|
ЯРОСЛАВСКИЙ МОЛОДЁЖНЫЙ АЛЬБОМ
Подборка стихотворений членов СМЛ при Ярославском областном отделении Союза писателей России
Александр Рыжков
1988 г.р.
ГАРАЖИ
Окраина прячет от взглядов
Бескрайний гаражный массив,
Рабочие высших разрядов
Шабашат здесь, волю вкусив.
Беседуют на перекурах,
О жизни своей и страны.
На лицах задумчиво-хмурых
Следы недовольства видны.
И надпись на сером заборе,
Под стаей галдящих сорок
Строку в современном фольклоре
Оставил гаражный пророк.
Прописано грубо, но точно…
С тяжелой рабочей руки
В сознанье вбивается прочно:
"И русским простите долги!"
СНИМКИ
Достану поблекшие снимки,
Пусть снова меня обогреют,
Из памяти, словно из дымки,
Пробиться до сердца сумеют.
Припомню я, глядя на фото,
Детали ушедшего быта.
Мне вспомнится доброе что-то,
Недоброе всё позабыто.
Хоть там времена не простые,
Но это не важно, по сути,
Ведь рядом, ещё молодые,
Такие родные мне люди...
Анна Атаулова
1985 г.р.
* * *
Всё самое главное – точно не на показ,
Живёт оно где-то у сердца, а может, глубже,
И греет упрямо, назло нестерпимой стуже,
От обморожения душ исцеляя нас.
Всё самое главное просто в одной горсти
Держать, понимая: такое дано немногим.
Во всех передрягах, на самой лихой дороге
Вот это, незримое, сможет тебя спасти.
Всё самое главное — шёпотом вновь и вновь
На грани беззвучия — речитатив молитвы.
Единственный щит на полях ежедневной битвы –
Простая и сложная... истинная любовь.
* * *
Быть может, не расставаться,
Чтоб искры на кончиках пальцев,
Чтоб звёзды кружили в танце
Над самою головой.
Устав от дорог и странствий,
Вагонов, вокзалов, станций,
В придуманном мной пространстве
Оставить себя с тобой.
Без ропота и сомнений
Шагну из постылой тени
К тебе, лучезарный гений,
Вдруг все позабыв слова.
А большего и не надо,
Чем снова увидев рядом
Улыбку родного взгляда,
Почувствовать: я жива.
Любовь Чубова
1987 г.р.
ВРЕМЯ ВЫКИДЫВАТЬ САНКИ
Время взрослеть. И врастать в подходящие роли,
Будто сорняк, заполняя собой пустоту.
Мы — не герои романов. Вообще не герои.
Рвемся из кожи бессильно, как вязкая ртуть.
Но ни черта не магнитит — сломались настройки.
Даже привычная сныть не растет на камнях.
Что ж ты, отличник, так быстро скатился на тройки
Вниз по наклонной, и в рамках не держит лыжня?
В рамках не держат ни правила и ни стандарты,
Мимо в мелькании лиц чьи-то жизни летят,
Будто, заснув в декабре, просыпаешься в марте…
Снова несешься с горы, как спортивный снаряд.
Время взрослеть. И выкидывать санки и лыжи.
Черный утюжить костюм и жевать сельдерей.
Только как быть, если всё это так ненавижу?
Хочется ветер на коже. И с горки. Скорей!
Людмила Симонова
1989 г.р.
* * *
Позвони, приходи, спеши.
Ей немногое нужно ныне.
Только писем ты не пиши, –
На бумаге живое стынет.
Снова алым горит восход.
А она всё не спит и верит,
Что однажды иным исход
Станет, без ярлыка "потеря".
Набери, вспоминай, молчи.
Ей немногое нужно ныне:
К телефону в глухой ночи,
Как к великой припасть святыне.
Любовь Красавина
1995 г.р.
ПОСЛЕДНИЙ БОЙ
Пока ещё надежда остается,
Я, стало быть, не отдал ничего.
Я прячусь между облаком и солнцем.
Здесь тень врага, и я найду его.
Пускай теперь себя приносит в эту жертву,
Он в точности, как я, пошёл на этот риск.
Но, кувыркаясь под порывом ветра,
Сейчас его машина рухнет вниз.
И боль от ран покажется слабее,
Пока поют внизу, в окопах гимн.
Я снова в небе и упрямо верю,
Вновь будет бой, хотя б еще один!
И кажется победа ближе, ближе,
Вот-вот уже рукой её коснусь...
И я взлетаю только выше... Выше,
Туда, откуда больше не вернусь.
Александра Кустова
2001 г.р.
* * *
Я вспоминаю мальчика, рожденного в Петербурге,
Который меня рисовал в пожелтевшем блокноте.
Стоя на Невском, тушил он ботинком окурки,
Рассуждая, что счастье художника только в свободе.
Рыжие кудри его, отросшие до подбородка,
Освещали промозглый и серый осенний Питер.
«Мальчик, я в мире этом огромном совсем сиротка…
Позволь, моим домиком станет твой теплый свитер».
Дмитрий Молодцов
2002 г.р.
* * *
Семь недель до Весны, только стоит ли ждать
И надеяться с грустью на Светлую Весть?
Ангел мой, прилетай, мне твой свет — благодать,
Крыльев шорох — надежда, что жажду обресть.
Пусть снега, и Учитель еще не распят,
Я надеюсь на образ, летящий с высот.
Ангел мой, отчего так печален твой взгляд?
Отчего так тяжел и прерывист полет?
Приходи, я укрою тебя. Холода
Белым перьям вредны, отогрейся, смелей.
Ангел мой, не страшись, пусть темна, но чиста,
Словно слезы, душа. Только волей твоей
Я проснулся тогда и не умер теперь,
Когда дни холодают и ночи длинны.
Ангел мой, ждет тебя незакрытая дверь...
Приходи, я прошу. Семь недель до весны.
Артем Смирнов
1995 г.р.
СТАРАЯ СОБАКА
Я выхожу из дома в воскресенье,
И к остановке медленно бреду,
Стою, курю на холоде осеннем,
Автобуса медлительного жду.
Хвостом виляя, подбегает сука,
Мы с ней уже не виделись дня три
Шершавая, до боли в горле, скука
Исчезла – как растаяла внутри.
Во тьме рассветной светят окна дома…
К ногам собака ласково прильнет.
Наивная, но всё же аксиома, –
То, что она без слов меня поймет.
Григорий Разуваев
1989 г.р.
* * *
...А почему-то до последнего
У них в гостях мне было радостно.
Меня, ребёнка семилетнего,
В кромешный ад сорокаградусный
Вводили по-соседски к пьянице
(За солью, за мукой ли бабушка
К ним заходила) - "Что с ним станется?"
На полчаса сажали рядышком
Меня с соседом дядей Геною.
И мы сидели в светлой комнате,
Где он курил обыкновенную
Махорку, говоря мне: "Полноте!
Смотри, как надо!" Брал увечною
Рукой отвёртку, и вгонял шуруп
В плоть дерева. Он пил аптечную
Любую дрянь, он был похож на труп.
И помню спички, помню "Приму" я,
И водку, и одеколон тройной,
Горячку белую (всё черти мнимые
Ему мерещились). "Совсем дурной, -
Соседи охали. - "Не сжёг бы нас!"
А я любил беднягу, пьяницу,
И жизнь узрел тогда я без прикрас.
И если что-нибудь останется
От нас за гробом, в ад ли, в рай тогда
Он попадет? Не знаешь? Видишь как...
И тот, кому всегда одна беда
Была - как похмелиться натощак,
Учил меня (забавы ради ли?)
Шурупы вкручивать, бить молотком.
До самой смерти мы с ним ладили,
Я вырос и, представь, построил дом.
***
Припоминай, припоминай:
Окошко в сад, собачий лай,
Скрип половиц в дому старинном,
Ночь наступающая на
Село в тумане никотинном,
Бутылка белого вина,
Такси, уехавшее прочь,
Попытка ложная помочь
Беде взаимной слишком долгой,
Как против рака аспирин
Мои слова к тебе (что толку
В краю кроватей и перин
Сидеть на кухне, кофе пить,
Когда связующая нить
Двух душ за гранью оправданий),
Всегда формальная мораль -
Причина тщетности свиданий
И запоздалое «как жаль».
Алексей Ярославский
1988 г.р.
***
Мне б остаться в стихах простотой деревенской,
Что жива ещё в памяти. Еле жива
Моя родина - место субботы вселенской.
На закуску остались одни рукава.
Не скрежещет, заботливо кроной прикрытая,
И по пяткам не бьёт, словно исподтишка,
Та калитка - со временем мной позабытая
И последней видавшая фронтовика;
И последней слыхавшая речь деревенскую:
Чуть тверды, в то же время, воздушны, слова -
Дед по Брайлю читал тишину Вознесенского,
Сколько в голосе было его естества!
А мы тут - на крыльце, сорванцы пятилетние,
Нашей публики вслух только яблочный хруст.
Полюбить бы её: мою родину летнюю,
Но склонились дома, да и отчий дом пуст.
Мне б остаться в стихах простотой деревенской
И забыть про рефрен, ассонанс, логаэд.
Не скажу, бестолков, но таков вечный цензор,
Что не каждый понятен поэту поэт.
|
|
