Пройдет гроза над русскою землею,
Народу русскому Господь грехи простит...
Прп. Серафим Вырицкий, 1939 г.

В вагоне электрички холодно. Разговариваем - пар изо рта. Словесный пар - куда он возносится? Проходящий: «Вагон не натоплен, перейдите в другой!» Переходим... За окном: лес, дома - какие-то маленькие, кособокие: «Эти бедные селенья...» Россия оскудевшая, фаворски-сверкающими снегами преображенная.

* * *

Сусанино*. Выходим. Гуськом по белой мягкой тропе. Боязно. Вспоминается посещение Нилусом Паши Саровской, в «Сказании» о которой говорится: «...все спешили увидеть ее и услышать от нее мудрое слово назидания, утешения, совета духовного, или обличения и укора, смотря по тому, что кому потребно. И юродивая, имея дар прозорливости, говорила всякому, что для него было нужно и душеспасительно, - с иным ласково, а с иным грозно; иных же вовсе отгоняла от себя и бросала в них камнями, других жестоко обличала».

Небольшая обыкновенная изба. Топчемся у калитки. Снежный хруст и наше молчание - покаянное. Быть может, из-за него уже нужно было приехать. Наконец - решаемся, идем. У крыльца - собака, большая, с человеческими глазами, ласкается. В горнице - сразу - две иконы Богородицы: в красном углу, на буфете - именные, много; у стула Любушка в белом платочке, в очках, - светится. На стуле - женщина, спрашивает что-то, просит ее молитв. Еще две женщины, мы - все несут сюда свои печали, горести. Беды. Тяжкий груз свой оставляют, уезжают налегке. В тишине женский голос: «Отец Мелхисидек просил молитв ваших...»

Народная любовь к блаженным и довольно большое количество их в сонме святых Русской Православной Церкви указывает на особую национальную русскую принадлежность этого чина святости. Часто юродство выражается в безумии пред миром и оскорблениями и гонениями от него, и, вместе с тем, посмеянием над ним для выявления противоречия между мирским здравым смыслом и евангельской сердечно-умной правдой. И дар прозорливости, которым обладают блаженные, - духовная награда за попрание этой земной рассудочности; блаженные, стяжавшие благодать, внутренне отрешаются от мира сего, и, «безумствуя», молятся о нем, и в высшем молитвенном наитии даруют людям, чьи души чувствуют-знают их праведность, духовную помощь и провидческое советование... Впрочем, все подобные толкования юродства русского так же ограничены ресурсом здравого смысла, разума мирского... в меру его сил... Стою, жду. Рядом - молодой человек, спрашивает, будет ли он монахом или священником? Любушка Блаженная, наклонив голову, слушает Кого-то, отвечает: «Монахом - нет, священником будешь». Он, волнуясь: «Когда?» Любушка: «По мере сил». Как будто мне... Отошел к двери. Состояние необычное: яко душа моя грешная силится вместить что-то и не может - невместимо...

Спросили - порасточили наболевшее. Уходим проясневшие, ставшие чуть добрее...

Снова - поезд. В оконном стекле отражаются шестеро, полдюжины: поэты и прозаики.

Преломили хлеб, едим крохами, как птицы...

На соседних сиденьях - стайка молодежи. Ведут себя шумно, иногда даже грубовато. Из динамика их магнитолы несутся блатные песни, выдаваемые радиоведущим за русские, чуть ли не за народные...

- Да, не на чем воспитывать нынешнее поколение. - говорит один из наших писателей, - Включишь телевизор - оттуда, как из пулемета - по русской культуре...

Говорим о том, что литература второй половины ХХ века утратила своего героя. Мы хорошо помним героев русской и советской классики. За последние двадцать-тридцать лет литература не дала положительного образа такой силы и величины. В нынешней светской словесности нет созидательных примеров, на которых можно было бы воспитать молодежь. Но не прав будет тот, кто скажет, что в современной жизни России нет подвижников.

Непросто складывались судьбы нашего монашества и в «безгеройные» 70-80-е годы прошлого столетия. Показательна в этом отношении и биография архиепископа Тихвинского Константина (Горянова Олега Александровича) (ныне Митрополит Петрозаводский и Карельский). По окончании Виницкого медицинского института шесть лет он работал врачом, в том числе и на «скорой помощи», три года преподавал в институте, защитил кандидатскую диссертацию. Полгода будущий архиепископ сколачивал ящики на железной дороге, работал на лесозаготовках, и только после этого митрополит Филарет разрешил принять его сторожем в Жировицкий монастырь, чтоб уже от монастыря получить направление в семинарию. Владыка Константин закончил Московскую Духовную Семинарию и Академию, стал кандидатом богословия, архимандритом. Шесть с половиной лет был ректором Минской Духовной Семинарии. За труды по возрождению семинарии и епархии награжден Святейшим Патриархом Алексием II орденом прп. князя Даниила Московского. И сейчас является ректором Санкт-Петербургских Духовных Академии и Семинарии, викарием Санкт-Петербургской епархии и профессором. Владыка Константин собирает вокруг себя поэтов, ученых, писателей православного Петербурга и России для служения на благо нашего Отечества и Церкви... Мое стихотворение, посвящено архиепископу Тихвинскому Константину:

Золотилось небо спелой рожью,
А в полях синели васильки.
Шел монах сумняшися ничтоже
Вековой тропой, и кулики
Щебетали в долах васильковых
Под ржаною вязью облаков.
И лучилась к полю Куликову
Тропка летописною строкой...
Шел чернец строкой незавершенной,
Посох предержа в руце своей,
Мимо новорусских вавилонов,
Мимо стойких дедовых церквей.
А издалека, сквозь птичье пенье,
Сквозь халдейский ропот городов,
Доносился грозный гул сраженья:
Гром гранат, глухой, как стук щитов,
Посвист пуль, звучащий, словно эхо
Впившихся в простор ордынских стрел,
Лязг пропятых танковых доспехов,
Трубный гуд страстных монастырей.
Шел монах без устали и страха
На армагеддонское жнивье...
И служило посохом монаху
Пересвета древнее копье.

Герои нашего времени - священник и воин. Многие священники до принятия сана воевали в Афганистане, Чечне и других «горячих точках». Можно привести множество примеров, когда стараниями наших батюшек в глубинке не только строились новые храмы, но и налаживалась жизнь окрест них: открывались детские дома, школы, библиотеки... Одного священника даже выбрали руководителем полуразрушенного бывшего совхоза, который он, затем, и обустроил. А как же крестьянство? Стираются с изможденного невзгодами лика нашей Родины тысячи деревень... И все-же, именно оно крестьянство-хрестьянство, во многом, по-прежнему, кормит города, и из его среды выходит большинство воинов и монахов.

Далеко за оконным стеклом виднеются порыжевшие стога, припорошенные снегом. Золотые в солнечных лучах, как купола. В древности полагали, что золото - это «оплотненный» свет.

И так и ждешь, что величаво, вдруг, взойдет из-под снегов древний белокаменный, златоглавый град... Подымется в своей былинной славе, как символ воскресения Святой Руси и коренных ее насельников - крестьянства...

* * *

Вырица** светоблистанная. Солнце великое, снег - душа высветляется, радуется благодатной зимней чистоте... «Бог устроил этот мир, как некое отображение надмирного мира, - пишет св. Григорий Палама, - Чтобы нам через духовное созерцание его как бы по некоей лествице достигнуть оного мира». И Образ Божий в человеке св. Григорий видит в даре человеческого творчества, «творчество вещей из ничего... не из совершенного небытия, ибо это уже дело Божие, - но все остальное дано людям...». И исход человеческой души из-под гнета своего эго возможен лишь в творческом богостремительном прорыве. Но и человек, которому дан талант, не может сам, без молитвенного усилия и помощи Божией, совершить свой «малый акт творения», творческий подвиг. «К некоторым из подвизавшихся благодать приходит навстречу немедленно и подает им полноту обучения, дает отведать от обещанных наград и как бы протягивает человеколюбивую руку, - глаголит архиепископ Солунский, - поощряя их и укрепляя к дальнейшим подвигам, а у других благодать ожидает конца подвигов, приготовляя во всяком случае венцы за их терпение».

Наивысшее проявление человеческого творчества жертвенно и «синергийно», когда происходит соединение, взаимодействие свободной воли человека и божественной благодати. Люди отличаются лишь силой дара и возможностью вместить благодать. И смысл творчества в нахождении и преображении образов мира сего силой своего таланта, дарованного Господом. В нахождении прикровенных «райских» образов, путем синергийного подвижнического прорыва к божественной энергии, чтобы в симфоническом очищенном от греховной самости произведении слышалось молитвенное звучание первородной речи. Человеческое творчество призвано, в исихастском сосредоточении, преобразить и через себя привести этот отягченный нашими грехами мир ко Творцу. И в этом смысле, по мере сил, мы можем сподобиться стать соучастниками спасения нашего падшего мира. «Красно украсить» и искупить его своим творчеством... На кустах-купинах - красноватый иней. Идем лесом. Кондовым. Чудится: за поворотом тропы - вдруг - келья рубленая, заметенная...

Время спрессовано, пространство сокращено электричками, машинами. И нет кельи - она в ином времени. К ней путь долгий, может быть, и жизни не хватит... Между верхушек елей - крест на луковке, барабан деревянный, солнечный, под ним - высокий многоскатный шатер. Высокий - углубленный духовно в небеса молитвами старца Серафима. Глядь - церковь - бревенчатая со звонницей. Стенные бревнышки калиброванные, на них снег, причудливый, будто лепнина. Лепота. Врата двухстворчатые, крытые, сказочные - как на картине Константина Васильева. Войдешь - не воротишься...

Крестимся. Входим. Вдали - лампадка теплится, зовет на погост. Глянешь ввысь - сугробы облаков. Внизу - клубистые снежные сугробы, под ними могилы подвижников. Верится, именно они, как живые корни, удерживают, собирают Русскую Землю, культуру, общество, не дают им расточиться, растечься по миру... И эта горящая лампадка на могильном холмике: в ее маленьком, трепетном огоньке сосредоточена связующая сила между землей и небом. Кровная, корневая связь между Святой Русью и нынешней Россией, между нами и нашими предками; мы молимся о них, они - о нас... Гори, огонек, и никогда не угасай в душах наших! Молитвенно прорастай в них своими лучиками-корнями... Лещадки снежных горок - елочек запорошенных. На свету - кресты темные, осьмиконечные. Могила прп. Серафима Вырицкого. Подходим, целуем надмогильный, отчего-то теплый крест. Под ним на холмике - свечи погасшие. Для нас? Ставим, зажигаем. Сняли шапки. С большой ели ссыпается в них снег, золотой от солнца и невесомый, как частицы времени... Ель встряхивается от высокого ветра. Снега золотистого с ее ветвей - целый сугроб насыпался - горка снежинок-песчинок времени - золотого?.. Подле, на сугробе, - углубленные высоким светом следы крыл: ангельских сверкающих или птичьих? Крошим хлеб... У дома батюшка Алексей - строгий, молитвенный. Рассказывает об отце Серафиме...

Благословенна весь Вырицкая, вместившая подвижника. Его непрестанная молитва сохраняла и ныне хранит землю нашу.

Пророчествами и молитвами Подвижника жили люди и в страшное время. Во время войны жители Вырицы спрашивали отца Серафима, покидать ли им дома свои? Старец отвечал: «Дома ваши будут целы. И вообще вся Вырица будет цела». Все сбывалось. Однажды восьмилетняя девочка пришла с мамой к отцу Серафиму за благословением, перед их уходом Старец говорит: «Если вам на пути покажется злая собака, то прочитайте молитвы «Отче наш» и «Богородице Дево, радуйся», и она убежит». Так и случилось. В дороге на них напала собака, зло лаявшая, но как только молитвы были прочитаны, собака убежала. Так был преподан урок отгонять зло молитвами.

Прп. Серафим жил в Вырице до самой своей кончины. Волею Господа он оказался в ней в 1938 году после закрытия Александро-Невской лавры, где был духовником. Иеросхимонах Серафим, в миру Василий Николаевич Муравьев, родился в 1865 году под Рыбинском в селе Черемушки. Еще с детства Василий решил стать монахом, лишь семейный долг удерживал его в миру, но как только узы сии разрешились, он, раздав имущество свое, ушел в Лавру...

Идут к отцу Серафиму паломники, страждущие, правды взыскующие. Уходя в мир иной, Старец просил приходить к нему на могилу, исповедовать души свои - он услышит и поможет. «Помните, что я всегда с вами...»

Преподобный Серафим Вырицкий был и духовным поэтом (многие его стихотворения теперь напечатаны и стали известными и любимыми православными читателями, находящими в них сердечный отзыв старца на сокровенные вопросы своей души) и великим молитвенником о победе Православной России над оккультным рейхом.

В годы фашистского нашествия непрестанно молился Старец о Воинстве русском. И посему прп. Серафим является небесным покровителем и воинов и писателей; современной литературы русской, на языковом и смысловом поле которой идет ныне жесточайшая битва. Ибо нашествие инородных, чуждых нам по духу и сути слов пытается порушить новую отечественную словесность и губительно влияет на мировосприятие и миросознание нынешнего «раскованного» и одурманенного демонической свободой - очарованного вавилонской блудницей - отошедшего от Церкви, не знающего ее жизни, Таинств и устоев (а значит, не понимающего своей культуры и истории) человека.

Подобные исторически небывалые враждебные действия иной цивилизационной системы, так называемых «постхристианских» и «латинствующих» ценностей, подтачивают многовековые священные основы нашего общества, сердцем которого всегда была Русская Православная Церковь и самодержавная государственность; исподволь стирают из родовой памяти народа первородно-корневые звуко-символы и мысле-образы родной речи.

Так же, как наши отцы и деды, мы обязаны, по мере сил, противостоять врагам, исподволь пытающимся оккупировать нашу литературу; вспомним прп. Сергия Радонежского, благословившего на битву Святого Благоверного Великого Князя Дмитрия Донского, иноков воинов Пересвета и Ослябю. Если недруг личный - прости его и помолись о спасении души его, а, если враг Вере и Отечеству - дай отпор. И задача современных писателей - войти наконец в утесные церковные двери и припасть к живоносному источнику Православия, обести силы...

Казанская церковь в Вырице

Отец Алексей открывает двери во храм во имя иконы Казанской Божией Матери. Входим. В притворе темно (место для грешников - думается: идти ли дальше?). Пахнет ладаном и - с Рождества - елями. Свод промывает зарный свет из желтых стрельчатых окон. Иконостас в золотистом покрове. Душа торжествует. Прикладываемся к святыням, ставим свечи у храмовой иконы. Батюшка показывает приделы, предивный резной иконостас - высокий - дух захватывает! - из приюта бр. Брусницыных. Рассказывает о храме, возведенном всем миром на пожертвования... Пересказывать не буду, приезжайте - сами увидите...

Спешим завьюженной дорогой, за редкими машинами - не угонишься! Да и не хочется. Где-то поблизости - на Майском и на Пильном - два дома, в которых жил Старец. И камень молитвенника сохранился.

Вырицкое братство хотело выкупить дома - куда там! Не отдали. Раскатят громно, по бревнышку нынешние хозяева, низведут домики типовые - целую тучу. Купно, миром спасать надо...

Возвращаемся в холодном вагоне электрички - это теперь неважно: на сердце - тепло, на душе - светло. Высоко в темнеющих небесах крупные звезды, большие, как глаза. Небеса - многоочитые, библейской глубины, пронзительно смотрящие на зазвездившееся огоньками окон Сусанино... и в наши сердца?.. Далеко на вечернем небе над Питером туча смога. Не здесь ли тот, лишь сердцем зримый, духовный рубеж, молитвенно сохраняющий сусанинско-вырицкие земли? Здесь... или в душах наших? Вспоминается рассказ Любушкиной келейницы, которая знала и прп. Серафима. Как-то Любушка прозрела «темную тучу» (келейница говорила, что «туча» обозначала грядущий взрыв на ЛАЭС) и особенно долго и пламенно молилась. И беда миновала...

За окнами электрички - лукаво подмигивающий тусклыми глазами качающихся фонарей,обесснеженный город. Выходим на вокзальную платформу. Идем. Гомон людей, топот ног, злой собачий лай - множатся эхом под холодным сводом Витебского... Отче Серафиме, Любушка, молите Бога о нас!

1991 г.
_____________
* Сусанино - посёлок  в Костромской области 
**Вырица - посёлок в Гатчинском округе Ленинградской области

Рисунок:  Казанская церковь в Вырице.pravoslavie.ru

Комментариев:

Вверх