Лев СТЕПАНЕНКО, театральный критик (Омск)

ПРОКЛЯТИЕ ПУШКИНУ: СДЕЛАНО В МОСКВЕ

Спектакль «Спасти камер-юнкера Пушкина» в Школе современной пьесы. Художественный руководитель театра Иосиф Райхельгауз, автор пьесы Михаил Хейфец (Иерусалим), режиссер Валерия Кузнецова.

 
На открытии фестиваля. Может быть, кто-то узнает себя или своих знакомых. Такие все милые люди, и так всё по-домашнему. Не то, что у Пушкина: «Театр уж полон; ложи блещут; / Партер и кресла, всё кипит».
Не дает Пушкин покоя недругам русской культуры, достаточно вспомнить дьявольские постановки: «Онегин» Тимофея Кулябина в новосибирском «Красном факеле» (2012 г), «Метель» режиссера Александра Огарева в Омском академическом театре драмы (2009 г.), «Евгений Онегин» на Таганке Юрия Любимова (2000 г.), «Повести Белкина» режиссера Андрея Любимова в Пятом омском театре (1997 г.). В последнем Пушкин превращен в курицу, из которой бесы выдергивают приклеенные перья. Очерки об этих спектаклях можно найти в моих книгах «Театр на рубеже тысячелетий» и «Театр на пути к апокалипсису». 

Во всех названных спектаклях надругательство над Пушкиным еще хоть как-то прикрывалось иносказанием, в театре же Иосифа Райхельгауза слова ненависти к солнцу русской поэзии звучат совершенно неприкрыто. Процитирую ряд текстов из шедевра Хейфеца, которые в спектакле воспроизводятся дословно. Вот самые первые слова из монолога персонажа Питунина в сваливающихся затрапезных брюках (артист Александр Овчинников): «Пушкина я возненавидел еще в детстве. Еще с детского сада. Откуда я знал, что не любить Пушкина нельзя. И воспиталка, как же её звали? Сука. Да хрен бы с ней, заставляла Пушкина слушать. Вот убили его и правильно сделали! Раньше еще надо было!» Персонаж этот время от времени будет изображать самого Пушкина.

Итак, в первых же словах – ложь. Стихи Пушкина, как и других русских классиков, в школе мы с удовольствием заучивали, и никаких проблем в этом не возникало. Он настолько русский и гениальный, что мы часто вспоминаем его и даже говорим его словами: «Октябрь уж наступил – уж роща отряхает / Последние листы с нагих своих ветвей»; или «Зима!.. Крестьянин, торжествуя, /На дровнях обновляет путь». Любить Пушкина никого не принуждали, а выучить его стихи по программе – будьте добры.

Любить принуждали Ленина и Сталина, – дело происходит при советской власти – но не о них здесь речь. А если быть точнее, то в 1917-1932 годах вообще существовал лозунг Пролеткульта: «Сбросим Пушкина с корабля современности!», который воплощался с жестокой последовательностью и при полной поддержке властей. В костер революции летели не только иконы, но и томики стихов Пушкина.

Пошел наш несчастный герой в первый класс и попал в школу имени Пушкина. Оценивает он эту ситуацию так: «Приехали. Я-то думал, что с Пушкиным покончено, что он навсегда остался в детском саду. И здесь за мной увязался». Заметив его нелюбовь к Пушкину, «училка», по его словам, «посмотрела на меня так, как будто я самолично этого Пушкина пристрелил». Слово «пристрелил», а не «убил» или «застрелил» повторяется неоднократно. Слово «пристрелил» применяют тогда, когда убивают бешеную собаку или гнусного врага. И друг его Дубасов (Николай Голубев), не желая рисовать картинки к сказкам Пушкина, говорит: «Вот чего, Дантес не мог Пушкина чуточку раньше пристрелить? Пока он еще эти сказки не написал?» Может ли какому русскому прийти в голову такая звериная ненависть, будь он в любом возрасте?



И ещё: «Так люто, как этого Пушкина, я никогда никого ненавидел. Ненавижу больше, чем Секу (Иван Мамонов) с Витьком (Николай Голубев), когда они у меня 20 копеек отнимали, больше, чем Гитлера…». Это уже маразм, только чей: взрослого Питунина, вспоминающего свои детские годы, автора текста или постановщиков?

Для всякой мерзости находят постановщики как бы предлог, но какое это имеет значение? То произносит её дважды с сотрясением мозга сам главный герой, то ему снятся слова Витьки: «Чтобы его вообще на хрен в младенчестве удавили. Чтобы он, сука, вообще ничего не написал. И няньку эту его, Арину Родионовну, сказочницу хренову. Это тебе, сколько пацанов спасибо скажут». В любом случае, пещерная злоба создателей спектакля кроется за этими словами, и не важно, кто и при каких обстоятельствах их произносит. Вообразите, какая-то блондинка в джинсах и белой рубашке из первого ряда, где сидят члены жюри, при возгласах типа «Пушкин… сука» взвизгивала от восторга.

Обратимся теперь к названию спектакля. О каком спасении идет речь? Герой подрастает, из желания добиться взаимности от некоей Леры он обманно заявляет ей, что любит Пушкина, и тем покоряет её. И тут же добивается желаемого: «Лера возьми и скажи: а как же так получилось, что его никто не спас? Да погоди ты… Это она уже мне. Ну чтоб я, типа руками не очень… А чего еще делать? О Пушкине, что ли говорить? По мне так его ещё бы в лицее грохнули. Или даже раньше… Но молчу, киваю. Опять под шумок руками полез… Сложилось всё. И хорошо как. И началась у нас с Лерой игра такая: стали мы придумывать, как можно было бы спасти Пушкина. Мне-то по фиг этот Пушкин. Сколько горя мы через него с Дубасовым приняли. Но за Леру я был готов спасти кого угодно». Итак, положительного смысла о каком-то спасении Пушкина, заявленного в заглавии спектакля, нет, а есть элементарное глумление.

Страдания от Пушкина повторились и в советской армии, где Питунин думал, что с Пушкиным пути не пересекутся. Но ему замполит предложил в известный день 7-го ноября рассказать стихотворение поэта. Справиться с этим он не смог, но выложился по полной: «Пушкин был очень маленького роста и страшный, все его обезьяной называли. Но при этом женщин у него было немерено. Он, когда на своей Наташке женился, то так ей и сказал: ты, говорит, у меня 113-я. Ходок был, каких мало. Вот почему так, страшный, от горшка два вершка, а любая была готова с радостью ему дать?»

Такое же презрение в спектакле к супруге Александра Сергеевича: «Идалия Политека всё подстроила. Пригласила к себе Наташку (Татьяна Циренина), а сама взяла и свалила из дома. Наташка приперлась, а там – нате из-под кровати Дантес! Заманили дурочку». Такова причина дуэли. Гомосексуалиста Дантеса, с чем мы спорить не будем, его любовник барон женил для отвода глаз на «сестре Наташки – Катьке».

Все рецензенты и сам Иосиф Райхельгауз в своей программке информируют: «Пьеса на самом деле рассказывает не о ненависти, а о любви. Каждый из нас в свое время приходил к самостоятельному выводу, что его поэзия прекрасна и что это великий поэт». Нам не надо было, однако, и мучиться над таким выводом, нам это было очевидно с первых же сказок, прочитанных мамой или кем-то другим в семье, но в спектакле о любви нет ни слова, ни намека. До самых последних минут Питунин твердит одно и то же уже в наши дни перед книжным киоском: «Ну, откуда у него Пушкин? На хрен он тут кому сдался? Да и мне, если честно». Вместе с подельниками он взимает дань с продавцов книжных киосков, набавляя сумму за то, что у них нет в продаже Пушкина. Тем самым он мстит книжным продавцам именем Пушкина и самому Пушкину за то, что тот испортил ему жизнь. В здоровую ли голову может прийти такое хитросплетение?

Кровавый финал спектакля подводит недвусмысленный итог. Замученный Пушкиным Питунин зачем-то появляется на месте дуэли Пушкина с Дантесом, что на Черной речке, и здесь его безжалостно убивают черные риэлторы, всё те же одноклассники Сека и Витёк, чтобы прибрать к своим рукам его квартиру. Это убийство есть контрольный выстрел в Пушкина, замучившего Питунина и всех советских школьников, а Секу и Витька сделавшего бандитами, потому что они не смогли полюбить Пушкина. Полная ахинея, но судите сами.

Сообщники постановщиков твердят: «Спасти камер-юнкера Пушкина» – это попытка спасти его от учебников русской литературы, от системы образования». Вдумайтесь только в эти слова: писатель Хейфец из Израиля через своих соплеменников в Москве спасает Александра Сергеевича Пушкина в России. На первый взгляд, абсурд, на деле же постановщики ставили совсем другие задачи. Не спасать его стараются, а уничтожить всякую любовь русского народа к этому уникальному человеку, как это делали и делают вышеперечисленные режиссеры. 

Проблемы преподавания Пушкина и вообще русской литературы в школах, конечно, есть. Об этом кричат сами учителя, но не «училки» создают их, а такие же режиссеры в руководстве образования, как и в Школе современной пьесы. Количество часов в 5-11 классах всего 2-3 часа, где час, конечно, 45 минут. За такое время нельзя замучить учеников ни Пушкиным, ни искателем тех, кому на Руси жить хорошо – Некрасовым, ни чудным баснописцем Крыловым… 

Много чего ещё есть в спектакле. Например, озвучиваются похабно искаженные стихи Пушкина. Воспроизвести их здесь нельзя из соображений приличия, за исключением, быть может, такого:

«Там тридцать три богатыря
В помойке ищут три рубля,
А их любимый Черномор
Вчера у них полтинник спер».

Забавен исполнитель роли Питунина артист Александр Овчинников – типичный этнический представитель одного из славных колен Израилевых, который вдруг ни с того ни с сего делится сокровенным: «Я вообще-то к евреям не очень, но тут вышло неплохо. Сестра вышла замуж за еврея и в Израиль укатила, а за ними и мама. Квартира стала моя и только моя».

Артисты играют исступленно. Ещё бы, легко ли низвергать такого колоса, как Александр Сергеевич, приходится попотеть. Мной не названа еще одна актриса – Даниэлла Селицка. Всего женщин две, обе они тонкие и звонкие, замечательны во всех нарядах. Безотносительно к содержанию, ими можно было бы любоваться. Игра их виртуозна.

Каков же итог? Высказывается ненависть не только к Пушкину, но и решительно ко всему советскому прошлому. Последние фантазии Питунина таковы: «Убить всех. Воспиталку из детского сада. Училку по литературе. Секу с Витьком. Замполита, суку. Козлова, который у меня магазин на Василеостровской отобрал… Бах! Бах! Бах!» Особенно поиздевались постановщики над советской армией, а ведь Питунин сразу устроился там киномехаником и был освобожден от строевой и боевой подготовки. Получается, возненавидел он полковника только за то, что тот настойчиво предложил ему почитать Пушкина. Такова жуткая душа этого персонажа, и когда его убивают подельники и, страшно сказать, друзья детства, его не жалко.

И всё-таки пользу из спектакля можно извлечь, приняв к сведению не позицию театра о том, что над Пушкиным в России издеваются, а прямо противоположную. Мало дают в школе Пушкина. Я возвращался после спектакля домой в пустом автобусе, и вдруг передо мной возник приятный молодой человек, мне совершенно незнакомый, как я понял, из числа той группы студентов, которые присутствовали на спектакле и которые восторгались на аплодисментах до неприличия. Он обратился ко мне и между нами состоялся краткий диалог, поскольку он быстро вышел:

- Когда будет ваша рецензия?

- Срок ее я так сходу назвать не могу, но она будет обязательно, раз на нее есть спрос. Скажу только, что дам резко отрицательную оценку за издевательством над Пушкиным.

- Но мы с ребятами тоже не любим Пушкина.

Я был несколько обескуражен его откровением и успел только сказать:

- Надо различать проблемы обучения и воспитания в школе от ненависти к Пушкину в спектакле.

Теперь же можно спокойно задуматься на эту тему. Нелюбовь нынешней молодежи к классику русской литературы, где есть эта нелюбовь, ведь не везде же, можно объяснить только изъянами системы образования, но не субъективными, как у Витька или Секи, а объективными. Сегодня никто уже не отрицает, что происходит резкое падение уровня образования в стране, появились миллионы неграмотных и малограмотных, у молодежи отсутствуют жизненные перспективы, многие бессмысленно просиживают в интернете с единственной целью – как себя занять. Им не нужна поэзия, они не в состоянии читать стихи вслух, т.к. их не учат в школе разговаривать. Они не в состоянии сделать это ни физически, ни интеллектуально. Они не знают таблицу умножения и не в состоянии в уме произвести простейшие арифметические действия.

Такую молодежь легко подвигнуть на разгром культуры, а не только Пушкина, как это произошло в Китае пятьдесят лет назад. В целях уничтожения своих политических противников Мао Цзэдун привлек более 50 млн студентов и учащихся, сбитых в отряды хунвейбинов. Они колесили по стране, устраивая погромы, самочинные казни, травлю уважаемых в народе людей, профессоров и преподавателей, на которых надевали шутовские колпаки и с позором возили в грузовиках; жгли старинные книги, громили исторические памятники. В 1966 г. на полгода была приостановлена учебная деятельность во всех университетах и старших классах школ. Не слабо?

Отнюдь не Пушкин, у которого что ни строчка, то шедевр, виноват в этой ситуации сегодня в России, ну а прошлое мы проходили, как и персонажи спектакля, но делаем совсем другой вывод. Многие недостатки социализма мы видим теперь, но никто не приучал нас ненавидеть Пушкина, и никогда его не было много, всегда хотелось больше. И сейчас возьмешь порой томик Пушкина, откроешь на любой странице, и светлая благодать наполняет тебя: «Мороз и солнце; день чудесный! / Еще ты дремлешь, друг прелестный», или «Я помню чудное мгновенье: / Передо мной явилась ты…». Однако, когда же доходишь до слов «Москва… как много в этом звуке / Для сердца русского слилось! / Как много в нем отозвалось!», то становится жутко, поскольку там, в Москве сегодня даже и во сне кричат на Трубной: «Чтоб он, сука, ничего не написал!» (Трубная площадь – месторасположение театра).

Спектакль показан в «Пятом театре» Омска 25 октября 2015 г. на X Международном фестивале «Молодые театры России». Директор «Пятого театра» Никита Гриншпун обещал: «Здесь нет случайных театров. Я бы не выделял никого. Представлены разные художественные языки. В этом прелесть, в этом ценность. Такой фестиваль Омску нужен». С ним полностью согласна член жюри, заслуженный работник культуры РФ и прочее Татьяна Тихоновец: «Просто замечательно, что спектакль «Спасти камер-юнкера» сюда приехал».

«Прелесть» благословил губернатор Омской области Назаров В.И. В своем приветствии он написал: «Молодые театры России» – проект с именем и четкой концепцией. Начинающим коллективам он открывает широкие возможности заявить о себе». От себя добавлю: заявил! Кстати, театру этому уже 26 лет, он давно заматерел. Заканчивает губернатор словами: «Всем участникам фестиваля желаю творческих успехов, а зрителям – незабываемых впечатлений!» Со своей стороны желаю зрителям побыстрее забыть впечатления от спектакля, как бы стереть плевок, который нанесен нам из Москвы.

Нажав на эти кнопки, вы сможете увеличить или уменьшить размер шрифта
Изменить размер шрифта вы можете также, нажав на "Ctrl+" или на "Ctrl-"
Система Orphus
Внимание! Если вы заметили в тексте ошибку, выделите ее и нажмите "Ctrl"+"Enter"

Комментариев:

Вернуться на главную