ ИЗВРАЩЕНИЯ, ВПЛОТЬ ДО ПОДЛОГОВ И ПОРЧИ ИСТОРИЧЕСКИХ ДОКУМЕНТОВ.

Вот такие они — эти «рыцари печального образа», полюбившие сражаться с ветряными мельницами. Все их телодвижения в этом направлении сегодня называются «информационной войной», «войной окольного пути» или «войной иными средствами». В действительности, эту войну они ведут не с большевиками, а с населением. Для того, чтобы вести такую войну,  нужны немалые средства. За ними они обращаются к западным «партнерам» и идут к ним в услужение.

[О том, как белоэмигранты служили Гитлеру, а также всевозможным западным разведкам, —  рассказывает историк спецслужб Александр Колпакиди. Видео внизу].

Об этом же сказал в своем посте еврейский поэт Дмитрий Быков, который выложил всю правду-матку о наших русских «белоленточниках»,которые, в общем-то, ни к черту не годятся:

«В России, отметил Быков, — пятая колонна существовала всегда. Это русская интеллигенция и еврейская интеллигенция. Вторая [еврейская] – руководит. Первая [русская] — ведётся. Это началось ещё в 19 веке и не прекращалось ни на секунду…
 РУССКАЯ ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ — ЭТО ЕДИНСТВЕННЫЙ КЛАСС В РОССИИ, КОТОРЫЙ СПОСОБЕН НА ПРЕДАТЕЛЬСТВО СВОЕЙ РОДИНЫ.
 Горе от ума – вот литературный символ русской интеллигенции. Она ненавидит свою страну
».

Победив большевиков, «белые», все равно не смогли успокоиться.

Во-первых, потому, что предательство своих – это, все-таки, смертный грех, который несмываемым пятном ложится на все их аристократические роды, и потому не приносит ожидаемого удовлетворения.

Во-вторых, победа побежденного – это ноль, умноженный на ноль. Люди, у которых в «загашнике» нет ничего, кроме ненависти – становятся носителями смерти. Захватив власть, такие политики демонстрируют  политическое бессилие уже явно, превращая свою кипучую  деятельность в профессиональный стриптиз.

Оправдать факт политической импотентности «белых» невозможно ничем, даже бешеной деятельностью, ибо она всё равно непродуктивна. Их противник давно мертв и ничего не может им возразить. Если бы они делали что-то позитивное, высказывали здравые идеи, а не только выплевывали в информационное пространство  ненависть – их заметили бы и приняли их сторону. Но «белые», увы, на это не способны. Выстроить новый, лучший мир они не могут. Для этого им не хватает элементарного – творческой энергии.

Понимая это, они начинают кричать о том, что им МЕШАЮТ. Мешают не сами большевики, которых нет, а мешает их ДУХ. Для этого они изобрели слово «совок» и русский дух у них стал духом «совковым».

Очерняя советскую действительность, они превозносят действительность крепостнической России с ее женщинами-бурлаками, неграмотным крестьянством и убийственной смертностью, когда на 1000 умерших взрослых приходилось 600 детей. Они расписывают романтику западного парламентаризма или какую-то мифическую соборность, при этом, по-барски, презирают русский народ. Общаясь с такими людьми, я просто чувствую запах нафталина из их бабушкиных и прабабушкиных сундуков.

Эти «романтики» хотели бы еще раз переиграть ситуацию, снова привести ее к 17 году, но на этот раз выиграть.
Воспылав еще большей ненавистью, и, взбодрив себя перспективой новых энергичных «телодвижений» в этом направлении, «белые» начали процесс деструкции всего существующего, не понимая, что этим они еще больше усугубляют свою внутреннюю вину, разрушая, с трудом собранный мир. 

Но «белым лебедям» кажется, что они воодушевлены чем-то новым и «высоким». Они все еще надеются, что Запад им поможет. И, угождая ему, они еще больше углубляются в разрушительную стихию. Поскольку своих планов на будущее у них нет, постольку они, словно нерадивые ученики подглядывают в чужую тетрадку.

«Сначала война, — говорят «белые» политики. – Проведем еще раз «десталинизацию», окончательно вытравим память о большевиках, а затем морально и психически растопчем всех, кто о них помнит». А это, батенька, по меньшей мере, полстраны. Впрочем, что им пол страны… Мне это напомнило диалог Шервинского и Мышлаевского из «Белой гвардии»М.Булгакова:

«Так можно и пол-Украины вырубить, — пытается остудить пыл Мышлаевского Шервинский.

— Надо будет — вырубим! — отвечает Мышлаевский».

Спрашивается: «Ну, разнесёте вы всё, что вам давно уже не сопротивляется. Что дальше?»

А дальше – тишина. Дальше – ничего. Дальше – пустота и прострация. И потому надо изобретать нового врага – виновника всех бед российской «белой кости». Кто же это, как не «грязный еврей»?

К евреям «белые» люди пылают, пожалуй, даже еще большей ненавистью, чем к большевикам. Рационализируя свои комплексы, они утверждают, что ненавидят большевиков только потому, что среди них было слишком много евреев.  В действительности, «белые»  просто не любят победителей. А евреи, на сегодняшний день, являются победителями и оспаривают у них в России мистический треножник власти. Вот, что пишет об этой «потасовке» у «трона»  Дмитрий Быков (я еще раз процитирую начало отрывка, который  приводила ранее для того, чтобы не разрывать ткань смысла):

«В России пятая колонна существовала всегда. Это русская интеллигенция и еврейская интеллигенция. Вторая [еврейская] – руководит. Первая [русская] — ведётся. Это началось ещё в 19 веке и не прекращалось ни на секунду….
 Конечно, это не совсем честная игра, но ЦЕЛЬ ЕВРЕЙСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ – НЕ ДОПУСТИТЬ РУССКИХ К ВЛАСТИ В РОССИИ ИЛИ ОТНЯТЬ У НИХ ВЛАСТЬ.
 Русская интеллигенция всегда была на нашей стороне, по крайней мере, большая её часть. Но они поддерживают нас, не зная всей полноты информации. Сказать ВСЁ мы им не можем. Иначе они отвернутся от нас. Да, мы их используем, и манипулируем ими, но по-другому нельзя. Они должны быть с нами…
 Мы должны достичь в России тех же целей, которых достигли наши соплеменники в США — полностью управлять страной и не допустить другие национальности к её управлению.
 Лояльность приветствуется, но русский останется русским. Он в любой момент может предать нас, поэтому костяк российской оппозиции это евреи.
 В Координационном Совете оппозиции, русских нет вовсе. Есть евреи с русскими фамилиями. Это самые полезные в нашей борьбе люди. Им верят».

Получается, что к власти в России «белых» таки не «пущают», а, в результате приходится делать то, что им советуют старшие «товарищи» с Запада, собирающиеся строить социализм по Марксу.  На этом порочный круг горемык замыкается, ибо «белые» политики начали борьбой с марксизмом, а потом добровольно кинулись к его ногам. Кругом же евреи с их еврейскими учениями.

А сами-то что? Ничего.  Почему ничего? Потому что пустой смерч, взвихренный ненавистью.  Эти «белые» вчера кого-то ненавидели, сегодня ненавидят и завтра тоже будут ненавидеть. Иначе они не могут.

Ненависть для них –  род «шигалевской судороги», которая помогает им казаться живыми. Предлог для активизации застывших, вызубренных и никак не развиваемых идей. «Белые» — это склад мертвых вещей, кунсткамера уродов, годных только для того, чтобы время от времени пугать ими честную публику.

В циничном стремлении к власти, они всё делают для того, чтобы уничтожить правду о прошлом. Чтобы стереть память о своем сокрушительном поражении, и, последующем предательстве Родины, они обгаживают всю победоносную социалистическую историю, распространяя фальшивые документы. Но для того, чтобы истребить память людей, надо взрывать информационные «бомбы», растлевая оставшихся в живых, чудовищной ложью, что, собственно и делается. Но эти жертвы, принесенные на алтарь их тщеславия, не уменьшают саднящего чувства вины, засевшего у них внутри на генном уровне.

Чувство вины – тяжкое чувство., ибо оно порождает наказание…
____________________________________
P.S. В «Евангелии от Иуды», Христос говорит своему ученику Иуде накануне его предательства:

«Смирись, Иуда. Ты больше ничего хорошего сделать не можешь, как бы тебе этого ни хотелось. У звезд свои пути. Твоя звезда, в силу чудовищной ошибки, покинула свою орбиту и попала в сферу влияния другой, более мощной звезды.  И, в силу этого, ты – последний из своего рода злодеев, должен совершить свой последний, самый страшный грех, чтобы искупить грехи всех преступивших закон в твоем роде. Ты должен предать БОГА».

Предательство своего народа — это и есть предательство Бога.

Да, пути кармы – тёмные пути. Предательства, оговоров и насилия не избежал даже сам Иисус, признанный впоследствии высшим человеком мира — Богом. Чем все кончилось? Иуда сгинул, а всячески поруганное и оболганное христианство без боя завоевало полмира. Так оно, видно, будет и дальше… Верно говорил Иисус: «Ударившему тебя по щеке — подставь и другую…» (Лк.гл.6:29)


Борьба советской разведки против белоэмиграции:

Вверх

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"
Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев:

Вернуться на главную