| |
***
Поэзия – болезнь.
Опасная! – заметьте.
Симптомы?
Слева, здесь
Все боли мира вместе.
Поэзия – болезнь
Заразная! Но сразу
И не поймёшь, ан – есть!
И эту, брат, заразу
Не выжжешь нипочём –
Ни дустом, ни трусцою…
Так проще – пусть с ленцою –
Ей потакать во всём…
***
Сердцу сегодня тревожно,
В час, когда бездна молчит,
Видишь, как остро и грозно
Звёзды сверкают в ночи!
В чёрной глуби мирозданья —
Тьмы леденящий провал,
Тягостный сон ожиданья
Зимнюю землю сковал.
Жизни единая мера,
Все оправданье её —
Наша высокая вера
В то, что пройдёт забытьё,
В то, что законно вершится
Вечный порядок окрест,
В то, что к рассвету стремится
Чёрная пропасть небес...
***
Уходя, оглянусь: за логами,
Там, где ели стеною сошлись,
Серый сумрак проплавило пламя,
Словно рдяные маки зажглись,
Хорошо, расставаясь, запомнить
Жар закатный на поле родном,
И озябшую душу заполнить
Без остатка надежды теплом,
Чтобы верилось в долгой дороге:
Круто к ветру поставив ладонь,
Работящие сельские боги
Берегут животворный огонь.
***
И короток, и слаб свет осени
начальной.
Ветрище по утрам
на окнах ставни рвёт.
Как в обмороке, день: и бледный,
и печальный,
И солнце – хоть слепит,
да уж не греет...
Врёт.
Укроет землю ночь дырявым
покрывалом,
Ослепшего окна остывшее
стекло...
Кто знает, может быть, не лето
миновало,
А время лучших дней -
последних дней! –
прошло...
***
Жизнь невелика... Нет...
Но свет – всему причастье!
Отверстый всем секрет –
Сулить не может счастья.
Уважьте, господа!
Раскройте ваши руки,
Я – вот он! – никогда
Не уважал разлуки.
Ну, что тут говорить
О времени глубоко,
Когда нам нужно жить
До одури, до срока,
До чёрных горьких лет,
До поздних бед ненастья...
Жизнь невелика... Нет...
Но свет – всему причастье...
***
Эй, оглянись,
Солнце уходит,
Небо тускнеет,
День догорает.
Светом печальным,
Зябким прощальным,
Липы зажглись...
Зёрнышко-жизнь
Жернов стирает!
Жить торопись.
ПАМЯТИ ОЛЕГА КУВАЕВА
Территория близкой души
За картонной обложкой хранится.
Не спеши, говорю, не спеши, —
Задержись и над этой страницей.
Слышишь? Дышат слова под рукой
Света чище, доверчивей хлеба.
Видишь — плоское, низкое небо
Наклонилось над жёлтой рекой.
Разгляди между строк, на бумаге
Ровной, чистой, как снег в декабре,
Крик весенних гусей на заре,
Растревоживший душу бродяге...
Не спеши, говорю, не спеши,
И поймёшь, осенённый слезою, —
Кто-то должен курлыкать в глуши,
Чтобы мир устоял под грозою.
Не спеши, говорю, не спеши,
Дай доверию к сердцу пробиться.
Сокровенное чудо души
За обычной обложкой хранится.
|
***
На что мы расходуем жизнь?!
То дряблые дрязги, то сплетни…
Час жизни отдал бы — последний!
Всего за улыбку, кажись.
Вранья долговая тюрьма,
Да в спину ухмылки косые…
А в мире-то, братцы, зима!
Такая зима по России!
Как вкусно вдруг хрустнет снежок,
Аж сытому завидно станет.
Мороза спиртовый ожог
Волною пройдёт по гортани,
И голову хмелем вскружит,
И вызволит ахи и вздохи…
На что мы расходуем жизнь —
Её драгоценные крохи?
***
Тихое слово. Свет и покой,
Как на причастье.
Дочкины слёзы вытру рукой —
Вот вам и счастье.
В век сумасбродства
И въедливой лжи,
Страха и крови
Есть ли надёжнее что-то —
скажи! —
Детской любови?
***
Пушкин – солнечен! Блок – серовато-сиренев…
Полон Лермонтов мстительной синью над миром кружащей грозы,
Краской лёгкою летнего неба расцвечен Есенин.
Близок Тютчеву высверк алмазной чистейшей слезы…
Неразгаданно чудо: слияние цвета и звука.
Ярких красок звучанье и – звуков трепещущих цвет.
Чем окрашено слово такое тугое «Разлука»?
Чем просвечено зябкое слово такое «Рассвет»?
Волен русский язык сочетать робкий выдох и ропот,
Буйный выкрик зари и невнятную песню небес.
Волен в жаркие краски облечь и полуночный шёпот,
И кричащие клятвы обратить в бесполезность словес…
***
Александр Сергеевич! Вашей благодатью,
Жаркой кровью Вашею – живы мы пока!
Пусть мы и не стали – слава Богу! – знатью,
И коряво ладится зябкая строка,
Но честны пред Русью мы и пред словом Вашим,
Неподкупно веруем в Родину до слёз,
И по-русски думаем, и поём и пляшем –
По молитвам Вашим, вот какой вопрос…
Все слова промолвлены, песни перепеты,
(А уж не до плясок, это – не в чести!)
Только всё же родятся на Руси поэты,
Пусть и невеликие, Господи прости…
***
Эта музыка…
Скажут: «Чужая!»
Отчего же, ответьте, она,
Ткань души в кипяток погружая,
Каждой клеточке малой слышна?
Эта речь…
Но одёрнут: «Чужая».
Почему же при звуках её,
Узнаваньем меня поражая,
Память дивное длит забытьё?
«Ну а голос-то, голос?» – спрошу я,
Здесь, в чужом (подтвердите!) краю
Неподдельно звенит, торжествуя,
Боль врачуя чужую?
Мою!..
***
Что не жить на свете белом!
Света переплеск.
Весь испятнан свежим мелом
Придорожный лес.
Там, под кровом рослых ёлок
Высветы берёз,
Словно кто под тёмный полог
Нынче свечи внёс.
Словно мерной мерой мерил
Долю света-тьмы,
Словно крепкой верой верил,
Что поймём и мы…
***
Ну что ещё для счастья надо:
Ночь за окном, разгул стихий,
И как нежданная награда –
За что неведомо – стихи.
И так мне радостно и ново
Почуять в сердце непокой,
И плакать робко, бестолково
Над окаянною строкой,
Что душу детскую смущает,
Берёт её навечно в плен,
И ничего не обещает
Былой беспечности взамен. |
Леонид Николаевич Попов родился в 1947 году в селе Вохме Костромской области в семье бухгалтера и педагога-журналиста. Окончил Вохомскую среднюю школу. После учёбы в Московском геологоразведочном институте работал инженером-геологом в Центральных Кызылкумах и Забайкалье.