|
НА СТУПЕНЬКАХ ИЮНЯ
На ступеньках июня
Солнце, как половик.
И покажется: втуне
Ни один жизни миг
Мной не прожит, не прожит.
Всё — не зря! Правда, пап?
Ну кивни, что ли — Боже! —
Той берёзкой хотя б.
Скрипни форточкой в лето.
Как ворот верея.
Та дорожка из света
На ступеньках — твоя?
КНИЖКА БАБУШКИ МОЕЙ
Нет ни зайца, ни волчишки,
Ни картинок, где — Кощей:
Только буквы в старой книжке,
В книжке бабушки моей,
Точно в папиной газете.
Но смотрю, раскрыв её:
Почему над книжкой этой
Странно бабушка поёт?
Я вожу по буквам пальцем.
Я знакомые ищу.
Вот похожие на пяльцы
Или пятнышки у щук!
Б — похожа на улитку,
Г — похожа на крючок
Закрывающий калитку
И бабулин сундучок.
Бэ! О! Гэ! — вожу по буквам,
Точно ложкой в твороге...
Я спрошу бабулю утром —
Что такое Бэ О Гэ?
ЗАПРЕЩЁННЫЙ ПРИЁМ
Стесняется мать и ворчит,
Когда я в стихах её вспомню.
За словом не лезу — ключи
В кармане от старого дома.
За словом не лезу — их нет,
Есть листик на раме оконной.
О маме писать и стране
В России — приём запрещённый.
Как хочешь пиши — попадёшь
Почти стопроцентно в десятку:
Куда ключик ни повернёшь,
Вокруг — то могилы, то грядки.
***
Мать моя, вдова отца, —
Говорит — ребро сломала:
Поскользнулась у крыльца.
И смеётся, будто — мало.
Будто хуже быть должно.
Ведь бывало тяжелее.
Ей за шестьдесят давно,
И, как принято, жалею
Я её, но вид держу
Равнодушный, как учила...
Что — случись чего! — скажу,
Стоя над её могилой?
***
Молча и почти "на автомате",
Взгляд не поднимая в синеву,
На могилах бабушки и бати
Выкошу малину и траву.
Посижу уставясь на портреты.
Помяну батоном с молоком.
Не спрошу — как спится? Их ответы
Не услышу. — Больно высоко
Забрались! — придёт на ум некстати.
Покурю ещё "на посошок".
— Спите с миром, бабушка и батя,
У меня не всё, но хорошо!
***
Россыпь звёзд так похожа в ночи?
На полярные маки.
Месяц их, что рыбёшку, лучит
Из тарелки собаки.
За околицу стёжка следов
Протянулась от будки.
Не удержит ни цепь, ни засов
Убежавшие сутки.
Кособочится бабка-изба:
По колено — землица.
Но бежит со стрехи, как со лба,
Капля чистой водицы.
***
Не жалею о ссорах с отцом
Потому, что жалеть смысла нет,
Если скрыто землёю лицо
Бати вот уже несколько лет.
Не хватает его, это да!
Жизнь — казалось, — возьми и порви,
Только Божьего пуще суда
Материнской боюсь нелюбви.
Я не знаю, легко ль умирать,
Но уверен, что жить тяжелей.
Не пускает к отцу меня мать,
Не пускают долги перед ней.
***
Есть кровь украинцев
Во мне и немецкая кровь.
Но, как мне молиться,
Учился я у стариков,
Что в русской глубинке
Сурово садились за стол.
"Улов" украинки,
Да русский у жизни засол.
Немецкие сказки,
Да русский у сказочек лад,
Пусть даже не ласков
Порою был искренний взгляд.
***
Синие зимние сумерки.
Кажется, будто в глуши.
Кажется, будто бы умерли
Все: погляди — ни души!
Только не страшно ничуточки.
Если все правда — того,
То на темнеющей улочке
Нет и тебя самого.
Только белеет серебряный
Месяц в деревьях, как серп.
Смерть не страшна, если временна,
Страшно, когда насовсем.
ЗВЕНЬЯ ЛИСТВЫ
Листва на земле у деревьев,
Сухая листва сентября,
Рядами ржавеющих звеньев
За чёрных стволов якоря
Цепляется. Но — по привычке.
Нет шансов на то никаких.
И крыльев чернеют кавычки
По стороны обе от них.
И то ли горит, то ль неверье
Вдали выражает окно.
Встают на зимовку деревья,
Как будто ложатся на дно.
ПЕРЕПЛЁТЫ
Рядом с устьями рек, напротив
Устьев этих, не мало сёл,
Будто сгнившие переплёты
Книг, что Бог наш давно прочёл.
Но хранит до сих пор зачем то,
Перечитывая порой
Приглянувшиеся моменты
Жизни странной. Её герой —
Горделивый и глупый малый,
С громким именем Человек.
Что из дел его вдруг запало
Богу в душу? Страницы рек,
Как и люди, не держат слова...
Что ж, Бог выше, ему видней!
Человеков ловцы с уловом
Выйдут к водам в один из дней
Рядом с устьями, и напротив
Устьев этих, где много сёл,
Чьи хрустящие переплёты
Бог когда-то усердно плёл.
|
ЧТО ЗА ТОЮ РЕКОЙ?
Что за тою рекой, мне приснившейся пьяною ночью?
Что я видел за ней, содрогнувшийся всею душой?
А проснувшись затрясся, как встретивший чёрта воочью,
будто чёрта я сам, обозлясь, не являю собой.
Я кому-то звонил, но не в силах связать и два слова,
лишь рыдал в телефон, непроспавшийся, слабый, хмельной...
Из воды той реки я не слышал ни крика, ни зова,
Но мне кажется, эта река приходила за мной.
КРЕСТИКИ-НОЛИКИ
Улеглась шумиха
В глубине души.
Господи, как тихо!
Будто не грешил.
Зреет облепихой
Над рекой закат.
Господи, так тихо,
Что Тебя слыхать!
Только трётся оземь
Лодка на мели.
Крестики стрекозьи.
Камешки-нули.
ОБОЧИНА
Несладко цветам у дороги:
Пылища — до самых небес!
Но видимо нету у Бога
Иных для цветов этих мест.
И я на обочине пыльной, —
С цветами сравни — великан! —
От копоти автомобильной
Спасти не могу их никак.
Сорву — и погибнут!
В стакане —
Денёк поживут или два...
Так душу лиши испытаний —
Погибнет, раскрывшись едва.
ТЯЖЁЛЫЙ ЧЕЛОВЕК
Когда я думал: "Дело швах!
И в глубину и в ширь..."
Господь нашёл меня впотьмах:
Иди и не греши!
И, как дитё, под мышки взяв,
С колен меня поднял.
Его напутствию не вняв,
Я произнёс: "Амбал!
Силён! Ты, кажется, вполне
Поднять повыше мог!
Так для чего оставил мне
Распутицу дорог?.."
Тут мне язык бы прикусить,
Но жалуюсь на век.
Пробормотал Господь в усы:
Тяжёлый человек!
У БОЛЬШОЙ РЕКИ
У большой реки
Неторопкий ход,
Коль из-под стрехи
Или через борт
На неё глядеть.
А по грудь зайди!
Ох, быстра, как плеть,
Паче посреди.
Так и тычет в бок.
Холодна у пят.
Или за шкивок
Схватит и как звать
Поминай потом
Да ломай мослы.
Не сыскать гуртом —
Вроде был да сплыл!
Схоронил сынка
Не в земле, на дне.
Велика река,
А могилки нет!
КРЕЩЕНИЕ
За Покровом деревья нагие,
Как душа за молитвой моя.
Боже, глянь на дороги земные,
Видишь — я?
На одном из распятий дорожных,
Где не пишут ни дат, ни имён,
Это я умираю, безбожник,
Для времён.
Я — стакан с чёрной корочкой хлеба,
И у ног моих два воробья.
И дитя, что наследует небо —
Тоже я.
НОЧНАЯ ТРАВА
Не по росту ветер ночной траве:
Как ни гнётся стройная — не сидит.
Как ни тянет рученьки к синеве,
Ветерок топорщится, жмёт в груди.
Мне с моей душою сродниться как:
То ль "с плеча чужого", то ль я — худой?
Всё мне кажется — будто бы велика,
А ушить — иголочки нет такой.
Говорят, душа нам даётся впрок,
Не трещали чтобы от горя швы.
Как на пуговицу похож цветок,
Что к ногам упала ночной травы.
ПОСТАВЬТЕ МНЕ КРЕСТ ДЕРЕВЯННЫЙ
Когда в моём доме не станет меня,
Не станет совсем, без обмана,
А в поле весеннем взойдут зеленя,
Поставьте мне крест деревянный.
Поставьте мне крест, чтобы — восемь концов.
Без фото невольника века,
Который и гордость терял, и лицо,
Покамест не стал человеком.
Пускай обо мне будет память чиста,
Как ладана запах духмяный.
Не надо железного ставить креста,
Поставьте мне крест деревянный.
С БОГОМ!
С Богом, ребята! С Богом!
Трогай, благословясь!
Пусть и вцепилась в ноги
Наши земная грязь.
Чтоб не кимвал звучащий —
Веру в нас видел враг,
С Богом, ребята! Дальше
Нам без Него — никак!
Пусть тяжело, но можно
Жалость пить натощак!
Если Бог с нами, кто же,
Кто против нас, земляк?!
РУССКИЙ ИДЁТ ДОМОЙ
— Что за спиною?
— Дым!
— И впереди не мир!..
Русский не от беды
Выбрал ориентир.
Что ближе, свет иль тьма? —
Мы выбирать вольны.
Только не от ума —
Русский, из-за вины.
Тот же, иль сам не свой? —
Ты у него спроси.
Русский идёт домой,
В прежнюю из Россий.
К публикации рекомендовал Андрей ПОПОВ |
Попов Денис Николаевич родился в 1979 г. в с.Усть-Цильма Коми АССР. Окончил курсы водителя и охранника. Работает специалистом по безопасности на объектах Лукойла.
