Умер Пётр Дмитриевич Чалый

С прискорбием извещаем литературную и читательскую общественность о том, что на 79-м году жизни скончался в результате продолжительной болезни член Союза писателей России с 1987 года Пётр Дмитриевич Чалый.

П.Д. Чалый родился 27 августа 1946 года в селе Первомайское Новокалитвенского района Воронежской области. Высшее образование получил в Воронежском государственном педагогическом институте. Трудовой путь начинал в 1968 году в качестве преподавателя педагогического училища. Однако вскоре молодой человек, имевший склонность к литературному труду, был востребован на работу в редакции россошанской районной газеты.

На журналистском поприще Пётр Дмитриевич проявил себя с самой лучшей стороны. Статьи, очерки, корреспонденции за его подписью отличались оперативностью, глубиной анализа фактов, точностью оценок, они вызывали горячий отклик у читателей районки. В это же время П.Д. Чалый начал сотрудничать с областной газетой «Коммуна», куда в дальнейшем был принят на должность собственного корреспондента по южным районам области. И здесь талантливый журналист не затерялся в большом коллективе, на протяжении более чем тридцати лет высоко держал марку лучшего труженика собкоровской сети.

Путь в литературу для нашего коллеги стал естественным и логичным. Как журналист Петр Чалый в советские и перестроечные годы получил уникальную возможность быть свидетелем и живым собеседником десятков, сотен земляков из глубинки, жить вместе с ними одними мыслями и чаяньями. Каждодневная глубинная связь с современниками позволила ему накопить столько чувств, столько сердечной нежности и тревоги, что этот удивительный капитал нашел выход не только в страстной газетной публицистике, но и потребовал более художественного осмысления. Литературное творчество Петра Дмитриевича – образец искреннего служения лучшим традициям русской прозы, а его сыновнее чувство к памяти, к героям Великой Отечественной войны свято. По-крестьянски бережливое обращение со словом дало Петру Дмитриевичу возможность войти в число заметных воронежских прозаиков, для кого тема русской деревни – главный литературный выбор.

Уходя в мир иной, писатель и журналист Чалый оставляет нам свои книги, сотни публикаций в журнальной и газетной прессе. И главное – память о себе как о человеке большого таланта, доброй и широкой души.

Просим родных и близких усопшего принять от правления Воронежского & регионального отделения Союза писателей России и редколлегии журнала «Подъём» самые глубокие, самые искренние соболезнования. В этот скорбный час мы с вами.

И.А. Щелоков, В.В. Будаков, В.И. Жихарев, З.К. Колесникова, Ю.М. Кургузов, В.Д. Лютый, А.Г. Нестругин, Е.Г. Новичихин, В.Е. Новохатский, С.П. Пылёв, Л.П. Шилина.

Александр НЕСТРУГИН

21 ноября 2024 года в полдень раздался телефонный звонок, телефон высветил дорогое имя: «Петя Чалый». Хотел сказать, как обычно: «Да, Петя», но услышал усталый, с трудом подбирающий слова голос жены Петра Дмитриевича, Нины Павловны: «Это не Чалый, а Чалая… А Чалого уже нет… час назад умер…Больше не могу говорить…» Услышав эту горькую весть, и я говорить не смог – пробормотав пару дежурных слов, а потом только сглатывал и сглатывал горячий комок. Слова и теперь ещё не нашлись – уже осознавшие утрату, уже смирившиеся с ней, прощальные. И я подумал, что в эти горькие минуты можно позвать на помощь другие слова – те, что прозвучали несколько лет назад, к семидесятилетию дорогого мне человека. Мне кажется, что они сейчас не только уместны, но и – необходимы…

СЛОВО О ДРУГЕ

Пётр Дмитриевич Чалый…

Жителям Воронежской области долгие годы это имя было хорошо знакомо в таком контексте: «П. Чалый, собкор «Коммуны». Сотни и сотни материалов, от крохотных «информашек» до очерков и проблемных статей, увидели свет в ведущей газете Воронежского края за этой подписью. Материалы эти, всегда достоверные и неравнодушные, написанные не трафаретно, хорошим языком, запоминались, имя автора оставалось в памяти читателей, становясь со временем своего рода знаком качества, обещанием честного и веского журналистского слова. Но это отрадное явление имело и свою оборотную сторону. Ведь Петр Чалый был не только заметным журналистом, он писал и прозу – талантливую, корневую, вырастающую, казалось, из самой гущи неприукрашенной сельской жизни. Но, как это нередко бывает, многие читатели, озабоченные сиюминутно-болевым, так называемой «злобой дня», видели в нём прежде всего «человека из газеты», в лучшем случае снисходительно относясь к иной ипостаси автора – писательской.  Дескать, балуется – ну и ладно, какой журналист не мечтает написать роман!

Думаю, что ситуация эта не раз и не два отзывалась в жизни Петра Чалого горечью, сжимала сердце обидой. Ведь писательство, на долю которого оставались лишь «урывки» бессонных ночей, с молодых лет, с первых опытов освоения художественного слова было для него не забавой, не хобби, но смыслом жизни. И литературная судьба складывалась вроде бы отнюдь не печально: первые публикации в коллективных сборниках и журналах были замечены, вызвали добрые отклики читателей и коллег по писательскому цеху, в том числе - Федора Абрамова. В 1975 году вышла книга с «говорящим» названием «Косари», за ней последовали «Хранитель памяти»,  «Перед осенними зорями» (об этой повести, рассказывающей о жизни и творчестве поэта Алексея Прасолова, с теплом отзывался Вадим Кожинов) и без малого десяток других.

В 1987 году Петр Дмитриевич стал членом Союза писателей СССР – а было это тогда делом ох каким непростым. И всё же писательская известность Петра Чалого была как бы приглушена: и другими именами, более «звучными» и модными,  и происходившими в стране событиями, всё более тревожными ( те, кто постарше, до сих пор еще вздрагивают при слове «перестройка»), и, в немалой степени, - успешной, но очень сильно  напоминающей ревнивую жену газетной работой.

А там подступили чёрной стеной лихие девяностые – до сочинительства ли?  Многие писательские судьбы, куда более счастливые, ломались как спички. А Пётр Чалый устоял. Более того: его писательское слово, впитав в себя боль и надежду вновь оказавшегося у роковой, рубежной черты русского человека, обрело упрямое, несдающееся, глубокое дыхание и пронзительно-ясное историческое видение. Не декларируя гражданственность, а живя ею, слово это шло к людям:  историко-краеведческие тематические выпуски «Поле слободское» в районных  газетах Ольховатки и Россоши ( с 1992 года их вышло несколько сотен), издание ( с 2006 года)  литературного и историко-краеведческого альманаха «Слобожанская тетрадь», многочисленные публикации в литературно-художественных изданиях  - как региональных (Воронеж, Ростов, Петрозаводск и другие), так и столичных (Москва, Киев, Минск).

Стараясь сохранить исторические духовные и культурные связи братьев-славян, населяющих украинское порубежье и Слобожанщину (южные территории России, где живут потомки выходцев с Украины), П. Чалый  многие  годы принимает деятельное участие в проведении фольклорных песенных фестивалей в южных районах Воронежской области (Россошь, Кантемировка),  куда с охотой приезжают соседи из Луганской и Харьковской областей Украины.

Важное, определяющее значение имеет в творчестве Петра Чалого тема войны.  Войны не вообще, как трагического явления, некоего геополитического тектонического сдвига, а конкретной – Великой Отечественной. Той войны, которая и сейчас, через семьдесят лет после её окончания, не стала одной лишь архивной историей, подёрнутым  дымкой времени прошлым, а всё ещё болит, всё ещё блестит на наших щеках солёной влагой, не даёт забыться памяти. Впрочем, как выяснилось в последние десятилетия, не даёт забыться, тревожит не всех. В постперестроечные годы  немало сыскалось вдруг среди нас странного рода оракулов, умеющих видеть в прошлом (уточню – в советском прошлом) вместо трудовых свершений – лишь вышки лагерей, а вместо  побед ратных – лишь миллионы смертей, которых можно было бы избежать, если бы не бессердечность Сталина и его лучших полководцев. Разве не проще, не гуманнее, - говорят они, - было бы сдать Ленинград, а не морить в блокаде сотни тысяч его жителей? И к чему возводить в ранг героев ни в грош не ставящих собственную жизнь психопатов, всех этих Космодемьянских и Матросовых – тогда как истинным героем является генерал Власов, путем сдачи в плен, сохранивший свою жизнь ради борьбы со сталинизмом за демократическое будущее России?

Книги Петра Чалого «Земляки на войне», «Донская высота»,  «На заставе богатырской», «Кому память, кому слава…» (написана в соавторстве с дочерью, историком Татьяной Малютиной) – достойный ответ всем «гуманистам», отечественным и зарубежным, которым так хочется очернить, принизить, втоптать в грязь добытую кровью наших отцов и дедов Великую Победу, а с нею и нашу благодарную память, нашу гордость, наше общее настоящее и будущее. Вошедшие в эти книги повести, рассказы и очерки – это героическая летопись «в лицах», десятки, сотни человеческих судеб, без которых нашу Победу трудно представить. Рассказывая о принимавших участие в войне  земляках, отступлении наших войск, тяготах оккупации и кровопролитных освободительных боях на Среднем Дону, на меловых кручах и степных просторах Правобережья, П. Чалый честен в оценках и точен в деталях, никогда не позволяет себе приблизительных, бездоказательных суждений, интонация его текстов, всегда сострадательно-доверительная, лишенная малейшей фальши, трогает сердце, не оставляет читателя равнодушным. Не случайно книги его расходятся очень быстро, причем не только в нашей области. Из откликов, благодарных и щемяще-личных, до последнего слова искренних, можно, пожалуй, составить уже отдельную книгу. Не раз  случалось, что потомки героев его произведений, прочитав книгу, не только благодарили его, что называется, «заглазно» - в письмах почтовых и виртуальных, по телефону, - но и просили разрешения приехать в Россошь, чтобы  в донской степи увидеть могилу или хотя притронуться к той земле, в которой покоятся их близкие. Никому Пётр Дмитриевич не отказал, никого не оттолкнул. Не отказывает он во встречах и землякам, зовут ли его на какие-то памятные мероприятия в самой Россоши или в родном селе Первомайском, или просят приехать для откровенного разговора читатели из соседних Ольховатки, Каменки или Верхнего Мамона. Что может быть важнее такого признания, поистине народного?

Наш канал
на
Дзен

Вверх

Комментариев: