| |
РОДИЛСЯ Я С РУССКОЙ ДУШОЙ
***
Мне казалось, что поздний сентябрь — это осень
И что лету простились уж нынче грехи.
Но такая теплынь и такая звенящая просинь,
Что в окно моё сами влетают стихи
О стране, о себе и о тонкой берёзке,
На балконе воркующем мне сизаре,
И о дали безбрежной, печально неброской,
О грядущей вечерней багряной заре.
Шоколадные капли повсюду каштанов,
Красит жёлтым листву, как виски сединой.
По берёзовой роще пройдусь я, нежданно
Приземлённый опавшей шуршащей листвой.
Но как в юности душу волнуют, тревожат
У реки на железной дороге гудки.
И не кажется — жизненный век уже прожит,
Грузу лет, седине и судьбе вопреки.
И в ответ три белёсые птицы проплыли
Высоко в синеве, маша мерно крылом.
И в навеянном ими чувств и мыслей наплыве
Ощутил я объявшее душу тепло.
***
Торопясь, как обычно, по делу,
Часто вижу старушку одну.
Та глядит так тоскливо, несмело —
Одинокая, знать, по всему.
В перештопанной старой одежде,
И в морщинах глубоких лицо.
Совершенно не видно надежды
В затуманенном взоре её.
И частенько берёт в магазине
Только хлеб и пакет молока.
И гнетёт её долу кручина —
Видно, пенсия не велика.
А однажды её у помойки
Повстречал — там пыталась искать…
Стало вдруг мне и стыдно и горько,
Будто встретил родную я мать!
***
Ты — наше спасение, русское слово,
Для тех, кто по духу рождён,
Ты — щит, ты оружие снова и снова
Для тех, кто тобой осенён.
Ты — наше спасенье среди пустословья,
Как берег желанный средь волн.
И сердце моё по-сыновьи, с любовью
Проносит тебя средь времён.
Предостерегаешь ты нас не напрасно
От грёз, словоблудья, от зла.
Нейтральности нет, как ты живо и красно,
Порою разишь как стрела.
Как резус для крови, ты — значимый фактор
Для жизни души, мой язык.
Ты — сила великая, действенный актор,
Ты — наш боевой броневик!
_____________
*Актор — действующий субъект.
***
Просыпаясь в ночи, далеко от рассвета,
Холодею в поту,— не сошёл ли с ума?
Иль двоится в глазах, иль привиделось это?
Или я не совсем отошёл ото сна?
Предо мною две женщины, внешне похожи,
И толкуют, мол, я — твоя мать.
И одна посвободней, другая построже.
Только каждая просит одной ей внимать.
Я смотрю на одну, ясно видя за нею
Толпы хищных хапуг и барыг,
Что на горе людском день за днём богатеют,
Наполняя гордыни гнойник.
За другою ряды, и в руках их портреты,
Кто навечно в бессмертном полку.
Их сердца добротою, любовью согреты,
Наполняя терпенья реку.
Я спросил: «Как вас звать?» — и одну, и другую.
Отвечают: «Россией зовут».
Только вижу меж ними я пропасть большую,
И у каждой особый маршрут.
Тянут сердце моё: эта вверх, эта вниз.
И спросил я в ночной тишине:
«На каком перепутье, когда разошлись
И погрязли в гражданской войне?»
И набросилась злая на добрую с бранью.
Та стояла в смиреньи пред ней,
И светилось во взгляде её состраданье,
Только губы сжимались сильней.
Потянулась душа моя к доброй и светлой
И погнала нечистую прочь.
За окном заалела полоска рассвета,
И закончилась мутная ночь.
***
Отчизна, люблю Тебя Матерью звать,
Люблю, хоть не русским рождён.
Люблю за тебя каждый день воевать
Среди неспокойных времён.
Люблю и тогда, когда нет уже сил,—
Вокруг все пророчат беду.
Когда уже парус поник без ветрил,
Но сильный позыв к труду.
Люблю, когда правды дорогу ищу,
Чтоб лучше Тебе помогать.
Беру и несу то, что мне по плечу
В походе на тёмную рать.
Люблю, когда память моя жива
О наших бессмертных полках.
Люблю и когда не найти слова
О бедных твоих стариках.
Люблю и за детства в душе теплоту,
И в сердце родной очаг,
За всю красоту и Твою простоту,
За то, что не любит враг.
Люблю, даже если когда-то погиб
И кто-то родной без вины —
На всё ведь способны лихие враги
Для бури гражданской войны.
Люблю, когда возгласы днём ребятни,
Что щебету птиц сродни.
Люблю, когда вечером шелест страниц
Потрёпанных временем книг.
Люблю, когда бега свободный полёт
По роще иль парку с утра,
И радость на сердце в дорогу зовёт,
Пусть и не попутны ветра.
Отчизна, как можно словами сказать,
Как сильно Тебя люблю?
Родная, любимая Родина-Мать
Для счастья Тебе всё стерплю!
***
Так устроена жизнь, и — не диво — не нами:
В ней так много путей, и полна именами.
Но поэту одна на Руси дорога —
Это слово от Бога и крест от порога.
Нескончаемый суд — обвинения, речи,
Крайне редкие друга суждения, встречи.
Часто вечный дуэт вроде «Моцарт-Сальери»,
Пистолеты, дуэль, секунданты, барьеры…
Пить в запой не с руки, это в Бога не верить.
А Отчизну забыть — есть ли горше потери?..
Тают искры в ночи, но костёр не погаснет —
Пусть какой-то душе станет жизнь чуть прекрасней.
***
Жёлтая осень: и жёлтое небо,
Жёлтая верба, и в жёлтом земля,
Брезжится в воздухе жёлтая небыль,
Мечется ветер, листвой шевеля.
Мечется, просит он жёлтые листья:
«Время уж, время вам долу упасть!»
Хочет и жизнь на нас жёлтою кистью
Хоть на мгновенье поставить печать.
Жёлтые пальцы от вечного курева
В жёлтых одеждах дорожных трудяг.
Капли дождя с неба изжелта хмурого
На жёлтые лица бездомных бродяг.
Жёлтое око луны над окопами,
Жёлтые линии — пули в ночи.
Душеньки русские смертными тропами
К жёлтому Свету летят за флажки.
***
Свершилась работа. Душой отключусь.
К окну подойду, на огни взирая.
А рядом зажгу и поставлю свечу.
Пойму, что ещё не у края.
И хоть за огнями не видно ни зги —
За окнами радостно или печально?
А светят они — то теплы, то строги,
И мало какие нейтрально.
И тянет душа серебряную нить
От звёздного света испить.
И полнит её их немеркнущий свет.
И важный приходит ответ.
***
На детской площадке играют в войну,
И слышен игрушечный залп.
«Тебя я убил, ну, а ты же в плену!» —
«Боец» на весь двор прокричал.
Стою у окна и на двор я гляжу
На игры соседских детей.
А в доме из радио слышится жуть
Из смеси невзгод и смертей.
О том, как нацисты российских бойцов
Калечат в тяжёлом плену,
Как гонят на мины их, будто живцов,
Жалея тем укроказну,
Как «ватников» деток на органы сдав,
Насилуют жён, дочерей.
И сердце взывает: «Доколе, когда
У наших российских дверей
Исчезнет нацистская тёмная рать
Безбожных злодеев, убийц?!
И дети на играх за Родину-Мать
Врага пусть научатся бить!
***
Как спешим мы порою жить.
Срок приходит замедлить время
И облéгчить бы прошлого бремя,
Но короче всё времени нить.
Как спешим мы порою жить.
Где-то гордые и лукавы,
Где-то слишком желаем славы —
Попадаем в объятья лжи.
Как спешим мы порою жить.
Нам во многом бы сомневаться
И с собой глаз на глаз оставаться,
Но заманчивы так миражи.
Как спешим мы порою жить.
Нам бы в юности выбрать тропку,
Вынося всё иное за скобку,
Но пьянят нас подчас виражи.
Как спешим мы порою жить.
Неторопко бы дом построить,
Больше думать и меньше спорить,
Но влекут перемен витражи.
Избежать сколько можно бы зла,
Если б правильно жили сначала,
Если б молодость наша всё знала,
То и старость иною была.
***
Как много баталий и схваток
По поводу пятой графы.
Она и трагедий зачаток,
И пища для гневной строфы.
А вот её вовсе не стало,
Но имя — дамокловый меч…
К берёзке прижавшись устало
Услышу вдруг русскую речь.
И ей я отвечу по-русски,
Родимым моим языком.
И мир сразу станет не узким,
А многое — лишь пустяком.
И дальше по жизни упорно
Пойду я земле не чужой.
Я — русский еврейского корня,
Родился я с русской душой!
(август-сентябрь 2023 г.) |
ЧЕЛОВЕКА ХРАНЯ
***
Мне казалось, что поздний сентябрь — это осень
И что лету простились уж нынче грехи.
Но такая теплынь и такая звенящая просинь,
Что в окно моё сами влетают стихи
О стране, о себе и о тонкой берёзке,
На балконе воркующем мне сизаре,
И о дали безбрежной, печально неброской,
О грядущей вечерней багряной заре.
Шоколадные капли повсюду каштанов,
Красит жёлтым листву, как виски сединой.
По берёзовой роще пройдусь я, нежданно
Приземлённый опавшей шуршащей листвой.
Но как в юности душу волнуют, тревожат
У реки на железной дороге гудки.
И не кажется — жизненный век уже прожит,
Грузу лет, седине и судьбе вопреки.
И в ответ три белёсые птицы проплыли
Высоко в синеве, маша мерно крылом.
И в навеянном ими чувств и мыслей наплыве
Ощутил я объявшее душу тепло.
***
Октябрь за окном и дожди.
Но облик твой близок и светел,
Как в день, когда я тебя встретил,
В тот день, когда всё впереди.
Влюблялся в тебя я с тех пор,
Красой опьянялся твоею,
Берёг, как в саду орхидею,
Ловил, как награду, твой взор…
Твой облик из дáли бескрайной —
Души золотой идеал —
Я в женщине каждой искал,
Моя Незнакомка и Тайна.
***
За окошком пора золотая.
Золотинки блестят на земле.
Сон осенний тихонечко тает.
И слезинки на потном стекле.
Даль туманная тянет с собою —
Неизвестную видеть красу.
А ворона сидит сиротою
И добычу всё ищет внизу.
Уподобиться этой вороне,
Боже Правый, не дай мне вовек.
В умиранье, в осеннем сезоне
Есть глубинный, душевный ковчег.
Всё проходит, и жизнь много терний
Мне подарит ещё на веку.
Всё проходит, но сон сей осенний
Я и в зиму, и в зной сберегу!
***
Как походя в душу другую насмешку
Швыряем порой не со зла,
Как будто в валежник сухой головешку —
Костёр разжигает она,
Как будто по глади реки да и камнем —
И в сердце другого круги.
Простит, если любит, и в небыль то канет,
А если не сможет — долги.
Люблю я и речку, и рощу, и травы,
Покой их, красу берегу.
Но более в душу иную отравы
Стараюсь не слать как могу.
Другой — это я, только тело иное,
Хоть он и не знает меня.
И, сердце моё чтобы было в покое,
Живу, человека храня.
***
Сколько раз оступался и падал,
Сколько раз поднимался я вновь.
И казалась порой полным адом
Моя жизнь, так горька до краёв.
Но, чем дольше живу я на свете,
То тем больше стараюсь не клясть
Свою жизнь. И молясь на рассвете,
Не устану любовь посылать.
Хоть всё тело в ожогах и ранах,
И нет места на нём без рубца,
Но стонать и роптать будет странно,
Если хочешь стоять до конца.
Потому нет во мне укоризны.
У судьбы ничего не прошу,
Ничего не прошу у Отчизны.
Только верно Отчизне служу.
***
Первый дождик осенний задирист.
То сентябрь подарил календарь.
Мы идём в школьной форме на вырост,
И в портфеле тетрадь и букварь.
Нас за руку ведут ещё мамочки.
Украшеньем банты учениц.
По линейкам в тетрадках лишь палочки
Да с нажимом по паре страниц.
Мама смотрит за тем очень строго,
Что без клякс и помарок тетрадь.
Я ж хочу, чтоб осталось немного
До того, как пойти мне гулять…
Жизнь прошла. Нагулялся я вволю.
Только в памяти светится мать.
И уже не считаю неволей
Те уроки — как чисто писать.
(сентябрь-ноябрь 2023 г.) |
