СЛОВО О ПЕРЕВОДАХ

 

Николай ПЕРЕЯСЛОВ,
Председатель Совета по переводу Союза писателей России

РОЛЬ ПЕРЕВОДОВ ПОЭЗИИ
В ЖИЗНИ НАРОДОВ

Постперестроечные годы с их последующими жёсткими (и даже жестокими) реформами оказались ничуть не слабее разрушительной войны 1941-1945 годов, прокатившись по культурам республик вчерашнего Советского Союза и обрубив активно развивавшиеся ранее связи с литературами этих народов. В течение семидесятилетней советской эпохи Россия, кроме творчества своих собственных авторов, была щедро наполнена стихами поэтов Украины, Беларуси, Кавказа, Якутии, стран Средней Азии, Прибалтики и других народов мира. Но после распада бывшего СССР оборвались также и переводческие связи между поэтами этих республик, и состояние поэзии братских народов покрылось для русских читателей тьмой и безвестностью. А между тем, и на Кавказе, и в Беларуси, и на Украине, и в других братских республиках поэзия все эти годы не умирала, и читатели России с радостью расхватывают появляющиеся время от времени в магазинах сборники переводов национальных и зарубежных авторов, выполненных современными переводчиками нашей страны. Это показывает, что поэтический обмен между братскими народами является одним из сильнейших факторов, способствующих сближению национальных республик с Россией, возвращая нас из категории проявившейся в послеперестроечные годы межнациональной вражды в состояние дружбы и сотрудничества.

Всё это говорит о том, что стихи — это не просто гармонично выстроенные в столбики слова, создающие запоминающиеся читателям художественные образы, стихи — это тысячелетние дороги, по которым мы приходим друг к другу, это мосты, соединяющие различные народы и культуры, и сегодня эти мосты нуждаются в неотложном ремонте. Прокладывать и восстанавливать их — значит, служить делу соединения культур и народов, работать на прекращение межэтнического и межнационального непонимания. Более важной задачи для поэзии на сегодняшний день, наверное, нельзя и найти, о чём я и предлагаю высказаться тем современным российским поэтам, которые любят стихи национальных и зарубежных авторов и переводят их на поэтический русский язык.

 

Аршак ТЕР-МАРКАРЬЯН,
поэт, член Союза писателей России

ПЕРЕВОДЫ – ЭТО ЖИВОЕ СОПЕРЕЖИВАНИЕ ДУШ

В молодости я жил в Ростове-на-Дону, который по праву назывался Воротами Кавказа. Журнал «Дон» был единственным печатным органом, который щедро представлял страницы ведущим поэтам – Кайсыну Кулиеву, Расулу Гамзатову, Давиду Кугультинову и другим творцам Северного Кавказа. И мне, делавшему тогда первые шаги в литературе, главный редактор, лауреат Государственной премии Михаил Дмитриевич Соколов предоставил возможность донести до читателей поэзию наших соседей. Так я познакомился с талантливыми кабардинцами Зубером Тхагазитовым, Хасаном Тхазепловым, армянином Людвигом Дуряном, болгарином Веселином Поповым (уже учась в Литературном институте имени М. Горького). Кстати, мой Ростов-на-Дону стал побрататимом болгарского города Плевен, и мне замечательный руководитель газеты «Комсомолец» Анатолий Царёв доверил донести до донских казаков поэтическое слово братушек Хинко Георгева, Стойко Данчева, Любомира Левчева, Георги Милева, Спаски Гацевой, партизана Цветана Спасова и других. Пришлось изрядно потрудится – около 800 болгарских произведений вышло в свет!

Я уже тогда понимал, что переводы – это «не обратная сторона ковра», а живое СОПЕРЕЖИВАНИЕ ДУШ.

Такое творческое сотрудничество обогащало обе стороны поэта и переводчика…

К сожалению, в последние четверть века переводческая деятельность в нашей стране сошла почти на нет. И национальные поэты вчерашнего СССР, братья по Слову, образно говоря, сегодня «варятся в собственном соку». Их поэтические книги редко доходят до читателей не только всей России, но и своих сограждан. И на мой взгляд, сегодня только государственная поддержка сможет помочь возродить былую славу той блистательной школы русского перевода, родоначальниками которой были А. Пушкин, М. Лермонтов, А. Блок, В. Брюсов и другие классики.

 

Валерий ЛАТЫНИН,
член Союза писателей России и Сербии.

ПЕРЕВОД СРОДНИ АКТЁРСКОМУ МАСТЕРСТВУ

Впервые мне захотелось взяться за поэтический перевод в 1980 году, во время службы в Закарпатье, когда известный украинский поэт Пётр Скунц прочёл в узком кругу близких литераторов свою запрещённую поэму «Распятие». Она вышла отдельной книгой в издательстве «Карпаты» в 1971 году, но весь тираж (4500 экз.) был пущен под нож из-за строгого партийного ока, усмотревшего в ней идеологическую крамолу. Крамола состояла в том, что поэт по реальным событиям, случившимся в пору Великой Отечественной войны, написал драматическую поэму о распятом оккупантами на воротах своего дома крестьянине, но позволил некоторые образные обобщения, выходившие за рамки однозначного осуждения фашизма:

Распинали его
На живых и на мёртвых крестах,
И по всем городам,
И по сёлам окрест распинали,
На больших и на малых
Дорогах земных, на орлах,
На созвездьях Орла и Креста,
На друзьях, что отстали;
Распинали на предке,
Впустившем псов-рыцарей в дом,
Распинали на мне,
И на вас распинали его же.
Пусть распятие это
Вершилось когда-то в былом,
Кто заверит, что снова оно
Повториться не может?

Я был поражён космическим масштабом мыслей и образов поэта, так ярко, не шаблонно, выразившим многовековые страдания крестьянства, извечно угнетаемого и распинаемого хозяевами жизни. В то же время мою душу распирало клокочущее негодование в адрес примитивных идеологически князьков, буквально зарубивших прекрасное произведение.

Это было на зональном семинаре молодых писателей Закарпатья в Ужгороде, где мои стихи тепло приняли руководители местной писательской организации и рекомендовали их к публикации в альманахе «Джерело» (родники). Шли последние деньки службы в прекрасном краю – нашу дорожно-строительную бригаду, где я был ответственным секретарём солдатской многотиражной газеты, переводили в болота тюменского севера, для строительства газопровода Уренгой-Помары-Ужгород. Помимо грамоты обкома комсомола за активное участие в семинаре молодых писателей я увозил в Сибирь письмо из Литературного института об успешном прохождении творческого конкурса и вызове на вступительные экзамены. А это давало надежду вскоре оказаться в Москве и там дать ход талантливой поэме моего украинского собрата. Пётр подарил мне чудом сохранившийся у него сигнальный экземпляр запрещённой книги. И я начал сразу же переводить полюбившиеся главы. Правда, опубликованы они были только 1989 году, в книге Петра Скунца «Над моей непогодой», вышедшей в издательстве «Советский писатель». К тому времени я уже немало поднаторел в искусстве перевода.

Большая заслуга в развитии этого поэтического направления принадлежит нашему руководителю творческого семинара в Литературном институте, прекрасному поэту и главному редактору советско-болгарского журнала «Дружба» Владимиру Ивановичу Фирсову. В набранном им семинаре был настоящий интернационал: русские, украинцы, армянин, азербайджанец, тувинец, даргинка, грузинка. На первом же занятии по мастерству перевода он завершил теоретический «ликбез» практическим заданием по переводу стихов сокурсников из национальных республик. Затем, читая переводы на следующем занятии, сделал пристрастный разбор, чьи-то варианты похвалил, чьи-то назвал непохожими на авторские оригиналы. Часть удачных работ отобрал для публикации в журнале, мне же сказал: «А ты, казак, забирай все подстрочники у Аминат Абдулманаповой и делай книгу переводов. Я помогу её издать. Только не забывай, что переводишь горянку, а не удалого джигита, следуй за женской логикой и образной системой, перевоплощайся».

Не сразу далось мне это искусство перевоплощения. Всё больше тянуло на интерпретацию – вольную версию пересказа сюжета в своём ритме и размере, сохраняя только интонацию, смысл и образный рисунок автора. Несколькими порциями привозил на сессии переводы рукописи. Владимир Иванович вынес их на суд не только нашего семинара, но и 8 Всесоюзного совещания молодых писателей, проходившего в Москве в мае 1984 года. Там были одобрены и мои собственные стихи, и переводы стихов Аминат. Их вскоре напечатали в различных литературных журналах: «Молодой гвардии», «Студенческом меридиане», «Нашем современнике», «Огоньке» и других изданиях. А рукописи наших книг по рекомендации В.И. Фирсова мы отнесли в популярную в то время книжную библиотечку «Молодой гвардии», где они и были напечатаны.

На всесоюзном совещании я познакомился и подружился с ярким украинским поэтом Григорием Лютым из Гуляйполя Запорожской области. Перевёл цикл его стихов для коллективного сборника участников совещания, также вышедшего в «Молодой гвардии». Позже включал переводы его стихов в несколько своих книг. Ну и, конечно же, я не единожды привлекался своим наставником для переводов авторов, публикуемых в советско-болгарском журнале «Дружба», переводил иноязычных поэтов для журнала «Советский воин», в отделе художественной литературы которого служил с 1986 года.  И в конце концов научился перевоплощаться в переводимых авторов, делать переводы максимально близкими оригиналу.

Последней значительной переводческой работой советского периода был большой цикл стихов Бенедикта Дырлиха для сборника сербо-лужицких поэтов из Германии. Книга была выпущена «Молодой гвардией» в 1989 году, когда на волне горбачёвской перестройки и «нового мышления» уже явно стал падать интерес к литературе и к поэзии, в частности. Разгорались полемические страсти и желание неограниченных свобод, не связанных никакими нормативными узами. Что и привело, в конце концов, к развалу не только институтов власти, но и страны, экономики, культурных и дружеских связей, литературы, книгоиздания, системы распространения книг, школы художественного перевода. Под обломками Советского Союза были погребены тысячи талантов, не успевших выйти к массовому читателю. Многие мои сокурсники навсегда оставили неприбыльное занятие литературой, чтобы иным трудом добывать кусок хлеба на жизнь.

Почти десятилетие после распада СССР я, да и большинство других писателей, не могли прийти в чувство от произошедшей катастрофы. Писалось урывками, в стол, или для газет – полемические статьи, очерки о казачестве, обращения и воззвания к неправедным вождям…

На рубеже ХХI века серьёзная литература, как трава из-под асфальта, снова начала пробиваться на свет. Появились и значимые переводные труды: серия антологий современной славянской поэзии «Из века в век», издаваемая при поддержке Министерства культуры и массовых коммуникаций Российской Федерации  (автор проекта Сергей Гловюк); издательская программа Сергея Соколкина «Просветительский проект народного единства «Белые журавли России»; антологии польской и сербской поэзии (редактор-составитель доктор филологических наук, сотрудник ИМЛИ А.Б. Базилевский), вышедшие при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной программы «Культура России»; другие издания, напечатанные за средства попечителей, гранты и за свой счёт.

Ко мне тоже стали обращаться иноязычные авторы и издатели с просьбами о переводе книг. Средства на издание они искали сами. Я вновь обратился к переводческой работе. Так появились на свет книги стихов серба Благоя Баковича «Путь» и «Чемодан Чехова», болгарки Дафинки Станевой «Болгарская рапсодия», даргинки Аминат Абдулманаповой «Спасательный круг», аварки Баху Расулой «Канатоходка», лезгина Билала Адилова «43», кабардинца Бати Балкизова «Светильник в сердце», книга переводов современных поэтов Северного Кавказа «Созвездие родственных душ», десятки поэтических подборок других авторов ближнего и дальнего зарубежья, в том числе – классиков сербской поэзии 16-19 веков для Института мировой литературы. Издательство «Вече» даже участвовало в софинансировании некоторых изданий и создало серии «Современная славянская поэзия» и «Многоязыкая муза России». А группа энтузиастов во главе с Андреем Базилевским и Миролюбом Свркотой (с моим участием) учредили ежегодный двуязычный альманах «Сербско-русский круг». Но всё это делалось за счёт энтузиазма отдельных подвижников, без координации Союза писателей России. Руководство СПР некоторое время оказывало поддержку в проведении нескольких презентаций этих изданий в конференц-зале на Комсомольском проспекте, 13. А потом за аренду зала запросили плату, и эти мероприятия пришлось перенести на другие площадки.

Переводческое направление работы в постсоветское время заметно ослабло и почти заглохло в Союзе писателей и поддерживается только небольшой горсткой людей, которым не безразлична судьба развития национальных литератур в стране и мире. Переводчики собираются не вокруг комиссии писательского союза, а вокруг «живых» изданий, где ещё время от времени публикуются художественные переводы. Но эти издания сегодня тоже разобщены и не имеют единой крыши и собственников. У одних – ведомственные источники финансирования, другие – грантовые, третьи – в частных руках. Помимо названных мной издателей переводной литературы, существует «Союз переводчиков» при Московском городском отделении Союза писателей России, но работает он автономно; существует журнал «Мир перевода», но он тоже не имеет отношения к Союзу писателей России. Альтернативная организация – Союз писателей Москвы регулярно проводит переводческие форумы в России и за рубежом, достаёт для этого необходимые средства.  А Союзу писателей России остаётся только мечтать об этом.

Что же делать в подобной ситуации? Так и продолжать наблюдать со стороны, как деградирует одно из главных направлений коммуникации писательских связей и литературного процесса в стране и мире? Надувать щёки и говорить о вражеских происках против некогда главной писательской артели России? Делать вид, что современная значимая литература создаётся только членами СПР, а другие писатели – не наши и пишут не по-русски? Или всё-таки искать общий язык со всеми, кто служит русскому слову и создаёт художественные произведения на русском языке и других языках Российской Федерации, искать контакты с представителями власти, ответственными за сохранение культурного наследия России, и вырабатывать общее направление развития литературного процесса в стране, как важнейшего фактора существования цивилизации? Я лично – за конструктивный диалог литераторов и литератур, против деления на кланы и самодостаточные национальные анклавы, за достижение взаимопонимания между людьми. Без этого не бывает ни мира, ни общечеловеческих ценностей. 

 

Владимир ИЛЛЯШЕВИЧ
председатель Эстонского отделения СПР, секретарь Союза писателей России,
председатель правления Объединения русских литераторов Эстонии,
председатель совета Международной литературной премии им. Ф.М. Достоевского

О ЛИТЕРАТУРЕ И ПЕРЕВОДЕ С ДРУГИХ ЯЗЫКОВ

Мы помним, что литература – это единственный вид культурной деятельности человека, имеющий системное – культурообразующее – значение. Нет литературы – нет культуры. 

Литература – единственный вид культуры, в котором две стороны – литератор и читатель – равноправные партнёры. Задача и роль литератора в том, чтобы напоминать читателю о наших вечных сокровенных ценностях на современном для нас всех языке и делать это так, чтобы затронуть душу и мысль. Тронуло душу, значит, написано талантливо и родилась литература. Настоящая литература побуждает душу человека трудиться... 

Литература, как и вся культура, не может появляться и жить без национальных корней. Но она развиваться она в парадигме общечеловеческих ценностей, лишь в соприкосновении и в соработничестве с культурами других народов. Таков её феномен. 

Нас объединяет РУССКАЯ литература вне зависимости от национальности. По Пушкину – чьим эхо ты являешься, культуре того народа и принадлежишь. Даже не сугубый русский язык, а любовь к русскому народу и признание его системы ценностей своими делают литературу русской. Перевод литератур других народов на русский язык, не делают эти литературы русской и, напротив, переведённая на другие языки русская литература не теряет свою национальную суть. 

Система ценностей?

Войдя в пустую комнату, русский скажет: нет ни души. А англичанин скажет: nobody – т.е. нет тела… Вот такая разница... 

Вверх

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"
Система Orphus Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев:

Вернуться на главную