Чтобы понять смысл уничтожения среднего класса, процесс которого идет уже практически в открытую, нужно определиться с понятийным аппаратом. Хотя бы потому, что под одним и тем же термином можно понимать довольно разные вещи.

«Средний класс» - это, вообще-то говоря, то, что в классической марксистской интерпретации называется «мелкой буржуазией». Надёжа и опора старого доброго капитализма. Тот слой, который и формирует устойчивый спрос и потребление, а потому в рамках экстенсивно растущего предложения его было принято холить и лелеять.

В фазе феодализма мелкая буржуазия была революционным классом, в фазе развитого капитализма и социалистической формации мелкая буржуазия — тормоз или даже прямой противник новых порядков.

Мелкую буржуазию отличает наличие небольшой, но собственности. Причем собственности на средства производства. По сути, стандартный набор квартира-машина-дача уже делает человека (точнее, семью или домохозяйство) мелкой буржуазией. Даже если вы работаете по найму, то в случае потери работы вы можете сманеврировать и перебиться какое-то время, сдавая квартиру и таксуя. В случае желания заняться своим небольшим делом эта собственность может стать залогом для получения ссуды. В любом случае, собственность — это та степень свободы, которой обладает мелкий буржуа. А свобода — это в том числе и свобода принятия решений. Самостоятельность.

Да, безусловно, всем этим можно манипулировать, и всё это манипулируется. Однако сегодня управлять избыточным классом мелкой буржуазии становится накладно — вот эта самая свобода, те самые права, которых буржуа добились в ходе последних нескольких сот лет, сегодня категорически мешают переходу к новому укладу.

Отсюда мы в режиме реального времени и наблюдаем решение проблемы — свободы попросту зажимаются. Административно и если получается — то и прямым террором.

Но в том и проблема, что чрезвычайные меры — не выход. Террор — удобный и даже очень качественный метод антикризисного управления. Но на долгой дистанции он превращается в свою противоположность — террористы входят во вкус, они не хотят, не могут, а зачастую и не умеют управлять иначе. Потому террор — всегда короткий промежуток между двумя относительно стационарными состояниями, где управление ведется менее экстремальными способами. Задержаться в терроре можно, но тогда на выходе будет такой откат, что нужно запускать уже новый террор — теперь уже против бывших террористов. И так по кругу, пока, наконец, не получится его разорвать и выйти на что-то более стабильное.

Свобода в принятии решений создает ту картину мира, от которой сегодня принято решение уйти. Временно или надолго — тут вопрос сложный. Поэтому средний класс, класс мелкой буржуазии, элиминируют через лишение его базовой характеристики — наличия собственности. Нет собственности — человек бесправен и покорен.

Между прочим, в Советском Союзе точно так же крайне неодобрительно относились к вопросу наделения населения правами собственности на возможные средства производства. Правда, по несколько иной причине — в Союзе строился человек будущего, который отличается от человека настоящего способностью к самоограничению своих потребностей. Кстати говоря, это ровно то, к чему призывает небезызвестная Грета Тунберг. Над которой принято посмеиваться, но немалая часть ее идей — она ведь тоже про самоограничение. Добровольное и сознательное. Что, конечно, для классического капитализма — нож в печень.

В любом случае, поставленная цель — ликвидация мелкой буржуазии — предельно рационально решается через лишение «среднего класса» его собственности. Это базовая характеристика этой страты социума, и именно по ней наносится основной удар. Идея вполне понятная, очевидная и на самом деле вполне решаемая. И не в столь уж длительной перспективе.

Лишить человека недвижимости — во всяком случае в городе — задача посильная. Собственность на квадратные метры, но без собственности на земельный участок, на котором они расположены — получите реновацию, когда вас выселяют куда-то вдаль. Довеском вводятся налоги на недвижимость, которые обнищавшее от карантинов и локдаунов население не тянет — после чего последует заманчивое предложение передать право собственности на свое жилье какой-нибудь государственной управляющей компании и платить всего лишь за коммунальные услуги. Для отдавших собственность введут понижающий коэффициент — без фанатизма, но вполне достаточный, чтобы мотивировать.

За пределами городской черты лишить права собственности на частный дом и участок будет сложнее — но этого и не требуется. Дивный новый мир строится не для всех и не везде. Агломерации крупнейших городов — вот куда придет «нойе орднунг». А между агломерациями будут серые пустоши — с минимальным набором выживания. Там-то зачем вводить правила нового порядка?

Та же история с автомобилем. Если есть каршеринг — то на кой вам в собственности автомобиль, спросят вас. Налоги, страховки, ТО, парковки-стоянки. Ну вот оно вам надо?

Малый бизнес — он, в общем-то, тоже останется. И даже будет развиваться. Вот только при одном непременном условии — малый бизнес должен быть частью какой-либо корпоративной франшизы, оборудование — в аренде, помещения — в аренде, чуть что — просто меняется управляющий, и на этом все. Поэтому сейчас малый бизнес идет под нож, но затем его будут возрождать — но на новых условиях. Условиях оброка и барщины. Крепостное право эти моменты отработало уже давным-давно. Для управляемости процессом будут созданы (да, собственно, они уже существуют) цеховые организации — самоуправляемые профессиональные сообщества, которые будут формировать корпоративные структуры управления своими сегментами и отраслями.

Жизнь будет продолжаться. Байки про то, что в планах мирового правительства ликвидация семи восьмых (девяти десятых — кто больше?) населения Земли — это, конечно, байки. Но вот то, что социум будет жить в новых — принципиально новых по отношению к сегодняшнему дню — условиях, скорее всего, факт. Другой вопрос, что это «новшество» будет на самом деле слегка (а местами и не слегка) переформатированным старым — но если вы идете в средневековье, то логично поднимать из праха веков и соответствующие ему структуры управления. Да, архаика, но архаика с интернетом и электричеством.

Между прочим, довольно парадоксально, но идеальные структуры управления таким нео-средневековьем уже существуют. В Японии это дзайбацу (сейчас они называются кэйрацу, но по сути это одно и то же). В Корее это — чеболи. Это кланово-феодальные экономико-социальные структуры, которые охватывают буквально все сферы жизни своих членов. Не рухни в конце 90 Япония, она вполне могла бы стать локомотивом текущих изменений. Тогда, если кто помнит, Запад всерьез опасался японской экспансии. Голливуд выпекал фильмы о японской угрозе и проникновении просто на раз. Причем вполне кассовые и даже местами легендарные. «Робокоп» или «Крепкий орешек» - действие там происходило на территории богоспасаемой Америки, которую захватывают японские корпорации. И проблема была, кстати, нешуточной. После краха Японии Корея сделала правильные выводы и не рискнула на экспансию, предпочтя интенсификацию развития.

Но в целом именно такие клановые структуры — это то, что в итоге должно возникнуть в развитых странах на месте сегодняшнего хаотического пространства, с которым уже никто не понимает, что делать. И среднему классу в этих клановых структурах места нет.

Вверх

Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев: