|
САЛЮТЫ
Опять салюты над «Аль-Пашем»
Расцвечивают волжский лёд.
Там, не скупясь, победы наши,
Наверно, празднует народ.
Поди, икрою и шампанским
Он щедро славит в этот час
Тех, кто в Донецке и Луганске
Так храбро защищают нас!
Воистину, богатым людям
Красиво жить не запретишь.
Ура! Героев не забудем!
...И снова над рекою тишь.
За полыньёй, на хлипкой льдине,
Как в измерении ином,
Туристов пара – гусь с гусыней –
Забылась беспокойным сном.
А где-то над передовою,
Там, где чудес давно не ждут,
Ракета небо рвёт ночное –
Ответный, стало быть, салют…
* * *
Брестский мир, заключённый
3 марта 1918 года между Россией и Германией,
Ленин назвал «похабным».
И это ещё очень мягкое определение для договора,
по которому очертания западных границ страны
вернулись к эпохе Бориса Годунова.
А у вас душа готова,
Что нежданно меж людьми
Проползут опять два слова,
Две змеи – «похабный мир»?
Ни убавить, ни прибавить –
Верьте, родины сыны,
Что заботой о державе
Эти змеи рождены.
В землю штык! Навоевались!
Нам не надо Дарданелл!
Был, конечно, гадом Даллес*,
Но ведь прав был: наш удел
Не трясти былым величьем,
Как подержанным шмотьём!
Чтоб не сделало добычей
Ненароком вороньё
Нас на поле боя ныне.
«Миру мир!» – таков маршрут.
Пусть на клятой Украине
Как хотят, так и живут.
Мудрость – просто быть живыми
В злых объятиях судьбы.
Сохраним себя во имя
Нефтегазовой трубы!
Чёрт возьми, Диван Диваныч,
Вот так сном ты накормил!
...Не читайте, люди, на ночь
Про похабный Брестский мир…
_________________
*Аллен Даллес – директор ЦРУ, автор плана уничтожения СССР.
СОН
В руку ли, не в руку сон вчерашний –
Поделюсь, чай, без костей язык.
Время холить землю, а у пашни
Безмятежно спит себе мужик.
Всё бы хорошо, да только мухи
Досаждать взялись богатырю:
То считают волосинки в ухе,
То влетают запросто в ноздрю.
Ну и что? Чихнёт себе с устатку,
Словно взрыв раскатится в степи, –
И опять заливисто и сладко
Русский пахарь истово храпит.
Как же хорошо отгородиться
Дрёмою от праведных трудов!
Снится лежебоке заграница –
Матерь древнерусских городов.
Ароматным импортным навозом
Пахнет в этом сне Крещатик-стрит.
А уж мух там! Не меняя позы,
Пахарь на меже блаженно спит.
Ну, щекочут, ну, кусают черти –
Не кричать же: «Братцы, караул!»
Просыпаться – это ж хуже смерти.
Пусть себе летают … «точки «У»!
Отмахнуться? Ишь, какой ты скорый!
Мир перевернётся кверху дном!
Лучше, уподобясь Святогору,
Толерантно наслаждаться сном.
Не пугать француза, шведа, турка
И того, кто их сейчас пасёт.
Что ты ржёшь призывно, Сивка-бурка,
Что тревожишь дремлющий народ?
Он и сам когда-нибудь проспится
И проснуться будет очень рад
В государстве дивном со столицей
С именем крутым – «Зеленски-град»…
Господи, приснится же такое,
Словно у нечистого в гостях!
…Что-то взорвалось опять в Джанкое –
Слышали? Сказали в новостях...
НАЗИДАНЬЕ
Два дружка, два Николая –
Мой отец и наш сосед.
На девятое на мая
Был у них обет – обед.
Помню, за столом богатым
Дядя Коля злился:
– Ну,
Если б не было штрафбатов,
Не сломали бы войну?
И, хватив ещё с устатку
Сверх «наркомовских», дружки
Соглашались: для порядку
Очень к месту штрафники!
Пусть какие-то детали
Подзабылись, всё равно
В самом главном прав был Сталин:
Назиданье быть должно!
Да! Для шкурников и трусов,
Для жулья и для ворья!
Их словесные турусы
Жадно слушал в детстве я.
Ну, ещё бы! Где такое
Ты услышишь про штрафбат,
Где солдаты – не герои,
Назиданье для Солдат…
Не вернётся больше детство.
И отца на свете нет.
Мне достался по наследству
С дядей Колею обед.
Много лет уже соседу,
Но считает он за срам,
Если нынче за Победу
Не поднимет … двадцать грамм.
В телевизоре проклятом
Ищет истину сосед:
– Нету в армии штрафбатов.
Потому победы нет!
В назиданье разных гадов,
Олигархов и господ
Штрафниками сделать надо!
Ну, и чья тогда возьмёт?!
То, что не сумели раньше,
Много лет тому назад,
Довершим, когда в Ла-Манше
Руки вымоет штрафбат!
…Что с таких возьмёшь развалин?
На стене висит портрет.
На соседа смотрит Сталин
И на Сталина – сосед...
|
* * *
«Чтобы стать добровольцем,
войдите на портал гос.услуг».
Из телевизионного объявления
Был добровольцем батя.
Парень с настырным нравом
В семнадцать в военкомате
Добился такого права
И поделился честью
С дружками с соседних улиц.
С ним уходили вместе,
А вот назад не вернулись…
Годы прошли, и снова
Встретился он с дружками
Не под родимым кровом –
Где-то за облаками.
Батя, душа родная,
Слышишь ли ты с орбиты,
Что нам сейчас вещает
Радостно теледиктор?
Кажется, что взорвётся
Он сейчас от натуги:
«Чтобы стать добровольцем,
Войдите на гос.услуги!»
Выходит, и ты занимался,
Батя, далёким летом
Услугами государству,
Которого больше нету?..
Да, над иной страною
С каждым сильнее часом
Гарью пороховою
Тянет с полей Донбасса.
Рвущимся в добровольцы
Во времена такие,
Что же нам остаётся?
Что? Услужить России...
У ПОГРАНИЧНОГО
ПУНКТА ПРОПУСКА «КАРАОЗЕК»
Что такое Ворота Позора?
В них в Дербенте с далёких веков
Убегали несмелые в горы
От нахлынувших полчищ врагов.
Бесконечны степные просторы,
Где гектаров пустынных не счесть.
Что поделать? Ворота Позора
И у нас получается есть.
Там не больше, не меньше – на совесть
Проверяет безжалостный век
Всех подряд, население то есть,
На детекторе Караозек.
Пропускное окошко границы,
Где легко обнажается суть,
Где стремится машин вереница
В то окошко скорей проскользнуть.
Где Ахмет из Большого Могоя
Зло и весело трусам орёт:
– Зря стараетесь драпать, герои!
Всё равно вас шайтан заберёт!
Эй, Махмуд и Муса, может, хватит
Дурковать безо всяких причин?
Пацаны, в нашем военкомате
Ждут сейчас настоящих мужчин!
Ну, а мы с вами что, не батыры?
Но молчанье Ахмету в ответ.
– Ну, а сам ты, герой простодырый,
Неужель не боишься, Ахмет?
У него за прищуром за узким
Чертенята-смешинки в глазах:
– Я хочу заступиться за русских,
Потому что я русский казах!
И Россия мне жизни дороже!
Знаю, батя, такой дорогой
Может, будет цена… А похожи
Два названья – Луганск и Могой!
Буква «Г» у обоих, в натуре!
И никак не обманешь судьбу!
Кто трясётся о собственной шкуре,
У того эта буква на лбу!
У меня её нет и не будет!
Никогда свет не выдам за тьму!
...Пожелайте же добрые люди
Непременной удачи ему!
И она самым главным ответом
Как бессмертник в степи прорастёт:
Если в битву уходят Ахметы,
То вернётся оттуда народ...
АЙ ДА ПУШКИН!
Пушкина убрать решил Житомир.
Выбрав для того ночную темь,
Чтобы свергнуть бюст, имевший номер
Не какой-нибудь, а «тридцать семь».
Магия числа ли виновата,
Пушкин ли взаправду рассерчал,
Только рухнул вдруг «москаль проклятый»
Прямо на загривок палача.
И остановились от удара
Жизни «самостийника» часы.
О себе поэт сказал недаром:
«Ай да Пушкин, ай да ...чей-то сын!»
Там, где громыхает канонада,
Где за наш язык ведётся рать,
Не пора ли нынче на снарядах
Воинам «За Пушкина!» писать!
Он один фашистов не осилит –
Много там ещё дубовых лбов.
Только если встанет вся Россия,
Будет толк. А он помочь готов!
Пусть гремят космические пушки,
И в победной поступи ракет
Пусть услышит каждый: «Ай да Пушкин!
Суть и символ будущих побед!»
|
