|
|
 19 августа в Иловайске каратели захватили в плен гражданина Франции, уроженца Одессы, поэта, драматурга, переводчика Юрия Юрченко, который помогал ополченцам переводить новости из ДНР на французский язык.
Об этом написал на свой странице в facebook помощник Арсена Авакова Антон Геращенко:
"Говорил с Иловайском. Только что батальон "Донбасс" задержали группу сепаратистов из 8 человек, направленную для подкрепления Иловайской группировке сепаратистов.
В числе задержанных интересный человек - Юрченко Юрий Васильевич.
Юрченко Юрий Васильевич (Париж), драматург, актер, поэт, лауреат международных конкурсов, Президент театральной ассоциации «LES SAISONS RUSSES» («Русские Сезоны»), Франция.
Юрий Юрченко работал переводчиком обращений и новостей террористов на французский язык для, как он говорит - "прорыва информационной блокады Новороссии в франкоязычных странах Евросоюза".
Был лично знаком с Павлом Губаревым."
Эту информацию подтвердили и ополченцы. Представители Донецкой народной республики заявили, что украинские военные задержали в городе Иловайске корреспондента политотдела министерства обороны ДНР Юрия Юрченко, являющегося гражданином Франции, сообщает телеканал ТВЦ.
Международный творческий ресурс соотечественников "Подлинник": РУССКИЙ МИР ДОЛЖЕН СПАСТИ ЮРИЯ ЮРЧЕНКО
Стихи Юрия – это сложный сплав высокой поэзии и понимания трагизма существования нашего мира. Они пронизаны верой в уникальность русской культуры. Эти стихи – для чутких читателей.
Мы не политический ресурс, для нас существует только одно убеждение, одна сила – это Творчество во всех его светлых и мудрых проявлениях.
Борьба с Русским миром, с русской культурой и русским наследием ведется давно, ведется яро и рьяно. Это даже не фашизм в привычном понимании этого понятия, - это тотальная агрессивная русофобия. Нацизм по отношению ко всему русскому. Постсоветское пространство столкнулось с этой войной в полной мере. Для людей творческих, интеллектуально и духовно развитых – Украина и Россия всегда будут одним пространством – колыбелью нашей культуры и цивилизации.
И тут не может идти речь о каком-то сепаратизме. Юрий Юрченко на Донбассе отстаивал право людей на родной язык и родную культуру. Право на землю, право распоряжаться судьбой детей. Отстаивал как журналист, как поэт, как честный человек. Он освещал во французских и российских СМИ всю боль, все потери Донецка. Смерть людей. Голод. Огонь. Войну.
Во времена, когда идет бесконечный поток противоречивой информации, во времена битв политических технологий, - мало кому веришь. Мы верили Юрию, жадно читали новости, радовались любой весточке о Донбассе на его страницах. Думали: только бы его не ранили, только бы остался жив... Было убеждение – с Юрием не может ничего произойти плохого, Господь не допустит, потому как Юрий - редчайший талант, необыкновенно красивый человек. Юрий – это достояние Русского мира.
Вера и сейчас жива. Люди не дадут Юрия Юрченко в обиду.
Надо быть честным. Не всегда наши соотечественники получали должную помощь от России в трудные времена. Очень надеемся на то, что Русский мир не даст своего замечательного поэта в обиду, защитит его. Любыми средствами. Иначе, - всё, что декларируется в громких уверениях о будущем величии РФ, о рассвете культуры и духовности - окажется обычными словами. Горько осознавать это.
Перефразируя где-то услышанную цитату: Когда умолкают поэты, начинают говорить пушки.
Юрий Юрченко - надежда на то, что мы заслуживаем чего-то большего, чем звук орудий, обстреливающих детские сады и школы Донбасса.
И эта надежда жива. Мы не можем потерять её, иначе потеряем себя.
Юнна Мориц: ПОКА СЕРДЦА ДЛЯ ЧЕСТИ ЖИВЫ
Прекрасный, трепетный поэт, чистый лирик, художник, актёр, гражданин России и Франции, живущий во Франции, где у него дочь и жена, шёл себе, шёл - и попал в плен к батальону "Донбасс".
Такое бывает только с поэтами российского человечества.
Юрий Юрченко – личность фантастическая, всю дорогу Ангел ему подставляет плечо, крыло, и проносит его над пропастью. В данный момент - от кого и от чего зависит его свобода? От обменного курса пленными на рынке войны. От знания языков поэзии, которые всегда – за гранью возможностей, где воз можностей и зов невозможностей работают на Человека! Он никого не убил, не пытал, не унижал, не клал лицом в грязь, не сжигал заживо, как фашисты в Одессе, не достреливал прыгающих из окон, не бомбил детские сады, роддома и больницы, не громил беженцев из гранатомёта. Блестяще талантливый Человек, он просто хотел рассказать Западу о том, что творится за гранью информационной блокады, человекоубийственной лжи. Не каждому доступна такая доблесть и честь!
Россия, Франция, Украина должны проявить такую же доблесть и честь, чтобы Юрий Юрченко вышел на свободу из плена.
"Пока свободою горим,
Пока сердца для чести живы..."
Юрий Юрченко - поэт, драматург, актер.
Родился в 1955 году в Одесской пересыльной тюрьме. Детство и юность прошли на Колыме в таежном поселке.
После седьмого класса школы ушел работать в старательную артель, работал токарем на заводе в Магадане, докером на острове Шикотан, затем художником-оформителем и артистом Грузинского театра пантомимы.
В1982 году окончил Грузинский театральный институт и в 1987 году Московский литературный институт им. А.М.Горького.
Работал актером в театрах Тбилиси, Хабаровска, Владивостока, Москвы. Играл центральные роли в пьесах А. П. Чехова, Е. Шварца, А. Брагинского, Ж. -Б. Мольера, Ж. -П. Сартра.
С 1979 года — публиковался в журналах, альманахах и антологиях «Юность», «Огонек», «Театр», «Литературная учеба», «Драматург», «Литературная Грузия» и других.
С середины 80-х годов пишет для театра. Издано семь книг стихов и пьес (стихи, переводы с грузинского, пьесы в стихах).
В театрах России, стран СНГ, Франции, Германии поставлено восемь пьес.
В 1990 году выехал в Германию, с 1992 года по настоящее время живет во Франции. Окончил аспирантуру в Сорбонне (русский поэтический театр). На международном поэтическом турнире им. А. С. Пушкина в Лондоне (2004 г.) был назван публикой королем поэтов.
Пьесы Юрия Юрченко ставились в музыкальных и драматических театрах России, Украины, Германии и Франции.
Автор выступал и выступает с авторскими вечерами и моноспектаклями по своим пьесам в Москве и других городах России и Украины, Грузии, Германии, Франции, Голландии, Швейцарии.
 * * *
Зачем иду я воевать?
Чтоб самому себе не врать,
Чтоб не поддакивать родне –
«Ты здесь нужней, чем на войне.
Найдётся кто-нибудь другой,
Кто станет в строй, кто примет бой...»
За это «неуменье жить»
Не грех и голову сложить.
НЕБЕСНАЯ СОТНЯ
Тут – бандера под бандуру,
Там – «москаль», заклятый враг…
Пуля, может быть, и дура,
Только снайпер – не дурак….
Снайпер дело туго знает -
С кем дружить, кому служить:
Под ОУНовское знамя
В с е х готов он положить..
Хоп! – вот, девочку з а д е л он…
Хоп! – и нету пацана…
Но за правое за дело
С о т н я, это – не цена.
А народу - надо много ль? –
Он, народ, в расправе лют!...
Вот такой вот гоголь-моголь
И горiлка «Абсолют»…
Плачет, стонет Украина
Бьется рыбою об лед…
Чуден Днепр! – до середины
Редкий «беркут» доплывет…
* * *
Вот и все. И вещи собраны.
Осень выследила нас.
Голоса молчаньем сорваны –
Помолчим в последний раз.
Комаров из дома выгонит
Дым «Герцеговины Флор»,
А когда до пальцев выгорит –
Время. Кончен разговор…
* * *
Есть что-то такое, что выше всего –
Кто знает, что это такое?..
И надо, пожалуй, уехать в село
И жить в тишине и покое.
Ходить на охоту, стрелять глухаря,
Как в детстве стрелял куропаток...
И свет в своем доме гасить, уходя.
Пора привести все в порядок.
Жениться. И школьным учителем стать.
Столичных гостей сторониться.
И Пушкина, будто впервые, читать,
И плакать над каждой страницей...
* * *
Человек не хорош и не плох
(Сам, как есть, – без патетики если);
Он красив и талантлив, как Бог
И – уродлив, бездарен… Всё вместе.
Два в одном : ляжет грудью на дзот,
И – предаст за пятак, за полбанки,
На пожаре младенца спасет,
И – соседа зарежет по пьянке.
Не суди. Но решай только сам –
Каждый раз, вновь и вновь – для себя лишь:
Иль взовьешься – на миг – к небесам,
Иль – в грязи этот миг изваляешь.
"...Мы жили тогда на планете другой".
Георгий Иванов
Оглянешься ночью случайно —
Холодные звезды, река... —
И вздрогнешь, услышав звучанье
Мелодии издалека...
Увидишь залив... городишко...
И всё, чем ты не дорожил...
И вспомнишь, как с юной латышкой
У моря дремотного жил.
И вспомнишь — и сосны, и лето,
И осень… и ветер в трубе…
Но с этой далекой планеты
Никто не ответит тебе.
* * *
«…И, томимый неясной тоской…»
И.М.
…Ночью разбудит его немота,
Будет, томимый неясной причиною,
Глухо мычать, головою мотать,
Музыку слышать, едва различимую...
Выйдет на улицу, капли дождя
Будет глотать, запрокинувши голову,
Сядет к окну – в доме дождь переждать –
Там и уснет он, не чувствуя холода...
Утром уснет, а очнется лишь затемно –
Женщина будет по имени звать его
(Соображать будет сбивчиво, путано),
Тонкие пальцы по свежеоструганной
Доске дверной будут тихо отстукивать
Только двоим им известный сигнал,
То есть строфу со строкою в начале:
«...Помните — двое, на старом причале?..»
……………………………………………………………………
...Голос умолкнет, и стук прекратится,
Будет слеза к подбородку катиться,
Ночь будет виснуть бездонной воронкою,
И тишина будет рвать перепонки, и...
Бросится плащ и ботинки искать,
Дверь распахнет в город с темными окнами...
Но – на пороге про всё он забудет,
Сядет, одетый, к столу, что-то будет
Долго писать на обрывке листка,
Утром уснет у окна одинокого
С треснувшей дужкой очков у виска…
* * *
…Белая лебедь на Чистых Прудах…
Что-то ты плачешь? Что-то ты стонешь?..
Воду зеленую крыльями тронешь –
Что-то ты ищешь в дрожащих кругах?
Стихнешь. Устанешь. Захочется спать.
Голову спрячешь. Доброе вспомнишь.
На воду белые перья уронишь –
Значит, пора уже снегу упасть…
– Что это – сон?, стих?..
– Осень… Зима… Спи…
* * *
«Любимая – жуть! Когда любит поэт…»
Б. Пастернак
…Дыханье сбивается, губы немеют –
Я тему веду, как дышу, как умею,
Чтоб вдруг оборвать при великом народе
На самой высокой – неслыханной – ноте…
Бывают у каждого эти – до стона –
Мгновенья, что требуют встречи достойной,
Все прежнее – только настройка оркестра –
Так ждут революции, смерти, ареста.
Любимая! Жуткое счастье какое –
Пропеть твое имя над черной рекою!
Любимая, как это больно, как больно –
В осенней Москве повстречаться с тобою...
Когда ты в отъезде, но здесь – твои вещи,
Когда ты уходишь – надолго, навечно,
Когда идут слезы от сильного ветра
И прячешь лицо за зеленым вельветом,
Когда твое тело целуют другие –
Люблю тебя, как на Земле – не любили!
* * *
Пока ты не выучил текст,
И знаешь о роли ты мало,
И мало известно о тех,
Кто выйдет на сцену к финалу,
Пока еще хочется жить,
И все за столом еще общим,
Пока ты чужое не обжил –
Уйди, заболей, откажись!
Пой с другом веселые песни,
Смеши всех до слез в водевиле,
Но если – всерьез и навылет –
Меняй режиссера и пьесу!
Пока и о н а не всерьез
Примерила длинное платье,
Но в сцене прощания – плачет,
А стоит ли что ее слез?..
Пока не премьера – прогоны,
Пока до исхода – два года –
Завой от предчувствия дикого,
Беги, хоть на радио диктором!
Но нет – ты увлекся сюжетом,
Забылся, свалял дурака,
Ты предан уже, но пока
Еще ты не знаешь об этом,
И не уследил, старина,
За ней ты, за жестом, за речью –
Офелией, Ниной Заречной
Уходит с премьеры она.
Тебе был известен финал,
Ты знал, чем за это заплатишь,
Но девочка меряла платье –
И ты ничего не менял.
БЕЛОРУССКИЙ ВОКЗАЛ
Небо затянуто серою коркою...
Прожито. Пройдено. Крест.
Вот и кончается улица Горького –
Ночь... Барановичи... Брест...
Ловится, помни, – в купе, или в номере –
Каждое слово и звук...
Входишь в ОВИР, чтобы выйти в Ганновере
И оглядеться вокруг...
Поезд отправится дальше, до Кёльна,
И – закружит карусель...
Быстро привыкнешь и будет небольно:
Вена... Лозанна... Брюссель...
Что же терять мне, колымскому школьнику? –
Нет, ничего мне не жаль.
Катится глобус по полю футбольному –
Бостон, Мадрид, Монреаль...
В этом таланте есть что-то порочное –
Всюду быть – в меру – своим...
Вот и кончается повесть о Родине –
Мюнхен... Иерусалим.
Небо закатное, серое, мутное,
Вот – обагрились края...
...Дай задержаться же, хоть на минуту мне,
Господи, воля Твоя...
* * *
Ни прощенья, ни прощания –
Так, отныне, мне и жить...
В русской церкви, здесь, в Германии,
Панихиду отслужить...
Вспомнить давнее, забытое
И коснуться лба рукой:
Душу, Господи, рабы Твоей
Со Святыми упокой...
Мать в Тебя, Спаситель, верила, –
Ты уж, там, своим вели,
Чтоб открыли Твои двери ей,
Во дворы Твои ввели...
Сердце бедное, разбитое
Везут зимнею Москвой...
Душу, Господи, рабы Твоей
Со Святыми упокой...
И прости грехи ей вольные
И невольные – сполна
Здесь отмучилась, довольно ей –
Не война, так Колыма...
И последний снег кружит над ней,
Над холодною щекой...
…Душу, Господи, рабы Твоей
Со Святыми упокой...
Тень от берега отчалила...
...Дай ей угол где-нибудь,
Где ни боли, ни печали нет –
Дай ей, Боже, отдохнуть...
Небо темное, закрытое,
Над безмолвною рекой...
...Душу, Господи, рабы Твоей
Со Святыми упокой...
|
