Я хочу поделиться своими, вполне субъективными впечатлениями от тех событий.

Так, как уже выросли постсоветские поколения, для начала необходимо кое-что объяснить. В советские времена, собравшись за праздничным столом, люди после рюмки-другой могли посплетничать о зажравшихся обкомовцах, о дикции Брежнева или о чем-то подобном, но никому в голову не пришло бы, что генеральный секретарь или глава МИДа Громыко может продать нас американцам, а секретарь обкома обокрасть население и обречь его на голод. То есть, мы при всех оговорках советских руководителей считали своими, частью единого целого. Таким же было отношение и к милиции, которая, как мы сейчас понимаем была весьма гуманной (молодое поколение, возможно, не знает, что у советских милиционеров не было даже дубинок-«демократизаторов»). Кто-то мог поругать отдельных милиционеров, но все же в сознании жило ощущение, что милиционеры – наши, что они находятся по одну с нами линию фронта, что они защищают нас от бандитов. И конечно же особым ореолом была окружена армия, люди в военной форме – защитники Отечества… Это можно сравнить с системой определения «свой-чужой» в современных боевых самолетах: советский народ в основном воспринимал и власть, и милицию, и военных, как своих, и это было основой стабильности и гражданского мира.

В годы «перестройки» произошел фундаментальный переворот: наша власть вдруг стала нас сдавать – Западу, американцам, бандитам. Сергей Георгиевич Кара-Мурза описывает в одной из своих статей, как он присутствовал в годы «перестройки» на каком-то мероприятии, где пытался доказать чиновникам и экономистам всю пагубность намеченных реформ. И вдруг в какой-то момент он осознал: что-либо доказывать этим людям совершенно бессмысленно, они все понимают и просто готовятся к грабежу. Сергей Георгиевич испытал шок, почувствовав, что вдруг оказался в среде самых настоящих, кровожадных бандитов…

Но в нас до последнего жила надежда на то, что внутри властной элиты сохранилось здравомыслящее, патриотическое ядро, которое не позволит сбросить страну в пропасть. И мы до последнего надеялись на людей в форме, на то, что наши (пусть и бывшая) советская милиция и Советская армия не предадут свой народ. Полностью эту надежду уничтожил октябрь 1993 год.

Все началось немного раньше - 23 февраля 1992 года состоялось вполне символическое действо: ОМОН устроил показательное избиение ветеранов Великой Отечественной, которые шли поклониться могиле Неизвестного солдата.

Сергей Кара-Мурза пишет: «Крупную группу демонстрантов, запертую с двух сторон, жестоко и нарочито грубо избили — били стариков, инвалидов, заслуженных военачальников высокого ранга, всем известных депутатов и писателей». Автор «Московского литератора» Светлана Гладыш рассказывает об испытанном ужасе: «Генерал, дошедший до Берлина, не смог дойти до Кремля — упал на Тверской, как на поле сражения. Уличные развалы Арбата полнились сорванными с мундиров ветеранов орденами и медалями за оплаченное кровью мужество. Отца моей знакомой двое дюжих молодцов избили до потери сознания и вырвали «с мясом» орден боевого Красного Знамени и медаль за освобождение Будапешта: «Ты, дед, — мразь красно-коричневая». По всей России плакали старики от унижения и непонимания происходящего».

Как сейчас уже понятно, в случившемся не было никакой ошибки – это был сознательный жест: обновленная милиция втаптывала в грязь ветеранов Великой Отечественной войны демонстрируя тем самым, что в России настали новые времена, восторжествовали принципиально иные ценности… Власть сознательно жаждала кровопролития.

Избиение демонстрантов 1 мая 1993 года

А потом было 1 мая 1993 года, а затем – «черный октябрь», когда нам показали прямую трансляцию расстрела Белого дома. И мы все видели нечто, что никак не вмещалось в сознание: наши танки, с нашей символикой били из пушек по нашим людям, а наши вроде бы солдаты и милиционеры убивали наших соотечественников. И стало окончательно ясно – у нас больше нет государства, у нас больше нет милиции, нет армии. В стране воцарилось что-то жуткое, демоническое, беспощадное к нам, что хочет нашей гибели… Теперь система распознавания «свой-чужой» стала иначе реагировать на власть, на людей в форме. Милиция, военные, чиновники слились в нечто единое с бандитами, с торжествующими американцами – все собралось в темную смертоносную силу, которая душила, убивала нас. С этого времени в России появилось и стало укрепляться такое явление, как панический страх перед людьми в милицейской форме. Триколор фактически стал символом оккупации, символом геноцида русского народа.

В советские времена наше воспитание строилось на памяти о Великой Отечественной войне, на подвиге советских солдат, которые спасли страну от черного фашистского мрака. И это зло нам казалось чем-то далеким, забытым, обезвреженным раз и навсегда. И вдруг это темное, дьявольское зло восторжествовало в нашей стране – во всей своей беспощадной жути. И не было никого, кто бы мог нас спасти… Стало ясно, что с нами могут сделать все что угодно, что уже нет никаких сдержек.

Через некоторое время после «черного октября» в публикациях прессы стали появляться подробности того, что творилось в Москве в дни ельцинского переворота. От прочитанного волосы на голове вставили дыбом. Чем можно было объяснить запредельный садизм силовиков? Что это были за силовики, откуда? Газета «Завтра» написала, что в столице в те дни орудовали «бейтаровцы», а неизвестные снайперы били с крыши американского посольства…

Через некоторое время Станислав Говорухин в своем документальном фильме «Час негодяев» показал кадры, как станковый пулемет с одного из БТР в Останкино бегло бьет по жилым московским кварталам. Что за человек сидел за этим пулеметом, какая ненависть им двигала?

В программе Соловьева «Поединок» прошла очень интересная дискуссия о событиях октября 1993 года. Мне особенно запомнился тон выступлений «правозащитницы» Аллы Гербер: она захлебываясь от ненависти назвала защитников парламента «маргинальными толпами», «отрядами фашистствующих дегенератов». В этих словах Гербер почувствовалось нечто весьма похожее на ту расовую неприязнь, которая постоянно прорывается в выступлениях отдельных либерастов, когда они начинают говорить о неполноценности русских, о том, что неплохо бы русский народ вовсе истребить, а от России оставить пустое место. Но может быть у этих либерастов на языке то, что у высокопоставленных чиновников на уме?

Однако дело ведь не только в жестокости, но и в том, ЧТО такой кровавой ценой покупалось. Например, сталинская коллективизация и индустриализация воплощались в жизнь довольно беспощадными методами. Но такой ценой был оплачен рывок в развитии, который позволил сохранить страну и выиграть мировую войну. Без жестокой сталинской индустриализации нас бы просто стерли в порошок.

Что мы получили в итоге «черного октября»? Власть бандитской олигархии, которая обеспечила в России постоянный регресс по всем направлениями. Резня в Москве была вызвана осознанием того, что разграбление и разрушение страны можно проводить только в условиях диктатуры, в условиях террора.

Сейчас смешно смотреть на то, как либерсты, играющие в оппозицию, ругают путинскую власть за диктаторские замашки, за сфальсифицированные выборы. Они, кажется, забыли, что современный характер российской государственности был рожден в октябре 1993 года их кумирами – Ельциным и Гайдаром.

Господин Навальный отозвался на смерть Егора Гайдара такими словами: «Я вообще-то не самый стеснительный, но если честно - робел в присутствии Гайдара. Это ж сам ГАЙДАР. Я был его фанатом в романтическую пору становления рыночной экономики. До хрипоты ругался со всеми, кто был против него. Романтическая пора прошла, а Гайдар остался одним из немногих, кто сохранил к себе безоговорочное уважение и пиетет. Мы все осиротели. Светлая память Егору Гайдару - великому человеку прошедшему великие потрясения и оставшемуся Человеком».

За 3 года гайдаровской «шоковой терапии» умерло более 12 миллионов человек, более 12000 деревень и 200 городов исчезли с карты России. И в организатора этого геноцида влюблен господин Навальный, он считает его идеалом, образцом для подражания, так что – делайте выводы…

В 1993 году была полностью уничтожена ответственность чиновников перед гражданами страны. Никакой обратной связи между властью и народом с того времени не существует. Госдума и прочие местные парламенты – это по своей сути нечто похожее на блошиный цирк: в маленькой коробочке сидят блошки, забавно скачут, что-то говорят, смысла в этом – никакого. В России появился ряд декораций: имитация парламента, имитация правительства и т.д., и никто на самом деле не знает – где принимаются решения. Путин выступает с хорошими речами, но делает-то совсем другое. Значит, Владимир Владимирович не совсем свободен в своих решениях? А кто на самом деле командует в России? Профессор МГИМО Валентин Катасонов сказал: то, что руководит Россией, правильно называть не "правительством", а колониальной администрацией...

В интернете прошла такая интересная информация: «В Постановлении Правительства Российской Федерации от 21 апреля 2006 г. N 229 г. Москва «О порядке управления средствами Стабилизационного фонда Российской Федерации» страны перечислены по-русски, но в алфавитном порядке латинского происхождения. Таким образом, не сложно понять, что документация «О порядке управления средствами Стабилизационного фонда РФ» в т.н. «правительство РВ» приходит на английском языке, где ее просто переводят и публикуют уже в качестве «российских законов».

К этому стоит добавить, например, то, что Протокол о вступлении России в ВТО не был переведен на русский язык, и депутаты «Единой России» голосовали за него, даже не зная – о чем говорится в этом документе. Но это же и не важно – хозяин приказал, холуй сделал…

Таким образом, можно сказать, что в октябре в 1993 года был ликвидирован суверенитет нашего государства. И можно предположить, что именно внешнее управление обеспечивает преемственность политики в нашей стране – и при Ельцине, и при Медведеве, и при Путине происходит демонтаж России. Двадцать лет непрерывно идут «реформы», которые приводят к неизменно сокрушительному результату. Какие тут могут быть ошибки? «Реформы» похожи на удавку, которая все туже затягивается на наших шеях. И «реформаторы» никогда не остановятся, их можем остановить только мы сами – больше некому…

2013

Вверх

Комментариев: