Геннадий ПЕТЕЛИН (Зубова Поляна, Мордовия)
«СЕРЫЙ МОНАХ» - НОВАЯ КНИГА ЮРИЯ ПАХОМОВА

В издательстве «Эко-Пресс» вышла в свет очередная книга известного писателя Юрия Пахомова (Носова) «Серый монах». И поскольку автор в прошлом кадровый офицер военно-морского флота, избороздивший вдоль и поперек многие моря, и океаны, то в отношении его труда со всей определенностью можно сказать: «Со стапелей в свободное плавание спущен очередной литературный корабль с экипажем уникальных, редко встречающихся в нашей литературе героев». Лейла Хусейновна из повести «Серый монах» – учитель, Григорий Григорьевич Кулага из рассказа «Где эта улица, где этот дом…» – винодел, а главный герой повести «Последняя поездка» Глеб Иванович Старков – Заслуженный артист России. Как правило,  герои новой книги Юрия Пахомова не молоды. У большинства из них немалый жизненный опыт.

Глеб Иванович в прошлом солист ансамбля песни и пляски Черноморского флота. Женился на хорошенькой актрисе Севастопольского театра Жанне Облоновой. Автор описывает счастливый период молодой пары. Родился сын Сергей. В народе в таких случаях говорят: «Только живи и радуйся!» Но, увы! Судьба с творческой семьей распорядилась иначе. Брак разрушился: Жанна променяла менее удачливого Глеба на состоятельного француза. Эпизодическая героиня яркой звездочкой промелькнула в повести, на жизненном небосклоне и погасла, найдя упокоение, как следует из текста «на русском кладбище Сент-Женевьев де Буа под Парижем». Неверная жена, плохая мать, но при этом у меня, как у  читателя, эта женщина не вызывает отторжения: она родила  сына, который стал Героем России.

Глеб Иванович воспитывал Сергея с пяти лет в короткие перерывы между гастролями. В большей степени мальчишку опекали отставной генерал Николай Ипполитович и домработница Анна Карловна. И здесь хочется отметить: автор виртуозно владеет приемом ретро, ненавязчиво, как в скоростном лифте, он отправляет читателя  то в прошлое вековой давности, то вновь возвращает назад в наши дни. И от этого читатель не испытывает никакого дискомфорта: образы основных героев делаются более выпуклыми и объемными, он их видит словно через увеличительное стекло. «В первый класс Сергея отвели дед и Анна Карловна. Старков в ту пору был в Петрозаводске: случилась выгодная поездка. По-настоящему он осознал сына десятиклассником, помнится, его поразил прямой, жесткий взгляд Сергея, поразил больше, чем слова: «Папа, я буду поступать в спецшколу»,– «Что за спецшкола?» – удивился Старков.– По линии госбезопасности. Прости, это все, что я могу сказать».– «А как же спорт?» Сергей выполнил норму мастера спорта по самбо.– «Спорт само собой»,– усмехнулся сын и дружески похлопал отца по плечу». Сдержанный мужской разговор, в котором юноша предстает патриотической личностью, через которую Юрий Пахомов мастерски сумел передать все ужасы и трагедию первой чеченской войны конца двадцатого века. В его повести нет крупных батальных сцен со стрельбою, лязгом танковых траков, матов отчаяния. У автора иная проза, иное восприятие окружающей обстановки тех лет. Он описывает не безусых мальчишек, оторванных от институтских аудиторий, а людей военных, уже много повидавших, прошедших суровую школу Афгана. Автор по-своему трактует загадочную и непонятную войну. И тому пример конфликт между старшими офицерами: одному, из которых, был отдан приказ обеспечить без промедления проезд Масхадова, а другому – задержать лидера сепаратистов. И вывод, который сделан  на основе словесной перепалки:

– Мы едим одно и то же дерьмо, только с разных сторон.

Одно только это выражение может заменить солидный том модных ныне писателей, тачающих по два три романа в месяц.

Жизнь Сергея оборвалась на самом взлете и застала отца, Глеба Ивановича, врасплох. «…Пришли люди в штатском, судя по манере держаться, большие начальники, усадили Старкова на диван и сказали, что Сергей погиб при выполнении задания, и что ему посмертно присвоено звание Героя России». И здесь уже невольно читатель начинает себя ловить на мысли, как и при каких обстоятельствах, погиб Сергей. Автор не спешит открывать свои замыслы, а тонко, с помощью главного героя уводит читателя на мятежный Кавказ. Глеб Иванович добился творческой командировки, чтобы проследовать по местам боевого пути сына. В конце повести Юрий Пахомов  описывает встречу Глеба Ивановича с другом Сергея подполковником Амриддином, таджиком по национальности и мусульманином по вере. Он поведал Старкову старшему о спецоперации по обезвреживанию небезызвестного Хаттаба, и о том, как возвращаясь с задания, угодили на растяжку: «– Аллах нас простит. Святое дело. Давайте помянем Сергея, его святую душу. Сережа умер как воин, и место ему в раю, среди  Гурий. Он любил жизнь и женщин тоже…»

 «Этой ночью он второй раз похоронил сына. И это были настоящие похороны»,– подчеркивает автор повести. Не суждено Глебу Ивановичу порадоваться на внуков. Его жизнь после смерти Сергея обречена на одиночество.

Одиночество на склоне лет настигло и героя повести «Зимней ночью, летним днем» Ефрема Ивановича Подкорытина. В произведении широким планом взята семья староверов. Она совершенно не похожа на семью Лыковых, не смирившуюся в двадцатые годы прошлого столетия с безбожием и коллективизацией и укрывшуюся в глуши от мирской суеты из «Таежного тупика» Василия Пескова. Подкорытины не спрятались от окружающих их людей, но по мужской линии, имеющие крепкую староверческую закваску, руководствовались  следующими правилами: «Жили среди людей, но как бы и отдельно от них. Сторонились властей, ни в какие мирские дела не встревали». «Лет эдак с шести глазастый Ефремка отметил про себя, что Подкорытины не похожи на остальных деревенских. Дед, дядька и отец носили бороды, никогда не ходили в клуб, где крутили кино, не читали газет. В воскресные дни надевали праздничное и шли в старообрядческую церковь, что в Песках».

Сложна и неоднозначна судьба Ефрема. «Нынешней тяжкой зимой Ефрем Иванович Подкорытин, лежа на топчане у печки, частенько перелистывал свою жизнь страницу за страницей. И картинки были живые, в красках, со звуками и даже с запахами».   И автор повести действительно рисует для читателя эти краски, звуки и запахи. «В светелке висит на стене портрет товарища Сталина, а на чердаке домовина и на струганных подпорах крыши темные иконы и кадило с ручкой на табуретке стоит. Дед вечером, надев очки в железной оправе, при свече, шевеля губами, читает книгу. Книга старая, в каплях воска, и, кроме названия, ничего в ней не разобрать». «От деда и отца пахло железом и гарью, мама приносила сладкий запах молока». Два три словесных мазка и перед нами зримо встают образы близких людей мальчишки. Вся жизнь Ефрема Ивановича прошла в труде и молитвах. Был женат на красавице Наталье. Жили счастливо да одна беда, не дал Бог детей. Жена, серьезно заболела, ушла из жизни раньше него.

 «Жизнь  Подкорытину теперь казалась то очень длинной, то совсем короткой. Вроде бы вчера мать собирала его в школу, гладила рубашку, провожала... И вот он Ефрем Иванович, уже старик, на две избы один горемыка. Как-то незаметно, один за другим ушли бабушка, дед мать… Вспоминались слова деда, когда семья стояла у свежей могилы бабушки: «Что же горевать, пожила Анна, царствие ей небесное, стопталась вся от работы. Хоть отдохнет теперь»». Образная речь писателя ярка, сочна и первозданна. Одно слово – "стопталась" – своей емкостью может заменить целую главу.

Прочитанная  повесть невольно в памяти оживляет картину Василия Ивановича Сурикова «Боярыня Морозова», которой нельзя не восхищаться: «Какая мощь! Какая сила!» Нельзя не восхищаться и повестью Юрия Пахомова. Он один из немногих больших российских писателей поднимает тему выживания старообрядческой веры.

Думается, что новая книга Юрия Пахомова займет достойное место в современной русской литературе.

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"
Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев:

Вернуться на главную