12 декабря 2011 г .

КОМУ - ЧТО, А ВШИВОМУ - БАНЯ

Кто о чем, а вшивый о бане. Пока единые, справедливые, либеральные и иные собирали и подсчитывали голоса, люди продолжали жить своей жизнью. И половине избирателей России в этой жизни оказалось вообще не до выборов. В том числе и по причине отсутствия бани…

А что вы думаете – это шутка, когда народу в деревне помыться негде? Расслоение общества начинается в самом низу: на тех, у кого супчик жидковат, вода в уличной колонке, а удобства – нужник и выгребная яма – во дворе, и тех, у кого жемчуг мелковат, а под крышей дома чего только нет: несколько санузлов с золочеными теплыми унитазами, душ Шарко, джакузи, сауна, бассейн, а под боком – собственный природный водоем и лесной массив.

Да, есть в сельской местности люди преуспевающие, выстроившие дворцы со всеми европейскими причиндалами. Но в основном живет там народ небогатый, с пенсиями и зарплатами в 100-200 долларов. Электричество по-прежнему остается для них самым доступным благом цивилизации. Но подключить новый дом к току стоит 16 тысяч рублей, провести электрификацию внутри – еще несколько десятков тысяч рублей. Так что слава плану ГОЭЛРО, осветившему деревню давным-давно. Хотя уличные фонари там по-прежнему в дефиците…

Водопровод для многих сел и деревень – несбыточная роскошь. Уже хотя бы потому, что его нет. Как были испокон веков колодцы, так и остались. Канализация как таковая отсутствует даже в райцентрах! Газ… Газ в области есть. Причем практически на всей территории: тут руководители региона постарались. Другое дело, что прежде чем газифицировать старое жилье, особенно если оно не кирпичное, нужно выстроить котельную, приобрести газовую колонку, трубы, радиаторы, подключиться к магистральной трубе, если она новая, провести обвязку дома, установить и уложить всё это добро как и где полагается. Можете себе представить, сколько это стоит?

Старики выбирают вариант подешевле: подключают к газопроводу плиту и форсунку в печи. Правда, для этого надо переложить печь, но социальная служба помогает одиноким и малоимущим. Включаешь форсунку – печь нагревается: чистота, а дрова и уголь отменяются. Ну а что сыровато в углах и холодновато в комнате, что оплата за газ высоковата – с этим можно смириться.

Хочу отметить: деревня – это не отживающие свой век старики, как нас пытаются в этом убедить. Это и молодые люди, не нашедшие себе работы и жилья в городе и рванувшие в село на огород и подворье: худо ли бедно, а прокормишься. Это новоиспеченные пенсионеры по 55 и чуть более лет, оставившие квартиры детям и внукам из-за отсутствия всякой перспективы обрести крышу по нынешним ценам и честным заработкам. Это многодетные и приемные семьи, предпочитающие свой дом и травку, где можно выгуливать и откармливать ребятишек. Это фермеры и предприниматели, владельцы крестьянских хозяйств, не хватающие звёзд с неба, но живущие и работающие на земле, да еще и обеспечивающие рабочие места землякам. Они тоже строятся в селе. И тоже платят за проведение коммуникаций и дальнейшие коммунальные услуги большие деньги: тарифы за всё установлены разбойничьи.

Получил в свое время новый участок под строительство, оформил старый участок с отчим домом и огородом – заплатил за это. Прошло время – оформляй всё заново: обмер – плати, планировка участка – плати, кадастровый номер – плати, БТИ – плати. Ну и так далее…

Теперь о бане. Собственными банями обзавелись далеко не все, душ и ванна при повсеместном отсутствии канализации – дело тоже накладное. А публичные бани, эти острова русского деревенского быта, закрывают. По субботам-воскресеньям семьи гуськом, с вениками и тазиками, неспехом прогуливались по селу, встречались со знакомыми, да и в баньке удавалось поговорить, пообщаться. Распаренные, чистые, довольные, возвращались домой, пили чай с вареньем – если это, по Розанову, зима. И квас – если это лето. Нынче бани в большинстве своем закрыты: НЕВЫГОДНО!

Есть случаи, когда в банях открывают алкогольные магазины, пивные бары. Когда продают их с молотка. Когда перестраивают под жилье. Когда просто бросают на разруху, на развал…

Частники тоже не торопятся открывать бани на селе. Задёшево, считают, нет смысла заводиться, задорого – народ не пойдёт: денежки у него не халявные, государством или частными же работодателями плаченные. А ни то, ни другие за здорово живешь лишнюю копейку людям не отдадут.

Да что там баня! Теперь подбирается другая беда – с колонками. Господа, знаете ли вы, что такое водоразборная колонка! Это приспособление, гласит Википедия, для подачи воды из системы централизованного водоснабжения. Для разбора воды населением на бытовые нужды. Но приспособлений этих становится всё меньше. Потому что они выходят из строя, и никто их не ремонтирует, не восстанавливает. Правда, не из-за особой сложности устройства, а по причине главного закона нового времени: нерентабельно!

Старые, износившиеся, прослужившие по полвека, а то и дольше колонки не вдохновляют коммунальщиков и местную власть на решительные действия, их жаба душит тратить деньги на эти примитивные приспособления, когда цивилизация кругом. Уже лет двадцать назад добывать воду из колонок было весьма утомительно. Летом из-за полива огородов напор воды сходил на нет, и цедить ведро этой драгоценной влаги приходилось по полчаса, подпирая рычаг какой-нибудь деревяшкой. По вечерам воды вообще не было, по средам в целях экономии ее отключали. Но это проблема водоснабжения в целом. А вот проблема колонки значительно обострялась зимой: ближайшие замерзали, и в поисках воды можно было обежать всё село, отстоять за ней очередь, а потом и вылить половину ведра по дороге, пока дотащишь его с дальнего далека…

Это мой личный опыт, о котором я вспоминаю с содроганием. Особенно закладывая белье в стиральную машину-автомат. Когда я перебралась в Россию и жила в деревне, стирка выглядела так: до 18 ведер воды для замачивания и собственно стирки – руками или на древнем агрегате без выжимания и суши, потом бельё – в баки, баки – на тележку, тележку в руки – и на речку: полоскать. С мостков или с лодки: романтика!

Но для меня это вчерашний день. А для многих до сих пор – сегодняшний. Ну разве что машинки посовременнее, но только если есть водопровод в доме. А тем, кто ходит за водой на колонку, не позавидуешь. По роду работы мне доводилось наблюдать, как за водой ходят целыми порядками или улицами, через железнодорожные пути, с вёдрами и баками на коромыслах, санях и тележках.

… Татьяна Тинякова с мужем тоже вернулись в деревенский родительский дом, чтобы детям и внукам в городе было просторнее. Живут они в селе с ранней весны до поздней осени, да и зимой нередко обретаются в деревне. Люди они еще не старые, но за свои скромные доходы смогли лишь восстановить стены и крышу дома. На удобства денег не хватает, за водой ходят на колонку. Поначалу их было две, на одном и другом концах улицы. Потом одна колонка вышла из строя, её «заморозили». А другая колонка мешает соседям, которым надоело вечное снование людей за водой мимо их ухоженного и добротного дома со всеми удобствами: «ходют тут всякие, травку вытаптывают…»

И они предпринимают всяческие усилия, чтобы перекрыть доступ к колонке: запруживают подходы, например. Или «помогают» ей ломаться. Тем более это не сложно. Татьяна Ивановна боится, что они с мужем останутся без воды. Поэтому организовала коллективное обращение таких же бедолаг к главе сельской администрации с просьбой защитить их интересы.

- Ну и за…долбали вы меня с этой водой! – ответствовал властный муж, использовав слово более непечатное, чем использовала Татьяна Ивановна в нашем разговоре: шёпотом она мне его произнесла. – Да возьмите и проведите в дом водопровод!

И тут женщина горько заплакала:

- А у нас нет для этого денег…

Странные эти люди, денег у них нет. При чем тут их деньги, их колонки, бани и вообще их проблемы, когда только-только выборы прошли! Все обсуждают проценты, делят места и должности, комментируют итоги и перспективы, а тут такая несознательность. Подумаешь, без воды останутся. Да хоть без хлеба, лишь бы на выборы ходили. И голосовали как следует. А там хоть трава не расти, не то что народ…