Андрей РАСТОРГУЕВ
От Камы до Оби
Академическая «История литературы Урала» формирует образ одного из ключевых историко-культурных регионов России


История литературы Урала. Конец XIV—XVIII в.
/глав. ред.: В. В. Блажес, Е. К. Созина.
— М.: Языки славянских культур, 2012. - 608 с.: илл.
Хотя многие пытаются сегодня представить литературу исключительно средством самовыражения авторов и деталью книжно-рыночного механизма, она была и остается частью и формой широкого социального бытия. Именно в таком контексте рассматривают свой проект организаторы создания академической «Истории литературы Урала» («ИЛУр»), первый том которой был недавно представлен в Екатеринбурге. Уже уникальная – тираж всего 500 экземпляров – книга охватывает первый период зарождения, становления и развития региональной уральской литературы – от последней четверти XIV в. к завершению XVIII в. В целом исследование должно дойти до начала XXI в.

Модель геопространства

Правомерно ли сегодня говорить о регионализме, когда недавно даже продвижение региональных брендов напомнило премьер-министру РФ Дмитрию Медведеву об угрозе сепаратизма? Вот и работу над «ИЛУр», по словам возглавляющего ее редакционный совет академика РАН Вениамина Алексеева, некоторые московские (причем с недавних пор) коллеги восприняли эту работу как попытку разделить единую русскую литературу. Между тем уже в XVII в., напоминает редколлегия со ссылкой на авторитетных историков русской литературы, «восточные владения России… обнаружили становление… такого явления письменной культуры, которое, совпадая по языковому признаку с книжной традицией центра, являет собой особую территориальную разновидность общенациональной литературы».

Несмотря на приверженность единству Отечества, вряд ли можно считать разумной, например, нынешнюю сверхцентрализацию российского книгоиздания. В том числе благодаря ей образ современной российской литературы сегодня создают прежде всего и главным образом участники московского литературного процесса, который в значительной степени формируется под влиянием конъюнктуры массового рыночного спроса. Процессы, идущие в регионах, при этом попадают в поле зрения фрагментарно, избирательно или, не исключено, сознательно игнорируются.

Между тем, по мнению профессора Сыктывкарского госуниверситета Людмилы Гурленовой, которое она высказала на одной из традиционных для Екатеринбурга конференций «Литература Урала: история и современность», именно активизация региональных литератур составляет одну из двух главных тенденций развития современной русской литературы. И именно они «являются пластом искусства, который сохраняет в себе национальное своеобразие как в форме, так и, особенно, в содержании – в ценностных ориентирах…».

Укоренившееся ранее отнесение столичных писателей к «первому», а региональных – ко «второму» и прочим рядам, считает Л. Гурленова, «не соответствует реальной картине современной литературы и выражает лишь амбиции достаточно узкого круга литераторов и обслуживающих их критиков». В новых условиях «ментальность русской литературы… наиболее выражена в региональной литературе, только эта последняя имеет реальные возможности и силу для ее сохранения».

Профессор Тюменского госуниверситета Юрий Мешков, в свою очередь, предложил заимствовать у обществоведов современное понятие «глокализация», которое отражает объективное сочетание прямо противоположных процессов интеграции и фрагментации. И предложил видеть в региональном те особенности, из совокупности которых и складывается реальное художественное многообразие русской литературы.

Видя в региональной литературе своеобразную «подсистему» литературы общерусской или общероссийской, создатели «ИЛУр» заявляют о намерении сочетать традиционное историко-литературное исследование со структурно-семиотическим подходом, в результате взаимодействия которого с культурной географией в последние годы родилась геопоэтика. В рамках этой дисциплины, отмечает профессор Пермского госуниверситета Владимир Абашев, вместе с образами географического пространства в индивидуальном творчестве анализируются локальные тексты (или сверхтексты), сформированные в национальной культуре как результат освоения отдельных мест, регионов географического пространства и концептуализации их образов. С этой точки зрения, помимо уже привычного «петербургского текста» можно обнаружить и выделить, к примеру, «пермский текст». Урал же в целом, считает В. Абашев, привнес в русскую культуру новую «модель геопространства, доминирующим началом которой стала не равнинная бескрайность, а темная и неистощимая подземная глубина».

Мозаика «фронтира»

Уникальностью уральского историко-культурного ландшафта, по мнению профессора Уральского федерального университета Елены Созиной, определяется и то, что Урал подобно Петербургу, Крыму, Кавказу и Сибири необходимо именовать не провинцией, а периферией. За долгое бытование в русском языке термин «провинция» прочно ассоциировался с давно освоенным пространством между границей и центром, став синонимом, с одной стороны, захолустья, с другой – утраченного рая. Тогда как Урал, несмотря на минувшие столетия, «в европейском, а затем и в русском сознании зафиксировался как восточная граница Европы и одновременно как «шов», соединяющий ее с Азией», закрепив семантику «фронтира».

Исходя из целей проекта, организаторы «ИЛУр» включили в Уральский регион территории одиннадцати субъектов РФ, которые входят в состав трех федеральных округов: Северо-Западного (Республика Коми), Приволжского (Удмуртская республика, Республика Башкортостан, Пермский край, Оренбургская область) и Уральского (Свердловская, Челябинская, Курганская и Тюменская области, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа). Однако отправной точкой и стержнем для такого формирования стало не современное административное деление, а тесная связь исторической судьбы «прилегающих к горному хребту территорий… с движением русской государственности, русской культуры на восток». В культурно-историческом контексте это Прикамье, приравненное к так называемому Строгановскому региону, откуда начался поход Ермака, горнозаводской (Демидовский) регион с центром в Нижнем Тагиле, позднее перешедшем в Екатеринбург, южноуральское Оренбуржье, военно-административное освоение которого началось в 1730-х гг., а также Зауралье и Западная Сибирь – условно Тобольско-Тюменский край.

Начало движения Русского государства на восток и формирования собственно русской литературы Урала связывается с деяниями Стефана Пермского, который в конце XIV в. крестил предков нынешних коми-зырян и основал Пермскую епархию. Именно русская книжная культура, центры которой быстро сформировались, например, в приуральских владениях Строгановых и в Тобольске, фактически стала единственным источником сведений о новых землях на востоке. Вместе с ней на роль старейшей из уральских письменных традиций претендует башкирская литература, которая как самостоятельная система началась в XVI в. после присоединения башкирских племен к Российскому государству, добровольность которого подтверждается их родословными записями – шежере.

В том, что национальные литературы башкир, коми-зырян и коми-пермяков, удмуртов, манси, ханты и ненцев рассматриваются параллельно и в общем ряду с русской литературой, В. Алексеев видит уникальность и научную новизну «ИЛУр». В целом, отмечает академик, на Урале издавна «сложилась уникальная межэтническая ситуация контактов финно-угорских, иранских, тюркских, а затем и славянских общностей». Кроме того, культурная неоднородность Урала определяется его многоукладностью. Мозаичным был состав русского населения, в котором помимо горнозаводских жителей были представлены казаки и крестьяне.

Система координат

Весомо дополняя собой многосторонний анализ всей истории заселения, освоения и развития Урала как одного из ключевых регионов России, «ИЛУр» представляет факты и концепции, которые позволяют глубже понять как эту историю, так и целый ряд укорененных в ней аспектов региональной и общероссийской современности. В целом актуальность, масштаб и глубина концепции, а также собранного фактического материала делают первый том ярким научным манифестом. Он ясно свидетельствует: объединившись в рамках проекта, авторитетные исследователи русской литературы и ее истории из региональных научных центров Поволжья, Урала и Сибири ставят целью существенно дополнить представления об отечественном литературном и шире – культурном процессе.

Обзор и анализ многовекового пути в его многообразии позволяет, в частности, сформировать и предъявить систему устойчивых координат, в которой художественные тексты могут оцениваться в контексте долговременного общенационального развития, его традиций, тенденций и интересов. Развиваясь в следующих томах «ИЛУр» с учетом особенностей конкретных исторических периодов, эта система может стать надежной опорой и для развития современной литературной критики.

К основаниям для глубокого понимания природы русской художественной литературы и оценки тенденций ее развития, в том числе современных, по нашему мнению, следует причислить напоминание о том, что едва ли не самыми плодотворными источниками этой литературы были церковная книжность и фольклор. Опора на это представление существенно расширяет, например, представление о том же Нижнем Тагиле, обиходный образ которого в последнее время отнюдь не связан с культурой и интеллектом. Между тем именно здесь в XVIII веке в дому Акинфия Демидова не только существовала одна из крупнейших в России частных библиотек, но и было создано уникальное собрание былин и песен, которые исполнял один из лучших русских сказителей – кричный мастер Кирша Данилов. Благодаря этому новые смысловые оттенки обнаруживаются в современных попытках создавать в этом городе танко-, вагоностроителей и металлургов уникальные культурные сообщества.

С выходом первого тома участники работы над ним получили возможность приступить к следующему этапу проекта. Для его реализации, очевидно, потребуется не только новая концентрация всех научных сил, уже включенных в «ИЛУр», но и привлечение новых, расширение имеющихся и создание новых творческих коллективов. Для более эффективного и динамичного продвижения к окончательному результату проект явно нуждается в более весомом официальном статусе в рамках РАН, усилении финансовой поддержки, организационной и содержательной кооперации с соответствующими университетами. Альтернатива – медленная работа, растянутая как минимум на три пятилетки. Это в лучшем случае: напомним, что путь от плана-проспекта «ИЛУр» до первого тома занял около семи лет.

Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"
Комментариев:

Вернуться на главную