И даже шёпотом произнесённое, слово это раскатисто громоподобно.

Стартовавший двадцать лет назад в тихом посёлке у подножия загадочно таинственного Карадага «меж базальтовых скал и жемчужных» литературный фестиваль, посвящённый творчеству ярчайшего поэта Серебряного века Николая Гумилева, обосновавшись в Симферополе и кочуя по городам и весям, сохраняет полученное при рождении название – «Коктебельская весна». Потому что некогда пустынный и неприметный посёлок стал местом силы для творческих людей, влияние которых на русскую культуру, литературу неизбывно.

Фестиваль никогда не замыкался в узкие территориальные рамки. И они продолжают расширяться, всё масштабнее становится программа, и всё большее количество людей вовлекаются в фестивальные события. А значит, сбываются слова поэта-воина, которого вели по жизни идеалы рыцарства, отваги, честного служения русской земле: «Еще не раз вы вспомните меня /И весь мой мир, волнующий и странный».

Всё громче звучит имя человека чести и достоинства, стихи его, пронизанные не только романтикой и экзотикой, но и глубоким проникновением в сущность человеческую, философской мудростью, животворящим русским духом, нежностью не на показ, а потому не каждым замечаемой. Вникая в его жизнь и произведения военных лет начала прошлого века, мы вступаем в перекличку времён.

Он мог не идти на фронт в первую мировую, как «белобилетник» по здоровью. Но применил весь свой дар убеждения, и под потоком его красноречия врачи сдались. Стихия войны не пугала, а вдохновляла. И гибелью грозящее время он назвал даже лучшим, чем путешествия в любимую Африку. На войне он не только не сломался, как бывает, но прошёл горнило очищения от всего наносного, как-то проскальзывающие заигрывания с Люцифером. Он услышал голос Господа, и он повёл его, зазвучал в его стихах:

«…Но не надо яства земного
В этот страшный исветлый час,
Оттого что Господне слово
Лучше хлеба питает нас».

То самое проплывающее розовым пламенем в вышине живое слово, от которого «звёзды жались в ужасе к луне» и «орёл не взмахивал крылами». Слово, которому люди

«...поставили пределом
скудные пределы естества
И, как пчёлы в улье опустелом
Дурно пахнут мёртвые слова».

Он оказался среди немногих, кто оживил поэтический улей живым словом.

И это его живое слово заставили надолго забыть, загубив тело, пребывающие в неведении, что душу не расстрелять, рукописи не испепелить.

В одном из телесюжетов с нынешней огненной передовой борьбы с оголтелым неофашизмом безусый парнишка в камуфляже достал из кармана и, раскрыв небольшую книжицу, прочитал: «Священные плывут и тают ночи,/Проносятся эпические дни,/И смерти я заглядываю в очи,/В зелёные, болотные огни... Но прелесть ясная живет в сознанье, Что хрупки так оковы бытия,/Как будто женственно всё мирозданье,/И управляю им всецело я». И попробуйте после этого сказать, что такие редкостные поэты, как Гумилёв умирают от бешеных пуль. У рыцаря Серебряного века учатся любить Отечество, презрев гонителей и хулителей, сохранять честь и достоинство перед нацеленным на плоть человеческую любым орудием убийства.

Он верил, что «… будут как встарь поэты/Вести сердца к высоте». Так и есть. Жизнь преданного героической чистой России отблиставшего на грешной земле пиита, навсегда переплелась стихами с жизнью нашей и всех грядущих поколений. И доказательством тому, в том числе, и наша «Коктебельская весна- 2025».

Четыре насыщенных фестивальных дня подробно освещены в ежедневной оперативной хронике Центральной республиканской библиотеки, гостеприимно принимавшей многочисленных гостей на мероприятиях, которые проводились совместно с крымским и севастопольским региональными отделениями Союза писателей России. Писатели, сотрудники библиотек, представители общественности, журналисты встречались в Симферополе, Коктебеле, Феодосии.

Центральным событием, как всегда, стало посещение в день рождения поэта места, где родились строки о неустрашимых быстрокрылых капитанах, преодолевших мальстремы и мель открывателях новых земель. Он и сам был среди них, скользящий над бездной то в элегантной шляпе, то в военной форме кавалериста, со шпагой в руке.

Легли алые гвоздики к его скромному, но первому в России, и пока единственному, памятнику поэту, установленному в 2006 году к 120-летию со дня его рождения. Первому, потому что в созданной тремя годами ранее скульптурной композиции в Бежецке поэту отведено скромное место - бюст на высоком постаменте рядом с фигурами в полный рост Анны Ахматовой и их сына Льва Гумилёва.
По традиции здесь уже в семнадцатый раз вручили почётный знак лауреатам Всероссийской литературной премии имени Николая Гумилёва. В солидную когорту поэтов, прозаиков, публицистов, лица которых обращены в сторону Серебряного века, вошли москвич Сергей Арутюнов, севастополец Тихон Синицын, Ирина Сотникова из Симферополя и Елена Шелестенко из Херсона.

А всего лауреатов уже 83, 46 - крымчан и 37 представителей разных российских регионов.
За военные подвиги святой Георгий «тронул дважды пулею нетронутую грудь» Гумилёва. Другая пуля, не чужеземной рукой выпущенная, остановила пламенное сердце человека, который на фронте в одиночку прорвался через неприятельскую цепь, а потом, когда россияне массово уезжали на Запад, вернулся на Родину из командировки во Францию. Пошёл в самый эпицентр шквального ветра эпохи, и с пути своего не свернул, превыше всего чтя кодекс офицерской чести.

В 2009 году в посвящении воинам воителя греческого народа Агамемнона Гумилёв восклицает: «Тягостен, тягостен этот позор —/Жить, потерявши царя!». Не побоялся опубликовать стихотворение и вбольшевистском Петрограде, понимая, что это вызов новой власти, которую считал безбожной и незаконной.

Из большой насыщенной фестивальной программы не могу не выделить полуторачасовую встречу с кавалером ордена «За верность долгу», заслуженным артистом Российской Федерации, лауреатом Гумилёвской премии Константином Фроловым. Подготовленная поэтом и его музой актрисой Верой Фроловой концертная программа названа словами из поэмы Константина «История страны моей»: «Я славянин, и Бог мой – Русь моя». Поэт в новом времени, далёком от эпохи воспетого им героя, следует тем же принципам:

Я мчусь туда, где смертный бой кипит,
чтоб в жаркой схватке преломив копьё,
У вражеских ворот прибить свой щит
И Русь воспеть, погибнув за неё.

Крымский поэт не раз побывал со своим вдохновенным словом «за ленточкой», там, куда недавно вновь ушёл его подлечившийся в госпитале сын.

И сегодня для нас это не слова героя поэмы, а уверенное признание её автора:

Умру, но через миллионы дней
Вновь повторюсь в упругости крови,
Переполняя жилы сыновей
Непостижимым таинством любви.

Поэтическая «Коктебельская весна» не подчинится неизбежной по законам природы смене времён года, потому что это явление из другого разряда. Но увядания не произойдёт, если будем сохранять поэзию цветения в душах наших, поддерживая чистоту её журчащих ключей, отливать из бронзы звенящие строки, себя другим в угоду не инача, души от ветра времени не пряча.

Из далёкой необъятной дали летит к нам:

Юные, светлые братья
Силы, восторга, мечты,
Вам раскрываю объятья,
Сын голубой высоты…
…Будем мывечно встречаться
Ввечном блаженстве мечты.

А отзвуки Гумилёвского фестиваля будут до следующей весенней встречи звучать в сердцах истинных ценителей неубиваемого поэтического слова.

Людмила ОБУХОВСКАЯ,
Лауреат премии имени Николая Гумилёва

Комментариев:

Вверх