Справедлив диагноз писателя Владимира Крупина на сайте РП: «Ты русский? Значит тебе тяжелее всех… И какая еще нация, кроме русской, выдержала бы вековое глумление над собой? Всегда русским было труднее, чем инородцам, пробиться в жизни… Русского оттолкнут и дальше пойдут. Это отпихивание я испытывал многократно».

Уважаемый и дорогой Владимир Николаевич, то были «старые добрые времена», когда русских только отпихивали. Положение резко изменилось. В противовес возвышению «Русского мира» в духовной сфере, его нещадно «опускают» в повседневной материальной жизни, вплоть до физического воздействия. Русский народ несет не только ускоренную естественную убыль, но и подвергается настоящему отстрелу. Это стало даже видом подработки. По данным СМИ, за вербовку боевика на Кавказе платят 14 тыс. рублей, а за убийство русского – 10 тыс. долларов. И это самый безопасный вид теракта: за русскими не стоит семейный клан, который будет «искать обидчика гораздо более тщательно, нежели правоохранительные органы» («Известия», «Кто платит за убийства русских?..», 30.07.2010).

В Интернете уже сформировалась рубрика: «Убийство русских». На Кондопоге траурная процессия не остановилась. Двух русских убили узбекские «гастарбайтеры». Приехал американец… русского происхождения – убили. Вывезли «усыновленных» русских детей в Америку - убили. В Ингушетии убили еще одну русскую женщину - сначала учительницу, теперь врача. А в Москве от рук чеченцев погиб молодой журналист Юра Волков, и, хотя, убийца признался и при нем обнаружено орудие убийства, его отпустили под подписку о невыезде, следствие запутывается и затягивается…

Нет этому чёрному списку конца и края… Прямо в храме был убит православный священник Даниил Сысоев. Он говорил (предупреждал!), что ему постоянно угрожали иноверцы, но никто не поверил ему, никто не пришёл на помощь. Президент Д. Медведев назвал это убийство «тягчайшим преступлением». Осудил его и патриарх Кирилл. Но хватит ли у следствия времени и воли, чтобы заниматься делом, в котором такая «немодная» схема: жертва - славянской национальности? Вот если бы, наоборот, был «славянский след»! Несколько лет терзали русских ребят за таджикскую девочку; и каково же было горе либеральных кругов, когда выяснилось, что русские «националисты» не имеют отношения к смерти девочки – она стала жертвой разборок таджикских наркоторговцев.

Меняется и масштаб трагических событий. В детском пионерском лагере «Дон» в районе Туапсе группа 17-20-летних чеченских подростков (команда 400 борцов) избила руководителей лагеря, вожатых и детей. По данным правоохранительных органов, самоуверенные чеченские «ухажеры» не потерпели замечаний администрации лагеря: прекратить оскорбления и приставания к русским девушкам.

Но и масштабность не предел: рождается «инновация»: беспрецедентный, изуверский способ издевательства над русскими. Коллективно, почти четыре десятка новобранцев Балтфлота были жестоко избиты группой «дедов». Вот «детали»: 38 жертв – славяне («из равнинной части РФ», - политкорректно ссылается источник информации), а мучители – 8 дагестанцев. Мало того (садисты концлагеря вряд ли такое могли придумать): изувеченных ребят выложили на земле в виде слова «Кавказ» и сфотографировали с крыши ближайшего дома. Якобы, по словам «Комсомольской правды» (17 ноября 2009), из «ностальгических чувств», но, возможно, как полагают другие СМИ, и для отчета о «проделанной работе».

Выяснилось, что издевательства над военнослужащими шли постоянно: у них отбирали телефоны, деньги, еду, новую форму, заставляли работать, петь и плясать по-горски. Последний случай переполнил чашу терпения, и ребята пожаловались в Комитет солдатских матерей, о чем одна из них и рассказала по радио РСН. Военная прокуратура Ленинградской области завела семь судебных дел на виновных.

У этой проблемы две стороны. Меня, думаю - и других, волнует такой вопрос: как русские парни, почти в пять раз превосходя группу кавказцев, поддались их нападкам? Недавно, в День призывника я с группой ветеранов посетил воинскую часть. Мы увидели буквально дрожащих, запуганных новобранцев. Они беспокоились: « Родину-то мы защитим, а вот кто защитит нас?». Они имели в виду неуставные отношения – «дедовщину». Практически эти ребята, морально подавленные и разобщенные – уже жертвы, неспособные противостоять агрессивным группировкам южан, которые выступают под эгидой сплоченных «землячеств». Виноваты семья и школа, которые не прививают юноше мужской характер («мобилизационный ресурс», С. Доренко); виноваты призывные медицинские комиссии, которые ограничиваются лишь физическим здоровьем и игнорируют моральное состояние ребят.

У проблемы есть вторая сторона. Едва произошла драка в пионерлагере «Дон», как чеченская администрация, верная принципу, что лучшая защита – нападение, тотчас взвалила всю вину на русских. Она потребовала от президента дать политическую оценку происшествию, буквально продиктовав: античеченская акция, пригрозив в противном случае проблемами с Сочинской олимпиадой. Даже обыватели поняли: «шантаж». Но властная Москва молчит, если не считать «телеграфного» заявления уполномоченного при президенте РФ по правам ребенка Павла Астахова: «Виноваты взрослые». Чьи взрослые? Расследуйте. После драки чеченцы сорвали российский флаг с флагштока лагеря, разорвали и топтали его. Это дело УПК!

Российская позиция стремится создать для мирового сообщества образ благополучной в этническом отношении многонациональной страны, примитивно объясняя причины и не затрудняя себя радикальным решением проблемы (М. Ремизов: «Страусиная позиция»). У неё только один ресурс и одна надежда: терпение русского народа. Хотя надо понимать, что, потакая завышенным запросам Чечни, Москва лишь поощряет её на дальнейшее своеволие, воспитывает ложный тип поведения и приближает новую Кондопогу.

Оторвана от реальности и чеченская позиция. Нельзя бесконечно пользоваться статусом неограниченного дотационного региона за счёт федерального бюджета, вопреки воле российских налогоплательщиков. У Р. Кадырова сложная задача: если он смело признал, что его соотечественников недолюбливают за национальную принадлежность, он должен найти мужество назвать эти неприемлемые для других национальные черты и начать воспитательную работу по улучшению своего образа, включив в неё семью, школу, церковь, общественные организации. Ему уже предлагают помощь в выработке памятки (кодекса) поведения чеченцев за пределами своей республики. В этом нет ничего нового, такие памятки уже существуют, например, для участников туристического круиза: как вести себя в каждой стране, чтобы найти взаимопонимание и не обидеть туземное население.

Да, «мы – разные», говорится в брошюрке, розданной по школам в рамках программы воспитания «толерантности». Это большая и, главное, обоюдная работа. Трудно очертить границы применения принципа терпимости. Вернемся к примеру лагеря, попробуем влезть «в шкуру» каждой из конфликтующих сторон. По мусульманским обычаям, женщины не должны чрезмерно обнажать своё тело в общественных местах – иначе это ничто иное, как провоцирование мужчин и т. п. Девушек в короткой юбке чеченские парни назвали «проститутками». Всё бы так, если бы дело было в чеченском селе, на родине чеченцев-хозяев, а не в русском селе Краснодарского края, где чеченцы были в качестве гостей. Более того, гости забрались к русским девушкам самовольно, без приглашения и стали диктовать свои правила. Тут действует не Кодекс толерантности, а УПК – Уголовный кодекс. Тут явная вина чеченской стороны. Но виноваты и взрослые русские, поселившие в лагере молодых людей с несовместимыми взглядами, которые одной беседой о «толерантности» не сгладишь.

«Жалеть врагов? - спрашивает В. Крупин. - Да, жалеем. Но дожалелись до того, что уже ненависть к России поселилась в ней самой. Россию ненавидят те, кому она дала приют, образование, работу».

Русский писатель не дает программы защиты «русского мира», но не уходит и от прецедентов: «… мы за издевательства не мстим. Это уж когда явно начинали приставать и вторгаться в русские пределы». Тогда приходилось давать отпор «для образумления» (у автора дословно: «давать им по морде для образумления»).

Не наступил ли этот «момент истины» сегодня? Ведь уже все пришли к пониманию того, что это – последняя черта, так продолжаться не может, жалость превратилась в свою противоположность – вредоносность для обеих сторон, а для русских - предмет элементарного выживания. Надо что-то делать. Трудный вопрос, над ним ломали голову Л.Н. Толстой и другие русские «непротивленцы» злу. Нашего современника Юрия Бондарева тоже однажды озадачили на публике: «Признав добро с кулаками, не станем ли мы сами злодеями?».

То было на теоретическом, философском уровне, а у нас жизнь, которая требует принятия решений каждый день. Вот маленький, конкретный пример. На радио РСН позвонила воспитательница детского садика и рассказала, что маленькая чеченка призналась (не ручаюсь за точность, передаю только смысл): «Мы вас не любим», и пригрозила: «Мы вас победим». Сотрудницы переполошились и стали всячески ублажать ребенка. А решение должно было быть другое: ребенка (хотя и менее всех виновного) из садика исключить, о националистическом (экстремистском) настроении родителей оповестить правоохранительные органы, дать широкую огласку этому делу (как и не замалчивать истории с российским флагом в лагере «Дон»). Сегодня такое решение покажется чрезмерным, а когда-то оно было нормальным, потому что касалось чести и безопасности народа.

Сегодня не мешало бы оживить образы былинных героев-богатырей, которые могли постоять за себя от нападок зарвавшихся супостатов. Где вы, Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алёша Попович? Откликнитесь! Спуститесь на землю с картины, которая превратилась в модный коммерческий бренд – пиво «Три богатыря». Хватит жить «на троих», расширяйте ряды, возьмите в компанию нашего живого богатыря - боксёра Николая Валуева. Как ни горько признавать, в последних поединках он утратил – не силу кулаков, а сноровку и волю, стал отдавать чемпионские титулы недостойным соперникам, превратился в символ большой страны, которая постоянно уступает и не может нанести эффективного ответного удара. Хватит подставляться, пора «уразумлять»… На ринге и в жизни.

Насчёт «добра с кулаками». Решительно отстаивая свои права на жизнь, русские не станут злодеями: гены не позволят. Это подтверждает вся история русского народа: как бы ни была жестока битва, к каким бы строгим карающим мерам ни прибегал наш народ в отношении врага, русский человек оставался самим собой. Я это могу засвидетельствовать, как участник Великой Отечественной войны. Да, была ненависть к гитлеровским палачам, мы убивали незваных пришельцев, но не бесконечно – только на войне. Мы не озверели даже под воздействием призыва писателя-трибуна: «Сколько раз увидишь его, столько раз его и убей!». Русским больше импонировал другой девиз: «Гитлеры приходят и уходят, немецкий народ остается». Так что нынешние необходимые для выживания жёсткие охранные меры – явление временное, продиктованное суровым временем. По сути, на дворе время военное, мы эту войну не звали, нам её навязывают, уже объявили, а «на войне, как на войне»! Или подождём, когда полыхнёт вся земля, как нынешний пожар?

Евгений ЕЛЬШОВ,
участник ВОВ, член Союза писателей России, член Союза журналистов, ветеран ТАСС