| |
***
Жить на Земле – время ценить,
Ход её зим и лет.
Небо любить – время забыть, –
Только полёт и свет!
«Как наверху – так и внизу» –
Смыслы открой, Господь!
Звёздный букет в сердце несу –
Изнемогает плоть.
Как ей вместить столько огня
Ярых Твоих небес?
Космос зовёт, тайной дразня…
Здесь, что ни день, – стресс.
Звёзды тихи, но чувствует мозг
Бушующую круговерть.
Ты ещё здесь? Ты ещё смог?
Здесь, что ни день, – смерть.
Что ж Ты творишь, там, наверху,
Тварей своих тесня?
Бог есть Отец – знает наш слух,
Кажется, мы родня?
Мира Земли нет красивей!
Господи, дай нам мир,
Чтобы внизу, в мире людей,
Не было Чёрных дыр!
Что ж Ты не дашь нам позабыть
Ярость вражды и огня?
Чтоб я могла Небо любить,
Как Ты любишь меня.
ВЕЧЕР В АВИАГОРОДКЕ
Потянуло печными дымками
К нам из Старого Кировска.
Вечер светится огоньками.
Клёны в сквере за лето выросли…
Я гуляю, гуляю кругами,
Я люблю воздух осени.
Окна – тёплыми светляками,
На плаще – блеск прохладной мороси...
Хризантемы мерцают, как звёзды,
Что рассыпало лето нам.
Хризантемовые репосты
Светят в космосе фиолетовом.
Потянуло теплом человечьим
К нам из Старого Кировска.
И под небом, холодным и вечным,
Мысль о клёнах: «За лето выросли!»
***
Тень яблони скользила по земле…
Т. Кузовлёва
Остановлюсь, замру на полпути:
Тень яблони, ажурна и ветвиста,
(Идти по ней? Ну как по ней идти?)
Летит – легка, как музыка флейтиста.
Она ждала – когда замрут шаги,
В экранах голубых утонут люди,
И силуэт на полотне пурги
В изящном разбросается этюде.
Отчётлива – спасибо, фонари! –
В особый час затишья сокровенный.
И можно видеть, как легко парит
Весь кровоток, весь путь её вселенной.
Я разгляжу в сплетеньях тайный знак,
В изломе – расшифрую иероглиф,
Возрадуюсь, что автострадный шлак
Затушевать не смог тончайший профиль…
Что не познать безжалостность колёс,
Раздавленность бездумной грубой силой,
Что жизни ось и всё, что ввысь рвалось,
Неуязвимость тени сохранила.
И ветка, что особенно тонка,
Мне руку невесомую протянет…
Наступишь – и надломится строка,
И музыки в душе моей не станет.
***
Когда я у мамы
гощу в деревне –
откуда-то много свободного времени,
как будто я в детстве опять.
Заботы остались в доме моём,
не надо нам лишних забот.
Дела отпустили – так и живём,
в доме у мамы, с нею вдвоём.
Могу у окна я долго сидеть,
смотреть, как метелица гонит людей,
как снег заметает следы…
И вот начинает уже вечереть,
загадочной тьмы наступает черёд,
и стала сиреневой тень.
Окошки зажглись и закончился день.
Забыла про время, за ним не слежу,
а просто в тепле и уюте сижу.
И белые крыши с метелью слились,
и белые голуби ввысь поднялись,
и кружит подолом зима…
Когда ж просмотреть умудрилась я,
как белою стала мама моя?
МАМЕ
Вечор, ты помнишь, вьюга злилась?
А.С. Пушкин
Ты помнишь – с вечера позёмка
Мела, мела, белым-бела.
И мы смотрели, как несётся
По ветру снег, густеет мгла.
И как метелица ровняет
Расчищенный с утра наш двор
С сугробами… И как роняет,
Едва видна, звезда свой взор…
А вот уж и звезды не видно,
Огни жилые – в пелене,
И пляшет, разойдясь завидно,
Ветвями машет ель в окне.
А нынче – что за прелесть утро!
Ты только выглянь – снег ковром,
Скупого солнца перламутры
Роняют блики над двором,
И тишина… Всё в изумленье –
Дома, деревья, мы с тобой.
И вышел дворник на сраженье –
В руках с лопатой боевой!
СТИХИ ИЗ ОТПУСКА
1.
Как я скучала без этой стихии,
Этого запаха йода и соли!
Годы без моря – слепые, глухие
Без разговора о ветре и воле:
Без рокотания, шума и плеска,
Без громыханья, шуршанья и шёпота,
Без перемолотой гальки треска,
Без многотонного водного грохота!
Без разговора о счастье летучем,
Счастье несбыточном, неуловимом…
Без облаков на закате и тучи,
Полной дождя, проплывающей мимо.
Без лазурита, нефрита, сапфира –
Яркого праздника сердца и зрения,
Аквамариновой сини мира…
Без восхищения, без озарения
Цветом воды и песка под ногами,
Без улетающей в небыль яхты,
Солнца играющего янтарями,
Плавящегося
на закате
яхонтом…
Как я скучала, как я скучала,
Как не хватало йода и соли!
Пены, клубящейся у причала,
Ветра и воли!
2.
Не стонут ни берёзонька, ни тополь,
Не ждут меня у дедова плетня.
А новый берег – славный Севастополь –
Открылся, стал дороже для меня.
В дальневосточном далеке туманном
Осталось детство – милый Сахалин…
Благословлен Андреем Первозванным,
Встречает Крым,
И крест святой над ним.
Опять на берегу стою высоком,
И многое проносится в душе
О тех, кто воевал в боях жестоких
И пал на этом русском рубеже.
И кажется, что вижу над заливом,
В разливе заалевшейся зари,
Как дыбится у облака загривок
И флот несётся в огненной мари!
И дымные огни от дальних взрывов,
И панорамы легендарных битв…
Победно реет флаг родной над Крымом,
Матрос за землю русскую стоит!
…Заменит кипарисы стройный тополь,
С берёзкой будем зиму зимовать.
Но станет сердце город Севастополь –
«Достойный славы» город – обнимать!
3.
Санкт-Петербург!
Ты грёза школьных лет,
Рождённая от пения потока
Поэзии… Серебряный сюжет,
Заманчивый для девочки с Востока.
Наш Ленинград!
Тебя любили мы
За ленинские смелые деянья.
Твоих детей в мечтах спасали мы,
Кормили хлебом в страшный час зимы
Военного блокадного стоянья.
Всё о тебе в учебниках страны!
Историей наполнены макушки
Учеников… И вверх устремлены
Мы общим геном
С кодовым названьем: «Пушкин»!
Идти к тебе по блоковской строке
Через снега российских бездорожий
С серебряною ниточкой в руке,
Намотанной на палец волей Божьей,
Через года – с послушницей-звездой,
Что терпеливо ждёт, ведёт и светит.
Принять тебя – далёкою мечтой,
С голубоглазой ледяной водой,
С путями новыми, что выбирают дети.
Принять тебя – с надменностью твоей,
И с каменным величием имперским…
Ты дорог тем, что мы одних кровей,
И без тебя не будет русским сердце!
4.
Ни чопорность дворцовых залов,
Ни властность местных королев
Так много мне не рассказали,
Как при музее Белый лев.
Ни бриллиант, ни портупея,
Ни оперение орлов
Не вдохновили, наполняя,
Как Айвазовский и Брюллов.
Я в залах Русского музея,
Устав от белых париков,
Вкушаю Шишкинские зелья,
Росу с Васильевских лугов…
И всё, что так необъяснимо
Питает недра русских душ,
Я вижу в стороне родимой,
В избытке вод её и кущ,
В зовущих ласковых просторах,
В тайге, где притаилась жуть.
В пути, что кончится нескоро, –
Он бесконечен, русский путь.
5. В Комарово
Поклон до земли и цветы хризантемы
К подножью – чугунного, что ли? – креста…
Скамья из гранита и мшистые стены –
Могила твоя величаво-проста.
Бедна, если честно. Ни важность надгробья,
Ни памятник славы, ни пышная речь
Её не украсили. Знаем мы обе –
Теплей огоньки карандашиков-свеч…
Прими, незабвенная! Я издалёка.
Поклон из Сибири тебе привезла.
Молчание сосен да водное око –
Душе подари два легчайших весла!
Конечно, из племени пишущих в столбик
Я тут не одна, всем не выдашь весла.
А стих то ликует, то плачет и стонет…
Веди, коль строкой за собой позвала!
Вода холодна, берега каменисты.
Пройду заповедной лесною тропой…
Зелёным шатром Комарово тенистым
Тревожное сердце моё успокой!
|
***
Вчера мне город тайны открывал –
Бродила я по улицам старинным.
Особенное что-то было в длинном
Пути моём, как будто на вокзал
Стремилась я попасть в тоске былинной,
Искала ль что-то, или кто позвал…
А небоскрёбов башни вдалеке
Поверх всего смотрели отстранённо
Зеркальностью глазниц своих гранёных.
В кирпичном я была особняке,
Глазами поглощая восхищённо
Уютный мир, как чудо в сундуке…
Но нет причин там оставаться жить.
Пришлось уйти, свернув за поворотом,
Вновь открывать особенное что-то
В путях моих… Через портал сквозить,
Во временные проходя ворота,
Нащупывая Ариадны нить.
Что наложение времён сулит?
Тут старый сруб, наличник и крылечко
Присутствием своим манили в вечность
(Я вздрогнула от вывески «Аид»).
Поток машин, летящих мне навстречу,
Затягивал куда-то, как магнит…
И ненароком пешеход кивком
Мне указал на лавку букиниста.
Особенное что-то было в чистых
Глазах его, и был он мне знаком
Космиста обликом, а то ль евангелиста?
…Стихов Ахматовой вчера купила том.
ИТАЛЬЯНСКИЙ ПОЛДЕНЬ
Памяти бабушки Стась Татьяны Прокопьевны
Молчалива была и сурова.
Не обнимет, не чмокнет дитя.
Мало ела. Лечила хворобы.
Что я помню, годочки спустя?
Помню запах какой-то особый
Русской хаты – печной и сенной.
Неподъёмность дверного засова
И в сенцах аромат травяной.
Помню, солнце забрезжит сквозь ставни –
Во дворе уж хлопочет она.
Огород и скотинка – исправны.
Кухня летняя, стол у окна…
А ещё почему-то висела –
Как мечта о далёких краях –
Солнцеликая, спелая телом,
С золотистою гроздью в руках
Виноградной, – глядела с картины
(Репродукции из «Огонька»)
Итальянка младая, и дивно
Цвёл румянец на нежных щеках.
Ах ты, бабка! Трудяга, ведунья…
Аскетична, худа и проста,
Позволяла ль себе ты подумать,
Что бывает такой красота –
Полногруда, томна и ленива –
Не чета злой и трудной судьбе?
«Итальянского полдня»* мотивы
Душу всё ж волновали тебе?
Я теперь понимаю отсюда
(Век другой, вехи прожитых лет…)
Лет военных дурную остуду,
За которыми – тягостный след…
Тот – погиб, тот – ленив и пропойца,
Ты за старшую с детства в трудах.
Годовые забот твоих кольца
Да гребёнки венец в волосах.
Приамурские снежные зимы,
Темень в окнах и тени в углах.
И в косе заплетается длинной
Память женская…
Таня, была
Ты хоть раз возле синего моря?
Не была.
Но три лета подряд
Можно было попасть в синегорье
Через сенцы – и рвать виноград…
Как бы раньше до нас доходило –
Расспросить обо всём до конца.
Всё мне кажется – ты молчаливо
Замираешь у двери в сенцах
И глядишь на пронизанный светом
Счастья женского радостный сад,
И лелеешь, как девушка эта,
На руке золотой виноград.
_____________
*Карл Брюллов, «Итальянский полдень»
***
Погибший дед – из-под Донецка был…
Авторское
Никогда не была я в Донецке,
Украина – чужая земля.
…Человек по рожденью советский,
Помню много хорошего я.
Помню праздники дружбы народов,
Мы, и правда, умели дружить.
Помню я, что за мир и свободу
Отдал дед мой короткую жизнь.
Вновь народы сейчас как на плахе.
Там стреляют сегодня, там боль.
И волнует меня Волноваха,
Больно мне за село Анадоль.
Так зачем мне всё это, не глупо ль?
Застит свет дальних взрывов зола.
Но страдает во мне Мариуполь…
Я же там никогда не была!
И слежу я, как логово зверя
Окружают, сжимают в кольцо.
И погибшего деда лицо
Снилось мне – в сорок первом потеря!
Как вернулась война? – разбери,
Перепутано в мире вдосталь!
Только дед снова в танке горит
От пожара завода «Азовсталь».
И сидящих в подвалах людей,
Мне чужих и далёких – жалею,
И болят во мне души детей –
Юных ангелов с Детской аллеи.
Март 2022
***
Полбатальона выбрала смерть,
«Груз двести» принимают на борт.
В Сибири где-то вешняя твердь
Своих сынов навек приберёт.
Читаю девяностый псалом.
А чем ещё могу защитить
Защитника,
Чей выбор – на фронт,
Чей выбор – не бежать, а служить!
Он выполнит свой долг до конца.
Он вынесет друзей под огнём.
Пусть не догонит пуля бойца! –
Читаю девяностый псалом.
Когда взрывной накроет волной,
Оглохнет, заалев, тишина,
Привидится – он едет домой,
И тянут руки сын и жена…
Полбатальона выбрала смерть.
Но всё же не сданы рубежи.
Легла под ноги вешняя твердь,
Полбатальона выбрала жизнь.
…Наутро – Благовещенья свет!
И сердце верит – крепок заслон.
У вербочек проклюнулся цвет…
Читаю девяностый псалом.
И СНОВА МАЙ
И снова май! Отпраздновали люди
Великий день – Победу над войной.
Пусть чередою новых мирных буден
Продлится жизнь, с тобою и со мной.
И Полк прошёл! Рекой проплыли лица
Тех ангелов-хранителей Земли,
Тех, дорогих, которым вышло биться
За то, чтоб в день весенний мы смогли
Приехать в Парк Победы и послушать
Военных песен горькую печаль,
Наполниться надеждою Катюши,
Что выходила на берег, и вдаль
Пускала птицами слова любви и веры,
Они летели песней и письмом…
У монументов памятных и в скверах
Они всегда горят живым огнём!
И, выходя сегодня на прогулку,
Ты детскому рисунку улыбнись:
Там человеки держатся за руки,
Там на асфальте – солнце, мир и жизнь!
Черёмуху кудрявит майский ветер,
И по примете – снова холода…
Но главное, чтоб рисовали дети
И шар земной, и радугу всегда!
***
Мне июньская синяя птица
Распахнула окошко в рассвет.
…Летним утром на свет народиться
И принять лучезарный букет,
Грозовые пахучие ливни
И сияющие зеленя,
Белых молний летучие бивни,
Поступь грома и ярость огня!
Гром слоновьей изящной махиной
Путь торит через джунгли грозы.
Под окном созревает малина,
Розовея в опалах росы.
Впереди ещё лета макушка,
Постиженье: «пером – топором»…
Откровение: в солнечном «Пушкин» –
И пушинка, и пушечный гром!
ЛЁГКОСТЬ ВО СНЕ
Цвет твоих глаз
Выплеснулся в меня
Нежной июньской молодой листвой.
И трепет наших тел
Был трепетом листвы под ветром.
Мы с тобой куда-то поехали,
И нас встречали,
Как долгожданных гостей.
Впереди других были дети
С гроздьями воздушных шаров.
Один шарик оторвался от грозди
И полетел по воздуху…
Незабвенная непосредственность детства!
Я начала игру, побежала за шаром,
Легко касалась его и не давала упасть.
Ты рванулся за мной всем сердцем!
Взрослые дети – мы бежали, смеясь –
Мужчина и женщина,
Перебрасывая друг другу
Воздушный шар,
Словно удерживая любовью на весу
Нашу голубую планету.
***
Снова у моря – чтоб слушать и слушать
Шорох волны, шепоток ветерка.
Клетку грудную расправить, и душу
Ввысь отпустить, как в полёт мотылька.
И затрепещет крылом мотыльковым
Время беспечно – минута идёт…
Капает вечность из рук бестолково,
Хочешь поймать – ни секунды не ждёт.
Капает время – сравненье знакомо,
Всё утекает, как влага в песок.
Солнца лучи золотою соломой –
Только забудься – подпалят висок.
Только забудься… Серебряный пепел
Нимбом житейским осветит чело.
Без сожаленья, спокоен и светел,
Ум рассуждает о том, что прошло.
Время – песок, но остался, просеян,
Сгусток медовых секунд янтаря…
Вдруг ощутишь – ведь ни день не потерян!
Время, твердея, проходит не зря. |
