| |
Сораспятие
«Дело умных – предвидеть беду, пока она не пришла. Дело храбрых – управляться с бедой, когда она пришла».
Питтак, древнегреческий мудрец
Дело умных стратегов – предвидеть беду.
Управляться с бедой – дело храбрых.
Что написано кровью у нас роду?
И куда полк сердец нынче набран?
Дайте ж слово Весне!
Ведь не зря же, не зря
По дветысячи-ровному кругу
Лучезарно-пурпурно целует заря!
Так зачем убиваем друг друга?
Дайте ж слово себе в тишине гробовой,
Распахнув свою жизнь безоружно,
Оставаться людьми, оставаться собой,
А иначе кому это нужно?
Удаляясь по мере всеобщего сна
От изгибисто-рваного страха,
Не боясь перестрелок, шагает Весна,
Для которой готовится плаха.
Дайте ж слово судьбе на крутом берегу
Не бояться внезапной тревоги!
И обугленному твоему сапогу
Не заказаны будут дороги!
Чтобы слово – к делам, чтобы об руку шли,
Ни на толику не сомневаясь,
Служим славным, святым и другим временам,
Сораспятием с Богом спасаясь.
* * *
В бессмысленном и бесконечном споре
От Истины нещадно далеки,
Мы остаёмся с Богом жизни в ссоре,
Не взяв судьбы своей с Его руки.
Жизнь непростительно коротенькая штука,
И как вино – ценнее каждый год:
Она и опыт откровений, и наука…
Души встревоженной отчаянный полёт.
Она стремглавой тройкой – прямо к яру!
Пути небесные, меняя свой маршрут,
Недаром нас спасают, ох, недаром!
И души грешные молитвой берегут.
А благовестные протяжные удары,
Сливаясь с небом в райский перезвон,
Смиряют треволнения, пожары,
Грозящие бедой со всех сторон.
День прибавляется, уже зима согбенно
Прощается, – вся выпита до дна.
Не тлея, жить бы надо. Дерзновенно.
Чтоб не напрасной выдалась весна.
Матушка Анна
На селе, у святого колодца,
Домик милый на горке стоит.
В нем живет очень тёплое солнце,
Что молитвами ярко горит.
Это хрупкая матушка Анна,
Это тонкая наша Душа.
На коленях стоит неустанно
Перед Троицей еле дыша.
Что на сердце засело глубоко?
И о чем же оно так щемит?
И о ком, когда ей одиноко
Она с Богом в тиши говорит?
Как осколки ей в голову раной
От бомбежки осели тогда.
Как несли её бездыханной,
А была она так молода.
Ведь ее хоронить собирались,
Немец видел и громко сказал,
Чтобы в госпиталь к ним отправлялись.
Так противник ребёнка спасал.
Вспоминает: в войну потеряла
Всех сестёр, что любила она.
Бомба жизни у них отнимала,
Напоив огнем смерти сполна.
Мать её очень стойко держалась,
Но пришла похоронка зимой
На супруга, в котором нуждалась,
Он уже не вернётся домой.
Вот об этом молитвенно Анна
С Богом слезно порой говорит.
И лампадка ее постоянно
Пред иконами долго горит.
И не ропщет она на судьбину,
Не мешает осколок любить.
Уповает на Бога едино,
И за все его благодарит.
Не осуди
Нет страха и не видится опасности,
Грехов неощутима глубина
В ежеминутных разговорах праздности,
В которых и не видится вина.
А между тем, для нас, из рая изгнанных,
Прописан одинаковый Закон,
Рассчитан он на всех, а не на избранных
С ветхозаветных Моисеевых времён.
«Не осуди» – как целая Вселенная,
Как философия искусства жить,
А мы ведём свои пустые, бренные
Беседы, не умея говорить.
Уже
И вот теперь, когда всё уже сказано,
И нити все на узлы перевязаны,
Как будто жизни самой поддержание,
Ты вдруг откроешь второе дыхание.
Совсем другим и совсем неопознанным
Ты взглядом смотришь иным неосознанно
На мимолетное, мимоходящее…
На время жизни, по ветру скользящее.
Каким-то главным и новым признанием
Душа откроется миру с желанием.
Как будто жизни самой поддержание,
Ты вдруг откроешь второе дыхание.
31 мая
На исходе звенящего мая,
Когда завтра обнимет всех лето,
Я весну всей душой обнимаю,
Что промчалась со скоростью света.
Убегают, а я их считаю:
Дни весны, дни-слова, дни-сюжеты.
И уверенно в завтра шагаю:
Нас июнь ловит в ловкие сети.
Ничего я о счастье не знаю,
И не надобно знать мне об этом.
Напоследок весну обнимаю,
А она превращается в лето...
|
Встреча с собой
Удивляя себя манёврами
При движении по кольцевой,
Мы приходим, увы, не вовремя,
Разминувшись с самими собой.
Усомнившись чужими строками,
Выводя аксиомы свои,
Остаёмся в душе одинокими,
Вспоминая счастливые дни.
Подгоняя под глупые формулы
Знаки жизни, случайности встреч,
В точке «мимо» и в пункте «не вовремя»
Мы сникаем под тяжестью плеч.
Но святым огоньком здравомыслия,
Словно клятвой судьбы на крови,
Маяком, освещающим истину
И свидетельством силы Любви
Нам даруется во утешение
Для победы, для жизни иной,
Чтобы верно продолжить движение,
Встреча с новым самим собой
Письмо к Э.
Минус пятнадцать.
А на дворе.
Хочется драться
Детворе.
Минус тревогу
Из головы.
Как тебя много,
Но увы.
Минус ошибку,
Правды плюс.
Твоя улыбка,
И я остаюсь
Минус чужие.
Ты один.
Стали родные.
Серотонин.
Минус вериги
И в полет.
Так только в книгах…
Снег метет.
Минус досаду,
В плюсе – свет.
Значит так надо
В тридцать лет.
Минус иллюзии,
К зрелости плюс.
Послевкусие.
Я остаюсь.
Минус трамваи,
Плюс поезда.
Кто-нибудь знает
Как навсегда?
Минус прохлада,
Плюс тепло.
Значит так надо,
Раз замело.
Минус волнение,
К сердцу – стихи.
Будет прощение
Мне за грехи?
Минус метели,
Солнца всем!
Я разглядела
Тебя в минус семь.
Минус на минус
Сказано – плюс.
Ближе подвинусь,
Я остаюсь.
За полчаса до
За полчаса до ласковой весны,
до лета за мгновение
не снятся розовые сны,
они – обыкновенные.
За час до ливневой стены
дожди не ожидаются,
там до грозы как до луны,
но скоро всё меняется!
За жизнь до вечности святой
нет страха опоздания,
увлечены сами собой
по своему незнанию.
За шаг от встречи роковой,
за миг до невозвратного
объяты снегом, суетой
и массой непонятного.
За взгляд от неба синевы,
за мысль от судьбоносного
не ждём мы искренней любви
несносные, несносные
Пока ты спишь
Пока ты спишь листаю слов страницы,
и черт ломает ногу в голове моей.
Февраль на подступах. Не он ли тебе снится?
А впереди у нас так много февралей…
Зима сегодня как на пьедестале,
сходить со сцены рано, не с руки.
И мы с тобой в торжественном начале
не оборвем стихов с полустроки.
А свет в окно проникнет ненароком,
прогнав остатки сумерек ночных,
я в мыслях о тебе, я – о высоком,
и что за дело знать об остальных?
Молитва ранняя простая и святая
вольется эхом в утреннюю тишь…
Наверно, что-то о тебе ещё узнаю,
на расстоянии пока ты крепко спишь.
К публикации рекомендовал Андрей ТИМОФЕЕВ |
Елизавета МАРТЫНОВА (Данилова)
(Саратов)
ПЕЙЗАЖ ДУШИ
 Татьяна Ланина. Я верю. Сборник стихотворений. – Воронеж, 2024. – 124 с.
Татьяна Ланина, молодой воронежский автор, выпустила первую книгу. Перед нами поэт, осознанно выбравший традиционное направление в литературе: она говорит вполне прямолинейно о важных для неё вещах: о жизни, о смерти, о любви.
Стихи целостные, Татьяна Ланина хорошо владеет выбранным сюжетом, плавно ведёт стихотворное повествование.
В аннотации о стихах написано следующее: «К достоинствам поэзии Татьяны Ланиной можно отнести отсутствие зацикленности на себе, зауми, нагромождения образов, самокопания в духе Фрейда, что сейчас модно в среде молодых литераторов. Татьяна старается говорить с читателем на равных, ясно и просто, без жеманства и кокетства».
Жеманства и кокетства действительно нет, а некоторая наивность интонации свидетельствует о том, что автор начинающий, немного восторженный. И эта наивность не плоха, просто она разная. Где-то она чистая и честная, а где-то отдаёт литературностью.
Например, стихотворение «Русь» – очень есенинская, стилизованно-лубочная. Чувствуется, что автору хочется высказаться на важную тему, но пока это только попытка, перепев известных мотивов: стихотворение ученическое.
Но для первой книги это вполне нормально: автору есть куда расти.
Внешне стихи Татьяны Ланиной обманчиво-традиционны, но даже некоторые шероховатости и внешние штампы преодолеваются доверительной интонацией автора: «Октябрь листья рассыпает, / Они ложатся мягким слоем. / И для чего, никто не знает, / Я говорю сама с собою…»
Оптимизм Татьяны Ланиной не деланый, а настоящий: «А на самом деле мы хорошие! / Я не верю в безысходность дня. / Пусть вокруг все будут безнадёжные, / Есть надежда в сердце у меня…»
Свой авторский почерк Татьяна Ланина пока не выработала, она находится в пути, в творческом поиске. Но гораздо важнее, что уже найдена своя тональность, что автор пишет хорошим, ясным русским языком: «Вот стихи, и всё понятно, всё на русском языке», и знает, что хочет сказать в том или ином стихотворении.
Чувствуется, что Татьяна Ланина любит именно рисовать словом, и я как читатель была бы очень рада, если бы она встала именно на этот путь более уверенно, с большим постоянством – и отошла от правильных, всем понятных риторических высказываний-штампов.
Радует, что в книге больше удач, чем неудач. Лучшие стихи в книге – личные, а не «тематические». И ещё радует, что автор книги – сильная личность, умеет радоваться и верить. Об этом – программное стихотворение «Я верю», ставшее и названием сборника. Думаю, для того, чтобы понять общую направленность книги, стоит привести несколько строф:
Я верю в этот час и миг,
Я верю в светлое признанье,
Я верю, что душевный крик
Услышан будет и в молчании!
О, как же важно просто знать,
Что есть на свете тот, кто слышит.
Ему не нужно объяснять,
Он той же самой жизнью дышит.
(…)
Я верю в дружбу и любовь,
Не на словах в прямом эфире,
А в ту, что с болью вновь и вновь
Меня спасает в этом мире.
(…)
Я не хочу грустить, страдать
И хлопать перед кем-то дверью.
Так хочется весь мир обнять
И всем сказать, что я вам верю!
 Елизавета Сергеевна Мартынова (Данилова) родилась в Саратове. Окончила Саратовский государственный университет. Кандидат филологических наук. Публиковалась в журналах «Наш современник», «Волга – ХХI век», «Луч», «Подъём», «Введенская сторона», альманахе «Новые писатели России», сборнике «Новые имена в поэзии». Автор книг «Письма другу», «На окраине века», «Свет в окне», «Собеседник». Лауреат премии имени Юрия Кузнецова журнала «Наш современник». Главный редактор журнала «Волга – ХХI век». Живет в Саратове.
|
Татьяна Геннадьевна Ланина родилась в 1993 году в Воронежской области. Окончила Воронежский государственный университет по специальности «Юриспруденция».