|
Из книги Муталипа БЕППАЕВА
"Эльбрус - белокрылая птица"
(с балкарского)
ЯК
Чёрный як -
Словно царь всех царей,
Он, как глыба, стоит средь двора.
Человека иного мудрей -
Он глядит, как шалит детвора,
Как в цветах задыхается сад,
Как пчела совершает полёт...
И, рога запрокинув назад,
Клок душистого сена жуёт.
Горцу старому рад одному.
С горцем старым
Он, словно с телком,
Обращается и - языком
Нежно лижет папаху ему.
Выше туч и туманов живёт
Чёрныё як -
Словно бог всех богов.
В царстве гор и нетленных снегов
Не спеша своё сено жуёт.
КАРТИНА ДАВНИХ ЛЕТ
Кони, кони - скачут кони!..
Искры бьют из-под копыт.
Чёрный лик горы драконьей
Не укроет от погони
Тех, кто Богом позабыт.
И гудят от гула скалы,
И качается луна:
Крики,
Злобные оскалы,
Сабель звон
И дым запалов,
И тропа - на всех одна.
Потерпи, не плачь, родня!
Кони вынесут - спасут...
Слева -
Пропасть, даль сквозная,
Справа - круча навесная,
Сзади - дикий самосуд.
Впереди -
Немало троп есть,
Где колдует над людьми
Двух сердец святая робость...
Но летят, сорвавшись в пропасть,
Двое вместе с лошадьми!
Лунный свет ползёт по скалам,
К одинокой льнёт сосне,
Чтобы та его ласкала.
Над ущельем - вой шакала
Стынет в мёртвой тишине.
ГОРЯНКА
Под струйки звёздного дождя
Она ладони подставляла
И тайной радостью сияла,
Как в воду,
В звёздный дождь войдя.
Там — за аулом Яникой,
С плакучей ивою на пару,
Горянка волосы купала
И груди гладила рукой…
Скользили блики по плечам,
На смуглом теле растекаясь.
И дождь,
в грехах своих не каясь,
В объятья деву заключал.
ПОЛЁТ
(из стихов для детей)
Ночь.
Река.
На водной глади
Вижу звёзды и луну.
Сотни брызг оставив сзади,
В небо звёздное нырну!..
Космонавтом стать хочу.
Ночь.
Река.
И я - лечу!..
СТАРЫЙ ВОЛК
Старый волк - голодный и больной.
К милости Всевышнего взывая,
Он лежал в ущелье , завывая.
Старый волк - голодный и больной.
Мир затих, и бледный свет луны,
Словно отблеск злобного оскала,
Осветил траву, ручей и скалы
Мёртвой красотою тишины.
Старый волк - не видел ничего.
Он свои клыки с добычей вместе
Съел давно.
Ни злобы и ни мести
Не осталось в сердце него.
Где она - та лёгкость?
Где она?!.
Вспомнил он,
Как, выждав на рассвете,
Даже лань -
летящую, как ветер! -
Настигал в былые времена.
И на жертву бедную свою,
Сбив её,
Безжалостно кидался,
Рвал клыками мясо,
Наедался
И бросал остатки воронью!..
Вспомнил он
И, нагнетая жуть,
Вдруг завыл печально и надсадно:
Как бы он сейчас,
Глотая жадно,
Съел всё то, что нынче не вернуть.
Старый волк - голодный и больной.
Время и его не пощадило.
Слава Богу, что судьбы хватило
Выплакаться вволю под луной.
...Труп его,
В ущелье за рекой,
Погоняя по утру орату,
Увидал пастух седой и старый
И вздохнул, слезу смахнув рукой.
И подумал, вглядываясь в даль:
Много он овец унёс из стада.
Вроде бы и радоваться надо,
Что подох вот так.
Однако - жаль...
Из стихов Махмута КУБАНОВА
(с карачаевского)
Не сжигаю в застольях хмельных вечера.
Не тянусь к лёгкой славе нестрогой.
На лихом скакуне, обгоняя ветра,
В горы мчусь каменистой дорогой.
Там, где острые выступы старой скалы
Рвут тяжёлые тучи на части,
Окликая окрестности, кружат орлы -
Моей жизни высокое счастье!
И судьбу забывая земную свою,
Отрекаясь от будней привычных,
Вместе с ними их гордые песни пою
И парю в небесах безграничных.
И пока я живу на земле, я им - брат!
В ночь ли, за полночь - к ним я приеду.
Всё до капли отдам им, чем в жизни богат,-
Разделю с ними радость и беды.
И они мне кричат, понимая меня,
Тени крыльев кладут мне на плечи.
И не могут, как я, жить в разлуке ни дня.
Расставаясь - мечтают о встрече.
Если горе лихое наполнит мне грудь,
Непременно находятся рядом.
И коня моего окрыляют, и - в путь
Провожают приветливым взглядом.
Этой дружбой высокой горжусь и - ценю!
Что там ветру?.. Со скоростью света
Я лечу на коне - не догнать даже дню:
Окрылённому равного нету!
* * *
Вновь весна зовёт работать в поле.
Труд не в тягость - не хватает дня!
И мальчонка , лет семи - не бол,
С удивленьем смотрит на меня.
И как знать,
Быть может, через годы,
Радуясь весенним небесам,
Он увидит радостные всходы
Тех семян, что бросит в землю сам.
* * *
Если вы посадили меня на коня,
Дайте в руки поводья - не держите меня.
Хоть и трудно мне будет в седле усидеть,
Сам хочу на коне, словно ветер лететь.
Ну а если с коня я свалюсь, как мешок,
Не жалейте меня.
Пусть злорадный смешок
Облетит всю округу: мол, что за дела?!.
Да такому нельзя доверять и осла!
Говорите в глаза мне, что я не рождён
Быть наездником статным, что я побеждён.
Говорите всю правду, не бойтесь прикрас.
Я обиды не спрячу под сердце на вас.
Впрок, чтоб я не садился в чужое седло,
Говорите.
Пусть будет порой тяжело.
Но зато, отыскав своё место в судьбе,
Быть полезным смогу я и вам, и себе.
* * *
Как солнце радостное нёс,
Улыбкой озаряя вечер,
Тебе букетик жёлтых роз
И - робко протянул при встрече.
Но от подарка моего
Ты убрала поспешно руки:
"Зачем ты даришь мне его?
Цвет жёлтой роза - знак разлуки!
Теперь не знаю, как мне быть?
Что делать мне с твоим букетом?
Иль ты устал меня любить
И сообщаешь мне об этом?.."
Твоя примета - сущий вздор!
Ведь жёлтый цвет - не символ горя
Для той любви, что выше гор
И глубже, чем глубины моря.
В цветах причину бед и зла
Лишь видят те,
В ком зло и старость
И от любви одна зола
в сердцах остуженных осталась.
И, если любишь меня ты,
Примету вздорную не слушай.
К груди прижми мои цветы:
Они, как солнце, греют душу.
* * *
Могу без промаха и я
Свалить козла в горах, поверьте,
Смерть выпуская из ружья...
Но что быть может горше смерти?
Куда желаннее по мне,
С высоких трав сбивая росы,
Косой звенящей класть прокосы,
Усталость чувствуя в спине.
Куда, мне кажется мудрей
Работу чтя - не как разминку -
Плясать весёлую лезгинку
По вечерам для косарей.
И ни тогда, и ни потом,
Живя по сельскому уставу,
Я не люблю быков усталых
В работе погонять кнутом.
Поняв душой их и умом,
В глаза им глядя, с ними ладил
И бережно руками гладил
Им холки, стёртые ярмом.
Пусть кто-то скажет:
"Твой удел,
Коль городским ты стал до срока,
Труда бояться, как порока
И не любить тяжёлых дел!"
Отвечу просто:
"Ерунда!
На прочность я судьбой испытан.
Каким в деревне был воспитан,
Таким останусь навсегда."
|
Из стихов Фёдора ИСТОМИНА
(с коми-пермяцкого)
КЛЮКА
Словно пушки перед боем - тяжелы! -
Целят ёлки в небо грозные стволы.
Ствол берёзоньки изогнут, как клюка...
Мне нужды в такой опоре нет пока.
Потому как среди мирной тишины
Был рождён я - не изведавший войны.
Тело, жизнью налитое, не болит.
...Мой отец - войны минувшей инвалид.
По деревне, в землю такая клюкой,
ходит батя, величая "чудо-конь"
Ту клюку, к которой долго привыкал,
На которой , баит, с фронта "прискакал".
Но вчера она сломалось. Как тут быть?
Может, съездить в город новую купить?
Но не хочет батя трости заказной -
Ни фабричной, ни наборной, ни резной.
Говорит, нужна неброская на вид
Да покрепче, чем железо... Лес шумит.
Я срублю с изгибом палку без хлопот,
Ошкурю, как полагается, и - вот,
Примеряясь, в руку правую возьму:
Будет впору клюшка новая ему.
Круто ляжет в широченную ладонь,
Выгибая шею, батин "чудо-конь".
Суковата да шершава, да крива -
Да жизнь отца, по сути, такова.
Дело сделано, пора бы и домой
Возвращаться... Оглянулся: Боже мой!
Сколько ж в чаще, на опушках возле пней
Приготовлено природою "коней"!
Не мороз ли в душу домыслом проник?
Мой отец - в селе последний фронтовик.
Этой клюшки, что я вырубил ему,
До конца, похоже, хвати.., но кому
Приготовлены другие прозапас?
Может, лес уже заботится о нас?..
Словно пушки перед боем - тяжелы! -
Целят в душу ёлки гладкие стволы.
СЕРАНЬКА
Вздыхает хозяйка - не спится.
Потеряны сон и покой.
Легко ли вот так согласиться
Корову отдать на убой?
Хозяин добавил к тому же:
"Сераньку с утра не пои!.."
К колодцу спешить ей не нужно
Впервые за многие дни.
С утра все глаза промочила:
то - выйдет, то - в избу войдёт.
Буланая сталь по точилу
Как будто по сердцу скребёт.
Вы женщине этой поверьте:
не век ведь в достатке жила.
Корова - спасеньем от смерти
В лихую годину была.
А нынче она заболела.
И смерть только может спасти
Её исхудавшее тело.
И плачет хозяйка: "Прости!.."
Муж в хлев с мужиками собрался...
Хозяйка за вёдра и - шмыг! -
К колодцу... И долго метался
В колодце коровушки крик.
Впервые за долгие годы
Ей тягостной ноша была.
Как будто бы в вёдрах
Не воду,
А слёзы коровьи несла.
Из стихов Александра ИЛЬИНА
(с чувашского)
ГОРСТЬ ЗЕМЛИ
Горсть чёрной свежевспаханной земли
Беру в ладонь - и нет её добрее.
Давно ль метели злые отмели? -
И вот она, как мать, мне руки греет.
Горсть чернозёма - крошечка полей -
В моих руках и в ней такая сила,
Что горсть зерна, посеянная в ней,
Колосья жизни к солнцу возносила.
Я горсть земли в своих руках держу
И кровь её мне наполняет вены.
И потому землёю дорожу,
И сызмальства ей знаю вес и цену.
ВОРОБЕЙ
Веря в радость ли, в удачу,
Мимо тучных голубей,
Словно в лето, звонко скачет
Развесёлый воробей.
По уму ли, по наитью,
Рассуждая так и сяк,
Я твоей весёлой прыти
Не могу понять никак.
Посмотри - деревья голы
И поля вокруг пустоты.
Разве можно быть весёлым
В мире грустной пустоты?
Дождик хлещет.
Ветер с поля
Бьёт в стекло, срываясь в свист.
Не пойму я, чем доволен
Этот странный оптимист.
Из стихов Турсунала ОСТОНКУЛОВА
(с киргизского)
КОМУЗ
Три звенящих струны — три святые дороги!..
В кровь сбивая свои огрубевшие ноги,
кочевали киргизы от века за веком,
в тщетных поисках счастья и доброго света.
И по этим дорогам, налегая на стремя,
мчалось в наши селения новое время.
И по этим дорогам уходили джигиты
на защиту страны — на великие битвы,
чтобы трудную долю в сраженьях изведав,
приносить вот по этим дорогам победу.
О, поющий комуз!.. В моей жизни ты вроде
как живая душа, как гнездовье мелодий:
стоит взять мне тебя в свои чуткие руки —
стайкой звонких птенцов
ввысь летят твои звуки!
Как юнцы — мои пальцы бегут по дорогам,
чтоб причастным остаться
к птенцам-недотрогам.
ОДНОСЕЛЬЧАНАМ
Я несу в себе любовь и силу
Тех людей, с кем жизнь меня сроднила.
Тех людей, о ком скучаю вечно,
Далеко уехав от аила.
Сообща за чьё-то счастье бьёмся.
Если радость - всем селом смеёмся.
Если горе - поровну разделим,
От чужой беды не отвернёмся.
С помощью, надеждами и миром
Мы живём в своём аиле милом.
Если же умрём - и под землёю
Будем все лежать одним аилом. |
